К. Симонов
Миронов — женат.
Иванов, Петров, Сидоров — друзья-приятели.
Вера — жена Миронова.
Муся — жена Иванова.
Марфа — баба. С лопатой.
Лавр Барбарисович Кипарисов — очередной профессор.
Управдом — человек будущего.
Квартира Миронова. Друзья пьют. В стороне дремлет Кипарисов.
Иванов(Миронову). Ну!
Миронов. Ну, ну!..
Наливают, пьют, наливают, пьют, наливают, пьют.
Петров, Сидоров (поют):
Наш приятель, коновод,
Не любил фруктовых вод.
Пил он водку и вино
Или что-нибудь одно!
Наливают, наливают, наливают, пьют, пьют, пьют.
Вера(пробегая по комнате с кокетливым смехом). Ах… (Пьет.)
Сидоров. Баба! (Пьет.)
Миронов. Моя баба! (Пьет.) Хорошая баба! (Пьет.)
Сидоров(упорно). Баба! (Пьет.)
Кипарисов(просыпаясь). По-стариковски скажу я вам, по-профессорски: была и у меня какая-то жена. А вот какая и где — не помню… да… (Пьет, давится.)
Сидоров(убийственно). Баба! (Пьет.)
Миронов(Сидорову). Твоя где сейчас? (Пьет.)
Сидоров. На Мадагаскаре. (Пьет.)
Миронов. Ну и черт с ней!
Пьют, наливают, пьют.
Кипарисов(бодрясь). Я старичок еще бодрый… кхе-кхе. Эх, скинуть бы мне десятка два пьес с плеч, я бы вам всем показал… (Засыпает.)
Миронов. Пора! (Пьет.) Be! (Пьет.) Ра! (Пьет.)
Вера(вбегает, кокетливо смеясь). Ах… (Пьет.)
Миронов. Ну! (Встает, прячет бутылку в книжный шкаф, забрасывает папиросы в ящик для мусора, швыряет телефон на вешалку, выламывает дверную ручку и сует ее под матрац.) Кажется, все. (Хватает спящего Кипарисова, кладет его в холодильник, запирает холодильник.) Да, все. (С подоконника.) Жди меня! (Прыгает в окно.)
Вера. Ах…
Управдом(перед занавесом). Ничего, товарищи! Вернется наш жилтоварищ Миронов. А я за него квартплату сам внесу, вещички сберегу, жену соблюду. Потому хороший человек я, хоша и управдом. (Уходит.)
Там же, то же и те же, кроме Миронова.
Иванов, Петров, Сидоров. С отбытием вас!
Вера(ортодоксально). Я! Буду! Ждать! Его!! Я! Хорошая! (Не пьет.)
Муся(разнузданно-упадочнически). А я плохая, плохая! Да! Да! И пусть! А-а-а! О-о-о! (Пьет.)
Сидоров. Эх! И зачем только людям бабы нужны? (Пьет.)
Вера. Сейчас же уходи! И все вы уходите! Вы мешаете мне ждать!
Вот я жду полчаса, потом буду ждать час, два, три.
Я знаю, чувствую, понимаю, верю, ощущаю, сознаю, что он вернется. Я буду ждать! (Застывает в кресле.)
Марфа(входя с лопатой). Правильно! (Пьет, уходит.)
Управдом(выходя). И за воду внесу, и за электричество. Думаете, управдом не человек? А я, может, сам стихи пишу. И очень даже просто. (Уходит.)
Там же, еще через полчаса.
Вера(напевает).
Я жду, жду, жду, я жду, жду, жду!
Я жду, жду, жду, жду, жду…
Сидоров. Жди, жди… А (пьет) он (пьет) не (пьет) придет (пьет).
Вера(мистически). Он вернется! Так говорил автор!
За сценой Марфа одобрительно стучит лопатой. Входит Миронов. Он молча вынимает бутылку из книжного шкафа, папиросы из мусорного ящика, достает телефон из-за вешалки, дверную ручку из-под матраца. Долго ставит все на место.
Миронов. Ну, кажется, все! (Пьет.)
Вера(припадая к нему). О, как я ждала тебя!
Иванов, Петров, Сидоров. С прибытием вас! (Пьют.)
