ство.
В конце 20-х годов ВОХП представляло собой более чем 600-тысячную профсоюзную организацию, опиравшуюся на безусловную поддержку обеих церквей, тесно связанную с руководством партии «Центр» и Баварской народной партии не только идейной близостью, но и своего рода «личной унией». Штегервальд был видной фигурой в исполкоме партии «Центр», а в 1929 г. стал председателем ее фракции в рейхстаге. До своего канцлерства Брюнинг являлся управляющим делами профсоюзного центра. Большинство парламентских депутатов от ВОХП в 1928 г. заседало во фракции «Центра».
Христианский синдикализм имел известные идеологические точки соприкосновения с фашизмом[12]. Сходство социальных доктрин христианского синдикализма и нацизма подчеркивал на VI конгрессе МКХП 1934 г. такой авторитетный в области «теории» деятель, как Серрарен, упрекавший гитлеровское правительство в несправедливости, допускаемой им по отношению к организации, которая желала с ним сотрудничать.
Лидеры ВОХП рассуждали так: если повое, нацистское государство антимарксистское, то как можно считать тех, кто в течение 40 лет боролся с марксизмом (т. е. членов христианских синдикатов), неполноценными гражданами? Коль скоро новое государство песет на себе сильный отпечаток национализма, то именно им, принципиальным врагам «лозунгового и космополитического» интернационализма, надлежит участвовать в установлении новых национальных учреждений. Поскольку христианские синдикаты с самого начала принципиально отвергли классовую борьбу и отстаивали идею «делового сотрудничества», они вполне способны содействовать основанию нового порядка, ибо он полностью соответствует программе христианского синдикализма. Серрарен был недалек от истины, говоря, что лидеры ВОХП не являлись национал-социалистами и не желали ими быть, но «они позволили себя уговорить, что настало время спасти Германию от большевизма»{193}.
Известно, что в борьбе за власть фашизм широко использовал националистические предрассудки, коренившиеся в различных слоях немецкого народа. В частности, нацисты ловко играли на чувствах недовольства нации, униженной Антантой, задавленной репарациями. Активно включившись в буржуазную шовинистическую пропаганду, идеологи ВОХП сеяли среди трудящихся шовинистические настроения. Постоянно толкуя о страданиях «всего народа» («Volksganze»), проповедуя идею слитности христианских рабочих с «Volksganze», ответственности за «Volksganze», любви ко всему, что составляет суть народа, они поднимали на щит ту самую «народную общность», которая была позднее провозглашена Леем целью руководимого им «трудового фронта».
Многие немцы в эту эпоху испытывали чувство национального ущемления, борьба народа за избавление от тяжелых и унизительных пут Версальского договора была справедливой. Однако это национальное движение в христианском синдикализме приобрело шовинистическую окраску. Оно содержало в себе многочисленные бациллы националистического яда вплоть до рассуждений о «расовой чистоте» и особых чертах немцев. Тема борьбы с Версалем доминировала во всех официальных документах ВОХП. Всякий раз для разжигания ненависти к народам Антанты поднимался один и тот же жупел: «версальские цепи рабства». Будучи настроены ура-патриотически, разделяя агрессивные устремления тех, кто отстаивал шовинистическую концепцию превосходства «фатерланда», классово ограниченные теоретики ВОХП заимствовали у идеологов буржуазии трактовку характера войны 1914–1918 гг. и причин поражения Германии.
Утверждение, будто Германия — виновник войны, заявляли они, лживо, истинный ее виновник — Антанта, выдача «военных преступников» недопустима. Версальский трактат есть «отрицание основ христианских воззрений на нравственную суть отдельной личности и целых народов», а поэтому должен быть аннулирован. Наше движение христианское и немецкое, следовательно, мы должны «бороться, а если надо, и жертвовать собой во имя освобождения Германии от версальских цепей рабства». Все немецкое должно быть возвращено. Польский протекторат над Данцигом не имеет под собой юридических оснований и подлежит отмене. То же относится к Верхней Силезии. Саар был и остается немецким. Понятие «немецкое» Штегервальд истолковывал в духе признания необходимости «политического единства Германии с Австрией»{194}.
Подготовка умов к аншлюсу началась вскоре после заключения Версальского и Сен-Жерменского договоров. ВОХП регулярно поставляло докладчиков на съезды австрийского профсоюзного центра, направляло туда часть своих изданий. Шестой съезд австрийских христианских профсоюзов был задуман как демонстрация единства двух «немецких» земель. Официальный орган ВОХП, газета «Центральблатт», систематически доказывала «единство» двух немецких государств.
