[553]. Таким общенациональным объединением де Голль считал РПФ.
Позиции РПФ по основным проблемам внутренней и внешней политики де Голль изложил на пресс-конференции 24 апреля 1947 г.[554]Напомнив заслуги «Свободной Франции», он утверждал, что РПФ будет продолжать ее традиции. Де Голль отрицал, что РПФ намеревается установить режим «личной власти», и говорил, что Объединение выступает против любого вида диктатуры, но за «организованную демократию» на основе «всеобщего и свободного волеизъявления народа» при помощи референдума. Руководитель РПФ особо выделил одну из ее главных целей – реформу социальных отношений в духе «ассоциации труда и капитала». Осудив классовую борьбу, он предложил «ввести на предприятиях, где сообща трудятся французы, практическую ассоциацию». Генерал высказался за реформу Французского союза, которая представила бы французским колониям некую «внутреннюю автономию».
Отвечая на вопрос журналистов о его отношении к франко-советскому договору от 10 декабря 1944 г., де Голль сказал, что он «остается в силе» и в случае новой агрессии со стороны Германии «сыграет определенную роль».
Касаясь процесса формирования РПФ, де Голль заявил, что во всех городах Франции создаются инициативные комитеты для сбора заявок желающих вступить в нее. Когда соберется нужное количество заявок, в каждом департаменте будет основано «объединение» и сформировано бюро. Департаментские «объединения» изберут высшие органы РПФ, Национальный Совет и Исполнительный комитет. Раз в год будет созываться съезд РПФ. На вопрос, станет ли РПФ участвовать в выборах, де Голль ответил: «РПФ обязательно примет участие в выборах любого рода».
Учреждение РПФ вызвало большой резонанс в стране. Лидеры МРП, среди которых все еще находилось немало сторонников де Голля, на первых порах предпочитали не высказывать своего отношения к РПФ. Однако по мере нарастания критики голлистов в адрес «слабых правительств» Четвертой республики, где представители МРП играли важную роль, в печати народных республиканцев стали появляться статьи, ставившие под сомнение «общенародный характер РПФ», которую они теперь называли «обыкновенной политической партией»[555]. Правые группировки – Республиканская партия свободы (ПРЛ) и «независимые республиканцы» – с удовлетворением встретили образование РПФ. Лидер «независимых» П. Рейно заявил, что его партия «относится с полным доверием к республиканскому духу де Голля»[556]. Крупнейшая либерально-буржуазная газета Monde усмотрела в образовании РПФ попытку найти средство «объединить всю нацию для создания Государства»[557]. Таким образом, с самого начала своего существования РПФ получила поддержку правых группировок.
Левые партии совсем иначе прореагировали на появление РПФ: их позиция была резко негативной. В главных лозунгах РПФ – установить «сильную власть» и покончить с «режимом партий» – социалисты увидели «угрозу парламентской демократии»[558]. Однако главным объектом критики СФИО стал генерал де Голль, которого она упрекала в «антиреспубликанском характере его позиции»[559]. 9 апреля после речи де Голля в Страсбурге газета Populaire опубликовала «Обращение руководящего комитета СФИО ко всем французам», где говорилось о необходимости противостоять угрозе «установления личной власти» и бороться против «антидемократической кампании», проводимой де Голлем с помощью РПФ. Руководящий комитет обвинял де Голля и голлистов в попытке с помощью РПФ «ликвидировать режим парламентской демократии» и призвал всех французов к бдительности[560].
Французские коммунисты еще резче высказывались по поводу учреждения РПФ. Речь де Голля 7 апреля газета Humanité охарактеризовала как выступление, от которого «попахивает затхлым и ядовитым петенизмом»[561]. Программу РПФ, «содержавшую дорогие для врагов Республики положения», коммунисты назвали «реакционной и вишистской концепцией», преследовавшей цель «уничтожить наши демократические институты и установить личную власть»[562]. Сама партия голлистов получила от ФКП такие характеристики, как «суперпартия, которая не осмеливается назвать свое имя: Лига мятежников, как объединение «отбросов петенизма», как «гнусная тоталитарная и бюрократическая машина»[563].
