ой и Бежецкой пятин в поместное пользование земли кругом Озершц и Усвята на местах, взятых у Литвы. Эти поместные владения оказались недолговечными, потому что отошли к Литве. Немногим пережили их и владения смоленских, дорогобужских и вя- земских помещиков. В Смуту они подверглись польской оккупации, а их владельцы были выбиты вон и долго не могли устроиться, блуждая по всему Московскому государству. Подобные указанным условия не могли содействовать успехам землевладения и вообще хозяйства в пограничных местах. Вот почему мы почти не видим здесь, рядом с мелким искусственно насажденным поместным владением, ни крупной боярской ни монастырской земельной собственности15.
V
Города заоцкие, украинные и рязанские "Поле" и Севера.
Характеристика южной окраины Московского государства
Города "от Литовской украйны" Московского государства были расположены на верховьях Днепра и Десны. Переходя с этих рек на р. Угру, мы вступаем в новую область - так называемых "заоцких" городов, бывших старинным достоянием южнорусского княжеского рода, подпавших затем литовской власти и перешедших к Москве на рубеже XV и
XVI вв. Вместе с городами украинными и рязанскими эти города в XVI веке обращаются уже не против Литвы, а против татар. С успехами Москвы на западной границе против литовских князей в XV и начале XVI века, с приобретением Москвою Смоленска берега Угры и верхней Оки стали безопасны от нападений со стороны Литвы, но в то же время не были хорошо закрыты от нападений татар. Здесь страх от литовцев сменился боязнью крымцев, и в глазах московского правительства заоц- кие города входили в ту полосу земли, которую надо было укрывать с юга. Поэтому и мы соединяем эту группу городов в одном очерке с городами "от Поля". Как увидим ниже, есть для этого и некоторые другие основания в условиях быта изучаемого пространства.
Под именем заоцких городов разумелись города, расположенные между верхним течением Оки и р. Лужею (приток Протвы), Угрою и Жизд- рою; с запада их район ограничивался левыми притоками верхней Десны (точнее, р. Болвою). В этом неправильном пятиугольнике, кроме главного и крупнейшего города Калуги, находились города Воротынск, Козельск, Кременеск, Лихвин, Медынь, Мещовск (Мезецк), Мосальск, Опа- ково городище (с Юхновым монастырем), Перемышль, Серпейск. Все это были небольшие городки, но они лежали в краю давно населенном, довольно плодородном и не лишенном торгового оживления. Через Серпухов и Боровск было сухопутное сообщение с Москвою; по Оке и притокам Десны возили товары и сплавляли лес в Замосковье и на Северу. О торговле Калуги и о торговом речном движении в крае находим не одно известие от XVI-XVII вв. В военном же отношении большое число заоцких укрепленных городов объясняется тем, что они прикрывали собою подступы к р. Угре и переход на линию р. Поротвы (или Протвы). Значение р. Угры в защите московского центра бесспорно было очень велико: стоит только вспомнить, что именно здесь решился исход татарских нашествий 1480 и 1571 гг.: в первом случае татар успели отбить на Угре, во втором - татары, перейдя Жиздру и Угру, дошли до самой Москвы. Недаром русский писатель XVI века, говоря об Угре, решился "нарещи ту реку - пояс самые пречистыя богородицы, аки твердь от поганых защищающу Русскую землю". При таких условиях понятно, что заоцкие города сохраняли в продолжение всего XVI столетия свое военное значение; понятно затем, что те из них, которые были обращены на запад, к литовской границе, именно Медынь, Опаков и Кременеск, скорее перестали быть "городами" и обратились в "городища", чем крепости, обращенные на юг: с запада уже не ждали вражеской грозы, с юга она не затихала.
Берегами Оки и Жиздры ограничивалась с востока область заоцких городов и начинались тульские места - область украинных городов. Эта последняя область лежала по самой Оке, выше впадения р. Жиздры, и по р. Упе с ее притоками. Она представляла собою узкую полосу земли, протянувшуюся с северо-востока на юго-запад, от Серпухова и Каширы до Карачева и Кром, и прикрывавшую от Поля верхнее и среднее (до Каширы) течение Оки. Здесь были города Алексин, Волхов, Белев, Деди- лов, Карачев, Крапивна, Мценск, Новосиль, Одоев, Орел, Таруса, Тула и
Чернь. Сюда же впоследствии причислили и г. Кромы, выстроенный в 1595 году на левом берегу Оки, на р. Кроме, на месте старого "Кром- ского городища". Как среди заоцких городов первое место принадлежало Калуге, так среди украинных главное значение имела Тула. Через нее шла большая дорога от Москвы на Северу и в Киев, через Волхов и Ка- рачев; так называемая "московская", иначе "посольская", дорога направлялась от Тулы же на Мценск, Кромы и Курск; мимо Тулы на Оку проложен был и знаменитый Муравский шлях, поднимавшийся от Дивен по водоразделам к Костомарову броду на р. Упе. Находясь на линии важных сообщений, Тула была торговым городом: значение ее рынка на московской украйне было велико не для одного местного населения, но и для временно приходящих на украйну войск, которые являлись сюда ежегодно для обороны южных границ. В изучаемое нами время, в середине и конце XVI столетия, украинные города, можно сказать, только еще устраивались: Волхов и Дедилов были укреплены в 50-х годах XVI века, Крапивна и Орел - в 60-х. Существовавшие за эти годы в Поле сторожи были "поустроены", т.е. упорядочены и преобразованы в 70-х годах, после татарских нашествий 1571-1572 гг. Все предпринимаемые здесь пра- вдтельством меры клонились к тому, чтобы запереть для татар пути в центр Московского государства как по левому, так и по правому берегу Оки: Волхов, Орел и Кромы охраняли левый берег, Крапивна и Дедилов усиливали оборону правого берега.
