От существительных могут быть образованы существительные, прилагательные, глаголы, т. е. дериваты субстантивно-субстантивного, субстантивно-адъективного и субстантивно-глагольного классов.
4.1. Субстантивно-субстантивный класс
Дериваты данного класса распадаются на два разряда. К первому относятся существительные, объединенные мутационным значением, которое может быть сформулировано на категориальном уровне как 'предмет, имеющий отношение к другому предмету'. Категориальное значение конкретизируется на более низких уровнях абстракции как 'лицо, осуществляющее производство предмета', 'предмет, являющийся вместилищем другого предмета' и т. п. Исследователями неоднократно отмечалось, что в данной сфере, как ни в какой другой, велико и практически не поддается исчислению число конкретизаций общего значения (см., например, [Янценецкая 1979]).
Ко второму разряду относятся существительные, объединенные различными модификационными значениями. В отличие от существительных первого типа, они разбиваются на четко очерченные группы. Из числа дериватов данного типа проанализируем ряд групп (существительные со значением женскости, невзрослости и единичности).
4.1.1. Существительные со значением 'предмет, имеющий отношение к другому предмету'
Данные дериваты образуются путем суффиксации, а также префиксально-суффиксальным способом. В дальнейшем мы сосредоточим внимание только на суффиксальных дериватах[168]. Рассмотрим использование в лингвокреативной деятельности детей основных словообразовательных моделей, по которым образуются дериваты с названным выше категориальным значением.
-НИК (-АТНИК, -АРНИК, -ОВНИК) (женск. при наименовании лица -НИЦ-(А), -АТНИЦ-(А) и т. д.). Данная модель – одна из самых продуктивных в сфере внутрисубстантивного словообразования. Выявленные в детской речи окказиональные дериваты могут быть разделены на две неравные по объему семантические группы: 'лицо, совершающее то или иное действие по отношению к предмету’[169] и 'помещение, а также вместилище для предмета'.
Все данные дериваты, так же как и другие отсубстантивные дериваты, образованные по моделям мутационного типа, содержат в своей семантической структуре не получившие эксплицитного выражения компоненты, соответствующие свернутым предикатам исходного мотивирующего высказывания, например: «Он (учится на) двойки» – «Он двоечник».
Во многих случаях детские окказиональные дериваты могут по морфемной структуре совпадать с имеющимися в нормативном языке, но различаться свернутыми предикатами, например дачник – в нормативном языке – 'тот, кто снимает дачу, живет на даче'. В речи пятилетнего ребенка это слово было употреблено в значении 'тот, кто имеет дачу': Они дачники, а мы не дачники, у нас же дачи нет[170].
Выделяется ряд более мелких разновидностей:
а) 'тот, кто управляет транспортным средством': Кто ведет поезд? – Поездник?; Кто летает на самолетах? – Самолетник. Зарегистрированы также паровозник, мотоциклетник, велосипедник и пр.;
б)'тот, кто занимается изготовлением или ремонтом предмета': Это тебе пальтовник пальто сшил?; На машинников где учатся? Ну, машины делать…; Свет выключили, придется теперь светника вызывать;
в) 'тот, кто характеризуется пристрастием к предмету': Я и крабница, и колбасница (т. е. люблю и то и другое); Я чайник, а ты – сырник! (т. е. я люблю чай, а ты – сыр). Отмечены также молоковница, виношник, корочница. В качестве производящих чаще всего выступают существительные, обозначающие продукты питания (ср., однако: Бабушник я! Бабушку люблю!);
г) 'тот, кто получает оценки': Витя у нас — парочник. Зарегистрированы также колышница, единичник;
д) 'тот, кто является владельцем предмета': Надо всех велосипедников во дворе собрать! См. также приведенное выше слово дачник;
е) 'тот, кто действует с помощью предмета': Тебя тоже аппаратник снимал (т. е. фотограф); Один топорник разрубил волку живот и освободил Красную Шапочку;
ж) 'тот, кто каузирует существование предмета': Смотри, мороз – какой узорник!; Кто разжигает костер? Костерник?; Кто эти рисунки сделал? Рисунник, да?
Выше уже шла речь о том, что все семантические подтипы практически не поддаются исчислению. часто, например, дается наименование лицу по тому органу, который болит: Мы с мамой животницы: у нас сегодня животы болят. Ср. в нормативном языке: сердечник[171], легочник и т. п.
Все приведенные выше дериваты были объединены тем, что производящее существительное выступало в роли объекта действия, производимого лицом. Существуют и другие возможности конкретизации категориального словообразовательного значения. Например, производящее существительное может представлять собой обозначение места или направление действия, совершаемого лицом: Если я упаду в лужу, то буду лужник; Я ветник – по веткам лазить люблю; Кто в лодке сидит — лодник называется?
Дериваты такого рода широко распространены: Надо для нашей собаки собачник построить во дворе (т. е. конуру); Свиньи в свинятнике живут? (ср. с нормативным словом «свинарник», характеризующимся несовпадением формальной и семантической производности). Сахарница иногда именуется сахарником, солонка — сольником, контейнер для яиц — яичником, графин, предназначенный для вина, – виновником.
-ЩИК/-ЧИК, -ОВЩИК-, женск. -ЩИЦ-(А)/-ЧИЦ-(А), -ОВЩИЦ-(А). Данная модель служит для образования дериватов со значением лица; семантические разновидности отчасти совпадают с теми, которые характерны для предыдущей модели, хотя они и не столь разнообразны. Модель характеризуется меньшей продуктивностью, чем предыдущая: Пароходчиком интересно быть? Ну, пароходом управлять; Кинщиком буду, когда вырасту (будет кино показывать); Пианинщица пришла красивая такая: волос нет, одни кудри. И в данном случае обнаруживается потенциальное многообразие имплицитно представленных в семантической структуре слова компонентов.
-ИСТ. Данная модель используется обычно для наименования лиц по их принадлежности к тому или иному научному направлению, по сфере занятий, склонности (ср. «журналист»; «танкист», «скандалист»). Для нормативного языка характерно использование в качестве производящих заимствованных существительных. В детской речевой деятельности указанное ограничение часто снимается. Семантические подтипы в основном те же, что и в моделях, рассмотренных выше. Производящее существительное может выступать в качестве орудия деятельности (На тракторе работает тракторист, а на бороне — боронист?), в качестве объекта деятельности: Буду лошадистом, зверским врачом! Дериват лошадист вообще широко используется детьми в разнообразных значениях – 'тот, кто скачет на лошади', т. е. кавалерист: Лошадисты умчались на своих лошадях; 'тот, кто управляет телегой и лошадью': Лошадист дрова из лесу везет; 'тот, кто лечит лошадей' (пример, приведенный выше); 'тот, кто любит лошадей': Мама – собачница, а я — лошадист.
Зарегистрированы и другие дериваты с -ИСТ, например: гаист (работник ГАИ), колесист (велоакробат в цирке).
-НИЦ-(А), -ЕНИЦ-(А), -ОВНИЦ-(А), -ОЧНИЦ-(А), -АТНИЦ-(А). В нормативном языке этот формант используется почти исключительно для создания дериватов со значением 'вместилище того, что названо производящим существительным', например мыльница, сахарница и т. п. И в детской речи данное значение является основным: Давай купим щетницу для щетки! (футляр); Сольница какая большая у нас! (ср. «солонка»); Песочница – ставь ее на стол! (о сахарнице); Это кашница такая у меня будет (о тарелке для каши); Носки надо в носочницу класть (о коробке для носков).
Один мальчик назвал хлебницу булочницей, другой — бульницей (с усечением К): Хлебница – это для хлеба, а для булки — бульница?[172] Аквариум был назван рыбницей, солонка — сольницей.
В отличие от нормативного языка этот формант может использоваться и в других семантических функциях. Так, лошадницей была названа уздечка, футбольницей – корзина для игры в баскетбол, укольницей – шприц для уколов.
Особо следует отметить, говоря о внутрисубстантивном словообразовании, случаи так называемой вторичной суффиксации. Это явление, абсолютно не свойственное нормативному языку, отмечается тем не менее в разговорной речи и просторечии [Земская 1973: 263264]. Суть его заключается в том, что к существительному, уже имеющему значение лица, прибавляется суффикс со значением лица, при этом категориальное значение лица оказывается как бы дополнительно подчеркнутым. Так возникают словообразовательные пары: биограф → биографист, дирижер → дирижерщик.
Распространена вторичная суффиксация и в существительных со значением национальности: белорус → белорусец, грузин → грузинец, румын → румынец. Можно видеть во всех случаях подобного рода стремление к маркированности языковых значений с помощью специализированных аффиксов (в существительных типа «биограф», «грузин» значение лица оказывается формально не маркированным).
4.1.2. Существительные с модификационными значениями[173]
-К-(А), -АНК-(А), -ОНК-(А), -ИЧК-(А), -АЧК-(А). Существительные со значением женскости образуются от существительных, обозначающих лиц мужского пола (грек → гречанка), или от существительных, обозначающих лицо безотносительно к полу. Модель является высокопродуктивной, активно используется в разговорной речи, в речи художественной. Примеры на образование дериватов от существительных, обозначающих лицо безотносительно к полу: Смотри, в машине шоферка!
Образование существительных от производящих, обозначающих лиц мужского пола, может происходить с усечением суффикса. В этом случае можно видеть явление мены суффиксов (т. е. заменительную, а не прямую деривацию). Факты такого рода не получили однозначной трактовки в работах дериватологов. Примеры образования дериватов со значением женскости: Армянин и армянинка; Ты дурак! – А ты дурачка! Встретились также пары: танцор → танцорка, гражданин → гражданинка, вор → ворка и др. Примеры образований с усечением суффикса -ЕЦ: Давай играть, ты будешь индеец, а я индейка; А какой костюм бывает у конькобежек? Примеры образований с усечением суффикса -АНИН: Молдаванин танцует с молдавкой. Примеры образований с усечением суффикса -ОК: Турок носит шаровары, и турка тоже?
Пример обратного словообразования можно видеть в случае негритянин с негритянкой – существительное, обозначающее лицо мужского пола, образовано путем мены суффиксов от существительного, обозначающего лицо женского пола (ср. «англичанин → англичанка»).
-ИЦ-(А). При использовании данного форманта также может происходить усечение (или замена) суффиксов, например в нормативном языке: любимец → любимица, ударник → ударница, закройщик → закройщица.
Этот формант активно используется в детских новообразованиях. В большинстве случаев производящими являются непроизводные существительные: журавль → журавлица, заяц → зайчица, король → королица, гусь → гусица, солдат → солдатица, паук → паучица, шалун → шалуница. Особый случай: лошадь → лошадица; слово «лошадь» осмыслено ребенком как родовой коррелят со значением мужского пола.
Встречаются случаи усечения (которые можно трактовать и как мену суффиксов): ленинградец → ленинградица, мудрец → мудрица: Ну ты и мудрец! – А ты мудрица!
-ИХ-(А). Эта продуктивная модель используется активно как в разговорной, так и в детской речи. Приведем примеры образований (главным образом из сферы зоонимов): медведь → медведиха (у Лизы Е.: медвежиха-точилка, с ударением на суффиксе), козел → козлиха, кот → котиха, король → королиха (единственный встреченный нами случай – наименование лица); орел → орлиха, крокодил → крокодилиха.
Отмечено несколько любопытных случаев образований с использованием данного форманта от наименований детенышей животных: поросенок → поросиха; цыпленок → цыплиха; медвежонок → медвежониха (В зоопарке медвежонок с медвежонихой гулял). Последний случай отличается от первых двух тем, что сохраняется элемент суффикса -ОН-.
В приведенных выше примерах существующая в языке модель использовалась в семантическом отношении точно. Любопытны случаи семантических модификаций модели: В супе макарониха плавает, думает, что она рыбка – о макаронине большого размера. Очевидно, потенциальная сема увеличительности, имеющаяся в наименованиях самок, здесь выступает на первый план, актуализируется. Подобным образом могут актуализироваться потенциальные семы уменьшительности, содержащиеся в наименованиях детенышей, и выступать на первый план в окказионализмах типа стеклёнок (кусочек стекла), огоненок (искра костра) и пр.
Илюша Ч. в 4.07 играл так: Мама, а давай ты будешь змея, а я твой змеёнок, курица, а я твой курёнок, я твой цыплёнок, а ты мама — цыплиха… Ты будешь лампа, а я твой лампёнок… Мама, давай ты будешь самолетиха, а я твой самолётенок…
-НИЦ-(А). Этот формант в нормативном языке используется для образования существительных со значением женскости от производящих существительных, содержащих суффикс -ТЕЛЬ (учитель → учительница). В детской речи это структурное ограничение снимается, в качестве производящих могут выступать любые существительные со значением мужского пола или выражающие нейтральное отношение к полу, например парикмахер → парикмахерница. Большая часть производящих существительных – непроизводные слова, лишенные суффиксов вообще: поэт → поэтница, повар → поварница, герой → геройница.
Наиболее распространенный прием организации родовых оппозиций в детской речи, не являющийся типичным для нормативного языка, – способ конверсии (см. подраздел «Категория рода»).
-ОНОК/-ЧОНОК, множественное число -АТ-/-ЧАТ-. По данной модели образуются дериваты со значением 'лицо или животное, характеризующееся детскостью, невзрослостью'. Разграничиваются два типа, из которых более употребительным является первый: 1) существительные, называющие детенышей животных; 2) существительные, мотивированные названиями лиц и имеющие значение 'ребенок – представитель национальности, социальной прослойки или профессии, названной производящим существительным'. Данный тип активен при образовании окказионализмов в художественной и разговорной речи.
В речи детей особенно широко представлен первый тип, при этом соответствующие номинации в нормативном языке могут: 1) отсутствовать (рыбёнок, змеёнок, стрекозёнок); 2) быть представленными супплетивными образованиями (ср. «собачонок» – «щенок», «свинёнок» – «поросёнок», «лошадёнок» – «жеребёнок»); 3) отличаться от детских дериватов теми или иными морфонологическими особенностями (верблюдёнок – верблюжонок, черепёнок – черепашонок, кролёнок – крольчонок).
Дериваты второго типа также представлены достаточно полно: царёнок, баяжонок: Баба-яга с баяжонками и даже мадонёнок: Мадонна, и у неё мадонёнок.
В ряде случаев наблюдается расширение семантического круга производящих лексем и соответственно, деформация словообразовательного значения. Данная модель может быть использована для создания дериватов со значением уменьшительности, при этом не является обязательной отнесенность производящих к классу лиц или зоонимов (хотя последнее в принципе не исключено). Значение невзрослости при этом снимается, на первый план выступает сема уменьшительности, потенциально сопряженная со словообразовательным значением невзрослости: Стул и стулёнок маленький; Смотри, какие шишата на ветке! (т. е. маленькие шишки); Тут вот такие зубчата – маленькие стежки на ткани; Бобята на полу рассыпались. Маленькая кукла, изображающая доктора, была названа докторёнком; значение невзрослости при этом не имелось в виду. В ряде случаев не исключена возможность олицетворения в силу антропоморфизма, присущего детскому мышлению, однако, как нам представляется, причина деформации словообразовательного значения заключена все же не в этом, а в потенциальных возможностях самой модели. Иным способом модифицируется словообразовательное значение в случае типа: А на Луне лунята живут? – значение невзрослости здесь сохраняется, но меняется семантическое отношение к производящему слову – 'тот, кто находится в том месте, которое названо производящим словом.’[174]
В речи детей широко распространены окказиональные сингулятивы, в которых значение единичности совмещается со значением уменьшительности. Они образуются с помощью двух моделей, использующих в качестве формантов суффиксы -ИНК-(А) и -К-(А). В роли производящих, как правило, выступают существительные, обозначающие дискретную или потенциально дискретную массу.
Приведем примеры дериватов с -ИНК-(А): Смотри, сахаринок сколько! – рассыпался сахарный песок; В зоопарке все говорят обезьянам: На печенинку, покажи хвостик!; Хочешь, покажу тебе мою золотинку? (кусочек фольги); Я нечаянно наехал на твою грязинку(мусор на полу), листочек салата назван салатинкой.
Примеры дериватов с суффиксом -К-(А) и его алломорфами: Чайки с песком перемешались – речь идет о чаинках; Одна изюмка, две изюмки; перышко лука — луковкой (другой ребенок в аналогичной ситуации использовал дериват лучинка); кафелькой назван отполированный, покрытый лаком ноготь; в данном случае одновременно имеет место факт метафорического переноса наименования.
Обращают на себя внимание случаи расширения семантического круга производящих слов, соответственным образом меняется и значение производного. С помощью -ИНК-(А) могут быть образованы дериваты со значением 'предмет (небольшого размера), имеющий отношение к другому предмету', 'являющийся частью другого предмета'. Так, горб верблюда получил наименование верблюжинка (У верблюда на спине по две верблюжинки), маленькая детская тарелочка из сервиза названа сервизинкой, кусочек половой краски, застрявший в щели, именуется полинкой, а красные кусочки мозаики, которые пятилетний мальчик употребляет для того, чтобы выкладывать ими рот изображаемого им человека, называются ротинками.
4.2. Субстантивно-адъективный класс
Дериваты данного класса объединены общим значением – 'признак, имеющий отношение к предмету'. Возможности конкретизации общего значения целиком определяются семантикой производящих существительных. Так, от существительных, называющих лиц или животных (т. е. относящихся к разряду одушевленных), образуются прилагательные со значением индивидуальной принадлежности: мама → мамин, отец → отцов, отец → отцовский, неиндивидуальной (групповой) принадлежности: рыбак → рыбачий, лошадь → лошадиный, подросток → подростковый, а также со значением, относящимся к деятельности того, кто назван производящим существительным: столяр → столярный, Ленин → ленинский. От существительных, называющих неодушевленные предметы, образуются прилагательные со значением 'состоящий из того, что названо производящим существительным': кирпич → кирпичный, кожа → кожаный; 'обладающий тем, что названо производящим существительным': рога → рогатый, яд → ядовитый; 'находящийся в месте, названном производящим существительным': лес → лесной и т. д. Все частные значения, свойственные отсубстантивным прилагательным, едва ли могут быть перечислены закрытым списком.
Дериваты субстантивно-адъективного класса могут быть образованы как суффиксальным, так и префиксально-суффиксальным способом[175].
4.2.1. Суффиксальные прилагательные
-ОВ (притяжательного склонения); -ИН (притяжательного склонения). Обе модели употребляются в современном языке для создания дериватов со значением 'принадлежащий тому, кто назван производящим словом', т. е. служат для выражения так называемой индивидуальной принадлежности; при этом суффикс -ИН используется при образовании от существительных 1-го склонения (независимо от рода), суффикс -ОВ– при образовании от существительных, относящихся к 2-му склонению. В качестве производящих выступают, как правило, именования лиц (в редких случаях – животных).
В современном языке в силу изменений, происходящих в парадигматике прилагательных притяжательного склонения, эти прилагательные оказались нечетко отграниченными от прилагательных на -ОВ-(ЫЙ), -ИН-(ЫЙ), поскольку в косвенных падежах формы тех и других прилагательных совпадают. Еще более отчетливо выраженную тенденцию к их смешению можно наблюдать в детской речи.
-ОВ (притяжательного склонения). В речи детей это одна из активно используемых моделей: Коза — козленочкова мама; Волковы уши длинные? При этом часто оказываются снятыми запреты как формального, так и семантического характера. Снятие формально-грамматического запрета заключается в том, что прилагательные могут быть образованы от существительных не только 2-го, но и 1-го склонения: Белково дупло большое?
Снятие семантического запрета состоит в том, что прилагательные могут быть образованы от неодушевленных существительных, при этом модифицируется словообразовательное значение – вместо значения индивидуальной принадлежности возникает значение 'относящийся к предмету, свойственный предмету': Троллейбусовы колеса ходят без рельс.
При наличии в нормативном языке эквивалентного по значению прилагательного с -ОВ адъективного склонения в некоторых случаях можно предположить, что имел место не факт самостоятельного словообразования, а формообразовательная инновация – изменение флексии (ср. «моржовая охота — моржова охота»).
-ИН (притяжательного склонения). Значение – то же, что и в предыдущем типе. Модель используется необычайно широко: Это ручка обезьянкина?; Селезень — утин папа?;А где же воронины дети?
Широко распространены случаи снятия формально-грамматического запрета – в качестве производящих выступают существительные не только 1-го (как в нормативном языке), но и 2-го или 3-го склонения: Первая рыбка — лисина, вторая — волкина, а третья – медведина (характерна унификация словообразовательной модели во всех трех случаях, причем во втором и третьем случае – отмена формального ограничения на тип производящей основы); Котёнкина ручка – это ножка?; Чукина и Гекина мама. Отмечены также индюкина ножка, Морозина шуба, Богин дом (дом Бога), поросенкина мама, Антонин пистолет, Павликина куртка, отецины губы, муравеина мама, медведина берлога.
Часто употребляется окказиональное прилагательное людин: Почему у ящерицы людины пальцы?;Это людино блюдо? – ср. в нормативном языке эквивалентное по смыслу прилагательное «человеческий». В данном случае словообразовательное значение деформировано – имеется в виду не индивидуальная, а групповая принадлежность, поэтому такая деривация, в сущности, логична, поскольку в качестве основы производящего слова используется основа множественного, а не единственного числа. Супплетивизм, представленный в парадигматике данного слова, позволяет выявить механизм словообразования.
Во многих случаях снимается и семантическое ограничение на характер производящего существительного – в качестве производящих выступают не только одушевленные, но и неодушевленные существительные. Характерно, что подобные случаи зафиксированы в художественной и разговорной речи: «губы вещины» (Маяковский), «книжкина неделя» и т. п., но в этих речевых сферах, очевидно, в качестве стимулирующего деривационный процесс момента выступает стремление к персонификации. В речи детей этот фактор может не оказывать существенного воздействия: Это машинино колесо (колесо машины); книжкина девочка (девочка из книжки); Это хвост самолётин (хвост самолета); Это ёлкина игрушка, а не детская (для ёлки, ёлочная).
Зафиксированы также: подушкино платье (наволочка), спальнина дверь, креслины ноги, кладовкина дверь, водкина бутылка, березкин сок и вилкин муж (Что ли, ножик — вилкин муж?).
Словообразовательное значение во многих случаях оказывается в значительной степени модифицированным, расширенным до значения 'имеющий отношение к предмету, названному производящим существительным', при этом варианты этого отношения могут быть чрезвычайно многообразны. Значение принадлежности является основным, прототипическим, но при этом отнюдь не единственным семантическим вариантом этого общего значения. В словообразовательных процессах, осуществляемых ребенком, реализуются иногда семантические варианты, не предусмотренные языковой нормой. Это проявляется, в частности, в случаях образования прилагательных не только от неодушевленных (примеры выше), но и от одушевленных существительных: Идем через девочкино общежитие (там живут девочки-студентки); Это курочкино мясо?; Там все шофёрино (т. е. имеющее отношение к шоферской работе); Где Жаконина книжка? (книга о Жаконе).
Характерно, что при образовании от номинаций типа «тетя Валя» и т. п. возникает группа из двух адъективов с суффиксом -ИН (ср. с аналогичными случаями в нормативном языке): Это палка Дедина Морозина; Мы всех маленьких девочек обсмотрели, но девочкина Викина лица не нашли.
Во многих случаях «детское» прилагательное отличается от нормативного только наличием именной флексии в именительном падеже: белкиное дупло, папиный, маминый. В подобных случаях разграничить словообразование и формообразование фактически невозможно, поскольку можно видеть здесь также унификацию парадигмы существующих в языке прилагательных «мамин» и «папин». Та же флексия и в окказионализмах с притяжательным значением: зайчикиная лапа, людиная кость, людиный язык и т. п. Последнее прилагательное встречается очень часто как в притяжательном типе склонения, так и в адъективном.
-j-. Данная модель используется в современном языке, по свидетельству авторов «Русской грамматики», для образования дериватов со значением 'свойственный', реже – 'принадлежащий тому, кто назван производящим существительным': бараний, человечий.
В художественной речи при образовании окказионализмов может происходить расширение круга производящих существительных, при этом возникает эффект олицетворения: «вопли автомобильи» (Маяковский).
В речи детей модель отличается продуктивностью. Преимущественная база для образования адъективов – зоонимы и существительные со значением лица: овчарочья шерсть, лисичий хвост, курье яйцо, немечья республика. В некоторых случаях реализуется значение 'напоминающий собой признак, свойственный предмету': Не целуй меня, папа, у тебя ёжьи щеки (т. е. колючие, как у ежа); Кожа совсем гусья стала.
При наличии нормативного эквивалента, образованного по той же модели, детский дериват обычно отличается от него большей морфонологической простотой. Ср. быкий и бычий, щеночий и щенячий. В ряде случаев круг производящих лексем оказывается расширенным настолько, что в него включаются и неодушевленные существительные. Соответственно, модифицируется и значение деривата: На обед сегодня фрикадельки? Все равно из рода котлечьих.
-ИН-(ЫЙ). Данная модель служит для образования дериватов со значением 'свойственный предмету': звериный, мышиный. В качестве производящих в нормативном языке выступают зоонимы (единственное исключение – тополиный). Суффикс всегда ударный, что позволяет его отличить от -ИН-, относящегося к притяжательному склонению.
В речи детей в качестве производящих существительных используются также зоонимы: волчиный домик, свиньиное рыло, крокодилиные зубы, лисиная хата, котиный паспорт (паспорт для кошки), петухиное перо (ср. в нормативном языке: «петушиное», с чередованием Х/Ш). В большинстве случаев словообразовательное значение соответствует нормативному. Однако встречаются и случаи расширения значения: Мечта моя прямо котиная! – имеется в виду, что хочет иметь кошку – здесь слово котиный имеет значение 'относящийся к тому, что… ' с конкретизацией «изъяснительного» типа.
-ОВ-(ЫЙ). Данная высокопродуктивная модель характеризуется, как и модели с формантами -Н– и -СК-, широким спектром частных словообразовательных значений, представляющих собой конкретизацию общего значения отношения к предмету. Рассмотрим лишь те семантические разновидности дериватов, которые наиболее широко представлены в детской речи. Реализуются следующие словообразовательные значения:
– 'состоящий, сделанный из того, что названо производящим существительным': глиновый дом, кожевое пальто, помидоровый сок, тестовые шарики, овсовая каша, сироповый морс;
– 'являющийся тем, что названо производящим существительным': вещевой подарок, фундуковые орехи, елковый лес, янтаревое ожерелье, казахстановая республика, классовая группа (т. е. класс);
– 'предназначенный для того, что названо производящим существительным': тортовый, колбасовый, досточковый, кисточковый магазин; платьевое ателье, письмовый самолет (возящий письма); молоковая кастрюля, марковый альбом, чаевой сахар, ручевое полотенце, коньковая куртка (куртка для катания на коньках). Если в качестве производящих выступают существительные конкретно-предметной семантики, то в семантической структуре деривата имплицитно присутствует свернутый предикат исходного высказывания, например: «Самолет возит письма», «Марки хранятся в альбоме», «Руки вытирают полотенцем»; если производящим является существительное – имя действия, то предикат представлен эксплицитно: обмановая записка – записка, с помощью которой обманывают. Это распространяется и на другие словообразовательные модели, по которым могут быть образованы дериваты со значением 'предназначенный для…';
– 'принадлежащий тому, кто назван производящим существительным': индюковые перья, лесниковый дом, петуховый хвост, червяковые домики, бабы яговая изба;
– 'находящийся в том месте, которое названо производящим существительным': моревая (живущая в море) крыса, домовые животные, лесовое эхо, рековый пароход, клубовое пианино.
Все частные значения, выявляющиеся в детских словообразовательных окказионализмах, с трудом поддаются исчислению. Многие дериваты не укладываются в приведенные выше рубрики: грибовый участок (изобилующий грибами), дыровое полотенце (с дырками), пчеловая тряпка – ткань, которую набрасывали на голову для защиты от пчел, талоновые книги – книги, покупаемые на специальные талоны, и т. п.
-Н-(ЫЙ). Эта модель отличается необычайно высокой продуктивностью в детской речи. Как и модель с формантом -ОВ-, данная модель характеризуется богатством частных словообразовательных значений, представляющих собой конкретизацию общего значения отношения к предмету. Приведем примеры наиболее широко распространенных семантических разновидностей дериватов:
– 'состоящий (сделанный) из того, что названо производящим существительным': глинный кувшин, кожная сумка, шишечный лесовичок (сделанный из шишки), крупная каша (каша из крупы), палочный карандаш (сделанный из дерева, из палки), ниточная веревка, волосной шарф (из шерсти, из волос), шиповничный морс, картошечный салат, картошный салат (любопытно, что оба прилагательных были последовательно зарегистрированы в речи одного ребенка: У нас на завтрак был картошечный салат. – Картошечный? – Ну, картошный… (ср. с узуальным дериватом «картофельный», мотивированным существительным, редко употребляющимся в обиходной речи);
– 'являющийся тем, что названо производящим существительным': таксейная машина, ротный нос (У страуса нос ротный. Когда откроет – это рот, когда закроет – нос!), башенный дом (т. е. представляющий собой башню);
– 'являющийся частью того, что названо производящим существительным': животные мышцы, грибная ножка, партный вырез, качельная палка, телевизорный экран, клённые листья;
– 'предназначенный для того, что названо производящим существительным': охотное ружье, опытная кожа (кожа для опытов), пианинные ноты, животные капли – помогающие при болях в животе, головные таблетки, кашная ложка, польная тряпка, обедный сервиз и т. п.;
– 'принадлежащий тому, кто назван производящим существительным (индивидуальная принадлежность)': удавная бабушка, директрисный телефон, малышная морда – морда малыша, петухный хвост, обезьянное лицо.
Семантические функции модели в данном случае расширены, осуществляется семантическая сверхгенерализация – в нормативном языке данная модель не образует дериватов с указанным значением:
– 'принадлежащий тому, кто назван производящим существительным (групповая принадлежность)': пиратный корабль, птичное гнездо, утятный дом, пчёлный дом, коровный дом, помещичный дом. И в данном случае происходит расширение семантических функций модели и отмена запрета, налагаемого на реализации системных потенций словообразовательного механизма;
– 'находящийся в том месте, которое названо производящим существительным': польное болото (болото в поле), небные люди, морьная вода, домное платье;
– 'похожий на то (того), что названо производящим существительным': детишный голос (У Литвинова детишный голос), девочные сапожки (т. е. как у девочки), балеринный мотылек;
– 'относящийся к деятельности того, кто назван производящим существительным': милиционерная машина, охотничные сапоги, врачная коробка.
Каждый из семантических подтипов отсубстантивных дериватов соотносится с определенным кругом производящих лексем, при этом в качестве моментов, разрешающих или не разрешающих тот или иной вид реализации общего значения, выступает денотативное содержание лексем и прежде всего их отнесенность к классу лиц, зоонимов, неодушевленных конкретных предметов, именам действий.
Указанными выше значениями не исчерпывается все многообразие отсубстантивных прилагательных с формантом -Н-. В некоторых случаях свернутыми оказываются достаточно сложные исходные высказывания. Так, пятилетний мальчик, которого просили почитать гостям стихи, ответил, что он сегодня не стихный. Значение окказионализма может быть интерпретировано как 'не расположенный к чтению стихов'. Вода, получившаяся после таяния льда, была названа лёдной; ветка с большим количеством шишек — шишечной; собака, которая ела хворостину, получила наименование хворостинной; руки, испачканные в клее, названы клейными и т. д. Очевидно, практически любой фрагмент ситуации, которую имеет в виду ребенок, может послужить отправной точкой в деривационном процессе.
-СК-/-К-(ИЙ). По данной модели также образуется значительное число окказиональных дериватов, многие из которых относятся к перечисленным выше семантическим группам. Приведем только некоторые примеры: зверский врач, ребятские качели, англичанская семья, девчонское дело, враческий колпак, мужчинская кровь, тигрический голос, санитарская повязка, милиционерская машина и т. д.
Анализируя семантические особенности образованных детьми отсубстантивных прилагательных, можно отметить, что во многих случаях семантическая специализация той или иной модели нивелируется, дериваты могут быть образованы при опоре на общее, категориальное словообразовательное значение, свойственное субстантивно-адъективному классу в целом, при этом реализуется системная функция словообразовательной модели без учета ограничений, налагаемых на нее на уровне языковой нормы[176].
4.2.2. Префиксально-суффиксальные прилагательные
В составе смешанных формантов употребляются суффиксы -Н-, -ОВ-/-ЕВ-, а также нулевой и некоторые другие в сочетании с разнообразными приставками. В ряде случаев используются комбинации префиксов и суффиксов, не используемые в нормативном языке. В таких случаях можно фиксировать наличие некой окказиональной модели, возможность которой также заложена в системном механизме языка, как и возможность окказиональных дериватов, см. [Улуханов 1984, 1988б, 2008].
БЕЗ- в сочетании с -Н-, -ОВ-/-ЕВ- и другими суффиксами. По данным моделям образуются дериваты, объединенные значением 'характеризующийся отсутствием того, что названо производящим словом'. Особенно активно используется модель с формантом БЕЗ– + -Н-: безгирные сапоги, бестетрадная ученица, безапельсинный день, безребятные люди, беспамятный человек, бесщенячная собака. Мальчик, не имеющий школьной формы, получил наименование бесформенный. Данная модель активна и в нормативном языке, проявляет значительную продуктивность в разговорной и художественной речи.
Распространены дериваты с нулевым суффиксом. Число их невелико, так как круг производящих слов ограничен названиями частей тела и почти полностью исчерпан нормативными дериватами. Однако в детской речи находим: Мишка не безногий, а безлапый.
В состав форманта в сочетании с БЕЗ– могут входить и другие суффиксы (нормативному языку такие смешанные форманты неизвестны): Где моябеспальцевая перчатка?; Ты у нас совсем безжалостливая; Как же я в школу пойду, если я такой бесталантливый? Во многих случаях (в том числе и в приведенных выше) просматривается формальная (а в большинстве случаев также и семантическая, основанная на антонимических отношениях) связь с имеющимися в языке суффиксальными прилагательными: безнюхательная собака (лишенная нюха; ср. «нюхательный»), бессоленый суп (ср. «соленый»), беспородистый пес (ср. «породистый»), бездушевный человек (ср. «душевный»).
Заслуживает особого внимания используемая в детской речевой деятельности модель префиксально-суффиксального типа, содержащая префикс С- и имеющая значение 'характеризующийся наличием того, что названо производящим существительным'. В нормативном языке такая модель отсутствует, так как в аналогичной деривационной функции используется суффиксальная модель; например, лодка, имеющая весла, именуется не свесловой, а весельной. Однако префиксально-суффиксальная модель более четко подчеркивает наличие предмета как характерный признак другого предмета, чем модель суффиксальная. Кроме того, не вызывает сомнения воздействие антонимичной модели с приставкой БЕЗ-.
В модели, использующей в качестве форманта С– + -Ø-, как и в имеющейся в нормативном языке антонимичной модели, использующей формант БЕЗ– + -Ø-, производящее существительное обозначает неотъемлемую часть чего-нибудь – ср. «безрукий», «безногий», «безглазый». В детской речи: Видишь, сухая девочка (рисует девочку с большим ухом); Сглазая лошадь, а эта вот – безглазая. Часто в контексте имеется нормативное антонимичное прилагательное, стимулирующее образование окказионального: Вон человек, он безрукий, но сногий.
Ряд префиксально-суффиксальных моделей служит для выражения пространственного расположения предмета.
НА– + -Н-(ЫЙ). Эта модель представлена и в нормативном языке: наручный, настульный и т. п. Словообразовательное значение – 'находящийся на том, поверх того, что названо производящим существительным': Это игра не настольная, а настульная. Я в нее на стуле играю; Купи чехол намашинный.
НАД– + -Н-(ЫЙ). По этой модели в нормативном языке образованы такие прилагательные, как «надбровный», «надземный» и т. п. Значение – 'находящийся выше того, что обозначено производящим существительным': Папа обещал сделать скворечник надбалконный.
ПОД– + -Н-(ЫЙ). Ср. в нормативном языке «подкожный», «подземный». В речи детей, например: Я у дедушки в гостях был. У него дом большой и гараж поддомный.
С– + -Н-(ЫЙ). Окказиональная модель, образующая дериваты со значением 'имеющий в качестве исходного пункта движения то, что названо производящим существительным': Эти снежинки снебные?; Реки ледяные, потому чтосгорные[177].
Такие случаи демонстрируют словообразовательную функцию предлогов и психологическую реальность трансформаций: снежинки с неба → снебные снежинки; реки с гор → сгорные реки.
ИЗ– + -Н-, -ОВ-/-ЕВ-(ЫЙ). Встречаются две семантические разновидности дериватов:
1) со значением 'имеющий своим источником то, что названо производящим словом': Ты мне не искнижную историю, а свою сказку расскажи; Это тапочки издомные;
2) со значением 'состоящий из того, что названо производящим существительным': испалочный забор, испуховая шапка, издыневый сок.
ОТ-+-Н-, -ОВ-(ЫЙ). