«Заклинание отмщения» – вот, что сейчас особенно отзывается.
Положив раскрытую книгу на колени, Олег взял со стола спички, и одну за другой зажёг все свечи в комнате. Затем вкатился в самый центр круга и стал читать:
– Фумус доминэ пульвис картио эос.
По мере чтения всё ярче загорался в его сердце огонёк злости. Он полыхал, как десятки свечей в этой комнате.
– Люцис джентиум вемус иллиндус.
В окно влетел мяч и сбил один из стульев.
– Как же я вас ненавижу! – закричал испуганный Олег. – Когда вы нужны, вас не дозовёшься, но помешать всегда рады.
– Врениум тиби э мэстаз, – произносил он отрывисто и остервенело незнакомые слова. – Сопус крамор донар.
– Что ты здесь делаешь? – раздалось за спиной.
Олег вздрогнул и уронил книгу. Валерка, это всего лишь противный Валерка пришёл за своим мячом.
– Убирайся! – крикнул Олег.
– Ты что здесь творишь? – не унялся Валерка, наступая. – Гад, нельзя такое делать!
Олегу некуда было отступать. Он дотянулся до ближайшего подсвечника и запустил им в неприятеля. Валерка взвыл, схватившись руками за лицо – из-под тонких загорелых пальцев хлынула кровь. Он издал рык раненого зверя и, подстёгнутый обидой и болью, бросился не обидчика.
Олег не умел драться. Размахивая руками, используя коляску как оружие, он попытался дать отпор. Разлетелись в разные стороны свечи. Огонь побежал по шторам, высохшей пыльной древесине. Он затрещал, сжирая старый дом.
***
Видение растворилось, оставив на зубах привкус пепелища, и все заметили, что небо давно посветлело и приглушённое солнце обещает отличный летний денёк.
Глядя на редкие мазки бело-розоватых облаков, разбавляющие нежную лазурь, Андрей почувствовал, как напряжение, железным кулаком сжимающее внутренности, отпустило.
Он обернулся, посмотрел на соучастников колдовства – таких же взволнованных, с недоверием взирающих вокруг, и засмеялся.
– У нас получилось? – крикнул Дэн в небо, и эхо пустующей улицы поддержало: –Получилось, получилось!
Серо-чёрная струйка, растекающаяся по небу, разбавила всеобщую безмятежность победителей. Стало понятно – где-то совсем близко царствует пожар.
Колдунья прикрыла глаза и хрипловатым голосом произнесла:
– Некоторые книги.. И стол.. Из дома той ведьмы, – призналась она, горько добавила: – Отомстила.
И наконец дала волю радости: – А это значит, мы победили. Победили, ребята!
Пожарным удалось отвоевать большую часть бабулиного дома. Но Дэн всё равно решил – будем перестраивать, этому месту нужны перемены. А пока бабуля поживёт у нас.
Едва приведя себя в порядок, мальчишки отправились в больницу. Наученные на собственной шкуре, они незаметно прокрались по коридорам, стараясь никому не попасться на глаза.
В палате номер двести семнадцать дверь была нараспашку. Перебивая друг друга, там звенели два голоса.
– Доченька, как же я счастлива!
– Я чувствовала, что ты рядом, мама! Поэтому была спокойна.
– А я… я многое поняла, пока ждала тебя. Самое главное – чтобы ты была здорова и счастлива. Самое главное – быть рядом.
– Это значит, ты чаще будешь дома?
– Ну… постараюсь!
– И? – зазвенел лукавый Варин голосок. – Мне можно записаться в художественную школу?
– Да записывайся, так и быть! – расхохоталась мама.
– Кажется, здесь всё хорошо! – сказал Андрей и потянул Дэна за локоть на улицу. Туда, где пели в кустах сойки, и начинался новый виток жизни.
Ведьмин закат
Корней Карточкин больше всего на свете любил свежий воздух, необъяснимые происшествия, активное движение и свою работу. Всё это у него было в избытке, поэтому Корней считал себя очень счастливым человеком. Он работал незаменимым корреспондентом в самой лучшей газете на свете «Паранормальный Вершинск». Ещё он любил называть себя «шок-кор», «вау-журналист» и «фантом-бой».
А уж необъяснимых происшествий такая работа приносила видимо-невидимо. Корней их дотошно проверял, исследовал и рассказывал в своих статьях миллионам читателей. Ну ладно, тираж у газеты пока не такой большой. Но Корней знал – непознанное всегда привлекало людей, и был уверен – однажды он покорит своей работой весь мир.
По утрам Корней Карточкин обожал бегать. Жил он на самой окраине города возле леса: природа, спокойствие – хоть забегайся.
Сентябрь в этом году выдался шикарным продолжением лета: тёплым, только гораздо более нежным.
В этот день Корней проснулся как обычно в девять тридцать. При его работе ночью часто нужно быть на ногах, но слишком долго залёживаться по утрам он себе не позволял.
Пробежка, вот что быстрее всего приводило его в чувства. Сначала движение навстречу ветру, потом всё остальное – завтра, душ, проснувшийся мозг, выстреливающий залпами озарений.
Сегодня на улице было как-то не так…Птицы молчали, бесконечные собачники со своими питомцами тоже где-то затаились.
