сформулировал про себя страшную штуку.
почти все, что я транслирую наружу, это впечатления. я их транслирую сравнительно связно, поэтому другие люди иногда принимают мои впечатления за мысли и задают уточняющие вопросы.
а я не могу на эти вопросы ответить, потому что вообще не думал на эти темы. например, я всю жизнь смотрел фильмы вуди аллена, так и не сформулировав внутренне, как я к нему отношусь. у меня не было такой потребности, он меня вполне устраивал и так.
ну, то есть я могу, но это всегда труд и почти всегда, с моей точки зрения, бессмысленный.
в периоды обострений я пытаюсь с этим бороться, но сразу очень устаю выстраивать логические цепочки и иметь мнение по всем вопросам сразу. переходить от внешних сигналов непосредственно к впечатлениям мне гораздо проще и приятнее. иногда мои впечатления поверхностны и неверны, тогда при появлении новых сигналов они меняются, мне не жалко, а если новых сигналов нет, то какая разница.
мне костя, кажется, говорил, что я иногда бываю не очень последователен, а я его совершенно искренне не понимал, потому что у меня-то внутри ничего за неделю не изменилось, просто какие-то штуки я на этой неделе чуть лучше разглядел, чем на прошлой, новые сигналы пришли. короче, я дообучился.
это не я непоследователен, это мир непоследователен. на прошлой неделе он был размытый и непонятный, а сегодня я в очках.
мысли у меня тоже иногда бывают, но я их, как правило, берегу и сохраняю на особенный день.
вот сейчас перечитал и понял, что для системного и логически выверенного человека это звучит как признание в отрицательном iq, но это бог с ним.
страшное в другом. я теперь думаю о том, что на самом деле транслируют другие люди, и очень при этом устаю.
нужен, конечно, анти-карнеги, потому что карнеги не работает.
он, разумеется, великое дело сделал. заставил людей улыбаться, ну и вообще кодифицировал коммуникации чуть ли не на пустом месте. но главный посыл карнеги — найди в человеке что-нибудь хорошее и дай ему понять, что ты это оценил, — это подход, который полезен коммивояжеру.
если тебе нужно продать человеку расческу или пылесос и ты хочешь быстро ему понравиться, а потом сразу же распрощаться и не видеть его больше никогда, то да, это вполне себе способ. ну и для фейсбука еще хорошо, наверное, тут тоже много разовых коммуникаций.
но в долговременных отношениях важно не количество и качество хорошего, а количество и качество плохого.
проще говоря, нужно уметь ответить на вопрос, сколько в человеке говна, что это за говно и готов ли ты с ним мириться.
этому вообще никто не учит. больше того, жизнь учит нас свое говно всячески скрывать, в том числе и от себя. мы часто даже не осознаем этого. в общем, мы развиваем в себе обратный скилл и довольно часто достигаем в нем совершенства.
а как было бы удобнее с негативным отбором. найм, например, существенно упростился бы. берет эйчар пачку резюме, пробегает глазами и говорит себе:
— так, интриган у нас уже есть, бесхарактерных тряпок сразу две, а вот drama queen — это интересно, с этим можно работать.
или в личной жизни. количество разводов уменьшилось бы в разы, и даже те, кто развелся, относились бы друг к другу с любовью и уважением, потому что нет никаких обманутых ожиданий.
но и браков было бы поменьше, наверное.
у меня был приятель, который всем девушкам при первой встрече говорил, что он мудак. это, разумеется, отсекало какое-то количество девушек на старте, но оставались две категории — те, кто говорил себе, что все мудаки, этот хоть честный, и те, кто не верил или думал, что может его перевоспитать.
перевоспитать, разумеется, никого нельзя, но и рома был не сплошной мудак, это непросто — быть мудаком каждый день, без выходных, поэтому он, как правило, превосходил ожидания первой категории, а вторая категория рано или поздно получала несколько болезненный, но ценный опыт.
— но я же предупреждал, — говорил рома в таких случаях. — помнишь?
и все помнили.
рынок трехминутных свиданий расцвел бы буйным цветом.
— здравствуйте, меня зовут михаил, я лицемер.
— очень приятно. ирина, я истеричка.
— (подумав) это нормально, ирина. ничего страшного.
— так приятно иметь дело с лицемером, вы не представляете. за предыдущим столиком нытик сидел, я чуть с ума не сошла.
и реально люди бах, и договариваются о втором свидании.
а потом, глядишь, у них уже дети: маменькин сынок и девочка-невротичка.
здравствуйте, меня зовут владимир, и я -
ох, у меня много всего, не знаю даже, что выбрать, все такое вкусненькое.
а вы кто?
IXэто — амстердам
мы с мамой, два русских богатыря, решили проехаться по местам боевой славы господа нашего иисуса христа и отправились в израиль.
надо сказать, что я, конечно, немного ошарашен и растроган тем, как знакомые и даже не очень знакомые люди нам всю дорогу в этом помогали, но больше всех нам помогала мария михайловна, а я никак не мог этому помешать.