Коммунисты, в апреле 1947 г. еще входившие в «трехпартийную коалицию», не скрывали своего стремления продолжать политику социально-экономических реформ и защищать основы парламентской республики от посягательств сторонников «сильной власти». Первое и главное обвинение ФКП в адрес де Голля – его желание установить в стране режим «личной власти», свернуть все демократические преобразования левоцентристских коалиций и вернуться к «эгоистической политике крупной буржуазии»[564]. Второе обвинение, тесно связанное с первым, касалось отношения де Голля к «режиму партий» как таковому. Humanité напоминала читателям, что во французской истории уже встречались политические деятели, «не скрывавшие своей ненависти к порождению демократии – партиям» и пытавшиеся через прямое обращение к народу «расчистить себе путь к диктатуре»: Буланже, Луи-Наполеон, Петен, Лаваль, лидеры довоенных ультраправых лиг, генерал Франко[565]. По убеждению коммунистов, резкая критика генералом де Голлем демократического режима Четвертой республики вытекает из его стремления укрепить во Франции позиции «еще одной партии» – «банды политиканов, авантюристов и негодяев», которая, опираясь на «объединение разного рода реакционеров… и иностранную поддержку», силой осуществит государственный переворот[566]. В связи с постоянным и нападками де Голля на «режим партий», приведший, по его словам, к «расколу нации», Humanité писала:
«Да, разделение произошло. Иначе говоря, он [де Голль – Н.Н.] оказался среди людей, которые не согласились с авторитарными методами управления [в годы пребывания де Голля на посту главы Временного правительства – Н.Н.]. И этого, очевидно, генерал не мог допустить… В результате генерал ушел в отставку, не сумев простить партиям своего исчезновения с политического олимпа»[567].
Коммунистов возмущали и отдельные, пока еще довольно «безобидные» выпады де Голля против ФКП, названные Humanité «реакционными»[568]:
«Они [члены РПФ – Н.Н.] упрекают партию рабочих в стремлении обладать исключительным характером. Это, безусловно, правда, так как она стремится добиться для Франции самой лучшей участи, установить высшие социальные отношения, чтобы предоставить больше шансов для развития полной и гармоничной человеческой природы в каждом индивидууме и больше гарантий расцвета всей нации»[569].
На фоне таких «благородных целей» ФКП голлисты с их «озабоченностью» объединить вокруг «презирающего всех идола» [де Голля – Н.Н.] «биржевых игроков, двуличных субъектов и заговорщиков»[570]выглядели в глазах читателей Humanité «настоящей бандой», «лигой», «кланом», «кучей головорезов»[571].
Коммунисты предупреждали французов, что для достижения своих главных целей – «замены наших демократических институтов личной властью» и ликвидации «тех свобод, которые Франция завоевала и вновь обрела дорогой ценой», – голлисты будут использовать разнообразные средства[572]. Первое – запугивание граждан обострением социально-экономических проблем, которые «правительство трехпартийной коалиции якобы не способно решить». Второе – объединение всех реакционных сил в рамках нового движения. Третье – «помощь извне», то есть поддержка голлистской деятельности американской администрацией. Конечно, коммунисты сильно драматизировали последствия для Франции учреждения РПФ. Большим преувеличением, если не ложью, было заявление о каких-либо связях де Голля с американским руководством, которое еще со времен Второй мировой войны крайне настороженно, а иногда и просто отрицательно относилось к деятельности и к самой личности де Голля. Вместе с тем, французская коммунистическая пресса в апреле 1947 г. пестрела высказываниями о реакционном и даже проамериканском курсе РПФ.
Член ЦК ФКП Ж. Коньо с возмущением писал, что в условиях трудного, но последовательного восстановления экономики и демократических институтов власти де Голль пытается своим «мятежным предприятием» (то есть РПФ) восстановить одних французов против других и именно в тот период, когда «страна так нуждается в едином порыве» для преодоления трудностей послевоенного времени[573].
Другой коммунист, А. Каррель, обвинил де Голля в том, что тот «спекулирует на страданиях Нации, … хочет посеять финансовую панику, взывает к помощи Трумэна и его долларов»[574]. После речи де Голля 14 апреля Ж. Коньо отметил «неконструктивность предложений» лидера РПФ и назвал его «абсолютным нулем»:
«Де Голль не произнес ничего нового. Он повторил свои обычные лозунги… Все они – пугающе пустые высказывания. Такие же пустые, как государственная казна на тот момент, когда де Голль бросил свой пост в январе 1946 г.»