Миронов. Я опоздал на поезд, друзья! Выпьем за дверную ручку. Она чертовски кстати дьявольски плохо отламывалась! Я часто ухожу, но прихожу еще чаще. А главное, я иду. Я иду, вот что важно! Ура! (Целует Веру, пьет.)
Кипарисов(из холодильника). Эх, скушная моя стариковская работа. Хоть бы по-латыни сказать что-нибудь, да все авторы попадаются какие-то малоквалифицированные. Ну, выньте уж меня, что ли, отсюда. Ишь куда старика запихали.
Управдом(выходя). Ну вот, и я хороший, и все хорошие, и всем хорошо. Так и будет. Так вам и надо. А кому плохо, пусть сам себе пьесы пишет. Я люблю, когда жильцы этим занимаются. Глядишь, и похвалит кто-нибудь. А что лифт не работает, так он будет работать. Чтоб мне провалиться на этом месте. (Проваливается.)
В. Шкваркин
Владимир Яковлевич Пенкин — пожилой папа.
Ева Адамовна Пенкина — пожилая мама.
Ваня Пенкин — их дочь.
Колумбия Христофоровна — акушерка.
Ирочка — ее дочь. Фифа.
Простоволосов — муж Ирочки.
Рубаха — парень.
Почтальон.
Прохожий чудак.
Кошка Пенкиных.
Комната Пенкиных. Пенкина вяжет за столом. Пенкин не вяжет (лыка) у окна.
Пенкин. Мне что обидно? Мне всё обидно.
Пенкина. Тебе всегда всё обидно.
Пенкин. Нет, ты мне скажи, почему наш Ваня вдруг юбку надел? На что это похоже?
Пенкина. Уж ты ни одной юбки не пропустишь! Смолоду таков!
Пенкин. Вот и говори с ней!
Кошка. Ку-ку-реку! (Скрывается.)
Пенкин(дико). Что это?
Пенкина. Известно что — кошка.
Пенкин. Чего ж она петухом поет?
Пенкина. Переквалифицируется, значит. Жалко тебе, что ли?
Колумбия Христофоровна(врываясь). До каких пор это кошачье отродье будет здесь кукурекать? Как акушерка и ответственная съемщица, я протестую!
Пенкина. Сами вы кошачье отродье! Сами кукурекаете!
Колумбия. Ах, вы так! Простоволосов!
Простоволосов(входит). Я-с! Да-с! Ну-с!
Колумбия(трагически). Простоволосов! Меня опять оскорбляют!
Простоволосов. Кто-с?
Пенкин(вызывающе). Я-с! Мы-с!
Простоволосов. Плюньте, Колумбия Христофоровна!
Колумбия. Тьфу на вас! (Плюет, уходит.)
Пенкина. Ах!
Простоволосов. Я подотру-с! (Подтирает.)
Ирочка(входя). Кто это трус? Конечно, вы?
Простоволосов. Не трус, а подотру-с!
Ирочка. Значит, еще хуже? Боже мой, как низко я пала! Ах, когда мой девятый муж увидел моего двенадцатого мужа, он тогда еще сказал, что дальше будет еще хуже.
Пенкин. Ваши мужья нам без надобности. У нас свое горе.
Ирочка. Подумаешь! Простоволосов! Домой!
Уходят.
Кошка. Гав! Гав! (Скрывается.)
Колумбия(за сценой). Тьфу!
Пенкина. Где же наш Ваня?
Пенкин. Где-то наш Иван-дурак?
Ваня(вбегает в женском платье). Вот и я пришла!
Пенкина. Почему пришла? Ты пришел!
Ваня. Нет, я пришла! Папа, мама! Простите меня, мои милые старички. Двадцать лет я вас обманывала. Я не мальчик, а девочка. Я — не он, я — она!
Пенкин. Что я слышу? Он не он! Он — она! Она не он! Она — оно! Я не я и Ваня не моя! (Падает в кресло.)
Пенкин. Ваня, Ваня! Что ты с нами сделала!
Ваня. Папа, мама! Я не хотела вас обидеть. Я думала, смешно будет. А вышло не смешно.
Почтальон(входит).
Вам телеграмм,
А с вас сто грамм!