мария михайловна — это старая мамина подруга, которая учила меня музыке. как правило, ученики музыкальных школ не дружат с учителями, но нас общая беда сплотила. на уроках мы играли в прятки, решали кроссворды, разговаривали, иногда мария михайловна садилась за пианино и играла мне грига — в общем, делала всё, чтобы не подпустить меня к инструменту.
в начале девяностых она случайно услышала, как я играю на гитаре, и уехала в израиль навсегда.
собственно, план изначально был немного сложнее. предполагалось, что израиль — это только короткая передышка на пути в америку. муж марии, натан, даже предлагал моему папе рвануть в израиль с ними.
— не думаю, — сказал ему папа. — что мы сможем это как-то объяснить.
а у нас с папой и мамой на троих примерно ноль целых ноль десятых процента еврейской крови.
— да ладно, — сказал натан. — наверняка можно что-нибудь придумать.
натан был классный, умный и очень-очень спокойный.
что-нибудь придумать можно далеко не всегда, дальше в жизни марии михайловны было много сначала плохого, а потом хорошего, а потом опять плохого и хорошего вперемежку. но дочки в израиле повыходили замуж, и каждый раз, когда речь заходила о переезде, беременели. сегодня мария михайловна живет на три города и шестерых внуков.
один из городов — в россии. в нем мария михайловна отдыхает от израиля.
— ты не представляешь, — говорила она мне на своей кухне прошлым летом. — не представляешь. ты думаешь, что все евреи такие, как я. а на самом деле, на самом деле они все время орут и машут руками.
разговаривая со мной, мария михайловна тоже все время орет и машет руками. ей чуть больше семидесяти, и даже сейчас энергии в ней больше, чем в средних габаритов атомной бомбе. мой пик физической и интеллектуальной активности приходится на утро 12 мая 1982 года, когда меня в ногу ужалила пчела — так вот, мария михайловна тратит больше энергии, чтобы почесать нос.
поскольку я не настоящий человек, а малолетний сын подруги, со мной мария михайловна, в основном, общается формулами «слушай меня внимательно» и «скажи мне срочно».
— привет, — звонит она. — скажи мне срочно, какой у вас рейс и когда вы прилетаете.
я говорю.
— все, целую, — говорит она и бросает трубку.
на следующий день:
— привет, где вы живете? скажи мне точный адрес. понимаешь меня? мне нужен точный адрес.
— эмиля золя, 25.
— что это за улица, я такой не знаю. где ты ее нашел?
– Ї\_ (☺) _/Ї.
— ну ладно, разберусь, целую, пока.
на следующий день:
— володя! привет! слушай меня внимательно, я тебе сейчас дам виталика. он все тебе объяснит!
— что объяснит?!
— где улица эмиля золя. я все узнала.
— мария михайловна, не надо мне ничего объяснять, я на гугл мэпс ее уже десять раз посмотрел…
— что ты там посмотрел. виталик шофер, он знает все улицы! виталик! срочно иди сюда!
трубку берет виталик. виталик, судя по голосу, прекрасный человек, с таким же энергетическим потенциалом вареной медузы, как и я. виталик начинает издалека и неторопливо, за первую минуту я узнаю о существовании большого тель-авива и делении тель-авива на разные районы.
— слушай, виталик, — говорю я. — я, в общем-то, все уже посмотрел на гугл мэпс. давай просто пару минут помолчим и отдохнем.
две минуты блаженства.
трубку вырывают у виталика из рук.
— ну что, ты все понял? целую, пока!
на следующий день:
— володя! слушай меня внимательно, это катастрофа, виталик не сможет тебя встретить, у виталика работа, и его не отпускают.
— нас не надо встречать.
— ну как не надо, как вы доберетесь?
— на такси.
— ну что за глупости. ладно, что-нибудь придумаю. целую, пока.
на следующий день:
— привет, слушай меня внимательно, я все придумала. мы тебя встретим с мишей.
ху из миша.
— миша все знает тут. иврит у него как родной.
ху из миша.
— а потом будете жить у ани, она почти закончила ремонт.
к этому моменту я смирился почти со всем. с виталиком, аней, мишей, бессмысленными переездами из одного района в другой. я умею признавать поражение, у меня в этом большой опыт.
единственное, что меня волнует, это какая у миши машина, потому что мы с вещами, и если она маленькая, то вчетвером нам будет не очень комфортно.
— мария михайловна!!!
— ну?
— какая у миши машина?
— я что, сказала тебе, что у миши есть машина? у миши нет машины. целую, пока.
вместо гудков в голове играет и никак не может остановиться «пещера горного короля».
христианство, на самом деле, очень странная штука. новый завет, который я очень люблю как литературное произведение, это текст, полный всепоглощающей любви, что невероятно, потому что он написан, вообще говоря, в очень жестокое время.