– Придонники опасны только в период гона, – взялся объяснять Эдвар. – После спаривания они становятся вялыми и пожирают только ту добычу, что плавает ещё медленней. И тогда мы на них охотимся.
– На этих скорлупках? – изумился Андо.
– Конечно нет. – Эдвар подивился наивности чужака. – Мы охотимся на придонника на большом общинном плоту. Разбить его не под силу даже самому сильному зверю. Мы гарпуним придонника, вытаскиваем на плот и убиваем. Его трудно убить, – добавил он, – у него несколько жизней, каждой из которых его нужно лишить.
– Просто у него нет центрального мозга, – брезгливо произнёс Андо и дальше заговорил совсем непонятно: – Вместо него в этой зубастой туше пять нервных центров, замещающих друг друга, да к тому же вместо сердца – четыре мускульных клапана, гоняющих кровь по венам и артериям. Фантастическая тварь. Только деструктором и можно с ней справиться. Гадкое существо!
– Вяленое мясо придонника остаётся вкусным всю зиму, – сказал Гай. Слова чужака отчего-то показались ему обидными. – Его шкура слишком толстая и грубая, чтобы делать из неё одежду, зато она не пропускает холод и ветер в дом, а его кости намного крепче дерева. И ещё: если бы не придонники, лягушки давно отыскали бы Землю на своих челноках.
И тут случилось то, чего не ожидали ни земляне, ни чужаки. Пленная лягушка извернулась в челноке и то ли разорвала путы, привязывающие её к месту, то ли невероятным образом выскользнула из них. Она вновь издала хриплый вибрирующий вопль и длинным прыжком бросилась из лодки. Передние лапы её по-прежнему были связаны, но мощные ноги вспенивали воду, унося всё дальше от челнока. Лафрак вскочил, отшвырнув весло, приготовился к прыжку, и Гай в самый последний момент сумел ухватить его за одежду и повалить на помост.
– Нельзя! – кричал Гай. – Ты умрёшь!
Андо бросился на помощь то ли Гаю, то ли своему товарищу, однако замер на полпути. Пленник не сумел отплыть от судна и двадцати шагов. Вокруг него внезапно взбурлила вода, белая пена окрасилась розовым цветом, на миг мелькнули коричневые спины хищников, кромсающих пилообразными пастями беспомощную добычу, а потом поверхность болота вновь успокоилась.
– Рогачки, – ответил Эдвар на безмолвный вопрос чужаков. – Они всегда следуют за придонниками и нападают стаей.
– Значит, рогачки, – угрюмо повторил Лафрак. – И мясо их, конечно, тоже вкусное.
– Это так, – кивнул Эдвар.
– Всё напрасно, – сказал Андо. – Всё было напрасно…
– Боюсь, твоя идея была обречена на неудачу изначально, – мрачно усмехнулся Лафрак.
– Я не верю в теорию абсолютной несовместимости, – запальчиво возразил Андо. – Мы не так сильно отличаемся от них. Должны быть точки соприкосновения! Мы просто их не нащупали…
– Сомневаюсь, что теперь это нам удастся…
– О чём вы всё время говорите? – прервал их Гай. – Почему мы не понимаем смысла ваших слов?
Оба чужака обернулись и посмотрели сначала на Гая, потом друг на друга.
– Хорошо, – проговорил Лафрак. – Мы попытаемся объяснить. Но для начала, пожалуй, расскажем, кто вы такие.
– Мы знаем, кто мы такие! – воскликнула Рива. – Мы люди, жители острова Земля!
– Всё правильно, – согласился Лафрак. – Но мы расскажем, как ваши отцы и деды попали на остров. И, кстати, почему назвали его именно Землёй. Дело в том, что существуют другие миры. Не такие, как болото. Один из них, очень далеко отсюда, называется Земля.
– Ещё одна Земля? – Гай недоверчиво покачал головой.
– Да, – подтвердил Лафрак. – Но это не остров. Другой мир, возле другой звезды, такой же, как ваше солнце… или почти такой же.
– Что такое звёзда? – спросил Эдвар, и Андо невесело засмеялся.
– Нелегко тебе придётся, – сказал он Лафраку. – Ведь они никогда не видели ни одной звезды. Здесь и солнца толком не видно.
– Не важно, – отмахнулся тот от обоих. – Просто запомните: есть другой мир, такой же большой, как болото, но непохожий на него. Вот оттуда, очень давно, сюда прибыли ваши предки.
– На плотах? – пожелал уточнить Гай.
– Нет. На больших кораблях, которые умеют летать.
Гай слушал и верил всё меньше. По лицам своих товарищей он видел, что и они не слишком-то доверяют рассказу чужака, но решил всё же дослушать до конца.
– Они прибыли и построили остров, который назвали Касисс, – продолжал Лафрак. – Большой, неподвижный остров, который всегда находился на месте. Их было много, они собирались остаться здесь навсегда и строить для этого другие острова. Больше десяти лет всё было хорошо, а потом что-то произошло…
Лафрак замолчал, задумавшись, и рассказ продолжил Андо:
– На остров стали нападать трагглы. И мы не знаем почему.
– Потому что лягушки нападают всегда, – ввернула Рива.
– Жители Касисса успели послать сообщение, которое получили на Земле – на их Земле. В нём говорилось, что люди не могут жить на Кандии, потому что война с трагглами бесконечна, её невозможно завершить миром и в ней нельзя победить.
