И ниже адрес.
Озеров был шокирован подобной откровенностью, но не собирался подавать вида. Он быстро спрятал листок в папку и обвел строгим взглядом аудиторию. Мужчина знал, что совершает, возможно, самую большую ошибку в своей жизни, но понимал, что не сможет отказаться. Он облокотился о стол и взглянул в ее сторону. Разумеется, Алексеевой не было до него никакого дела: улыбаясь самой себе, она пялилась в тетрадку и задумчиво грызла карандаш.
13
У Ольги не было четкого плана. Впрочем, импровизация тоже никогда не была ее коньком. Едва профессор позволил группе покинуть аудиторию, девушка схватила свою сумку и помчалась к выходу. В том состоянии, в котором она находилась сейчас, Оля вряд ли бы выдержала разговор с Озеровым с глазу на глаз.
На бегу она проверила телефон. Ее интернет-приятель молчал, но никаких сомнений больше не оставалось — им оказался ее собственный преподаватель. От прикосновений к экрану смартфона жгло кончики пальцев, а сердце билось в груди перепуганной птицей.
Ольга до последнего не верила, что ее догадки окажутся верны. Даже когда писала ему провокационные послания, даже когда видела, что профессор отвлекается на вибрацию мобильного в брюках и неосознанно прикладывает к карману ладонь. Еще вчера эта мысль казалась ей сумасшедшей и почти фантастической, но теперь она не сомневалась в том, что это был он.
Разве мог Озеров случайно оказаться в тот вечер в том кафе чуть ли не на другом конце города? Вероятность такого совпадения была практически ничтожной. И как ей это сразу в голову не пришло? А ведь она, дуреха, вывалила перед ним все свои секреты! И теперь этот мужчина знал о ней всё.
И когда она увидела вчера на экране это его коронное «Да. Возможно», у нее всё внутри перевернулось. Это не могло оказаться правдой, не должно было! И Алексеева хотела удостовериться, скорее, в обратном, чем убедиться, что была права.
Но реальность пробралась в ее кровь острым адреналином, ударила по нервным окончаниям и заставила мурашки резво разбежаться по коже.
Это был он! Он!
То, как профессор отвлекался всякий раз на сигналы телефона, как замедлял свою речь и касался рукой кармана брюк, не оставляло в этом никаких сомнений. Но Ольга все равно не верила. Она опустила мобильник под стол и продолжила набирать сообщения, от откровенности которых у нее самой пробрало дрожью все тело.
— Староста, раздайте, пожалуйста. — Он даже не взглянул на нее.
Алексеева встала и пошла как по раскаленным углям. Словно в тумане разнесла листы по столам и села на свое место.
— Приступайте.
Девушка ждала одного — его реакции, когда он прочтет ее сообщения. Только выражение его лица могло дать ответы на ее вопросы.
И она их получила. Черт подери! Да ведь он пошел пятнами, едва взглянув на экран своего смартфона! Побледнел, покраснел, чуть не закашлялся. Пока глаза Матвея Павловича бегали по строчкам, напряженные складочки на его лбу множились и множились.
Алексеева отложила телефон и уставилась в тест.
Ей нужно было отдышаться. Это не могло быть правдой, но оно ею оказалось. Озеров играл с ней, но в какую тогда игру? Чего он добивался? Что замышлял? Сколько планировал переписываться с ней прежде, чем открыл бы карты? Что за такая опасная и изощренная игра?
Строчки в ее задании плыли, сливаясь в грязные кляксы, а голова шла кругом. У Ольги никак не получалось сосредоточиться на самостоятельной работе, а дрожащие пальцы снова сами тянулись к мобильнику. Нет, ей показалось. Это точно не он. Она набрала новое сообщение, еще более откровенное, даже пошлое, и судорожно нажала «отправить».
Бжж! Смартфон едва заметно шевельнулся в его руке. Алексеева продолжала дрожать, не веря своим глазам. Еще одно короткое послание, и снова «бжж». Она опустила взгляд и зажмурилась. Дыхание холодом обожгло грудную клетку. Что теперь делать? Как быть? Дать ему понять, что она все знает. А что потом?
Но ведь зачем-то же он ей писал, так? Зачем-то же пришел в то самое кафе… Так что изменилось? Они по-прежнему могли дать друг другу то, что обоим было так необходимо. Тем более, этот мужчина ей нравился. И даже больше: последние двое суток она не могла думать ни о ком и ни о чем другом.
В одну секунду девушка решила пойти ва-банк. Будь ситуация менее щепетильной, имей она больше времени на то, чтобы всё обдумать, Ольга вряд ли бы когда так поступила. Но возбуждение, жаром разошедшееся по телу, опасность и дичайший адреналин не дали ей времени для размышлений.
Она поддалась внезапному импульсивному порыву и быстро нацарапала поверх тестовой работы первый пришедший в голову текст.
Пусть считает ее сумасшедшей. Пусть злится, читает нотации, пусть думает о ней все, что ему угодно, но она воспользуется единственным шансом быть с этим мужчиной или навсегда останется чертовой девственницей, проводящей скучные ночи в обнимку с учебниками и конспектами.
Ольга подняла глаза и наткнулась на его взгляд, ошарашенный и полный возмущения. Всё, обратного пути у нее не было. Ноги сами сорвали ее с места. Она задыхалась от волнения, пока шла к его столу.
