Он отпустил меня и сделал шаг назад.
— Отлично. Значит, я — к вашим услугам.
— Простите?..
— Моя сестра погибла в академии. Якобы несчастный случай. Но я думаю…
— А ваше имя?
— Дорд. Максимилиан Дорд, к вашим услугам. Простите мою невежливость.
Нэлли, моя пациентка… Урод всё же добрался до неё.
Я сжала зубы.
— Понимаю, милорд. Думаю, мы с вами сможем поработать вместе.
Интерлюдия 3, краткая. Зерно граната
Тот, кого называют Дерреном
*
Она прекрасна всегда.
Но особенно мила моя принцесса сейчас, когда, сбросив туфли и распустив волосы, сидит на подоконнике, задумчиво играя с тонкой ножкой бокала. Её лицо покинула маска светской весёлости, она задумчива, немного устала и немного печальна. В каждой её черте — поэзия холмов, застывшее безмолвие зимнего леса, синева цветов аконита, сияние луны.
В этом она вся. Даже теперь — моя вечная противоположность.
Мне хотелось бы стереть тревогу с её лица, но не всё так просто для нас двоих. Есть правила, которые мне не обойти. Законы, перед которыми я бессилен, как малое дитя. Цепи старых клятв и обязательств, которые связывают и тянут назад.
Но это не страшно. У меня есть всё время мира, чтобы их разорвать.
— Говори уж, — сказала она, бросив на меня насмешливый взгляд.
Я улыбнулся. Мне нравится видеть её такой — язвительной и хищной. Её маска прекрасной принцессы мила, но как же она меня раздражает! Я ведь знаю, что суть ей — сладкий яд. И всегда рад, когда она эту суть показывает.
— Вы встревожены, госпожа.
— Не без того, — она посмотрела в окно, и огни ночной Вел-Лерии бросили на её лицо причудливые тени. — Эта игра может быть опасна. Я понимаю, что дядя Кио и отец хотят разом разрешить вопрос, который тянется уже полтысячелетия, и выманить заговорщиков. Но мы ходим по краю. Да, Или с Алиссией и Лисом вывели из-под удара; слух о том, что Императрица ждёт ребёнка, уже скоро поползёт по Дворцу. Но всё же…
— Вы боитесь не выиграть?
— Ставки слишком высоки. Это уже стоило здоровья моему племяннику…
— Уверяю вас, малыш Лис будет в порядке.
— И всё же… Мне понадобится твоя помощь, Деррен. Я не знаю, кто ты, но… предположим, я хочу загадать желание.
Я ждал. Ох, как же я ждал этого момента! Хорошо, что она не смотрела на меня: уверен, в глазах моих загорелся хищный огонь.
— Вы хотите загадать желание, госпожа?
Она повернулась ко мне и насмешливо улыбнулась.
— Разве не в этом ваша суть… господин фей?
Я хмыкнул.
Она умна. Всегда была, что уж там.
Я шагнул вперёд, сокращая расстояние между нами, но не касаясь. Изысканная пытка — и сладкий соблазн.
— Все желания имеют цену, моя госпожа.
— Мне это известно, — её дыхание ласкало мою кожу, но она не отодвинулась.
— Значит, вы хотите, чтобы я помог разобраться с этим заговором и сохранить власть в руках вашей ветви?
— Не играй со мной в формулировки, Деррен. Просто будь на моей стороне.
Я рассмеялся.
— Вы умеете загадывать желания… Да будет так. Я всегда буду на вашей стороне. Но попрошу за это плату.
— Которая будет?..
Я протянул руку, не глядя, во тьму. Миг — и на ладони моей лежал алый фрукт, соблазнительный и прекрасный.
— Попробуйте, моя госпожа, — сказал я. — Одного зерна будет достаточно.
______________
* историю Иэ и Деррена вы можете прочесть в книге "Очень эльфийский подарок"
______________
***
Интерлюдия 4. Лепестки, поезда и зеркала
Алиссия Майлифф
*
“А я быстрее, а я тебя обогнала!”
“Я поддавался”
“Ха! Шкодник! Врёшь ведь и не краснеешь!”
“Драконы не краснеют. И принцы тоже!”
“М-м. То есть вчера ночью это мне привиделось?..”
“Я намерен всё отрицать”
“Твоя любимая фраза”
“Одна из”
Мы переглянулись и зафыркали, привычно переплетаясь хвостами. Поезд, радостно сияя огнями, мчался прочь. Из окон нам махали люди, и я приветливо посверкала им своими радужными гребнями.
Это была одна из многих вещей, к которой я никак не могла привыкнуть: меня считали красивой. Люди любили меня...
То есть, настоящую меня.
Причём, как бы дико это ни прозвучало, сотрудникам отдела по связям с общественностью даже не пришлось прилагать к этому особенных усилий.
Всё началось с той страшно-радостной ночи, когда родился Лис. Тогда человеческая стража, прибывшая на место, под шумок успела сделать снимки того, как Или прикрывает нас с Лисом крыльями, как мы трёмся мордами друг о друга… Можно догадаться, что снимки эти на следующий день были проданы в газеты. Конечно, незадачливого продавца потом уволили из стражи, но он не сильно страдал: на ту сумму, которую ему заплатили журналисты, можно было обеспечить даже внуков.
