ений». Это была высокая оценка: нельзя забывать, что давалась она в суровые времена.
С 28 ноября по 2 декабря 1943 года тегеранская резидентура работала круглосуточно. В иранской столице проходила встреча руководителей держав антигитлеровской коалиции — И.В. Сталина, Ф. Рузвельта и У. Черчилля. Как известно, американский президент Рузвельт во время конференции жил на территории советского посольства: были получены сведения о планах немцев осуществить террористический акт против «большой тройки» и необходимо было принять дополнительные меры безопасности. Ежедневно проводились встречи с агентами и доверительными связями, заслуживающая внимания разведывательная информация немедленно докладывалась советскому руководству. Заблаговременно были подготовлены и переданы иранским властям списки лиц, подлежавших, по соображениям безопасности, задержанию и изоляции до окончания конференции. Усилия оперативного состава резидентуры и лично И.И. Агаянца по обеспечению безопасности Тегеранской конференции получили высокую оценку Центра.
По воспоминаниям работавших с ним в Тегеране разведчиков, И.И. Агаянц трудился буквально на износ и не щадил себя, невзирая на подкравшуюся к нему болезнь — туберкулез легких. Никто и никогда не слышал от него жалоб на плохое самочувствие, для подчиненных он всегда был в форме.
Дом И.И. Агаянца был открыт для всех, но там никогда не устраивалось шумных застолий. Он органически не переносил чьей-либо склонности к спиртным напиткам. Сам крепких напитков не употреблял, иногда позволял себе выпить немного вина, и даже во время встреч с интересовавшими его иностранцами ограничивался чашкой кофе или чая. Но он был очень интересным собеседником, умел поддерживать разговор, и его партнер обычно не замечал, что попивает коньяк в одиночку. И.И. Агаянц в беседах с подчиненными и другими людьми всегда был терпелив и внимателен, корректен и тактичен, ни на кого не повышал голоса, держался ровно со всеми. Однако его теплые и даже ласковые глаза вдруг холодели и становились отчужденными, если он сталкивался с нечестностью, ложью и демагогией. Любые его замечания или недовольство воспринимались подчиненными как наказание, хотя он никогда никого не унижал. Мог лишь с тонкой иронией предостеречь сотрудника от необдуманных действий. Он был добрым человеком, не мог, например, отказать кому бы то ни было в высказанной просьбе, но когда видел нечестность сотрудника, применял к нему крутые меры воздействия.
Удивительная работоспособность, человеческая мудрость, дружелюбное отношение Ивана Ивановича к своим сотрудникам, способность увлекать их на выполнение поставленных перед резидентурой задач снискали ему авторитет, уважение и любовь работавших с ним разведчиков. В коллективах резидентур, которыми он руководил, всегда царила обстановка сплоченности и взаимовыручки. Одна мысль о необходимости докладывать Ивану Ивановичу о полученных результатах выполнения его задания заставляла сотрудников работать лучше. Если же дело было сделано спустя рукава, то Иван Иванович строил разговор с провинившимся таким образом, чтобы последнему было до боли стыдно за это.
В августе 1943 года И.И. Агаянцу было поручено принять участие в организации представительства СССР при Французском комитете национального освобождения (ОКНО). Выполняя эту миссию, он провел в Алжире несколько встреч с генералом де Голлем и его ближайшими помощниками. С де Голлем Иван Иванович был знаком еще по Тегерану и сумел наладить с ним хорошие отношения. Все это помогло советской разведке получить необходимую информацию о положении в ОКНО, а также о происках в Алжире англо-американских спецслужб, негативно настроенных в отношении де Голля.
И.И. Агаянц регулярно выезжал из Ирана то в Алжир, то в Египет, то в Ирак и другие страны региона для проведения оперативных мероприятий против фашистской Германии. Ему было свойственно умение выделить главное звено в работе и сосредоточить на нем все внимание. Довелось ему поработать и с иранскими курдами, он бывал в их горных селениях и там обретал среди курдских лидеров друзей СССР. Известны случаи, когда иностранцы соглашались на сотрудничество с советской разведкой лишь благодаря обаянию этого человека, потому что видели в нем достойного представителя великой страны.
В 1946 году И.И. Агаянц снова в Париже: было признано необходимым усилить деятельность нашей резидентуры в послевоенной Франции. В 1946–1947 годах там проходили крупные международные конференции по заключению мирных договоров со странами — бывшими союзницами Германии и по ее демилитаризации. «Как и в Тегеране, — вспоминает бывший сотрудник резидентуры А.И. Алексеев, — Ивану Ивановичу пришлось организовать работу по оказанию помощи советской делегации, возглавляемой В.М. Молотовым и А.Я. Вышинским. По приезде в Париж И.И. Агаянц, учтя довольно благоприятную обстановку в стране и широкие возможности для ведения разведывательной деятельности с официальных позиций, поставил перед сотрудниками резидентуры задачу установления доверительных отношений с членами различных делегаций, участвовавших в конференции… и подсказал пути установления контактов с ними». Сам он поддерживал широкие отношения как с французами, так и с другими представителями. «Неоднократно нас принимал В.М. Молотов, — рассказывает А.И. Алексеев, — и не только благодарил за полезную работу, но и ставил задачи по освещению тех или иных интересовавших советскую делегацию вопросов».
