По сообщению одного из современников, на белом знамени великого князя Василия III, отца Ивана Васильевича Грозного, изображался библейский полководец Иисус Навин[861]. Почти через 100 лет Иисус Навин появляется на малиновом полотнище знамени князя Дмитрия Пожарского, которое хранится в Оружейной палате. Оно прямоугольное, двустороннее, на одной стороне Вседержитель (Иисус Христос), правая рука в благословляющем жесте, левая держит Евангелие. Образ окаймлен текстами Священного Писания. На оборотной стороне знамени библейский полководец Иисус Навин преклонил колени перед архангелом Михаилом, архистратигом небесного воинства, а идущая по краю знамени надпись объясняет смысл библейского сюжета.
Интересна история этого стяга. Вместе с князем Пожарским оно пришло из Нижнего в Москву, а затем вернулось в Нижегородскую губернию, где его поставили в церковь села Пуреха, во владениях князя, которые были пожалованы ему за освобождение Москвы от поляков. В 1812 г. со знамени была сделана точная копия для нижегородского ополчения, а после окончания войны с Наполеоном эта копия заняла место в нижегородском Соборном храме, как пишут, при гробнице нижегородского земского старосты Козьмы Минина-Сухорукова. По настоянию Николая I в 1827 г. владельцами села Пуреха знамя было передано в Москву, в Оружейную палату[862].
Русские знамена XVI-XVII вв. обычно кроились «косынею». Прямоугольная часть полотнища называлась серединой, ее длина была больше высоты; прямоугольный треугольник – откос – пришивался к полотнищу своей короткой стороной.
Часто знамя обшивалось каймой или бахромой. Материалом для знамен служила камка – шелковая китайская ткань с разводами, а также тафта – гладкая тонкая шелковая ткань. В источниках называется также «камка луданная» – шелковая ткань, иногда с блестящей наволокой. Расшивались образы и надписи серебряными, золотыми и разноцветными нитями[863].
Размеры знамен были, как правило, большими. Так, знамя Ивана Грозного, с которым он ходил на Казань в 1552 г., имеет длину около 3 м, а высоту по древку – 1,5 м. Для ношения знамени назначалось два-три человека. Нижний конец древка такого знамени был острым – знамя могло втыкаться в землю.
Еще больше по размеру Великий стяг Ивана Грозного 1560 г. Оно также хранилось в Оружейной палате и подробно описано: «построено» из китайской тафты с одним откосом. Середина лазоревая (светло-синяя), откос сахарный (белый), кайма вокруг стяга – брусничного цвета, а вокруг откоса – макового (согласно источникам – бледно-зеленого). В лазоревой середине вшит круг из темно-голубой тафты, а в круге – Спаситель в белой одежде на белом коне. По окружности круга – золотые херувимы и серафимы, левее круга и под ним – небесное воинство в белых одеждах, на белых конях. В откосе вшит круг из белой тафты, а в круге – архангел Михаил на золотом крылатом коне, держащий в правой руке меч, а в левой крест. И середина, и откос усыпаны золотыми звездами и крестами[864].
Такая же сложная композиция сохранилась и у государевых стягов в XVII в. Алексей Михайлович, например, ходил на Смоленск, Вильно и Ригу под большим знаменем из тафты червчатого цвета с ликом Иисуса Христа. Знамя это – настоящее произведение искусства, выполненное тончайшей вышивкой, а образ Спасителя по выразительности близок к иконописи[865].
Подобным знаменам воздавались большие почести. Они освящались патриархом по чину святых икон.
Знамя, с которым Иван IV ходил на Казань, было особенно знаменитым. У стяга Всемилостивого Спаса после взятия Казани был отслужен молебен, затем царь приказал воздвигнуть церковь на том месте, где стояло знамя во время боя. Оно участвовало в других походах не только в XVI, но и в XVII в. В начале XVIII в. его вручили графу Б. П. Шереметеву, отправлявшемуся в «Свейский» поход, причем подчеркивалось, что «с тем знаменем царь и великий князь всея Руси покорил в русскую державу Казанское ханство и победил многочисленные басурманские народы»[866].
На «басурманские народы» русское воинство ходило и под другими знаменами. В Оружейной палате хранятся стяги Ермака Тимофеевича, с которыми он в 1581 г. начал завоевание Сибирского ханства Кучума. На стягах синего цвета имелись изображения Иисуса Христа и архангела Михаила, а также льва и единорога (библейские звери), готовящихся к бою[867]. На рисунке в составленной через 100 лет С. У. Ремезовым «Истории Сибирской» войско Ермака сопровождают действительно очень большие знамена, полотнища которых украшают архангел Михаил, Николай Мирликийский.
