. Но, конечно, основное внимание партийных активистов сосредоточилось на подготовке к парламентским предвыборным боям. Они опасались, что не смогут на этот раз сформировать собственную фракцию в Национальном собрании. Внутри партии возникли серьёзные разногласия по ряду тактических вопросов[1673].
В конце апреля «Зелёные» и социалисты, признавая внутрипартийные раздоры и ослабление собственных партий на фоне стремительно набиравшего политический вес макроновского движения «Вперед, Республика!», договорились о взаимодействии на парламентских выборах. В 42 округах ФСП обещала не выдвигать своих кандидатов, а поддержать кандидатов-экологистов, а «Зелёные», в свою очередь, должны были сделать то же в 53 округах для кандидатов от ФСП. Однако в условиях, когда многие члены соцпартии начали переходить под знамёна Э. Макрона, под угрозой оказался ряд округов, «зарезервированных» для экологистов, поскольку баллотировавшиеся там социалисты стали выставлять свои кандидатуры под этикеткой «Вперёд, Республика!»[1674].
В первом туре парламентских выборов социалисты и «Зелёные» вместе набрали 11,7 % голосов (7,44 % у первых и 4,3 % у вторых).[1675]По результатам второго тура, экологисты получили лишь одно место в Национальном собрании, а единственным депутатом от «Зелёных» стал Эрик Алозе, набравший в своем избирательном округе 62,19 %.[1676]Однако вскоре после объявления результатов Алозе заявил прессе, что, несмотря на его принадлежность к партии «Европа. Экология – Зелёные», он предпочитает называть себя кандидатом «без политической принадлежности» (sans étiquette) и готов примкнуть к движению Макрона, но не вступить в него. Себя он позиционировал в качестве «кандидата [всего – авт.] нового» и обещал бороться за экологизацию французского общества в парламенте[1677]. Подобный поступок депутата-экологиста свидетельствовал о серьезном внутреннем расколе партии «Зелёных»[1678].
Проваленная парламентская кампания показала, что разъединённые внутренними противоречиями, испытывающие идейный кризис и нехватку харизматичных лидеров экологисты должны были провести серьёзный анализ допущенных ошибок и добиваться внутренней консолидации. Становилось очевидным, что в движении явно отсутствует консенсус по многим принципиальным вопросам, в первую очередь о политической идентичности партии: является ли она левой или центристской, должна ли действовать самостоятельно или в союзе с более крупными игроками и т. д. Нерешенность этих проблем затрудняло разработку крупных общественных проектов и возможность будущих политических успехов экологистов. Следует признать, что, несмотря на очевидные трудности, с которыми столкнулась партия «Зелёных» на выборах 2017 г., идеи проекта «экологической республики» и «новой Европы» довольно-таки громко прозвучали в предвыборной полемике и впоследствии нашли отражение в деятельности будущего президента Франции Э. Макрона, а экологисты Н. Юло, Ф. де Рюжи и Б. Помпилли по очереди сменяли друг друга в правительстве в течение его первого президентского срока (2017–2022 гг.)
Наумова Н. Н., Жидкова А. В«Эффект бабочки»: влияние предвыборного альянса М. Ле Пен и Н. Дюпон-Эньяна 2017 г. на эволюцию партий Национальное объединение и «Вставай, Франция!»[1679]
Выборы 2017 г. во многом оказались знаковыми для партийно-политической системы Франции. Произошла дезинтеграция двухполярного политического пространства, впервые во втором туре президентских выборов не оказалось кандидатов от традиционных системообразующих сил: правоцентристской партии Республиканцы и Французской социалистической партии. На фоне растущего недовольства традиционными партиями и очевидного запроса на новые лица в политике французы избрали президентом малоизвестного на тот момент Эммануэля Макрона, который во втором туре выборов соперничал с лидером Национального фронта (с 2018 г. Национального объединения) Марин Ле Пен[1680]. И если восхождение Э. Макрона на политический Олимп оказалось совершено непредсказуемым относительно предшествующего электорального цикла 2012 г., то прогресс Ле Пен был постепенным, ожидаемым и являлся следствием долгосрочной стратегии модернизации и дедемонизации партии[1681]. На президентских выборах 2017 г. Марин Ле Пен прошла во второй тур (первый раз в истории НФ ее председатель, тогда Ж.-М. Ле Пен, добился того же результата в 2002 г.), за нее проголосовали 21,3 % французов, что стало безусловным электоральным успехом. Но высокие показатели отнюдь не решили традиционных проблем партии. Одной из важнейших проблем оставалась политическая изоляция Национального фронта, лишавшая Ле Пен каких-либо шансов во втором туре президентских выборов и серьезно ограничивающая перспективы НФ на парламентских выборах.[1682]
Вместе с тем, именно на выборах 2017 г. в традиционной тактике «республиканского фронта» против крайне правых возникла первая, пусть и небольшая брешь, ознаменованная коротким эпизодом – заключением Марин Ле Пен избирательного союза с основателем правой суверенистской партии «Вставай, Франция!» Николя Дюпон-Эньяном.