Резидентура в целом решила их, и ее деятельность получила позитивную оценку Центра.
С помощью надежной агентуры резидентура сумела добыть секретный вариант «плана Маршалла», который дал советской делегации возможность разоблачить корыстную политику США в Европе. Только этих результатов, достигнутых за год работы И.И. Агаянца во главе резидентуры, хватило бы для того, чтобы оценить его как крупного разведчика-руководителя, внесшего большой вклад в укрепление позиций СССР на международной арене.
Парижская резидентура под руководством Ивана Ивановича резко прибавила в работе: был расширен круг источников за счет хорошо осведомленных людей, а несколько человек из старой агентуры по заданию резидентуры смогли устроиться на важные государственные посты. Так, например, наша разведка была в курсе мероприятий французской контрразведки и, главное, знала планы и дела отдела, занимавшегося вопросами СССР. Это позволило предотвращать провалы наших агентов и сорвать ряд готовившихся провокаций против советских работников во Франции.
И.И. Агаянц был не только талантливым разведчиком, но и политиком и дипломатом, никогда не замыкался в рамках узковедомственных интересов. Он всегда поощрял тех работников, которые активно работали по линии прикрытия, и сам подавал в этом отношении пример подчиненным. По инициативе Ивана Ивановича и при его личном участии были возвращены в СССР 50 полотен известного художника П.П. Кончаловского, оказавшиеся в Париже. Для этого он договорился с В.М. Молотовым, разрешившим воспользоваться его самолетом, на котором картины и были доставлены в Москву. П.П. Кончаловский высказал большую благодарность разведке за возвращение его полотен. Также по инициативе И.И. Агаянца были получены и переправлены в СССР архивы композитора С.В. Рахманинова, дневники писателя Р. Роллана и т. д. Всю эту работу он организовывал лично.
В сентябре 1947 года Иван Иванович вернулся из Парижа в Москву и возглавил одно из управлений Комитета информации при МИД СССР (внешняя разведка тогда переживала период реорганизации), проработав там до 1952 года. Радикально изменившаяся международная обстановка требовала от советской разведки пересмотра многих прежних форм и методов деятельности. Время диктовало необходимость обратить особое внимание на акции содействия внешней политике СССР. Теперь вопрос об акциях влияния (в то время они обозначались термином «активные мероприятия») ставился значительно шире: речь шла о срыве антисоветских планов и намерений стран Запада, о которых разведке было или становилось известно.
Однако процесс практической реорганизации разведдеятельности в сфере активных мероприятий шел медленно. Наконец в 1959 году в разведке было создано специальное подразделение (отдел «Д»), который должен был играть роль организатора и координатора всей работы внешней разведки в области разработки и реализации активных мероприятий. Руководителем отдела был назначен И.И. Агаянц. По своему опыту, диапазону знаний, государственному мышлению и способности выдвигать новаторские идеи И.И. Агаянц оказался в «нужное время в нужном месте». По существу, с учетом новых задач начинать приходилось с нулевого цикла, но в скором времени его руками был создан важный орган разведки, призванный помочь решению многих задач советской внешней политики.
У И.И. Агаянца был ярко выраженный дар подбирать и умело расставлять кадры, ставить перед ними задачи с учетом деловых и личных качеств, способностей и возможностей того или иного работника. Другим даром было умение наладить взаимодействие, организовать оптимальное решение задачи. Работая в отделе «Д», он контактировал с сотрудниками аппарата ЦК КПСС и широким кругом представителей внешнеполитических ведомств. Все они относились к Ивану Ивановичу с большим уважением.
Большинство из подготовленных отделом «акций влияния» дали весомые результаты. Можно без преувеличения сказать, что новый этап деятельности разведки в области «акций влияния», других активных мероприятий неразрывно связан с именем И.И. Агаянца. Именно при нем родилась наиболее результативная форма активных мероприятий — комплексные акции, которые обрели упреждающий, наступательный и долгосрочный характер.
В конце 1965 года работа И.И. Агаянца как начальника отдела «Д» получила следующую оценку: «Полковник Агаянц И.И. в разведке работает более 30 лет, с 1940 года — на руководящих должностях, трижды находился в долгосрочных командировках в капиталистических странах, причем дважды в качестве резидента КГБ. Завербовал нескольких ценных агентов, которые по настоящее время являются источниками получения весьма важной документальной информации.