quatuor marium. Чтоб походить на них и в этом, царь завел себе большой желтый Русский штандарт, который при всяком торжестве развевается над Петербургскою крепостью. На штандарте изображены царский черного (цвета) герб и четыре моря по одному в каждом углу в знак того, что царь – владыка четырех морей»[919].
Юст Юль несколько лет жил в России, был лично знаком с царем и, как все иностранцы, пристально следил за его действиями в отношении новшеств в атрибутике, пытаясь объяснить их и предугадать дальнейшие политические и военные шаги Петра I. Однако вряд ли он и другие иностранцы до конца могли понять ментальность русского царя, который, заимствуя за рубежом различные новшества «для блага России», в то же время оставался сыном своего православного Отечества, почитающего духовные и исторические традиции предков. Не случайно в собственноручном примечании к рисунку Андреевского флага, помещенному в таблицах флагов 1709 г., Петр счел нужным объяснить смысл рисунка нового флага: «Флаг белой чрез которой синей крест Святого Андрия того ради, что от сего Апостола прияла Роси. с. крещение».
В Успенском соборе Московского Кремля в присутствии царя 25 февраля 1711 г. был отслужен молебен «на умоление Божьей помощи и победы на миронарушителей и врагов христианского имени». Перед этим в соборе прочитали манифест о разрыве с Турцией и объявили народу о войне против врагов имени Христова. Были освящены и знамена, как это делалось при отце царя Алексее Михайловиче и при отправке в Крымский поход в 1687 г. князя Василия Васильевича Голицина. При церемонии тогда присутствовал и малолетний Петр. Сейчас же перед собором стояли два петровских гвардейских полка – Преображенский и Семеновский, которым вручили большие, красного шелка знамена, на их полотнищах красовалась надпись: «За имя Иисуса Христа и христианство», а в углу, у древка, помещался крест в сиянии, окруженный надписью: «Сим знамением победиши» – девиз, встречающийся на воеводских прапорах еще в XVII в.[920]
В собственноручно написанном документе Петр I посчитал необходимым высказаться о фигурах российского герба: «Сие имеет начало свое оттуду когда Владимир монархъ расииски свою империю разделил. сынам своим из которых владимирския князи возимели себе сей гербъ. с. Егория но потом, ц. иван. ва. когда монархию от деда его собранную паки утвердил и короновался тогда орла в гербъ империи росиской принял, а княжской герб в груди оного поставих»[921].
Исследователи считают, что Петр I написал это заключение по поводу созданного им уже ко времени данного объяснения штандарта.
Цвета петровского штандарта «выпадают» из его пристрастий к бело-сине-красным колерам морских и сухопутных стягов. Однако им можно дать объяснение, исходя прежде всего из исторических познаний царя. Короновался (царем) и «поставих» на грудь двуглавого орла святого всадника действительно Иван Васильевич Грозный, хотя впервые двуглавый орел появился на печати внука Ивана Грозного великого князя Московского Ивана Васильевича в конце XV в. Сделано это было для подчеркивания его равенства с «цесарем римским» – императором Священной Римской империи.
Петр I, занятый постройкой русского флота, созданием регулярной армии, как бы отодвинул на время властную символику. Хотя перевод эмблематических справочников – рукописного Нюрнбергского гербовника «Кто из государей и имперских разных чинов какой употребляет герб», 1699 г., «Символов и емблемат» 1705 г., упоминаемой книги К. Алярда, «Истории о ординах или чинах воинских паче же кавалерских» А. Шхонебека 1710 г. и др. – свидетельствует об особом интересе русского царя к внешнему оформлению своей государственной и личной власти. Так, новые печати царя, вырезанные по его приказанию после ощутимых побед в Северной войне, несли императорскую корону, хотя Петр еще не был провозглашен императором[922].
В книге Алярда помещен «цесарский флаг» – «жолтой, имеет посреди черного орла с двемя златыми сиятелъствы (нимбами) красные главы, с красными языками, между обеих венчанно цесарскою короною, с красными ногами, держит в правой черный меч, а в левой скипетр»[923].
Петровский штандарт по своим цветам аналогичен «цесарскому», что не является случайным, ибо, вопреки колебаниям западных держав в отношении признания за Петром титула императора, он считал себя ровней по рождению крупнейшим европейским монархам, в том числе императору. Об этом напоминало известное ему с детства «Родословие пресветлейших и вельможнейших великих московских князей и прочая и всея России непобедимейших монархов», которое прислал в 1673 г. его отцу герольдмейстер и советник австрийского императора Леопольда I Лаврентий Хурелич.
Хотя торжественная церемония поднесения царю титула Петра Великого, отца Отечества и императора Всероссийского, состоялась после окончания Северной войны, заключения Ништадтского мира 22 сентября 1721 г., практическое прославление его в этом качестве началось после побед над шведами в конце первого десятилетия XVIII в. Одним из главных пропагандистов петровских побед и преобразований стал блестящий оратор и блестящий публицист Феофан Прокопович, которого Петр призвал из Киева в Петербург в 1716 г. Он перевел по указанию царя с латинского Idea principis christiano-politici (в русском варианте – «Изображение христиано-политического властелина, символами объясненное от Дидака Саведры Факсадра»), в своих блестящих проповедях всячески публично «рекламировал» знаменитые деяния Петра, достойные присвоения ему титула императора Всероссийского. Разрабатывали новую атрибутику российского государя люди, сведущие в ней, такие как Я. В. Брюс, один из образованнейших сподвижников Петра, призванный «особливо для сочинения гербов», а их царь считал «делом нового основания», граф Ф. Санти[924]. Последний, как уже отмечалось, в 1722 г. начал заниматься геральдическим оформлением и описанием, согласно принятым в Европе правилам, государственной печати Российской империи и государственного герба. По-видимому, проекты предусматривали и создание нового государственного знамени, но в связи с болезнью, а затем кончиной российского императора многие задумки последнего не осуществились.
Во всяком случае, ни о каком государственном знамени не упоминается в описании коронации супруги Петра I Екатерины Алексеевны. Она произошла 7 мая 1724 г. в Успенском соборе в Москве, и церемониал, безусловно, был разработан Ф. Санти, «герольдмейстером», как он назван в описании коронации[925].
Менее чем через год новый церемониал, но уже церемониал погребения российского императора Петра I, включал реально существующую властную имперскую символику, прежде всего в виде государственного герба – двуглавого орла, который, как сказано в описании погребения, «расписан золотом и серебром с красками, кругом оного 32 провинциальные герба». Среди названных императорских регалий – корона Всероссийской империи, держава, скипетр, короны: сибирская, астраханская, казанская, «4 государственные меча». Выразителями скорби в церемонии выглядели знамена: «знамя из тафты черной с государственным гербом, расписанной золотом и серебром», «знамена с гербами провинциальными писаны золотом и серебром с красками по черной тафте, с черными же кистьми и бахромою». Особое место занимали в похоронной процессии «штандарт адмиральский», «цветное белое знамя, на котором эмблема и девиз императорские писаны золотом и серебром, с кистями и с бахромою золотыми, по углам того знамя вензели под коронами» – судя по всему, военные императорские штандарты. Однако самым первым из знамен траурного церемониала было названо «военное знамя красное с красною же бахромою». Известно, что в 1721 г. Петру I было поднесено почетное звание «адмирала от красного флага», которым он очень гордился[926].
После смерти Петра Великого производством военных знамен более всего занималась Военная коллегия, президент которой, назначенный еще Петром генерал-фельдмаршал Б. Х. Миних, возглавил создание своеобразного художественного пособия, которое называлось «Гербовник знамен Российской империи, содержащий рисунки гербов городов, провинций, княжеств». Последний включил с некоторыми добавлениями и незначительными внешними изменениями рисунки аналогичного знаменного гербовника, составленного еще при Петре. Рисунки для военных знамен на протяжении всего XVIII в. становились заботой и других ведомств, в частности Герольдмейстерской конторы[927].
Вопрос о государственном знамени в это время не ставился, хотя в случаях, когда требовалось изобразить государственный герб Российской империи, черный двуглавый орел располагался в золотом поле. В одном из указов Анны Иоанновны черные и золотые (желтые) цвета названы государственными. В этих же цветах «построено» коронационное знамя Елизаветы Петровны, впервые введенное в ритуал восшествия на престол дочери великого реформатора 25 апреля 1742 г.[928]Коронационная комиссия включила его в число императорских регалий в качестве еще одного знака императорской власти. Отныне вместе с короной, скипетром, державой, мантией и другими инсигниями это знамя цветов штандарта Петра Великого и с полным императорским титулом в виде 33 территориальных гербов сопровождало русских государей в последний путь и присутствовало при восхождении на русский трон очередного правителя.
В промежутках между этими событиями «государственное знамя»,