В апреле 1937 года П.М. Журавлев был вызван в Центр с докладом о работе резидентуры, в котором, в частности, сказано:
«До сих пор работа в Италии была ограничена в основном дипломатической разведкой по иностранным посольствам и военно-технической разведкой в области химии, радио, авиации и судостроения, которая начата фактически 7 месяцев назад после организации пункта в Милане». Впредь, отметил Журавлев, основной задачей резидентуры в Италии должно стать выявление антисоветской деятельности политических и разведывательных центров Италии. После обсуждения доклада начальник внешней разведки утвердил соответствующее постановление, в котором предусматривалось расширить работу резидентуры, охватив ею новые объекты, такие как МИД, руководство фашистской партии, МВД, разведка, Военное министерство и Генштаб. В дипломатической разведке основные усилия предлагалось сосредоточить на польском и немецком посольствах.
Однако активизировала свою работу и контрразведка Италии. 26 октября того же 1937 года итальянская полиция задержала помощника резидента И.А. Маркова в момент, когда он должен был забрать вещи и книги отозванного в Москву из-за возможности провала резидента-нелегала Аксельрода.
Не имея прямых улик против Маркова, итальянская полиция освободила его. Но о продолжении работы разведчика в Италии не могло быть и речи. С отъездом И.А. Маркова в Москву Центр дал указание законсервировать работу резидентуры.
В ноябре 1937 года Журавлев напомнил Центру, что резидентура уже в течение месяца находится на консервации и он лишь проводит контрольные встречи с ценной агентурой. Одновременно резидент поставил вопрос о замене руководства резидентурой в связи с возможностью своей расшифровки. 17 декабря 1937 г. был получен ответ: «В связи с создавшимся у Вас положением мы согласны с высказанной Вами мыслью о необходимости смены руководства вашей резидентуры. Рекомендуем законсервировать сеть и выехать в Союз. Резидентуру пока передайте Платону (Д.Г. Федичкину. — Авт.), опытному агентуристу, прибывшему в Рим в декабре 1936 года».
Несмотря на трудности, к 1939 году резидентура в Италии создала разведывательную сеть, в которой оказались люди, добывавшие важные секретные документы. В Центр поступали материалы о планах вооружения Германии, доклады послов из Токио и Вашингтона по вопросу японо-американских отношений, о поездке Идена в Париж, Берлин и Рим, о польско-германских соглашениях.
По материалам римской резидентуры руководству Советского Союза регулярно направлялись сообщения по актуальным политическим вопросам.
Наиболее красноречивым свидетельством высоких результатов работы советской политической разведки в Риме явилась телеграмма в Центр от 19 июня 1941 г. с практически точным указанием сроков нападения Германии на СССР.
15. В американской цитадели
Америка в первой половине 30-х годов приходила в себя после тяжелой депрессии. «Новый курс», предложенный президентом Франклином Делано Рузвельтом, поставил страну на ноги и способствовал укреплению ее экономической мощи. Многие американцы вто время исповедовал изоляционизм. Но были и те, кто внимательно наблюдал за происходящими в Европе драматическими событиями, в частности приходом Гитлера к власти в Германии.
В конце 30 — начале 40-х годов в США было создано Управление стратегических служб (УСС), предшественник нынешнего ЦРУ. Его возглавил генерал У. Донован. Известный как эксперт по России, он приложил руку к американской помощи формированиям адмирала Колчака.
В самих США полицейский аппарат следил за порядком в стране и вместе с контрразведкой зорко приглядывал за иностранцами, прежде всего прибывшими из Германии, а также из Советского Союза.
Чем же занималась внешняя разведка Советского Союза в Западном полушарии в то время, когда ее основные, не столь уж значительные силы были прикованы к Европе и Дальнему Востоку? Судя по архивным материалам, разведка уделяла внимание США как потенциальному союзнику в борьбе против общего врага — международного фашизма, а также как стране с передовой экономикой и новейшей технологией. Разведку интересовали данные об отношении правящих кругов Вашингтона и американской общественности к вопросам развития связей с Советским Союзом. Не меньшее значение придавалось добыче сведений об отношениях США со странами «оси».
Некоторые политические круги США с пониманием отнеслись к появлению на мировой арене социалистического государства. Признание советского правительства[24], с которым мы не поддерживали никаких отношений с 1918 г., - отмечал помощник президента Чарльз Болен, — по крайней мере, косвенно или частично было мотивировано озабоченностью правительства США агрессией Японии в Азии и приходом Гитлера к власти в Германии. В своем меморандуме президенту Рузвельту в сентябре 1933 года Корделл Хэлл (госсекретарь США) особо выделил японский вопрос в качестве фактора, свидетельствующего в пользу признания Советского Союза».