Пенкин(яростно). Телеграмма! Она! Не телеграмм!
Почтальон. Вам же хуже! Вам телеграмма. А с вас сто пятьдесят два грамма! (Уходит.)
Рубаха(входит). Ванька дома?
Ваня. Я им все сказала. Папа-мама, вот мой муж!
Пенкин. Черт с вами! Прощаю! Только чтобы тройня мне была!
Все целуются.
Чудак-прохожий(в окно). Ребеночек! А кой тебе годик?
Все хором. Трид-ца-тый! Ми-но-вал!
Чудак-прохожий. Вот то-то и оно! (Аплодирует в окно.)
И. Прут
Мстислав Удалой — машинист на пенсии.
Майнриддер — капитан подлодки.
Жюльвернский — старпом.
Торпедюк Игнат Назарыч — круглый сирота.
Торпедюк Донат Назарыч — его брат.
Мотоциклидзе — кавказец.
Бонжур Мишель — француз.
Гаудеамус Игитур — турок.
Колобок — мальчик.
Заваруха — подводник.
Стыдоба — куплетист.
Затяжной — парашютист.
Марина — их сестра. Милосердия.
Отсек затонувшей подводной лодки. Тусклый свет электрической лампочки. По ходу действия он все слабеет и вскоре гаснет. Смутно выделяются в кромешной тьме силуэты изнемогающих героев, чуть слышен их хриплый шепот.
Майнриддер. Докладываю обстановку: настроение бодрое. Лодка лежит на дне моря. Все механизмы отказали. В левом отсеке начинается пожар. Правый отсек затоплен. Сверху нас бомбят. Снизу происходит землетрясение… Воды нет, еды нет. Кислород на исходе. А впереди еще три действия…
Заваруха. Амба! (Стреляется.)
Подлодка. Еще темнее и безвыходнее. Почти беззвучно бредит старый машинист.
Мстислав Удалой. Опять же, значит, собрал он нас, Прут то есть, в одна тысяча девятьсот девятнадцатом году. Тоже пьеса была, как сейчас помню. Было нас тринадцать, ни один не ушел. Меня на руках унесли. Ну, он мне так сказал, Прут то есть: ты, говорит, старик, все равно не жилец на этом свете, потому как я тебя в следующей пьесе выведу. Уж больно ты колоритен. Вот за колорит теперь и погибаю. Не поминайте, значит, лихом. (Кончается.)
Торпедюк Игнат. Да будет тебе земля Прутом! Хороший был машинист… (Отдает концы брату.)
Торпедюк Донат.
Терпенье и Прут
Всё перетрут!
(Отдает концы. В темноте не видно, кто взял их.)
Полный мрак и абсолютная безвыходность.
Мотоциклидзе(с трудом выдыхает). Марина… Мариночка… Хороший ты девушка… Слушай сюда… У меня, понимаешь, чума начинается…
Марина(нежно). Ты всегда был какой-то чумовой…
Мотоциклидзе(мечтательно). Люблю я тебя, Мариш, и все тебя здесь любят… хорошая из тебя мать-героиня вышла бы…
Марина(мечтательно). Может, еще выйдет…
Мотоциклидзе(бешено). Не выйдет! Ничего не выйдет! У Прута всё выйдет. У нас никто не выйдет… (Хрипит. Затихает.)
Марина. Милый… (Поняв.) Любовь — всегда любовь! Смерть — всегда смерть! (Застывает в красивой позе.)
Сверхмрак. Безвыходность доходит до предела и переходит его.
Майнриддер, Жюльвернский, Затяжной, Стыдоба, Бонжур, Гаудеамус Игитур(хором). И мы, Прут, тоже! (Дружно вымирают.)
Колобок(один, мечтательно). А у меня была тетя в отделе распространения. И уж она печатала, печатала, печатала. (Заходится.)
Ввиду отсутствия живых героев пьеса на этом кончается.
А. Володин
Это было вечером, и этот вечер был похож на другие вечера, на два, на три, на пять вечеров. Шел снег. Он, как всегда, напоминал прохожим о первой любви и незаконченном среднем образовании.
Сутки первые. Освещается просцениум. На ящике с «эскимо» обнявшись сидят Любков и Зина. Оркестр тихо играет что-то такое.
