Вышло именно так, как предсказывал В. И. Ленин. Стоило только начаться новому походу Антанты против Советской республики, как меньшевики и эсеры снова заняли резко враждебную позицию против Советской власти и Коммунистической партии. Но в рассматриваемый период задача заключалась в том, чтобы использовать малейшее колебание в рядах мелкобуржуазных, антисоветских партий для укрепления диктатуры пролетариата. Именно эта мудрая ленинская тактическая линия была положена в основу перестройки деятельности ВЧК зимой 1918–1919 гг.
В. И. Ленин всегда считал, что политическое недоверие к выходцам из буржуазной среды — явление вполне закономерное. «Политическое недоверие, — писал Владимир Ильич, — приводит к тому, что нельзя давать несоветским людям политически ответственных постов. Оно приводит к тому, что чрезвычайки внимательно следят за представителями классов, слоев или групп, тяготеющих к белогвардейщине»[172]. Однако политическое недоверие вовсе не означало, что Советское государство должно было отказаться от использования старых, буржуазных специалистов. «Отказ использовать их для дела управления и строительства, — указывал В. И. Ленин, — есть величайшая глупость, несущая величайший вред коммунизму»[173].
Между тем часть партийных, советских и военных работников не понимала значения использования буржуазных специалистов, не создавала им необходимых условий для работы. Так называемым «спецеедством» страдала и часть работников чрезвычайных комиссий. Такие работники, не уяснив линию партии и правительства, производили аресты «по подозрению» не только специалистов, но даже ответственных советских работников, не ставя об этом в известность учреждения, где те работали. Такие аресты нередко болезненно отзывались на работе самого учреждения и не способствовали привлечению специалистов к большой созидательной работе, которую проводила Советская власть.
В начале декабря 1918 г. Совет Рабоче-Крестьянской Обороны создал специальную комиссию под председательством В. И. Ленина для рассмотрения вопросов, связанных с деятельностью ВЧК.
Сохранилась собственноручная запись предложений о работе ВЧК, высказанных В. И. Лениным на заседании комиссии 3 декабря 1918 г.
В. И. Ленин считал необходимым осуществить следующие мероприятия:
1. Во главе чрезвычайных комиссий ставить членов партии, не менее двух лет пробывших в партии.
2. Подтвердить право профессиональных и партийных организаций брать арестованных на поруки.
3. Более строго преследовать и карать расстрелом за ложные доносы.
4. Предоставить право брать на поруки наркомам с подписью 2-х членов коллегии наркомата.
5. Предоставить право наркомам и губкомам партии участвовать в следствии.
6. Немедленно расширить в ВЧК отдел жалоб и просьб об ускорении дела[174].
Все эти предложения имели целью усилить партийный контроль за деятельностью чрезвычайных комиссий, улучшить личный состав ЧК, обеспечить более строгое соблюдение революционной законности, сделать аппараты ЧК еще более оперативными и четко действующими. Ленинские предложения были полностью включены в постановление Совета Обороны от 14 декабря 1918 г. о порядке ареста ответственных служащих и специалистов.
На основе ленинских указаний ВЧК 19 декабря 1918 г. издала приказ об изменении методов работы местных чрезвычайных комиссий. В приказе разъяснялось, что для укрепления военного и хозяйственного механизма страны необходимо привлекать к работе в советских органах все технические силы, даже колеблющихся и буржуазно настроенных специалистов. Между тем, как отмечалось в приказе, ЧК на местах иногда не дают возможности выполнить это.
ВЧК предлагала своим местным органам предоставить возможность трудиться всем представителям мелкой буржуазии. Вместе с тем следовало установить над их деятельностью строгое наблюдение. Аресты можно было проводить лишь в случае, когда ЧК располагала неопровержимыми данными о подрывной работе этих представителей.
ВЧК вместе с тем предупреждала местные чрезвычайные комиссии от неправильного толкования решения Совета Обороны, как решения, ограничивающего права ЧК. Это решение, говорилось в приказе, нужно рассматривать как указание о переходе «к более сложным и осмотрительным, но не менее решительным приемам борьбы с настоящими врагами».
В приказе предлагалось, далее, немедленно создать контрольные коллегии при ЧК и держать самую тесную связь с местными партийными комитетами[175].
Директивные указания ЦК РКП (б) и Совета Обороны давали ВЧК ясную ориентировку для работы в новых условиях.
Много поучительного для последующей деятельности ВЧК было извлечено в результате расследования причин падения Перми. Пермь — крупный промышленный и стратегический центр на левом фланге Восточного фронта — была захвачена колчаковскими войсками в ночь с 24 на 25 декабря 1918 г. Это было наиболее серьезное и опасное поражение советских войск в начале зимы 1918–1919 гг., когда началось усиление иностранной военной интервенции. Именно движение Колчака через Пермь на Котлас по замыслу англо-франко-американских империалистов должно было объединить сибирскую контрреволюцию с архангельским десантом Антанты для последующего совместного удара на Москву.
