горячий ужин и сон – приходят сами собой. Так, что просто свалились на боковую и хлоп – готовы. На часов десять-двенадцать – я проспал одиннадцать. Разбудил меня только на двенадцатом часу сна Юра, который заселился в том же домике.
Поднявшись, я продрал глаза, не сразу поняв, где нахожусь.
– А? Чего?
– Вставай, соня. Уже, – он посмотрел на часы, – больше десяти часов дрыхнешь, барин.
– А, не обращай внимания, – я зевнул, – так, я в нужник.
После того, как побрился, привёл себя в полный порядок, оделся, я наконец-то мог спросить у Юры:
– Как тебе транспорт?
– Снегоход? Восхитительно. Я в восхищении! Армии срочно нужны такие транспортные средства.
– Ага, организуем, – я зевнул, – можно даже конструкцию бронировать. Против пуль и осколков. Чтобы не выводились из строя шальным мелким осколком. Но что дальше делать – это я не знаю.
– Это командование решит.
– Опыта применения снегоходов у них нет. А нужны они были месяца два назад. Скоро уже снег сойдёт.
– Скоро, – подтвердил Юра, – но всё равно нужно. Тем более – к следующему году. Ты сумеешь наладить их массовый выпуск?
– Боюсь, даже если бы сумел – толку в этом немного. Форсировать снежную целину надо на тяжёлых гусеничных тягачах. Такие в арктике служат. А у нас – лёгкий транспорт. На два человека, плюс две волокуши по сто-двести килограмм в каждой. Максимум – может пригодиться для задач связи и разведки, где нужно быстро двигаться. Плюс по грунту ходить не умеют – в отличие от гуслей. Плюс капризная, мощная, сезонная техника. Армейское применение под вопросом.
– Да, тут с тобой не поспоришь. Но техника интересная, нужно будет сообщить куда следует. Нам такая обязательно понадобится, северных районов, где снег держится большую часть года, в союзе хватает. Так что делать то будем?
– Да ничего, – я крепко зевнул, – я пойду на завод и займусь непосредственной наладкой производства двигателей. Если сделать ещё и моторный вариант, то может получиться бестселлер. Ну или по крайней мере – востребованный в армии транспорт. Состоят же лясики на вооружении.
– Это редкость, – признался Юра, – Велосипеды вообще в армии встречаются, но мотоциклы намного чаще. Проходимость.
– Опять эта проходимость… Что ж, ладно, слушай, мне нужно мнение человека со стороны, какой мопед сейчас вести к серийному выпуску? Пошли в мой ангар, я тебе покажу кое-что…
Тренировочный стенд для первого ангара работал… почти никак. Его не выключали, вообще, в принципе. Перезагружали иногда, но включение требовало работы Юры, поэтому раз в день только. Первый ангар был занят большущими авиасимуляторами, которые работали и сегодня – на них проходили первоначальное обучение бомбардировщикам ИЛ-28 советские пилоты – их численность постепенно росла. Это было уже третье поколение, всего было по тридцать курсантов в каждом. То есть уже под сотню экипажей аэроклуб сделал, и это было замечательно. Они могут отсюда летать бомбить Крымских нацистов, дозаправляться в Крыму и возвращаться обратно. Такие дела.
Их радиус действия из Крыма накрывал почти полностью всю Румынию, Турцию, Украину, Болгарию и Курскую, Белгородскую, Воронежскую и Ростовскую области России. Вместе с Московской авиабазой – получалось, что бомбить они могли по всем фронтам, от Финнов на Севере до Турков на юге. Правда, управляемого оружия я им не дал. Поэтому наибольшее значение имели как фоторазведчики. Более того, на каждый двигатель ещё установили заряд взрывчатки, для ликвидации. И случись что – полагалось активировать таймер и выпрыгнуть из самолёта – второе уже по возможности.
Ну да и чёрт бы с ними – первый ангар заняли, остался второй. Он был пуст, место тут не занято ничем, кроме небольшого штабеля, в котором оказалась… тушёнка. Да, тушёнка, говядина тушёная, высший сорт, почему-то лежала около входа. Не иначе как я забыл её тут – плюнул и пошёл внутрь, заодно создав и включив тепловые пушки для прогрева. Такое огромное пространство прогреется очень нескоро, но это без разницы – десять тепловых пушек тоже не мелочь.
Юра зашёл за мной следом и закрыл дверь ангара за собой, после чего отряхнув снег с шапки, спросил:
– Ничего не вижу.
– Сейчас увидишь.
Я создал некоторые мотовелосипеды, которые мне доводилось видеть. Рига-1 – красавец. Франт. Эталон, на мой взгляд, изящества и красоты мопеда. Самый настоящий, чистокровный мопед. Рига-7, похожая на мотовелосипед. Просто усиленный. Мокик «Рига-мини», «Веспа», и наконец, «дельта» с китайским мотором лифан. Нарядная, блестящая во все стороны, но… самый дешманский вариант.
– Я планировал переходить с велосипеда на мотовелосипед, с мотовелосипеда – на полноценный мопед. С мопеда – на мотоцикл, дальше на машину и так далее. Лясики мы освоили хорошо, но без двигателя они нафиг никому не упёрлись. Ни нашим, ни вашим. Двигатель уже есть, всего одна лошадиная сила.
– Одна лошадь – это тоже лошадь, – не согласился Юра, – небось и бензина требует мало.
– Да, мало. Очень. Хотя шестьдесят шестой, то есть первый класс по нынешней классификации. Но пару литров на сотню, не более. И вот в чём суть, – я заложил руки за спину, – это малая часть тех мопедов, которые мне довелось увидеть. Пожалуй, сделаю ещё вот это, – я создал с этими словами рядом с остальными, в ряд, ещё один. Карпаты.
– Ну… что я могу сказать. Интересно. Вот этот выглядит привлекательно, – он указал на Ригу-1.
– Ты прав. Неплохая модель советского мопеда, имеет много общего с чешскими Явами. Дизайн так точно чехи разрабатывали, кое-какие технические недочёты имеются. Но дизайн к делу не пришьёшь.
Я создал мотоцикл. Это был старый мой знакомый. Можно сказать, мой первый транспорт с мотором – Иж-Планета-5. Легенда советской деревни. И присел на его удобное сидение – как же он всё-таки прекрасен, когда в новом состоянии. Когда блестит краска и хром, когда колёса не запачканы грязью, сидение не распорото в нескольких местах.
– А технические характеристики?
– Считай одинаковые двигатели. По крайней мере, мы будем ставить один двигатель – тот, который разработали мои гасконцы для бензопилы. Он после дефорсирования до пяти лошадей стал надёжней и долговечней, снизились нагрузки, требования к топливу. Вообще, мопед – один из любимейших мною видов транспорта. Кушает мало, ремонт простой, зимой спокойно хранится на балконе или в углу гаража. В советском союзе особенно, да и во всём мире после войны мопеды стали дико популярны. Мечта мальчишек, основа основ. Государству было выгодно, чтобы граждане имели большую свободу перемещений. Темпы развития экономики требовали развития средств передвижения. Когда-то и я мечтал о мопеде, но моим первым стал вот такой мотоцикл, – постучал я по рулю Ижа, – кстати, очень интересная модель. Народный любимец, можно сказать. Без транспорта, хотя бы и мопеда, жить… я вообще не могу представить себе такую жизнь.
– А я могу. Но я понял тебя, и что ты от меня хочешь?
– Один из этих мопедов мы сумеем освоить на заводе, выпуская параллельно с мотовелосипедом, который уже проектируется и готовится к выпуску в серию этим летним сезоном. Цеха подтянулись, активно разрабатываются новые идеи. Своих ребят из НИИ я перевёл в штат и арендовал здание НИИ у государства, так что теперь все мои гасконцы работают над проектированием двигателя для мопеда. Приспосабливают тот, что уже имеется, к мопедным особенностям. Я планирую начать выпуск уже этим летом и пустить мопед в продажу. Сейчас тяжёлое время, именно поэтому я сделал первым грузовой велосипед – машины то все разобрали военные. Серийное производство рассчитывается в том числе – и на нужды армии.
– Разве у армии есть нужда в мотовелосипедах?
– Есть, просто они этого пока не знают. Вообще да, мопед – это легкомоторный транспорт, отсюда его слабости, но отсюда же и его сила – дешевизна в производстве и главное – низкий расход топлива. Гонять машины для многих нужд армии просто нецелесообразно. То же касается и мотоциклов – их ресурс не резиновый, а мопедный двигатель, особенно дырчик… с его ремонтом справлялись школьники. А когда он ломается наглухо – его выбрасывают и ставят новый моторчик.
Сразу было заметно, что мой визави прикипел глазами к Риге-1. Она не только ближе всего к нему по времени, но и дизайн явно лучше, чем у Карпат. Не нужно много ума, чтобы понять, как видят всё вокруг люди этого времени. Угловато-приниженные карпаты, да и наверное, мой иж-планета, выглядят уродцами в глазах местного населения. Зато приятные глазу округлые формы Риги – определённо выигрывают на их фоне. И я был вынужден с ними согласиться – форма байков семидесятых-восьмидесятых… Ну, тогда была такая мода, а о вкусах не спорят. Но мир вернулся к плавным формам позднее, вплоть до того, что все мотасы и мопёды стали однотипны, как китайцы – спортивный мотоцикл от прошаренного мопеда не отличишь, потому что обтекатели и там и там, и агрессивный дизайн и там и там.
Юра заинтересовался Ригой, сел, надавил на педали и поехал. Сделал небольшой круг, остановился около меня.
– А как он заводится?
– Ах, да, я же только создал. Кстати, интересный и забавный факт – все вещи, которые я видел полумёртвыми и разбитыми, создаются уже новыми. Словно они созданы в идеальном состоянии только что, а не взяты откуда-то.
– Логично, ведь ты их создаёшь, а не со склада берёшь.
– Да, я тоже думаю, – кивнул я, – и что любопытно – обычно инструкции и всё прочее, идущее в комплекте, тоже присутствует.
– Тоже логично.
– Ладно, без разницы. Нужно заправить, смазать, секундочку…
На приведение двухтактного моторчика в рабочее положение ушла пара минут – уж в чём-чём, а в этом у меня опыт огромный. Приготовив двухтактную смесь, заправил и завёл с педали мотас – моторчик затрещал и затарахтел.
– Тут всего две скорости. Задней нет.
– Да это без разницы. Можешь пока заправить остальные, я проверю все.
– Без вопросов. Покатайся.