Тем же целям должны были служить и рязанские города. Старинным центром рязанских поселений было пространство между р. Окою, Осетром и Пронею. Здесь находились города Переяславль-Рязанский, Зарайск, Михайлов и Пронск. С запада близки были к этому пространству городки Венев, Гремячей и Печерники. На юг от Прони в "Ногайскую сторону" смотрели Ряжск, Сапожок и Шацк. Наконец, к Рязани, по старой традиции, тянули места по верховьям Дона, где в XVI веке были города Епифань и Донков. Все эти города и обозначались общим именем рязанских. Если украинные города служили оплотом от крымцев, дороги которых лежали на запад от Дона, на "Крымской стороне" так называемого Поля, то рязанские города охраняли Русь по преимуществу от "Ногайской стороны", против нашествий с юго-востока ногайских отрядов. В тех же случаях, когда предполагалось нападение крымцев через донские верховья на Рязань и далее на Коломну или Владимир, рязанским городам выпадала главная роль и в борьбе с крымцами. По этой причине в продолжение всего XVI века Рязанский край имел характер военного округа. Главный город края - Переяславль-Рязанский - представлял собою сильную крепость; Зарайск с 1533 года имел каменные стены, и все прочие города были укреплены. Чернозем, доходящий с верховьев Дона через Проню почти до Оки, способствовал широкому развитию земледелия на Рязани, и украинные рязанские места, несмотря на военные опасности, слыли за обильный и богатый край. По Оке и Москве-реке через Коломну к столице "добре много" шел из Рязани хлеб и другие припасы; в Смутное время на продовольствие из Рязани рассчитывали все стороны, действовавшие под Москвою. Были у Рязанского края и торговые сношения с южными местами, причем, разумеется, главное значение имел донской путь. На Дон ездили из рязанских мест или по р. Проне, Ра- нове и Хупте на Ряжск и Рясское поле в р. Рясы и Воронеж или же сухим путем на донскую пристань Донков. От Донкова через веневские места на Каширу существовал еще особый путь, которым могли пользоваться и жители Рязани16.
Вот, в кратком очерке, состав той части Московского государства, которая находилась на юге от Оки и Угры и еще в начале XVI века считалась как бы за рубежами государства. Если на востоке и западе изучаемой нами теперь полосы под прикрытием старинных крепостей "верхов- ских" и рязанских население чувствовало себя более или менее в безопасности, то между верхнею Окою и верхним Доном, на реках Упе, Проне и Осетре, русские люди до последней трети XVI века были предоставлены собственному мужеству и счастью. Алексин, Одоев, Тула, Зарайск и Михайлов не могли дать приюта и опоры поселенцу, который стремился поставить свою соху на тульском и пронском черноземе. Не могли эти крепости и задерживать шайки татар в их быстром и скрытном движении к берегам средней Оки. Надо было защитить надежным образом и население окраины и дороги внутрь страны, в Замосковье. Московское правительство берется за эту задачу в середине XVI века. Оно сначала укрепляет места по верховьям Оки и Дона, затем укрепляет линию реки Быстрой Сосны, переходит на линию верхнего Сейма и, наконец, занимает крепостями течение р. Оскола и верховье Северного (или Северского) Донца. Все это делается в течение всего четырех десятилетий, с энергическою быстротою и по известному плану, который легко открывается позднейшему наблюдателю, несмотря на скупость исторического материала для изучения этого дела.
Очень известен и не один раз излагался порядок обороны южной границы Московского государства. Для отражения врага строились крепости и устраивалась укрепленная пограничная черта из валов и засек, а за укреплениями ставились войска. Для наблюдения же за врагом и для предупреждения его нечаянных набегов выдвигались в Поле за линию укреплений наблюдательные посты - "сторожи", и разъезды - "станицы". Вся эта сеть укреплений и наблюдательных пунктов мало-помалу спускалась с севера на юг, следуя по тем полевым дорогам, которые служили и отрядам татар. Преграждая эти дороги засеками и валами, затрудняли доступ к бродам через реки и ручьи и замыкали ту или иную дорогу крепостью, место для которой выбиралось с большой осмотрительностью, иногда даже в стороне от татарской дороги, но так, чтобы крепость командовала над этою дорогою. Каждый шаг на юг, конечно, упирался на уже существовавшую цепь укреплений; каждый город, возникавший на Поле, строился трудами людей, взятых из других украинных и "польских" городов, населялся ими же и становился по службе в тесную связь со всею сетью прочих городов. Связь эта поддерживалась не одними во- енно-административными распоряжениями, но и всем складом полевой порубежной жизни. Между военными городами более старыми украин- ными и новыми "польскими" - нельзя провести определенной границы и очень трудно подметить существенное различие в складе жизни. Это один военный округ: части его лучше изучаются в их совокупности и становятся понятнее тогда, когда будут поставлены изучающим в связь с направлением полевых дорог, по которым московские люди сознательно располагали группы укрепленных городов, "помысля (по словам летописи) поставить по сакмам татарским городы".