Имена и эпитеты
Самое древнее и наиболее распространенное шумерское имя солнечного божества — это dutu. В архаических текстах из Урука и Джемдет-Насра записанное таким образом оно не встречается. Возможно, в этот период оно записывалось без детерминатива как utu. В тех случаях, когда детерминатив не используется, часто бывает трудно определить, используется ли знак UD для записи имени бога солнца или для записи лексем u4 «день», babbar «белый» и др. Пиктографически этот знак изображался в виде диска, появляющегося из дуги большего диаметра, который обозначал, по-видимому, восход солнца над линией горизонта [Labat 1976, No. 381] (рис. 9, 10). Его можно увидеть также на изображениях некоторых штандартов в текстах из Урука IV–III и на печатях из архаического Ура [Szarzyńska 1996, Standard IV; UET II, 200, 201; ZATU, No. 19, 566]263 (рис. 73, 74).
Имя солнечного божества dutu, записанное с детерминативом, встречается впервые в большом списке богов из Фары (XXVI в.), где оно стоит на 6‐м месте [Krebernik 1986, S. 168]264. Список содержит 20 колонок, всего ок. 560 имен богов. Можно заключить, что иерархическое положение Уту в этот период было очень высоким265, полагая, что наиболее значительные божества приведены в начале списка. Имя dutu встречается также в так называемых «Гимнах za3-mi2»266 из Абу Салабиха на 7‐м месте [Biggs 1974, p. 47: 38], и в заклинаниях из Фары и Эблы [Krebernik 1984, B. 19, 32, 35, 39]267. Оно присутствует также в лексических списках из Эблы [MEE 4, р. 126, VE VI 10].
Имя dutu встречается во многих текстах второй половины III — первой половины II тыс. — гимнах, заклинаниях, молитвах, мифах и лексических списках, в частности в двуязычном списке богов Вайднера, восходящем ко времени III династии Ура [Weidner 1924–25, S. 12, Kol. II 3, 3a]. В «Большом списке богов» AN = dAnum имена, связанные с Уту, следуют непосредственно после имен, относящихся к лунному божеству Нанне, и занимают значительную часть таблицы III [Litke 1998, p. 128–130]. В лексических текстах приводятся глоссы u2-tu, u2-tu2, фиксирующие произношение идеограммы UD как имени солнечного божества [Krebernik 2011, S. 600]. С досаргоновского времени знак UD = utu входил в названия городов Ларса (ud-unugki) и Сиппар (ud-kib-nunki), которые были центрами почитания Уту в Месопотамии, а также Адаба (ud-nunki).
Во второй половине III тыс. наряду с шумерским названием появляется также аккадское имя солнечного божества dŠamaš, которое записывалось силлабически как ša2-maš, ša3-maš2, ša-ma-aš, ša-mu-uš. Самые ранние примеры относятся к староаккадскому времени268. Грамматически слово Šamaš представляет статус абсолютус от слова šamšu, означающего «солнце», «солнечный свет», «день», «солнечный диск» [CAD Š/1, p. 335a]. Отсюда происходит также слово šamšatu (aš-me), «солнечный диск» (культовый предмет, обычно изготовленный из металла), известное со староаккадского времени [ibid., p. 332–334].
Исходно Уту и Шамаш были двумя разными божествами, представлявшими соответственно шумерскую и аккадскую традиции, однако в староаккадский период они уже слились в один образ. Уту/Шамаш почитался как единое божество на протяжении всей истории Древней Месопотамии, причем в текстах могли параллельно использоваться как шумерское, так и аккадское имена.
В старовавилонский период впервые встречается цифровое обозначение имени солнечного божества d20 (= dman) [Röllig 1969, p. 499]. В серии AN = dAnum, III 100 оно приводится в тождестве d20 = dutu [Litke 1998, p. 128]. Наибольшее распространение это обозначение получило в I тыс. в астрологических и астрономических текстах.
Со старовавилонского времени известно название am-na, связанное с Солнцем. В серии AN = dAnum, III 98 оно стоит на втором месте в списке чтений (глосс) для шумерограммы dUD [ibid.]. Происхождение этого названия остается нераскрытым. В серии AN = Anu ša amēli 42 обозначение dam (по-видимому, сокращение от am-na) приравнивается dutu ša2 ṣi-ti [ibid., p. 231]. Аккадская часть выражения ša2 ṣi-ti интерпретируется по-разному. Наиболее вероятное значение: Šamaš ša ṣēti «Шамаш (полуденного) зноя» как обозначение времени дня; менее вероятно: Šamaš ša ṣīti «Шамаш утреннего восхода» [Krebernik 2011, p. 600b].
Кроме приведенных названий, в текстах разных категорий (в основном в лексических) содержится также немало других имен и эпитетов, относящихся к солнечному божеству или связанным с ним персонажам. Некоторые из них носят астрономический характер.
