казалось бы, популярной конструкцией должна быть «я умею».
ее нет вообще.
люди-глаголы — это «я люблю», «я хочу», «я мечтаю», «я увлекаюсь» и «я учусь».
мечтают люди об одном, увлекаются другим, а учатся или работают вообще в другой области. умеем сделать себя счастливыми, что сказать.
хардкорные люди-глаголы говорят не «я учусь», а «я хожу на пары».
а теперь еще на минутку задумайтесь и вспомните, что вы любите, если вы человек-глагол. а если вы человек-прилагательное, подумайте, что в вашей вселенной стоит после слов «я люблю».
придумали?
ок. а вот что любят люди.
люди любят сладкое. люди любят гулять. люди любят дождь (не все, некоторые не любят дождь и делятся этим). еще люди любят и обожают сериалы и мелодрамы. и читать (но читать не обожают, просто любят).
еще люди любят путешествовать, рисовать, собак, кошек, маму (редко) и музыку (часто).
один человек любит родину.
и многие-многие люди любят спать.
для описания отношений с другими людьми этот глагол почти не используется. у меня есть муж, люблю я сладкое.
это не значит, что мужа они не любят, конечно. но его главная ценность в другом.
еще люди мечтают и хотят. разница между «мечтаю» и «хочу» довольно неожиданная. «мечтать» может быть использовано в прошедшем времени (я мечтала стать врачом), а «хочу» — это всегда про будущее.
больше всего люди хотят и мечтают путешествовать. один, правда, хотел есть, а второй мечтал о сыре.
результаты опроса, конечно, были анонимизированы, никаких персональных данных в нем нет, но реально местами очень хотелось связаться с респондентами.
уточнить сорт сыра и прислать.
или сказать человеку, который «очень мечтает о собаке», что ее можно просто завести.
или сказать девушке, которая всегда мечтала стать блондинкой, что это не очень сложно.
или сказать человеку, который в детстве мечтал стать врачом, что он может помогать другим людям как-то иначе — люди ведь не только болеют, иногда у них болит.
еще была одна девочка — у нее были самые классные формулировки — у которой самоописание начинается с двух предложений: «нападает внезапный смех» и «я жутко неловкая».
она поделила первое место с человеком, который начал с самого важного: «часто пою песни в душе».
мне хотелось им написать, что они классные, но они, думаю, и так знают.
занимаются люди обычно спортом. один человек «занимается копирайтингом», но мне кажется, ему не стоит этого делать.
короче, идеальное рекламное сообщение для человека в вакууме звучит примерно так:
«мечтаешь путешествовать? стань красивой. невыносимо поздние завтраки за наш счет».
очевидный инсайт, о котором часто в текучке забываешь: мы, в общем, внутри-то неплохие и очень-очень похожи друг на друга.
обидно, конечно, что я не догадался сам ответить на этот вопрос до того, как стал работать с данными, теперь ничего не узнаю про себя.
прилагательное я или глагол? мне кажется, что немножко глагол, но вдруг нет. вряд ли я предложение, конечно.
меня зовут владимир, я среднего роста, я люблю спать.
прочитал очередной гневный тредик про беларусь vs. белоруссия и подумал, а почему мы так не делаем?
мне кажется, сейчас, когда мы окончательно превратились в империю зла, самое время переименоваться.
только какая-нибудь гадость про russia на cnn вышла, а мы им ноту — не russia, а rossiya.
или даже лучше rossiyskaya federatsiya.
не putin, а президент российской федерации владимир владимирович путин.
(на этом этапе половина телеведущих сольется, не говоря уже о телезрителях)
не moscow, а moskva.
не хрщцщщщшрш, а щелковское шоссе.
и не borsht, а борщ, нам плевать, что у вас такого звука нет, если хочешь что-нибудь про нас сказать, надо приходить подготовленным.
санкции, кстати, автоматически снимутся, если в них russian federation или russia, это же юридические документы, а у нас теперь другое юрлицо.
ну да, немножко с теми же учредителями и вообще ничего не поменялось, но формально же другое.
а когда и его загадим, новое откроем.
скажем, что мы теперь не просто rossiya, а rossiya schedraya dusha — и будем преследовать тех, кто не в состоянии это выговорить, то есть практически всех.
фирмы-однодневки мы уже умеем открывать, а тут будет страна-однодневка, огонь же.
вообще, конечно, интересно, что заведения, которые паразитируют на ностальгии по ссср, ориентируются на какое-то совершенно фэнтезийное представление о советском союзе.
для них советский союз — это солнечный артек, только с бухлом.
на самом деле все было не то чтобы хуже, но иначе.
я в силу возраста не очень-то шастал по чебуречным и пивным, но с папой мы иногда в них заходили, и я, например, помню, что в таких заведениях, как правило, не было сидячих мест. вместо них были стоячие столики, вокруг которых толпились мужики с детьми и собаками.
