Читает молитву — поняла девушка.
Через пару мгновений раздался отрывистый звук сирены, и началось. Крики, визги, нервы! Соседка по скамье закрыла лицо руками, а Ольга вскочила и принялась прыгать на месте и выкрикивать: «Давай, Вера, давай!». А когда заплыв закончился, с интересом уставилась на табло. Хотя и так понятно было, что ее девочка должна была пройти дальше.
— Прошла!
— Прошла!
Сами не заметили, как обнялись с соседкой. И, оживленно переговариваясь, стали ждать полуфинала.
— Давай, Верочка, давай, моя хорошая! — Произнесла Оля, сложив ладони в молитвенный жест.
— У вас тоже Вера? — Удивилась женщина.
— Да. И у вас?
— Да. Вот так совпадение.
— Моя под номером семь. — Оля показала пальцем. — Вон, в синеньком, по серединке. — И стоило девчонке бросить взгляд на трибуны, как Алексеева взмахнула рукой. — Я тут! Давай, Вера! Удачи! — Девушка послала ей воздушный поцелуй, а затем еще несколько вдогонку. Повернулась к соседке. — А ваша где? Которая?
Та смотрела ей в лицо как-то странно. Неужели, опять пятна разглядывала?
— Моя под номером семь. — Сказала она тихо.
Ольга обеспокоенно нахмурила лоб. Эта женщина пришла поболеть… за Веру? Тогда кем она ей… О, сказала ведь, что бабушкой…
— Номер семь? — Сглотнула Алексеева.
— Да. — Напрягшаяся челюсть свидетельствовала о том, что незнакомка тоже обдумывала что-то. — Верочка Озерова.
— О-о… — Осела Ольга. Неловко-то как. — Вы… ее бабушка?
— Угу. — Кивнула женщина. — А вы откуда знаете мою Веру?
Девушке захотелось, чтобы земля немедленно разверзлась и поглотила ее вместе со всей этой нехорошей ситуацией.
— Я… Мы… — Она почувствовала, как жар пробрался вверх по шее и мощно ударил в лицо. — О, боже… — Оля опустила взгляд.
— Что-то случилось? Вам плохо? — Соседка накрыла ее ладонь своей рукой.
Девушка не удержалась и вздрогнула. Теперь Озеров ее точно прибьет.
— Нет, все хорошо. Просто не знаю, как бы вам сказать…
— Марина Валерьевна. — Мягко улыбнулась женщина. — Меня зовут Марина Валерьевна. А вы, наверное… девушка Матвея?
— Я?! Ой. — Оля пошла пятнами. — Что вы… Нет! — Под конец фразы она чуть не свалилась в обморок. — То есть… Да.
Взгляд женщины казался добрым, но его тяжесть все еще придавливала девушку к скамье.
— Это хорошо. — Качнула головой она. — Как вас?
— Ольга.
Марина Валерьевна коснулась ее плеча:
— Это хорошо, Ольга. Я так и думала, что у него появился кто-то. Он… как будто ожил, знаете… — Она как-то странно скривила рот, будто стараясь не заплакать. — Я рада с вами познакомиться…
— И я. — Закивала Оля. — Ужасно неловкая ситуация, но я тоже рада. Вы… мама Ирины, да?
Та просто кивнула. Несколько раз. Видно было, что женщине с трудом давалось даже это.
— Ох, простите, я вас расстроила… — Испугалась девушка.
И тогда Марина Валерьевна улыбнулась:
— Ну, что вы, Оленька! Нет, наоборот. Я рада. Хоть вы и такая… молоденькая.
И в этот момент над их головами раздался звон сирены, возвещавшей о старте.
— Ой, Вера! — Спохватились они. — Вера! Вера!
Матвей очень боялся, что не застанет выступления дочери. Зря, что ли, мчался с аэропорта на такси и даже не заехал домой, чтобы переодеться? Извинившись перед волонтерами на входе, он все-таки просочился со своей объемной сумкой в зал и остановился у края трибуны.
В помещении творилось что-то невообразимое. Чаша бассейна была пуста — соревнования уже завершились, но в самом разгаре было награждение спортсменов. Болельщики громко хлопали, вставали с мест, фотографировали, а в микрофон громко объявляли победителей заплывов.
Мужчина растерялся. Скользнул глазами на табло, но там значились одни лишь цифры. Под каким номером выступала Вера? Вышла ли в финал? Завоевала ли что-то? Он попытался протиснуться через толпу, но ему чуть не отдавили ноги.
— Можно? Простите. Можно, пройду?
Матвей вытянул шею и заметил свою дочь, стоящую среди других ребят. На ней был красный спортивный костюм, ее длинные волосы были собраны в аккуратный пучок.
— Озерова Вера! — Вдруг торжественно сказали в микрофон.
Что? Как?
Профессор подвинул стоящих перед ним мальчишек-старшеклассников. В эту секунду девочке на шею как раз надевали медаль. Первое место? Вот это да… Молодец!
— Молодец! — Вторя его мыслям, закричал кто-то с трибуны.
Мужчина повернул голову и увидел Ольгу. Он и так сразу узнал ее голос, но теперь еще и убедился — точно она. Пришла, чтобы поболеть за его дочь?
Девушка поднялась со скамьи и отчаянно захлопала в ладоши. В ее взгляде было столько гордости, столько тепла, что у мужчины по спине побежали мурашки.