По предложению В. И. Ленина для расследования причин сдачи Перми и принятия практических мер для восстановления положения на фронте была создана комиссия ЦК партии и Совета Обороны в составе И. В. Сталина и Ф. Э. Дзержинского.
3 января 1919 г. И. В. Сталин и Ф. Э. Дзержинский выехали на Восточный фронт.
Расследование, проведенное комиссией ЦК, вскрыло, что основная причина успеха белогвардейцев под Пермью заключалась в их численном превосходстве, в измотан-пости частей 3-й армии, героически сражавшихся в течение многих недель без смены, в непрочности тыла 3-й армии, в преступном руководстве Троцкого и его ставленников на Восточном фронте, в прямом предательстве ряда командиров 3-й армии.
В штабе 3-й армии царили распущенность и безответственность. В развале работы штаба был повинен прежде всего сам командующий армии Лашевич.
В штаб армии проникло много чуждых элементов и белогвардейских шпионов. У начальника штаба и у начальника полевого управления штаба в качестве секретарей и машинисток работали выходцы из буржуазных семей.
Политическая работа в армии велась из рук вон плохо. Ставленники Троцкого препятствовали работе политотдела. Ф. Э. Дзержинский отмечал во время следствия, что в 3-й армии «партийных работников держали в стороне».
Главное и фронтовое командование, несмотря на неоднократные сигналы о неблагополучии в 3-й армии, не принимали никаких мер для изменения положения. На пермское направление не только не присылались серьезные подкрепления, но отсюда даже снимались части для переброски на другие фронты.
Тяжелое положение армии усугублялось безобразной постановкой снабжения. Бойцы сражались с врагом голодные и плохо одетые.
Тыл 3-й армии также не был обеспечен. Партийноследственная комиссия на основе тщательного изучения обстановки в Вятской и Пермской губерниях следующим образом охарактеризовала состояние работы в тылу армии: «…в Совдепах сидят ненадёжные люди, комбеды в руках кулаков, партийные организации слабы, ненадёжны, оторваны от центра, партийная работа заброшена, причём местные работники общую слабость партийно-советских учреждений стараются компенсировать усиленной работой чрезвычайных комиссий, ставших на общем фоне развала партийно-советской работы единственными представителями Советской власти в провинции…
Все эти обстоятельства повели к тому, что партийно-советские учреждения лишились опоры в деревне, потеряли связь с беднотой и стали налегать на чрезвычайную комиссию, на репрессии, от которых воет деревня. Сами же чрезвычайные комиссии, поскольку их работа не дополнялась параллельной положительной агитационностроительной работой партийно-советских учреждений, попали в совершенно исключительное изолированное положение во вред престижу Советской власти»[176].
В результате такой изолированности ЧК и злоупотреблений, допускаемых отдельными ее работниками, чрезвычайные комиссии не смогли предупредить и раскрыть целый ряд контрреволюционных выступлений и белогвардейских заговоров. В самой Перми действовала контрреволюционная организация, подготовлявшая занятие города белогвардейцами. Она широко раскинула свои шпионские сети в советских и военных учреждениях в Перми. Во главе этой организации стояли белогвардейцы Люба-шев, Симонов и Белобродский.
Особенно оживилась деятельность заговорщической контрреволюционной организации в декабре, когда колчаковская армия приблизилась к Пермской губернии. 20 декабря на станцию Григорьевскую были посланы диверсанты, которые прервали телефонную и телеграфную связь между частями 3-й армии. Были организованы выступления кулаков в Стряпунинской волости, возле станций Верещагино, Кунгур и др. Были устроены крушения воинских поездов на станциях Чайковской, Фаленки, Корд, а во время решительного наступления колчаковских войск — два крушения у разъезда № 102.
В результате развала тыла 3-й армии приходилось сражаться одновременно на два фронта. С одной стороны, наступали регулярные колчаковские войска, а с другой стороны, поднималось кулачество, руководимое белогвардейскими агентами. Это самым пагубным образом отражалось на состоянии фронта.
Таково, в общих чертах, было состояние 3-й Красной Армии и ее тыла накануне падения Перми.
Партия и правительство приняли решительные меры к ликвидации угрозы, создавшейся на Восточном фронте в связи с падением Перми. Другие армии Восточного фронта повели успешное наступление против Колчака. Вскоре были освобождены от белых Уфа, Оренбург и Уральск. Колчак не смог послать необходимые подкрепления войскам генерала Гайды, занявшим Пермь.