Националистическая концепция лидеров ВОХП содержала и ответ на вопрос о том, каким образом следует произвести «ревизию Версаля» и осуществить аншлюс. В 1926 г. Штегервальд с трибуны XI съезда ВОХП заявил: Версаль — «библия Франции», которая не допустит, чтобы ее изменили. Это произойдет, «когда Германия займет сильные позиции в мире», т. е. создаст армию{195}.
Таковы контуры реакционно-националистических воззрений идеологов христианского синдикализма. Их «национальная концепция» являлась по существу предательством интересов рабочего класса. Выступая под антиверсальским флагом буржуазии, немецкий христианский профсоюзный центр оказался в лагере шовинистов.
В то же время в таком внутренне противоречивом союзе, как ВОХП, неизбежно соседствовали различные, иногда взаимоисключающие политические тенденции. Подчас в печати христианских союзов раздавались голоса антифашистов: они отражали настроения массы верующих, которая по своим классовым интересам являлась антинацистской и отвергала разнузданный национализм правящих классов. Так, например, газета горняков изобличала режим Муссолини; однажды даже призвала рабочих к бдительности по отношению к крупному капиталу (мечтающему о диктатуре). Указывая на существование фашистской опасности в Германии, газета «Дер бергкнаппе» провозглашала готовность рабочих бороться с пей.
В сентябре 1929 г. состоялся XII съезд ВОХП. В речах руководителей организаций ни слова не было сказано об угрозе фашизма, о том, как ликвидировать безработицу, как добиваться повышения зарплаты.
Докладчик по вопросам экономической политики Карл Шмиц требовал «оживить идею делового сотрудничества»{196}. По его мнению, все беды немецкой экономики проистекают из того, что Германия «платит дань» (6 млрд, марок). В то же время обходились молчанием ответственность национального капитала за экономическую политику, его заинтересованность в привлечении американских миллиардов на восстановление военной мощи.
Принципиальные установки были сформулированы в таких выражениях: «Съезд снова признает идею национального, социального и демократического народного государства. Он видит в будущем Великую Германию, в которой все корпорации и сословия найдут жизненное пространство и родину для осуществления немецкого государственного идеала»{197}.
Германия периода мирового экономического кризиса была ареной острейших социально-политических битв. Здесь наблюдались очень отчетливая поляризация классовых сил, большое недовольство масс — мелкой буржуазии, средних слоев; и все это неизменно становилось предметом политических и националистических спекуляций. Отсутствие колоний лишало немецкие монополии возможности в той или иной мере смягчить социальные противоречия за счет усугубления колониальной эксплуатации. Здесь, в Германии, кризис стал исходным пунктом нарастания фашистских тенденций.
30 ноября 1929 г. в речи на конгрессе Революционной профсоюзной оппозиции Эрнст Тельман заявил: «Мы стоим перед лицом крупного генерального наступления буржуазии. Наша задача заключается в том, чтобы противопоставить этому генеральному наступлению капитала паше собственное генеральное наступление пролетариата»{198}. Было ясно, что для успеха пролетарского контрнаступления необходимо единство всех его отрядов, всех профессиональных организаций. Руководители Коммунистической партии Германии и Революционной профсоюзной оппозиции (РПО) были последовательными сторонниками рабочего единства[13]. Отдельные тактические ошибки в духе «левизны» и сектантства[14] были осуждены ими самими. Они никогда не забывали о важности включения христианских трудящихся в единый фронт.
Перед рабочим классом Германии стояла задача не допустить того, чтобы тяготы кризиса перекладывались на плечи трудящихся, отстоять свои социальные завоевания, обеспечить безработных работой, сорвать замыслы монополий, направленные на фашизацию страны, защитить демократию. Такая программа была национальна и интернациональна. Ни одним своим пунктом она не наносила ущерба политическим убеждениям и верованиям каждого, кто ее примет, а в некоторых существенных пунктах даже соответствовала принципам социального католицизма (право на труд, свобода личности, демократия). Однако именно эту программу неистово отвергали лидеры ВОХП. И не столько из-за идеологических расхождений, сколько — и это было главным — из-за несогласия с классово-политическими позициями тех, кто направлял это движение.
Что же касается предлагавшихся лидерами христианских союзов мер преодоления кризиса, то их осуществление означало лишь некоторое ограничение прав крупных собственников, по и это требовало решимости наступать, а ее-то у ВОХП не было. Вожди ВОХП исходили из того, что исцелять недуги можно совместными усилиями хозяев и рабочих. Отте даже заверял кабинет Брюнинга — Штегервальда в готовности «со своей стороны принести жертвы и содействовать устранению трудностей»