— Я хотел бы, чтобы это были вы, — отрезал я. — Это моя личная просьба, леди.
Каталина медленно покачала головой.
— Как скажешь. Но учти: у меня банально не будет времени на подтирание соплей и аристократические ужимки. И терпеть капризы…
— Миледи, я прошу простить, — Дайяна шагнула вперёд и присела в реверансе. — Я буду выполнять все ваши распоряжения. Я буду послушной. Прошу, примите меня!
— Хм, — Каталина скептически нахмурилась. — Я стара, девочка. Так что учти: любая твоя промашка — и ты отправляешься к кому-то из моих помощниц. Мы здесь понимаем друг друга?
— Да, леди. Вполне.
— Вот и хорошо, — Каталина бросила на меня быстрый взгляд. — И? Что ты стоишь, мой принц? Время не резиновое, дальше мы разберёмся сами. Работы полон рот! И тебе, готова поспорить, тоже есть чем заняться. Или я неправа? У меня на попечении женское отделение, и поверь, тебя там не рады будут видеть.
— Какая женщина не рада будет видеть прекрасного принца? — уточнил я насмешливо. — Обижаете вы меня, леди Каталина…
— О, поверь мне, — усмехнулась она, — у меня полное отделение женщин, которым сейчас наплевать на твои гипотетические — и не очень — прелести. Если так хочется быть полезным, то будь добр, попроси выделить из вашего благотворительного фонда деньги на новинки лекарской артефакторики из Тавельни. Ребята разработали отличные реанимационные сферы. Я их хочу.
— Будет сделано, — улыбнулся я. — Дайяна, дай мне знать, если что-то пойдёт не так.
С этими словами я развернулся и пошёл прочь.
Нужно будет сделать пожертвование в лекарню. И установить Дайяне содержание — имеет на него право, как моя фаворитка. И попросить леди Каталину быть помягче… хотя она на деле не так уж и жестока, если откровенно. Бывает резка в своих высказываниях, но — всегда честна.
А ещё она — лучшая. И, если уж Дайяне действительно хочется стоять на твёрдых ногах и получить хорошее будущее, стать независимой от родителей (а в перспективе и вовсе послать их в Бездну), то это — идеальный вариант.
Учиться на практике. Увидеть жизнь. Понять своё призвание.
Был у меня, конечно, вариант отправить её в Академию Магии… Но там мою девочку окружали бы ровесники, ничего не понимающие в этой жизни, и разные преподаватели, многим из которых наплевать. Теория магии разжёвывалась бы долго и нудно, а родители получили бы возможность влиять на неё…
Нет. Снова — нет. Может, я и не чувствую больше к ней того же, но я отвечаю за неё и не позволю… больше никому не позволю ей навредить.
Разумеется, ей понадобится аурная печать об образовании, но не вот прямо сейчас. Для начала ей стоит научиться — как там она сказала? — кипятить яйца. Во всех смыслах этого слова.
Будет сложно, пожалуй. Но я считаю, что оно стоит того.
*
— Мне так жаль, наследный принц, — Биланна с усилием покачала головой. — Так жаль… я была уверена, что вы пара, правда. Твои родители в этом сомневались из-за некоторых обстоятельств, но я думала… Старею. Слабеет чутьё.
— Не говори глупостей, — я сжал её руку.
— Никаких глупостей, — вздохнула она. — Только факты. Или ты не видишь сам?
О да, я видел. Видел, как буквально за несколько дней она осунулась, постарела, стала похожа на изломанную куклу. Она лежала тут, беспомощная, неспособная даже самостоятельно поесть...
И это разбивало мне сердце.
— Ничего, — она через силу улыбнулась. — Уже скоро моё зелье будет готово.
Я опустил голову. Раньше я не мог смириться с этим, но теперь, глядя на неё…
— Да, — сказал я. — Ведьмы работают над ним. Скоро ты будешь чувствовать себя хорошо.
— А как ты? — она ласково погладила мою руку. — Как ты, милый?
Я?
Я чувствую себя виноватым, глупым и очень беспомощным. Я предал доверие Дайяны. Я скоро потеряю тебя. Я сомневаюсь в своей магии. Я…
— Я в порядке.
Она покачала головой, но сменила тему, попросив рассказать последние дворцовые сплетни.
Разумеется, я не отказал.
*
Много позже, оставив Биланну, я спустился в свою тайную комнату. Заставил её появиться одним щелчком пальцев, сел за рояль… и просто уставился на крышку.
Играть больше не хотелось. Музыкальная магия предала меня; солгала мне в самом важном; разбила сердце. И я не мог, просто не мог себя заставить выжать из себя ни единой жалкой ноты.
Не знаю, сколько я так просидел — может, пару минут, а может, и несколько часов. Честно говоря, что-то странное случилось со временем. На мгновение мне даже показалось, что я вижу, как кружат в воздухе перья… Но мне хватило прошлого раза.
Я встал. Я развеял всё, что было в комнате, без возможности восстановления.
Хватит.
*
Мои друзья нашлись в одном из тренировочных залов, и я с наслаждением присоединился к ним.
Бить. Кусать. Творить боевые чары.
Это было то, что нужно. То, чего требовал холодный, колючий гнев, поселившийся в моей груди.