– Почему же вы им не помогли?! – возмутилась Гунда.
– Потому что… – начал было Андо и замолк, бессильно разведя руками.
– Земля очень далеко, – поспешил ему на помощь Лафрак. – Помощь добиралась бы много лет. Очень много…
– Что было дальше? – потребовал продолжения Гай.
– У них оставался только один челнок, он не мог доставить всех за один раз к межзвёзднику… – Лафрак на минуту запнулся, подбирая более понятные обитателям острова Земля выражения: – К другому, большому кораблю, который ждал в небесах. Они сообщили, что первыми отправляют детей – на Касиссе было много детей, – и будут держаться, сколько возможно. Но челнок не добрался до большого корабля. Большой корабль всё ещё кружит над нами, но он пуст. С челноком что-то произошло. Боюсь, мы никогда не узнаем, что именно. Потому что случилось это примерно четыреста лет назад…
– Мы считали, что людей здесь больше нет. Мы были уверены, что все погибли, – быстро заговорил Андо. – Платформы Касисс… острова Касисс больше не существует. Однако вы выжили. Мы думаем, что вы и есть потомки тех, кого успели отправить с Касисса на челноке. Вы – дети детей первых колонистов.
– Не знаю… – с сомнение проговорил Гай. – Хотя у нас есть легенды о неподвижной тверди и большой лодке, которая привезла нас на Землю. Но в них верят только старики.
– И ты сам, – внезапно сказала Рива. – Ты мне все уши пробулькал про неподвижную твердь.
– Ну я… – растерялся Гай. – Просто я мечтал найти большой остров, который всегда остаётся на месте.
– Боюсь, таких островов в болоте нет, – развёл руками Лафрак. – Кроме того, что мы построили сами.
– Я хочу его увидеть! – заявил Гай и первым взялся за весло.
Стрелка компаса судорожно дёргалась влево и вправо, охватывая своими движениями более половины окружности. Растерянно глядя на её неряшливый танец, Лафрак шептал слова, не предназначенные для ушей спутников. Очередная магнитная буря достигла своего пика. Он постукивал по прибору пальцем (что было абсолютно глупо и бесполезно), но стрелка не собиралась менять своего поведения. Андо смотрел на него с тревогой, Гай и Эдвар терпеливо и понимающе ждали окончания общения чужака с талисманом, женщины вообще не придавали происходящему никакого значения, продолжая тихий, едва слышный остальным разговор о своём.
– Я не знаю, куда плыть, – сказал, наконец, Лафрак, и впервые за всё время Гай услышал в его голосе нотки отчаяния. – Проклятая буря всё спутала. Уверен, мы давно уже сбились с пути и движемся чёрт знает куда, только не домой.
– Когда-нибудь она кончится, – предположил Андо.
– Ты сам прекрасно знаешь, какие на Кандии магнитные бури! – с досадой воскликнул Лафрак. – Она может кончиться через неделю или через месяц! Но уж только не завтра, поверь мне. И даже не послезавтра.
Смысла многих из услышанных слов Гай, как обычно, не понимал, однако ему показалось, что суть спора он уразумел.
– Ты неправильно показал направление к неподвижному острову? – спросил он Лафрака.
– Не я показал! – раздражённо ответил тот, сорвал с запястья свой талисман и протянул Гаю. – Вот он, компас! И показал он всё совершенно правильно. Но сейчас это не имеет никакого значения, потому что проклятая магнитная буря смешала все направления.
Гай осторожно взял диск с ладони Лафрака и некоторое время внимательно разглядывал метания волосинки-стрелки.
– Твой талисман тебя обманывает? – пожелал уточнить он.
Лафрак сердито фыркнул.
– Можно сказать и так.
Не вставая с места, резким движением Гай запустил диск в туманное пространство болота. Слабый всплеск, последовавший спустя одно дыхание за броском, показало, что негодный талисман навсегда упокоился на дне.
– Что?! Что ты сделал? – ахнул Лафрак.
– Талисман, который обманул хоть один раз, нужно отдать болоту, – безапелляционно заявил Гай. – Потому что в следующий раз он не только обманет, но и предаст.
– Да ты… ты понимаешь, что это было?! – вскричал Лафрак, обхватив себя руками.
– Это был твой талисман, который указывал дорогу домой, – со спокойным недоумением отвечал Гай. – Но потом он перестал указывать и начал тебе лгать. Думаю, его испортили своим колдовством лягушки. Поэтому от него нужно было немедленно избавиться. Разве ты не понимаешь, какую услугу тебе я оказал?
Лицо Лафрака отразило череду сменяющих друг друга чувств, одним из которых было желание немедленно оторвать Гаю голову. Гай это ясно увидел и потихоньку потянулся к лежащему рядом клинку. Ситуацию разрядил громкий смех Андо.
– Лафрак, дружище, прекрати. Гай поступил совершенно правильно. Талисман, предавший своего владельца, должен быть уничтожен.
Он поднялся со своего места и подошёл к Гаю, на всякий случай прикрывая его от Лафрака, который, с трудом сдерживал сильнейший гнев.
– Только ты, Гай, тоже немного поторопился. Это прибор, талисман, указывал нам направление домой. Сейчас он работал очень плохо, но отнюдь не по своей вине. Через два-три дня он снова показал бы верное направление.