и два уставших человека встретятся, и у одного не будет сдачи с тысячи рублей, хотя его предупреждали.
но он привез пиццу, спасибо ему, и кажется логичным встретить в этой пицце, например, тесто и ингредиент, вынесенный в название.
ну, это же не очень много, правда? неужели это так трудно — положить в пиццу пепперони одноименную колбасу?
в ней же больше ничего нет — только тесто, сыр и пепперони.
ну еще, может, краснодарской томатной пасты плеснут — чтобы было совсем уж по-нашему, по-итальянски.
то есть это не тот случай, когда барбекю-соус всё спишет.
или если не получается — хотя я не понимаю, как не получается, это же не пармезан, над которым итальянские монахи должны молиться два года, чтобы что-нибудь выросло, это просто колбаса — но хорошо, даже если не получается, зачем называть то, что у вас получилось, пиццей пепперони?
почему не краковони, если вы используете краковскую колбасу, например?
или докторони.
или говнорони — ну, правда, пицце, которую мне привезли вчера, это название очень бы подошло.
встало бы как влитое.
и рынок говнорони еще не занят.
стратегия голубого океана вам знакома вообще?
зачем делать пиццу пепперони без пепперони, если можно сразу делать говнорони и этим отстроиться от неудачливых конкурентов?
я же не прошу, чтобы в вашей пицце была моцарелла, хотя в составе на сайте указана именно она.
вкус моцареллы я тоже, к сожалению, помню.
и вид.
но особенно вкус.
я бы хотел его забыть, но помню.
но я понимаю искушение, которому подвергается шеф-повар, назовем этого человека так.
зачем, думает этот человек, класть в пиццу моцареллу, если за час транспортировки моцарелла превратится непонятно во что. давайте сразу положим костромской сыр, он уже готов.
тем более что костромской сыр в четыре раза дешевле.
это я могу понять.
простить не могу, но понять — пожалуйста.
но пепперони — как, за что, почему.
или вот есть у них еще пицца с креветками в меню.
что они в нее кладут, интересно. крупных стрекоз? изломанные жабры толстолобика в кляре? розовые заколки для волос?
я даже не о себе. ладно я. но жаль детей. они же не заметят подлога. они так и вырастут, думая, что подошва с привкусом армейских носков — это пепперони, а подошва без привкуса армейских носков — это моцарелла.
как можно научить ребенка отличать правду от лжи, если он берет кусок пиццы, а в ней вместо пепперони вот это?
оруэлл же начинается с еды.
человека, который знает вкус настоящей еды, труднее обмануть.
хочешь воспитать шизофреника — корми его кашей геркулес и говори, что это апельсин, вернее способа нет.
хотя что я вру, какие дети, кому жаль, ну конечно нет.
но просто вы же знаете, как это бывает.
сначала они пришли за хамоном, а я промолчал.
потом они пришли за моцареллой, а я промолчал.
следом они пришли за пепперони — ну и, в общем, понятно.
и реально — тревожно за картон.
VIIIанти-карнеги
прочитал прекрасную историю про христианскую науку.
я, разумеется, знал про газету christian science monitor, но всю дорогу думал, что это просто название такое, а оказалось, что нет, на самом деле в середине xix века сразу несколько человек додумались даже не до плацебо, а до целительной силы молитвы — и они слегка подрихтовали христианство под свои, сугубо медицинские цели.
идея была такая, что если чем-то заболел, помолись и всё пройдет. и поскольку медицина в те времена чаще калечила, чем лечила, у христианской науки практически сразу дела пошли хорошо. искалечить она не могла, а часто, наоборот, помогала, потому что самовнушение — великая сила.
тут сразу надо сказать, что вопреки названию ни к христианству, ни уж тем более к науке новая религия прямого отношения не имела.
заведовала всем этим делом миссис эдди, эксцентричная — к старости до безумия, — но очень хваткая дама. только на курсах целителей она зарабатывала миллионы долларов в год (на наши деньги).
первые пятьдесят лет христианская наука росла как на дрожжах, несмотря на то что выживаемость у христианских ученых, их пациентов, а особенно у их детей была, к сожалению, не очень.
в какой-то момент миссис эдди даже высказалась в том плане, что молитва — это хорошо, но пренебрегать медициной и особенно вакцинами тоже не стоит. впрочем, для части ее последователей эта мысленная конструкция оказалась слишком сложна, и скандалы с погибшими из-за неоказанной вовремя медицинской помощи детьми время от времени возникали даже в конце двадцатого века.
но история не в этом, а в том, что медицина немного подтянулась, и после второй мировой войны многим стало очевидно, что врачи все-таки лечат вернее. бурный рост христианской науки сменился сначала на стагнацию, а потом пользователи и вовсе начали утекать.
вместе, что самое обидное, со своими деньгами.