Достоверных сведений о существовании какой-то четкой системы в организации знаменного дела до появления регулярной армии в России не существует. В соответствии с построением вооруженных сил государства создавались и военные знамена. Известно, что у войск временного характера – «государева полка», воеводских, боярских полков, действовавших в период войн, были свои знамена, а у постоянных военных формирований (стрельцов) – другие. Существовали «государевы большие знамена, или знамена Большого полка», воеводские знамена, сотенные знамена (в государевом и в полках воевод и бояр). Все они были различны по размерам и изображениям; последние, как правило, имели религиозный характер.
У стрелецкого войска (в XVII в.) знамена строились по одному образцу: они имели форму продолговатого прямоугольника, состояли из каймы, середины и креста различных цветов, соответствующих цветам полковой одежды. Например, в 1-м стрелецком полку Егора Лутохина (полки назывались по имени полковника), где одежда была красного цвета с малиновыми петлицами, шапки темно-серые, сапоги желтые, знамена строились следующим образом: кайма желтая, середина малиновая, крест белый[868].
Г. К. Котошихин, подьячий Посольского приказа, оставивший труд о России в царствование Алексея Михайловича, сообщивший много деталей о времени и о событиях, участником которых он являлся, писал о знаменах царских воевод: «а хоругви у них болшие, камчатые и тафтяные, не таковы, как рейтарские; трубачеи и литаврщики их же… дворовые люди. А учения у них к бою против рейтарского не бывает и строю никакого не знают; кто под которым знаменем написан и по тому и едет без устрою». Далее он описывает эти «болшие» боярские знамена: «А бывают царские знамена у самого в полку и у бояр болшие, шиты и писаны золотом и серебром, на камке Спасов образ или какие победительные чюдеса; а боярские знамена бывают таковыми, что у полской гусарии, разноцветные, долгие»[869].
Что означают противопоставления «исконных» боярских, полковых и сотенных знамен, характерных для русского войска, рейтарским, гусарским и прочим знаменам? Дело в том, что с конца XVI в. на военную службу в Московию стали усиленно приглашаться иностранцы. При Федоре Ивановиче в русском войске состояло более 4000 наемников – голландцев, шотландцев, датчан, шведов. Борис Годунов пригласил на службу ливонских немцев и составил целое воинское подразделение из иноземцев. Особенный приток иностранцев в воинскую службу наблюдается после Смуты (начало XVII в.). В московском войске к иноземному строю относились солдатские, рейтарские, драгунские полки, командовали которыми исключительно иностранцы. При Михаиле Федоровиче, кроме иноземных отрядов, существовали полки русских солдат, обученных в Москве иноземному строю (по принципу регулярных частей)[870].
Естественно, иностранцы вносили в свою военную деятельность свойственные им порядки и обычаи. Кроме обучения своих частей, им вменялось в обязанность решать различные вопросы по снаряжению, в том числе указывать, какие делать знамена для вверенных им военных соединений. Так появился в русском войске западный обычай изображать светские эмблемы на знаменах и прочих военных значках, которые были исключительно разнообразными как по форме, так и по рисункам на них, изготовляясь, «как ротмистр укажет сам». На этих знаменах в виде эмблем «писали» орла, грифа, змею, льва, химеру, надписи делали на латинском языке[871].
Секретарь голштинского посольства в Москве, побывавший в ней впервые в 1634 г., так описывал в своем сочинении о путешествии в Московию прием здесь турецкого посла, свидетелем которого он был: турецкого посла встречали 16 тысяч человек конницы. «В этом большом войске можно сосчитать не более 6 штандартов. Первый, принадлежащий лейб-компании, был из белого атласа с изображением на нем двуглавого орла с тремя коронами, окруженного лавровым венком с надписью Virtute supero, т. е. “Доблестью побеждаю”. Далее – три синих с белым, с изображением на одном грифа, на другом – улитки и на третьем руки с мечом. Далее еще один из красного дамаста, изображающий двуликого Януса; наконец, красный без изображения. Мы предположили, что такие эмблемы и знаменные изображения были помещены (на штандартах) по указанию немецких офицеров… Сами русские очень неискусны в изображении таких вещей»[872].
В течение XVII в. обычай помещать светские эмблемы широко распространяется не только на ротные (сотенные) знамена, но и на полковничьи, на боярские, а также на знамена старого Московского строя, т. е. стрельцов, казаков. На одном из знамен стрелецких полков, например, уже в первой половине XVII в. был «вшит зверь грив, в передней лапе палаш», хотя, как указано выше, стрелецкие знамена несли кресты.