В серии AN = dAnum, III 102 имя dutu приравнивается dĝiš-nu11 (= nūru), букв. «свет» В этом же тексте dutu отождествляется с божеством dalam (III 109), имеющим близкое значение269, а также с nu-ur dingir.meš (= nūr ilī), букв. «свет богов» (III 274) [Litke 1989, p. 128–129, 145].
Среди имен Уту/Шамаша в той же серии (III 121) встречаем выражение dUTU.E3 (= ṣīt dŠamši), что означает «восход Солнца» [ibid., p. 130]. Этот термин имеет, по-видимому, древнюю историю. Как мы уже отмечали, имя солнечного божества в самом раннем пиктографическом варианте в текстах из Урука и на печатях из Ура представляло, по-видимому, восход Солнца. Этот же знак присутствует на месопотамских печатях раннединастического и староаккадского времени [Куртик 1998, с. 24–25].
Сочетание ud-e3 встречается впервые в лексических текстах из Эблы [MEE 4, p. 126, VE V 19]. Оно присутствует также в гимнах из собрания Энхедуанны в выражении ki-u4-e3, букв. «место, где восходит Солнце» [TCL 3, p. 28, No. 15: 192; p. 46, No. 38: 489]270. В гимне, посвященном богине Нунгаль, содержится близкое выражение kur-dutu-e3-a, «гора, где восходит Солнце» [ETCSL, Text 4.28.1: 9]271. В шумерских литературных текстах dutu-e3 встречается в различных комбинациях более 20 раз [ETCSL]. В старовавилонских лексических сериях содержатся тождества: ud-du (= e3) = wa-a-ṣu2-um (серия Proto-Ea), ud-du = a-ṣu-u (серии Ea III 210, A III/3: 145, Sb II 82) [CAD A, 356b], то есть «выходить, восходить»272. Восход Солнца, несомненно, привлекал особое внимание. Неудивительно поэтому, что для его обозначения были введены специальные термины. Позднее они использовались также для обозначения направления на восток.
Для обозначения захода Солнца применялся особый термин dutu-šu2(-а) = ereb šamši, букв. «заход Солнца». Сочетание u4+šu2 засвидетельствовано уже в текстах из архаического Урука [ZATU, No. 537]273. Понятия «заход Солнца» и «вечер» как время дня были тесно связаны в Уруке. Вечер обозначался знаком sig, который графически представлял знак ud, перевернутый в противоположную сторону, символическое изображение захода Солнца [ZATU, No. 451] (рис. 13). В литературных текстах упоминание захода солнца встречается впервые в гимне из собрания Энхедуанны в выражении lugal-u4-šu2-[x], букв. «царь солнечного захода» как эпитете Нергала [TCS 3, p. 44, No. 36, line 464]. В эпоху династии Ларсы и в старовавилонский период этот термин записывался как utu-šu2-uš или utu-šu2274. В целом нужно отметить, что выражение dutu-šu2(-а), «заход Солнца» в текстах III тыс. встречается намного реже соответствующего термина для восхода [ETCSL]275. В старовавилонских лексических текстах приводятся тождества: ud-šu2 = e-re-eb dšamšim(utu)im [ePSD, utušuš],
Места восхода и захода Солнца в представлении жителей Месопотамии фиксировали крайние точки земного пространства, которое считалось областью Энлиля. Отсюда выражение: dutu e3-ta dutu šu2-še3 «от восхода Солнца до заката Солнца» в значении «повсюду» в «Песне Инанны и Думузи» (Dumuzid — Inana D1) [ETCSL, Text 4.08.30: 42] и в других текстах276. Данное выражение могло употребляться также во временнóм значении, как обозначение светлой части суток, например в мифе «Энки и мировой порядок» [ibid., Text 1.1.3: 193]277.
Таким образом, можно констатировать: в III — первой половине II тыс. Солнце мыслилось, прежде всего, как источник тепла и света. Из всех связанных с ним явлений терминологически были выделены только восход и заход, причем восход Солнца интересовал жителей Месопотамии в большей степени, чем заход, если судить по частоте упоминаний. Термины, принятые для обозначения восхода и захода Солнца, обозначали также стороны света — направления на восток и запад.
Символические и антропоморфные изображения
Помимо текстовых свидетельств, относящихся к Солнцу, до нас дошло также много изображений в глиптике и на керамике, имеющих солярное значение. Солярная символика — изображения дисков с лучами или без лучей — засвидетельствована в ближневосточном регионе на керамике уже в халафский и убейдский периоды (V тыс.) [Goff 1963, No. 87, 136]. Диски с лучами встречаются на печатях из Суз, датируемых IV тыс. [Amiet 1961, No. 97, 123, 150; Куртик 1998, с. 22–23, рис. 8–9] (