Однако в Америке имелись силы, которые старались затормозить советско-американские деловые связи. Предшественник Ф. Рузвельта Гувер в 1931 году заявил: «Сказать по правде, цель моей жизни состоит в том, чтобы уничтожить Советский Союз». Его мнение разделяли представители консервативных слоев — так называемые «изоляционисты», и они не собирались легко сдавать свои позиции. Антисоветские настроения в США подогревались спецслужбами Германии через многочисленную колонию немецких эмигрантов.
Английские секретные службы, в свою очередь, пытались дискредитировать друзей новой России и посеять у американцев подозрения на ее счет. В архиве СВР хранятся сведения, добытые Филби, согласно которым англичане через свою агентуру в Штатах распространяли слухи, порочащие СССР и представляющие его потенциальным агрессором. По словам английских агентов, война между Германией и СССР должна была начаться в ближайшее время путем нанесения русскими «упреждающего удара» по Германии из района Южной Польши.
Советская разведка принимала меры по выявлению конкретных распространителей дезинформации и пресечению ее негативных последствий для советско-американских отношений.
Одновременно разведка решала задачу добыть сведения о новейших достижениях США в области науки, техники и вооружений. В этой связи внешняя разведка приобретала в США источники информации о новых видах американского оружия, разрабатываемого в конструкторских бюро или поступающего в войска для их оснащения.
Одним из первых советских нелегалов на Американском континенте был разведчик, известный только по псевдониму, — Чарли. Его имя в архиве СВР не сохранилось. В 1938 году он был отозван в Советский Союз, репрессирован, а его личное дело, по всей видимости, уничтожено. Но в информационных досье удалось отыскать следы его деятельности. Чарли сумел установить деловые контакты с инженерами, технологами, представителями различных фирм, офицерами летных и морских частей. Только за два первых года работы Чарли добыл важную информацию о спасательных аппаратах для моряков-подводников, данные об авиационных двигателях, характеристики двух типов танков, авиационном прицеле для бомбардировщиков, детали конструкций гидросамолетов, сведения о дизельных моторах различного назначения, о переработке нефти. Разведчику удалось получить в начале 30-х годов доклад американского ученого Годдарда
«Об итогах работы по созданию ракетного двигателя на жидком топливе». Документ был доложен маршалу Тухачевскому и получил его высокую оценку.
Но многопрофильная и систематическая работа внешней разведки по Америке началась примерно в 1933–1934 годах. Советское посольство в Вашингтоне и генеральное консульство в Нью-Йорке стали основными прикрытиями для советских разведчиков.
В 1934 году через Австрию и Болгарию в Соединенные Штаты выехал опытный резидент нелегальной разведки Борис Яковлевич Базаров. Это был незаурядный человек, оставивший заметный след в истории разведки.
До командировки в США он в течение ряда лет успешно работал на Балканах, в Австрии и Германии. Свободно владел болгарским, сербскохорватским, французским и немецким языками. Неплохо говорил по-английски.
Б.Я. Базаров родился в 1893 году в Белоруссии, служил офицером царской армии. Работать во внешней разведке начал с 1921 года.
Под его руководством в США действовали молодые разведчики-нелегалы И. Ахмеров, Н. Бородин, А. Самсонов, ставшие впоследствии профессионалами высокого класса.
Нелегальная резидентура Базарова успешно взаимодействовала с «легальной», которую возглавлял П.Д. Гутцайт: обе группы вели совместные «разработки», взаимодействовали при отправке информации в Центр, выполнении заданий руководства разведки.
Петр Давыдович Гутцайт родился в 1900 году на Украине. В 20 лет вступил в партию, через три года был направлен на работу в О ГПУ. Более 10 лет он проработал в центральном аппарате разведки и в 1933 году получил назначение резидентом «легальной» резидентуры в Соединенные Штаты.
В напряженной работе, в постоянных заботах об организации встреч со связями, об оценке добытых сведений и их отправке по каналам разведки шли годы. Эта полнокровная жизнь разведчиков-профессионалов оборвалась в 1938 году, когда Базаров и Гутцайт почти одновременно были отозваны в Москву. Их осудили «за шпионаж и измену» и приговорили к расстрелу. Необоснованные обвинение против разведчиков были сняты только в 1956 году.
Отзыв в Москву двух резидентов негативно повлиял на работу резидентур: надо было срочно перераспределить источники информации между оперработниками, часть информаторов законсервировать «до лучших времен». Сложнее стало поддерживать связь с Центром. И.А. Ахмеров, тем не менее, успешно исполнял обязанности руководителя нелегальной разведгруппы. Талантливый разведчик, он к этому времени приобрел необходимый опыт. Ахмеров ненавязчиво, как бы само собой, устанавливал контакты с нужными людьми, умел их расположить к себе и вызвать на откровенный разговор, в беседе уловить новые сведения и тут же их оценить. Он был инициативен и изобретателен в работе, проявлял внимание и выдержку в отношениях с коллегами. В резидентуре пользовался неизменным уважением.