и тут — миссис эдди к тому времени уже умерла, пусть и в весьма почтенном возрасте — так вот, и тут в совет директоров церкви приходит чувак и говорит, что он написал книжку о том, что миссис эдди и одна из героинь апокалипсиса — это одно и то же лицо. давайте, говорит, эту книжку издадим от вашего имени, люди должны знать правду.
книжка наверняка была огонь, но, мягко говоря, несколько расходилась с основной доктриной и с тем, что миссис эдди написала при жизни.
а она написала много, но никогда не давала и повода подумать, что она участвовала в апокалипсисе и всякое такое.
она была приличная дама.
чувака, разумеется, послали, прошло еще сколько-то лет, он умер, и в совет директоров пришли его адвокаты и повторили то же самое предложение с небольшой поправкой.
если церковь опубликует книгу в течение 50 лет и признает ее канонической, то церковь получит сто миллионов долларов.
если нет — эти сто миллионов долларов получит стенфордский университет и другие нехристи, например музеи.
к чести совета директоров, он совещался сорок восемь лет.
но потом, конечно, опубликовали.
но опубликовали хитро — это получился как бы канон, но все-таки не совсем. так что стенфорду и музеям досталась примерно половина, но 50 млн долларов — это тоже очень хорошие деньги.
но некоторые христианские ученые в результате расстроились, одумались, сожгли партбилеты и стали сайентологами.
что удивительно — газета christian science monitor была очень даже приличная.
ну пока с ней не произошло то же самое, что со всеми остальными газетами.
блин, как они могли отдать половину стенфорду и музеям — не понимаю.
предавать наполовину — это так низко и мелко.
предавать — так целиком.
случайно наткнулся на историю белорусского отравителя валерия нехаева, и она безумно смешная, даже коэнам такого не придумать.
ну и трагическая, конечно, тоже, но еще и смешная, так бывает.
в общем, жили-были два брата. валерий и александр. александр был химиком-аспирантом, а про валерия моя любимая русская википедия пишет так:
«…из-за своей принципиальности уволился с хорошей работы и пошел работать в минский театр оперы и балета. валерий был замкнут и забит».
вот реально, три строчки — и человек как живой.
ну и, в общем, понятно, что по доброй воле ни один валерий не пойдет работать в минский театр оперы и балета, но смешное только начинается, потому что валерий родился под несчастливой звездой.
штука в том, что валерий никому не доверял и все время думал, что его вот-вот обманут.
однако в театре его не обманули, а хуже.
в театре на валерия уронили декорацию. и валерий, который работал подсобным рабочим, решил отравить виновного рабочего сцены, поскольку таким неосторожным рабочим в театре оперы и балета не место, а общественность молчит.
валерий пошел за ядом к брату александру, александр пошел за ядом к знакомой продавщице в магазин «химреактивы», и, в общем, через несколько дней валерий открыл шкафчик обидчика и поставил туда бутылку специально подготовленного лимонада.
по какой-то причине коварный злодей не стал пить лимонад сам, а отдал его друзьям. друзья, разумеется, отравились, но врачи у стремительно слепнущих пострадавших ничего не нашли и только одному выписали бюллетень на два дня, потому что заподозрили у него гастрит.
валерий тем временем понял, что лимонадом обидчика не возьмешь, и поставил ему в шкафчик бутылку отравленного шампанского.
факт наличия у подсобного рабочего шкафчика, конечно, тоже удивляет. а вы еще говорите, что в ссср было плохо. в ссср у каждого чернорабочего свой шкафчик, а сейчас в ворлдклассе он стоит 2500 рублей в месяц.
с шампанским тоже получилась беда, потому что его украли другие подсобные рабочие.
но валерий не отчаялся и отравил «саперави».
и поскольку к этому моменту стало очевидно, что в театре оперы и балета никому доверять нельзя, все сопрут и выпьют, валерий пришел к обидчику домой и оставил авоську с двумя бутылками «саперави» у него под дверью.
вот обидчик, сволочь, придет домой, а у него вино в авоське под дверью стоит. конечно, он его выпьет, куда денется.
но вино украли соседи.
точнее, даже не так. в статье, посвященной уголовному делу, этот момент описан очень трогательно:
«мать девушки наташи, возвращаясь домой, заметила под дверями соседей хозяйственную авоську, в которой находились две бутылки грузинского вина, и взяла их себе».
заметила. и. взяла. их. себе.
из-за того, что в стране нет порядка и всякие несознательные личности постоянно воруют друг у друга отраву, преступление долго не могли раскрыть, но в конце концов валерия и александра взяли, и настала очередь несчастной продавщицы.
кто-то же должен ответить за воровство в магазине «химреактивы».
но тут внезапно выяснилось, что в магазине «химреактивы» никакой недостачи нет и вообще с отчетностью все в порядке.