Когда мы несколько часов спустя свалились на пол, измождённые, Дин спросил:
— Всё так плохо?
Я не стал отвечать.
— Помнится, ты хвастался новыми танцовщицами, — сказал я вместо того. — И певичками. Так почему бы нам не устроить сегодня музыкальный вечер, м?
— Ладно, — Дин прищурился. — А кого ты хочешь?
— Плевать, — отозвался я равнодушно. — Они все одинаковые, верно? Не бывает особенных, если сам себе не придумаешь… Так что — без разницы. Я просто хочу развлечься.
25. Часть 3. Новый Год в Вел-Лерии
Несколько месяцев спустя
Алисия Майлифф
*
— Значит так, — сказала тощая, как жердь, дама, небрежно помахивая свитком контракта. — Вы должны спуститься с потолка, и меня не волнует, что там с креплениями. Это понятно? Я плачу вам деньги не для того, чтобы разбираться с такими мелочами.
— Да, мадам.
— Помните, что наряд феи-кренделька очень важен. Вы не должны его испортить!
Я с сомнением покосилась на старый, побитый молью и прожжённый в нескольких местах костюм, пахнущий залежавшимся табаком.
— Я буду бережна, мадам.
— Хорошо! Помните, милочка: за те деньги, что вам платит наше предприятие, вы должны отработать всю ночь. Предновогодний вечер для нашего коллектива — это святое!
Я вежливо улыбнулась в ответ. Заказчица была, прямо скажем, не пределом моих мечтаний, но нужно отдать ей должное: она действительно хорошо платила. А это, если честно, было весьма и весьма принципиально в моих новых обстоятельствах. Потому… Фея-кренделёк, говорите? Да запросто!
Возвращаясь же к моим обстоятельствам, не могу сказать, что всё было так уж плохо. В целом.
Да, пришлось уехать из столицы — леди Элизавет была последовательна и несколько раз дала дяде понять, что не хочет видеть его у себя под носом. Она не являлась сама, конечно, но стали возникать проблемы: то с арендой, то с чиновниками, то с проверками. Дядя не стал дожидаться, пока всё станет ещё хуже, и решил переехать.
С другой стороны, в пригороде нам удалось вполне неплохо устроиться: как показала практика, одинаковые дома на Сиреневой улице и за чертой города стоят очень разных денег. Так что, пусть мы больше не жили среди сливок общества, но в плане комфорта потеряли не слишком много… И, честно говоря, после всего пережитого я уже не так уж сожалела о том, что мы больше не среди аристократов.
Пожалуй, моё стремление быть на них похожей утонуло где-то во Впадине Древних.
Так или иначе, после пары месяцев проблем дядино дело пошло в гору: они с папой Буджо и Бэном занялись производством музыкальных шкатулок разной степени сложности, и это стало приносить неплохой доход. Вилни сохранил за собой место в своём кадетском корпусе и должен был выпуститься сразу после нового года; Бэн ходил в вечернюю школу техников-артефакторов и почти что выправил себе документы.
А я… Я работала. Все мои сбережения, до которых я смогла дотянуться после “смерти”, пришлось потратить. По очевидным причинам, были мне доступны только тайники на самый-самый чёрный день, о которых Элизавет не могла знать. Там едва хватило на первый взнос для Вилни, новые инструменты для папы Буджо и сценические костюмы для новой меня. И после всё, что мне оставалось — это снова взбираться вверх по шипастой лестнице, в просторечии именуемой карьерой певицы.
Я обивала пороги разных заведений. Я давала уличные концерты. Я улыбалась людям и зачаровывала их без зазрения совести. Я окунулась в работу с головой, полностью, чтобы снова стать опорой для своей семьи.
И чтобы не вспоминать о прекрасном принце.
Благодаря всему этому вышло так, что к сезону новогодних праздников я вышла популярной в рабочих районах певицей. Эдаким юным дарованием с островов, приехавшим вместе с братом (роль которого сыграл Бэн, разумеется) покорять шумную и полную возможностей столицу. Конечно, ни о каком высшем свете не могло быть и речи — кто бы туда пропустил без покровителя? — но, по правде, я и не искала такой возможности.
— Вы слушаете меня, милочка?
— Разумеется, — я натянула на лицо самую сладкую улыбку из возможных.
— Так вот, вы должны будете спуститься в зал и вместе с владельцем нашей фирмы разрезать торт.
— Хорошо. Вы покажете мне, где я могу остановиться?
Она поджала губы:
— Если это обязательно.
— Обязательно, — развела я руками. — И я предупреждала вас об этом ещё на этапе предварительной договорённости. Мне нужно где-то переодеваться, отдыхать…
— Отдыхать? — она насмешливо приподняла бровь. — Милочка, от чего вы отдыхать собрались? Мы платим вам за всю ночь, и я, как деловой человек, рассчитываю, что вы отработаете каждую копейку.
— Разумеется, — Мора, дай мне терпения. — Но мне в любом случае нужно иногда промачивать горло, менять костюмы и мелодии. Да и у вас намечена своя программа, во время которой я не нужна. Награждение лучших сотрудников, например.
Дамочка поджала губы и пристально оглядела меня.