Когда изображения оказались на первых полосах, мы ожидали худшего. А уж учитывая тот факт, что журналисты докопались до моей песни о “прекрасном принце” и биографии певицы...
Мне казалось, это катастрофа. Но порой общественное мнение бывает непредсказуемым.
Нашу “драконью семью” сочли очень красивой. Ранее изображения драконов (и тем более драконят) никогда не публиковались в прессе, да и селенити тоже таким вниманием не баловали. И тут люди увидели нас с совершенно другой стороны: влюблёнными, уязвимыми, испуганными, готовыми защищать…
И им это очень понравилось.
Шкатулки с моими песнями раскупали у Бэна, как горячие пирожки. Изображением моего змеиного облика украшали всякую утварь. На улицах говорили, что новая принцесса, цитирую: “... наша, простая девчонка. Немного змея, но с кем не бывает. В наши дни это не такая проблема! Видали зато, какой дитёнок красивый получился?”
Или ещё вариант, для иных кругов: “Какое милое семейство! Как приятно и необычно видеть драконов с такой стороны!”
И всё в таком роде. Да, были и негативные мнения, причём как в Тавельни, так и в Империи. Но в целом, совершенно внезапно для себя, я стала одной из самых популярных принцесс.
Как минимум, среди простых людей.
Странно вышло и с поездами.
Когда наш с Или медовый месяц (плавно переросший в не менее медовый год) только начался, у нас было мало времени на полёты. И не только из-за тех приятных занятий, о которых можно было бы подумать. Хотя это, конечно, тоже: мы дорвались друг до друга и были весьма… хм… увлечены.
Но ещё нам нужно было обустроить новую жизнь. И быть молодыми родителями. И да, решать вопросы с нашими собственными родителями. И с моим обучением (потому что, разумеется, принцесса обязана быть образованной). И ещё много, много чего ещё…
К поездам мы вернулись после того, как ушла госпожа Биланна.
Это был странный день, сложный и красивый одновременно. Старшая фаворитка сказала, что не потерпит слёз и грустных лиц; мол, она прожила отличную жизнь, до самой последней секунды оставалась собой. Её время пришло. Так бывает, и грустить тут не о чем.
А вот семейный праздник закатить стоит.
Такая уж личность.
Император с Императрицей, а также Иэ прибыли в имение за неделю до того, бросив все дела в столице (в том числе заговорщиков) на господина Кио. Так что Биланна провела с ними ночь, потом поиграла с Лисом, посплетничала с тётей Ленной (вот уж у кого сложились отличные отношения), позаботилась об организационных моментах. Когда настал вечер, она устроила замечательный банкет только для своих. И предупредила, что не потерпит грусти.
Сначала мы думали, что ничего из этого не выйдет. Но потом Лис разломал праздничный торт, и мы ловили его, перепачканного в креме, и мы с Или пели дуэтом, и потом мы все пели, даже Император… Но всё равно мы ревели, как белуги, когда пришло время запускать фонари в честь госпожи Биланны.
По крайней мере, я рыдала, наблюдая, как бумажный фонарь уносит вдаль ветром.
И Или тоже.
Сколько бы он ни притворялся холодным и насмешливым, я лучше прочих знаю, как много в его сердце чувств.
Той ночью к госпоже Биланне пришла Мора и увела с собой. Всё, что осталось нам — лепестки цветов.
И память о женщине, прожившей неоднозначную, но достойную жизнь.
*
Так или иначе, но после того случая Или долго не мог отойти. Он отдалился даже от меня. И даже попытался снова спрятаться за маской “очень прекрасного принца”. Как будто я не вижу, что под ней!
Это была неоднозначная ситуация, так что мне пришлось пойти на крайние меры. В общем…
Я его укусила.
Не сильно, не думайте! Так, за кончик хвоста. И опять же, он сам обещал меня покусать, помнится. Так почему же мне нельзя?..
Тогда мы устроили первую игру в догонялки. Летели в ночном небе, он за мной (с “ужасной” угрозой укусить в ответ), ну а я от него, по мере актёрских способностей изображая испуг.
И там, в синей, полной звёзд и облаков высоте, его немного отпустило. Он ничего не сказал, но я почувствовала, что Или будет в порядке. Если не сейчас, то потом точно.
Со временем полёты стали семейной традицией… А ещё чуть позже мы обнаружили, что эта конкретная железнодорожная ветка, ведущая к не особенно популярному ранее курортному городу, стала одной из самых дорогих и востребованных... Потому что над ней можно увидеть нас с Или.
Сначала служба безопасности, узрев такое дело, сказала свое веское “запретить”. Но потом, обдумав ещё раз детали (в частности, положительный резонанс в прессе и тот факт, что я, поглощая энергию этих людей, чувствовала себя ещё лучше), они всё же решили оставить всё, как есть.
Хорошо. Для меня теперь стали запретны многие вещи (вроде публичного пения, выступлений на сцене и ещё огромного количества вещей, которые не положены прекрасной принцессе). Так что поезда стали приятной отдушиной.
“Домой?”
“Полетели! А то, боюсь, Лис там уже замучил бедную бабушку”
“Не надо! Тётя Ленна любит его!”