все, разумеется, курили. если родитель понимающий, ребенку мог достаться глоточек пива на праздник.
вообще к детям относились сильно проще. никто особо с нами не носился. летом ребенок выходил на улицу и где-нибудь весь день гулял. домой мы приходили поесть и зеленки намазать на разбитые колени (но это редко, потому что она щиплется; в нашем дворе большим уважением пользовались грязный подорожник для легких ранений, а для сложных случаев — чистотел).
что касается артека, то я в нем не был, но меня несколько раз отправляли в городской лагерь, который базировался в моей же школе. целый день мы гуляли в окрестностях школы, ели в школьной столовой. тихий час проходил в спортзале, который весь был заставлен пружинными кроватями.
в нормальные детские лагеря я чуть позже тоже ездил, там было клево. особенно здорово было пойти с отрядом в лес за грибами, куда-нибудь свалить в процессе и вернуться через четыре часа. все в каком-то говне, в руках пакеты со стремительно прокисающими моховиками, которые все равно негде приготовить.
за такое даже не ругали.
просто если коля потерялся и не пришел на место сбора, все вместе с воспитателем стоят и полчаса орут «коля».
это всегда помогало, и коля возвращался.
я однажды отдал моховики родителям, которые заехали меня проведать в лагере. родители на них посмотрели, подумали и почему-то подарили пакет соседям. возможно, отношения с соседями были не очень.
в чебуречных, кажется, не было алкоголя (или был не во всех). позиций в меню было на порядок меньше. чебуреки были не с бараниной или говядиной, а просто с мясом. там же были беляши. тоже с мясом.
плакатов на стенах было сильно меньше. иногда вешали плакаты типа «поел, убери за собой». в целом пропаганда в таких заведениях была контекстная. в хлебном, например, тоже висел не плакат про днепрогэс, а плакат «хлеб — всему голова» и огромные рисунки с колосьями.
об успехах партии можно было узнать на улице, там висели огромные растяжки про славу кпсс и другие успехи легкой промышленности.
никто, конечно, за собой не убирал, но иногда недовольная женщина выходила из-за прилавка — обслуживание в этот момент останавливалось — и сметала со столов грязные кружки и газеты (о них ниже).
в пивной был, как правило, один сорт пива — пиво. очередь в пивную легко было узнать по трехлитровым банкам в авоськах, это для людей, которые брали пиво с собой (пластиковых двухлитровых бутылок еще не было, и полную банку часто приходилось бережно нести двумя руками, потому что крышки к ней тоже находились не всегда).
пиво имело склонность разбавляться, поэтому некоторые пивные считались хорошими (там пиво разбавлялось не так сильно), а некоторые — не очень хорошими.
похожая история, кстати, была и со сметаной, которая продавалась в магазинах на развес и была, как правило, очень жидкой. по нынешним меркам — что-то среднее между кефиром и йогуртом.
в магазинах, кстати, была совершенно дурацкая система, когда тебе нужно было отстоять очередь в молочный, например, отдел, взвесить сметану, а потом отстоять очередь в кассу, чтобы все это оплатить. после этого с чеком ты возвращался в нужный отдел и в теории мог взять свое без очереди, но ты такой из кассы был не один, поэтому иногда образовывалась еще одна очередь.
чтобы хоть как-то оптимизировать этот процесс, приходилось сначала обходить все отделы, запоминать нужные суммы, а потом скороговоркой в кассе сообщать, что тебе нужно 20 копеек в хлебный, рубль двадцать в молочный и тридцать семь копеек в кондитерский.
в результате у советских людей была прекрасная память, что привело к развитию науки и образования.
в пивной выдавали массивные пивные кружки, но их не хватало, поэтому приходилось или ждать, или пить из своей тары. своя тара — это, как правило, поллитровая стеклянная банка, со своими пивными кружками в пивную никто не ходил.
никаких сухариков не было, хотя казалось бы, что сложного. сушеного кальмара и морепродуктов вообще тоже не было, к пиву можно было купить рыбу. рыба раскладывалась на газетке.
тут, конечно, у внимательно читателя возникает вопрос, почему посетители не использовали бумажные салфетки.
я не хотел бы сильно углубляться в этот вопрос, это личное, но, скажем так, бумаги мягких сортов в советском союзе в принципе было немного, и газеты использовались не по назначению не только в пивных.
если пивная открытая, то туалета в ней, скорее всего, не было. предполагалось, что посетители как-нибудь вопрос решат. жителям близлежащих домов приходилось несладко.
запах от пива, рыбы и решенного посетителями вопроса иногда стоял такой, что к курящим любой разумный человек испытывал сильную благодарность.
в общем, не знаю, на кого такая ностальгия может сработать. разве что на людей, которые там не были. любой человек, который хотя бы немного застал советскую действительность, понимает, что в современной советской чебуречной он оказывается в очень странном месте, которое не имеет отношения ни к современности, ни к прошлому, а существует в полностью придуманной кем-то реальности.