Корней бежал по дорожке, пружиня шаг, и вдруг вспомнил, как готовил в один из недавних номеров репортаж о призраке из заброшенного завода. Все рабочие оттуда уволились один за другим без объяснения причин и прекратили всякое общение с прессой. Завод закрылся, но по ночам люди из соседних домов слышали работу станков и холодящий душу вой. «Кажется, кто-то набрал призрачную бригаду», – решил Корней, и не ошибся. Он провёл на этом заводу всего одну ночь, но за несколько часов его чуть не распилили, не приколотили к полу и не побрили на фрезерном станке. Когда вся техника работает без видимого участия человека… это особенно впечатляет.
Корней передёрнул плечами, и тут же на смену этим воспоминаниям пришли другие. Как в начале журналистского пути его, совсем ещё зелёного журналистика, выбравшегося на задание с отцом, загнали в болото блуждающие огни. И как его нашли только к утру, мокрого, промёрзшего насквозь, еле живого. Потом Корней вспомнил дедушку, и в носу предательски защекотало. Да что за неуместная сентиментальность?
Корней тряхнул головой и чуть не свалился от удивления. Из леса прямо на него молнией выскочила лиса. Заметив человека на своём пути, она припала к земле и утробно зарычала. Корней в замешательстве замер. Лиса, не почувствовав угрозы от двуногого, ещё раз рыкнула напоследок и бросилась через дорогу. Откуда-то из недр леса раздался волчий вой.
Вокруг определённо творилось что-то странное.
***
Новый дом, новый район, новая школа – новое всё. Кто бы мог подумать, что перемены могут быть такими прекрасными? В своей новой жизни Андрею нравилось абсолютно всё. Нравилось носиться по полупустой квартире, отвечать маме из другой комнаты, слушая, как эхо летает между ними. Нравилось неторопливо распаковывать вещи и разбираться, куда что пристроить. Но больше всего нравилось, что по ночам здесь лишь изредка шумели машины, а не раздавался требовательный вой призраков «Поиграй со мной».
Всё, больше никаких призраков, ритуалов чёрной магии и прочих ужасов! Только уроки, факультативы и отдых: обычная школьная жизнь.
И у него уже даже есть друзья. Дэн живёт в квартире напротив, вот подфартило! Он, конечно, завопил при первой встрече на лестничной площадке: «Опять ты, видеть тебя больше не могу!», и с топотом унёсся обратно в квартиру, но потом вернулся и так крепко обнял Андрея, что у того косточки затрещали. Правда, видятся они редко – Дэн перешёл в новую спорт-школу за тысячи километров и только на дорогу тратил по несколько часов. Зато когда у него был свободный день, они часто блуждали по окрестностям в поисках приключений. И занимались на спортплощадке, конечно же!
А вот в школе Андрей пока ни с кем не подружился. Присмотреться ни к кому не успел. Потому что всё время смотрел только на Варю. Он когда увидел её первого сентября на линейке, сердце так и застучало. А она ему махнула приветливо и всё… Она вообще всё время одна, молчит и витает где-то. Андрей-то понимал, где! Ему так хотелось обсудить их жуткое летнее приключение, её картины и эту непонятную страсть к потустороннему. Но, видно, сейчас не время.
По вечерам Андрей знакомился с соседями. Ну как знакомился… Стоило только выйти на улицу, как налетела мафия из старушек или мамочек с колясками и атаковала вопросами: «Ты новенький, да?», «А откуда?», «А как зовут?», « В гости заходи!»
И Андрею почему-то становилось тепло. Приятно, когда тобой интересуются. Приятно, когда у тебя на обед беляши от Жанны Петровны и её тёплый рассказ о внуках, а на полдник ватрушки от тёти Светы из соседнего дома. Уютный райончик, повезло, что и говорить.
А через дорогу была главная достопримечательность – большой пруд с раскидистыми деревьями, скамейкам и утками. Там всегда было людно, но вместе с тем как-то спокойно. Вода умиротворяла.
По вечерам Андрей хватал батон и нёсся кормить уток, с интересом наблюдая, как они купаются, смешно вертя хвостиками и головами, и чистят пёрышки.
Часто компанию ему составлял молодой парень, очень заметный – рыжий, как морковка, бледнокожий и очень грустный, голубизну его пронзительных глаз было видно издалека. Часто он садился на одну и ту же скамейку и сидел час, другой. В руках он постоянно вертел какой-то предмет. Андрей потом разглядел, что это было зеркало. Старинное, потемневшее от времени, с длинной резной ручкой. Интересно…
Андрей исподволь поглядывал, как сидит этот парень, опустив плечи, уставившись в одну точку. Иногда в его глазах блестели слёзы.
***
Пятницу Варя ждала с особым трепетом. Ни потому что потом выходные, нет. А потому что в пятницу выходила в свет её любимая газета «Паранормальный Вершинск». И приходила прямо к ней домой! После перезагрузки их отношений мама совершила настоящий подвиг – сама выписала газету для неугомонной дочери. И теперь Варя каждую пятницу мчалась домой из школы, чтобы вдохнуть острый запах типографской краски, пошелестеть страничками и погрузиться в мир неведомого.
Сегодня газета была особенно яркой, на главной странице были изображены весёлые призраки… с шариками, хлопушками и разноцветными колпачками.