Политическая фигура Дюпон-Эньяна гораздо меньше изучена в зарубежной и отечественной историографии[1683]. Амбициозный 55-лет-ний политик, называвший себя «последним историческим голлистом», выдвинул свою кандидатуру для участия в президентских выборах в марте 2016 г. Николя Дюпон-Эньян не является во Франции политиком первого ранга, но всё-таки он – довольно известная политическая фигура на партийной сцене Пятой республики. В 2008 г. он сумел создать собственную политическую партию голлистского толка «Вставай, Республика!», переименованную в 2014 г. во «Вставай, Франция!» (ДЛФ). В 1995 г. в возрасте 34 лет Дюпон-Эньян был избран мэром города Йер, успешно занимая эту должность вплоть до лета 2017 г. С 1997 г. Дюпон-Эньян – депутат Национального собрания, сначала от учрежденного в 1976 г. Жаком Шираком Объединения в поддержку республики (ОПР), с 2002 г. – от правоцентристского Союза за народное движение (ЮМП), а после разрыва с последним в 2007 г. – независимый парламентарий. В 2017 г. во второй раз Дюпон-Эньян выдвинул свою кандидатуру на президентский пост; и если в 2012 г. он собрал всего 1,79 % голосов избирателей в первом туре, то в 2017 г. – 4,7 %.
Н. Дюпон-Эньян любит повторять в интервью, что считает себя голлистом с 13 лет[1684], подчеркивая, что он – «аутентичный (т. е. истинный) голлист», который разделяет основные ценности «исторического голлизма»: величие Франции, её независимый внешнеполитический курс; сильное государство, обладавшее всей полнотой национального суверенитета; социальный реформизм[1685]. Продолжая эту традицию, Дюпон-Эньян в 2007 г. порвал со «слишком» праволиберальным и европеистским, с его точки зрения, ЮМП, чей лидер Н.Саркози приложил все усилия для «реанимирования» проекта Евроконституции, который французы отвергли на референдуме 29 мая 2005 г., и инициировал принятие Лиссабонского договора, ставшего основополагающим документом Европейского союза с 1 декабря 2009 г. Между тем, Дюпон-Эньян ещё в 2005 г. называл Конституцию ЕС «ловушкой» для Франции и её республиканских принципов: она «разоружает Европу в экономической сфере, равно как в вопросах внешней политики и безопасности»[1686]. После образования партии «Вставай, Франция!» от 8 до 15 % членов правоцентристского ЮМП поддержали политическую инициативу Дюпон-Эньяна возродить «истинный голлизм». Это были люди, которые ассоциировали себя с социальным голлизмом и французским национализмом, убежденные в способности Франции играть роль державы с глобальной ответственностью.
В политической области Дюпон-Эньян являлся приверженцем ценностей Пятой республики, основанной де Голлем: сильная исполнительная власть; возвращение к септеннату; обязательное проведение общенациональных референдумов при конституционных изменениях и заключении европейских договоров; упразднение регионов и полный возврат к традиционной департаментской системе. Дюпон-Эньян всегда подчеркивал определяющую роль государства: вопросы безопасности французской границы и миграции, формирования бюджета и социального законодательства должны находиться исключительно в ведении правительства.
В экономическом плане «аутентичный голлист» Дюпон-Эньян являлся сторонником принципа рыночной экономики, но он решительно не принимал логику неолиберализма и глобализма, поддерживая протекционизм и экономический патриотизм, инновационные французские предприятия и стратегические отрасли экономики. Дюпон-Эньян предлагал вернуть во Францию 1 млн. рабочих мест за счет производств, ранее выведенных за границу, и понизить на 10 % налоги.
Во внутриполитической жизни Дюпон-Эньян призывал провести серьезные реформы: сократить количество депутатов в Национальном собрании; положить конец привилегиям для бывших президентов страны; набрать дополнительно 50 тысяч военнослужащих для обеспечения порядка и ввести обязательную службу в армии. В миграционном вопросе он выступал за ужесточение правила получения французского гражданства; за восстановление контроля на границе, что «сразу в два раза сократит поток прибывших»; за высылку из Франции всех иностранцев, которые были привлечены к уголовной ответственности.