А в следующую секунду с соседнего места вдруг поднялась… Марина Валерьевна. Ох, только не это…
Что она подумает о нем, если узнает, что стоящая рядом юная нимфа — его девушка? Но и тут профессор не сумел предугадать дальнейшего развития событий. Женщины, прекратив аплодировать, посмотрели друг на друга и… крепко обнялись!
У него закружилась голова. Он закрыл глаза и медленно вдохнул прежде, чем отважился снова открыть их.
Что-то тяжелое, тянувшее его все последние годы к земле, вдруг разом… отпустило.
Душа стала легче воздушного шарика и радостно понеслась вверх, к небесам. Матвей открыл глаза и с шумом выдохнул.
Нет. Это не мираж. Ничего не изменилось. Они действительно обнимали друг друга и едва не плакали от счастья!
— Папа! Ты пришел! — Уже через минуту кричала Вера, прорываясь к нему через толпу.
Сумка упала на пол. Прыг! Он подхватил дочку и закружил.
— Ты такая умница. Я так тобой горжусь.
Сжал крепче в своих объятиях и прижался щекой к щеке.
— Ты пришел… — Повторила она.
— Конечно.
Ведь он так торопился.
— Пап, там… — Прошептала девочка, поворачиваясь.
— Я знаю. — Тихо сказал он, опуская ее на землю.
В десяти метрах от них стояла Ольга и нервно теребила край своей кофточки. В ее взгляде смешались растерянность, испуг и волнение.
Мужчина не двигался. Смотрел на нее с замиранием сердца и понимал, что боль, которую он испытывал, не имея возможности быть рядом, была гораздо сильнее любых проблем, которые им пришлось бы решать, стань они парой.
— Привет… — Одними губами сказала Оля, приблизившись к ним.
Ее плечи были напряжены, лицо заметно побледнело. Видно было, что девушка очень переживала, как он отреагирует на ее появление в бассейне.
— Матвей, я… — начала она, сделав еще несколько шагов.
— Я тоже скучал. — Улыбнулся Озеров, притянул ее к ним с Верой и обнял своей большой и сильной рукой.
Теперь они обнимались втроем.
«Ух, ты», — подумала Марина Валерьевна.
Ей в один миг стало так трудно дышать, что пришлось сложить ладони на груди. Горечь собралась большим, тугим комком в горле.
Женщине пришлось сделать усилие, чтобы сглотнуть ее. (1d577)
Она медленно сделала вдох и спешно сморгнула выступившие в уголках глаз слезы. Со следующим выдохом ее тело покинуло такое количество боли, что она едва не пошатнулась.
Марине Валерьевне так сильно хотелось плакать, что даже зажгло в груди. Четыре года назад, после смерти дочери, она и не думала, что ее сердце сможет когда-нибудь избавиться хотя бы от части собравшейся в нем тяжести. Думала, что сама навсегда стала теми слезами, которые лила, оплакивая свое дитя.
А теперь она отчетливо услышала, как Ирина, стоя у нее за спиной и нежно обнимая за плечи, тихо сказала: «Все будет хорошо».
50
Девушки прихорашивались у зеркала в холле: Алексеева закалывала невидимками длинные пряди, а Зуфарова, прислонившись к стене плечом, мягкой тряпочкой бережно протирала флейту.
— Вот это да. — Лилька выглядела озадаченной. — Я думала, бывшая теща примет тебя в штыки.
— Я тоже, но, кажется, она оказалась вполне адекватной.
— Может, притворялась?
— Не похоже. — Задумалась Ольга.
— Значит, приняла?
— Приняла.
— Вообще, это правильно. — Хмыкнула Лиля. — Если не будет конфликтовать с новой женой зятя, то будет регулярно видеться с внучкой.
— Женой? — Ольга воровато оглянулась по сторонам и понизила тон голоса: — Я не собираюсь замуж! Мне всего девятнадцать!
— Какая разница, раньше или позже, если вы любите друг друга?
— Разница есть.
— Так повстречаетесь несколько лет, а потом мужик привыкнет, и его в ЗАГС и на буксире не затащишь. Он должен осознавать серьезность отношений, чтобы относиться к женщине соответственно. К тому же, поженитесь, и никто в универе против вашей связи и слова не скажет. Ну, подумаешь, пошепчутся, посплетничают — можно пережить.
— Я не хочу! — Занервничала Ольга. — Не хочу свадьбу. Платье это белое, цветы, и все смотрят на тебя… Нет, не хочу, чтобы на меня все смотрели! Не представляю себе это!
— Ты неправильная какая-то, Оль. — Засмеялась Лиля. — Все девочки хотят замуж.
— Только не я.
— Ну, тогда просто распишетесь. Эффект почти тот же.
— Нет! — У Ольги в руке даже заколка погнулась. Она выгнула ее в обратную сторону и все-таки устроила на голове. — Я… я… не хочу так!
— Как?
— Не хочу, чтобы на мне кто-то женился просто потому, что так надо. Неправильно это.
— А говорила, платья белые не любишь. — Злодейски захихикала Зуфарова. — Вы, вообще, поговорили о статусе ваших отношений с профес… — Она улыбнулась проходящим мимо парням с их потока. — С профессионалом своего дела?
Ольга проводила парней взглядом и наклонилась к Лиле:
— Не особо. — Она перешла на шепот. — Мы вчера отмечали победу Веры в кафе. Там и Марина Валерьевна с нами была. Всё было как-то неловко, и я стеснялась ее. А когда она ушла, Матвей отвез меня домой. В машине была Вера, поэтому мы даже не поцеловались. На ночь немного переписывались, конечно, но это же смски, сама понимаешь, там ничего такого не напишешь.