— Куда вы?
Девушке казалось, что с каждым новым шагом ее уверенность уменьшалась вдвое. Ее голос прозвучал хрипло:
— Я уже закончила…
— Вы уверены?
Алексеева положила перед ним листок, украшенный ее красивым, ровным почерком. Ощущение у девушки было такое, будто она избавилась от раскаленной сковороды, которую держала только что голыми руками.
— Не то слово. — Выдохнула Ольга, высоко задрав подбородок.
Если уж падать в пропасть, то с гордо поднятой головой. Обратный путь до своего стола Алексеева не помнила. В памяти осталось лишь удушающее ощущение стыда, беспомощности и сожаления о содеянном. Щеки пылали жгучим огнем, голова продолжала кружиться, а ноги неметь. Оля кусала губы, тихо ненавидя себя, и больше не посмотрела в его сторону ни разу.
Естественно, как только группе разрешили покинуть кабинет, тихая студентка первой рванула на выход. Прочь от Озерова, от собственной глупости и ее последствий. Конечно, он откажется. Разумеется, не придет. А ей, дурочке, ему еще экзамены сдавать! Вот идиотка, надо же так опозориться…
Она закрылась в туалете, включила холодную воду, наклонилась и умыла ладонями раскрасневшееся лицо.
Супер. Теперь он считал ее развратной, наглой и ушлой. Круто. О чем она только думала?
Кто-то дернул дверь, затем раздался требовательный стук.
— Занято! — Пискнула девушка.
Ольгу продолжало лихорадить. Она смотрела на свое отражение в зеркале и никак не могла отыскать в нем ту смелую, отчаявшуюся и бойкую девчонку, которая только что писала профессору откровенные письма прямо во время лекции.
Вместо нее на Алексееву смотрела перепуганная, краснеющая тихая староста, привыкшая ничем не выделяться в толпе и прятать за волосами свои уродливые розовые пятна на коже.
Что-то пиликнуло. Ее телефон! Дыхание перехватило. Девушка сунула руку в сумку и осторожно достала аппарат. То, что будет в этом сообщении, должно решить ее судьбу.
YourBest: Я же говорил, что не могу сегодня.
Алексеева рвано выдохнула. Одеревеневшие пальцы пробежались по клавиатуре экрана.
OlyaBadGirl: Либо да, либо нет. Сегодня или никогда. Решай.
YourBest: … (печатает) …
YourBest: … (печатает) …
YourBest: … (печатает) …
Она смахнула пот со лба.
YourBest: Хорошо.
Алексеева выдохнула как марафонец после гонки. Убрала мобильник в сумку, наклонилась на раковину и взглянула в зеркало с недоумением.
— Ты кто, вообще? — Спросила у самой себя.
Прежняя Оля сползла бы вниз по стеночке, шокированная происходящим. Новая же Оля, чувствующая прилив сил от крови, забурлившей в ее венах, просто улыбнулась сама себе.
И уже только потом наклонилась на стену, тихо сползла вниз и закрыла ладонями пылающее лицо.
14
Озеров отворил дверь ключом, вошел в квартиру, и Верочка с разбегу бросилась ему на шею.
— Как дела, котенок? — Спросил он, обнимая ее.
Девчонка принялась тараторить:
— Пятерка по английскому, пятерка по русскому! Похвалили за пересказ сказки про Лису и журавля! А Мишка из 3«Б» меня обозвал опять…
— И как же?
— Большешарой! — Обиженно надула губы дочка.
— Наверное, ты ему нравишься. — Пожал плечами Матвей, поцеловал малышку в кончик носа и аккуратно опустил ее на пол. — И глаза у тебя большие и красивые. Так что считай, что это был комплимент.
— Комп-лимент?
— Да. Это когда мальчик говорит девочке что-то очень приятное о том, как она выглядит. Просто этот Мишка еще маленький и не знает точно, как выразить свои мысли.
— Ух, ты… — Вытаращила свои невозможно красивые зеленые глазищи Верочка.
— Ага. — Улыбнулся Озеров. Снял куртку, повесил и тихонько позвал: — Марина Валерьевна?
— Да? — Женщина появилась из гостиной с сумкой в руках. Похоже, она только его и дожидалась.
— А… Вы уже пошли, ну тогда ладно.
— Нет, говори, что ты хотел? — Она поставила сумку на полку. — Тебе идти куда-то нужно?
— Да я… — Замялся профессор. — Мне…
— Если работать нужно, то я посижу с Верочкой. А если отдохнуть, то тем более. Ты и так никуда не ходишь, Матвей, тебе полезно.
Знала бы она, куда он действительно собрался!
— А как же это ваше собрание?
— Ты про танцы? — Женщина сморщилась. — Вера называет мои вечера в клубе собранием бабушек-старушек, чего я там не видела? Весь контингент из тех, кому за пятьдесят! Мне с ними скучно. — Она задрала вверх подбородок. — Видимо, я слишком молода для подобных собраний, и мне еще жить да жить. Посижу лучше с внучкой, а ты иди, сходи, куда собирался.
— Я ненадолго. — Озеров виновато почесал лоб.
Он чувствовал себя озабоченным идиотом, отпрашиваясь у собственной тещи на свидание с молоденькой студенткой.
— Поесть-то успеешь? — Марина Валерьевна кивнула в сторону кухни.