Зина(после паузы). Только ты не думай, что я со всяким покупателем так сяду.
Любков. А я и не думаю.
Зина. Просто каждой женщине в такую погоду хочется, чтобы на сердце тепло было. Ну, вот и… А вообще-то я — член профсоюза. И у меня нагрузка — касса взаимопомощи.
Любков. Оно и видно.
Зина. Злой ты, Сева.
Любков. Ну что ты, Зиночка… (Гладит ее по голове, целует в щеку, ударом локтя в грудь сшибает Зину с ящика и медленно уходит.)
Зина(лежа на снегу). Ну и черт с тобой! Кому «эскимо», пломбир, сливочный, фруктовый! (Плачет.)
Сутки вторые. Почти тот же вечер. Продолжает идти снег. Прохожие вспоминают, что когда-то они были дошкольниками. Любков идет через сцену, осматривается.
Любков. Сорок лет, всего каких-то сорок лет. Вот в этом доме был наш детский сад. Мне было пять, ей — тоже пять. Как ее звали? Муся? Дуся? Боже мой, как я любил ее! Как она любила меня! Наши стульчики всегда стояли рядом. И эта песенка… (Тихо, проникновенно поет.)
Как на Тусины именины
Испекли мы каравай,
Вот такой вышины!
(Показывает.)
Вот такой ширины!
(Показывает.)
Через сцену медленно идет Туся. Она недоверчиво вглядывается в Любкова.
Любков(поет).
Каравай, каравай,
Кого любишь, выбирай!
Туся. Сева! Севочка! (Бросается ему на шею.)
Любков(он должен допеть):
Я люблю, признаться, всех,
Но вот эту — больше всех.
(Обнимает Тусю. Бурная музыка, переходящая в эротику.)
Сутки третьи. Комната Туси. Опять поздний вечер. За окном все еще идет снег. На окне сидят Любков и Туся.
Туся. А помнишь, ты хотел стать академиком…
Любков(мрачно). Стал.
Туся. И летчиком…
Любков. Летал.
Туся. И шахматистом…
Любков. Играл…
Туся. И драматургом…
Любков(садится спиной к ней). Хлебал…
Туся. Сева, ты плачешь? Сева, что случилось?
Любков. Ничего не случилось…
В комнату вваливается совершенно пьяный Игорь с девушкой.
Игорь. Ба-ба-бабушка, я пьян! А это Ма-маруся!
Девушка. Ваш Игорь какой-то псих! Меня зовут Валя!
Игорь. Это т-тебе к-кажется…
Девушка. Абсолютный псих! Завтра зачет, а он ни бум-бум!
Любков. Это я беру на себя!
Сутки четвертые. Еще более поздний вечер. Но снег все так же идет. Та же комната, но все по-другому. Протрезвевший Игорь усиленно занимается. Валя в стороне изучает английский язык. Туся работает над собой.
Любков(глядит на них весело). Вот это я понимаю!
Игорь. А знаете, вы — занятный дядька! С одной стороны — вроде положительный, а с другой — вроде отрицательный…
Туся(строго). Игорь!
Валя. Ит из Псих-о-Пат! Энд Психо Паташон!
Все не смеются.
Любков. Ну вот что, я пошел! (Встает, одевается.)
Туся. Сева, ты куда?
Любков(зло). Ты хочешь знать? Изволь, я скажу тебе. Я иду на крышу сбрасывать снег. Дело в том, что я не академик, не герой, не мореплаватель, а… дворник. Прощай, я люблю свое дело!
Туся поспешно одевается.
Куда ты?
Туся. Я с тобой на крышу!
Объятие. В суматохе Игорь целует Валю.
Валя. Ахалпел? Адзынь!
Сутки пятые. Вечер, снег, крыша. Любков и Туся с лопатами.
Туся. Я всегда знала, что ты будешь выше нас всех.
Любков. Какое у тебя ухо красивое… (Поцелуй. Оба тихо поют).
Каравай, каравай,
Кого любишь, выбирай…
Дружно сбрасывают снег с крыши на прохожих. Прохожие строятся парами и организуют коллективные просмотры. Некоторые идут в кино.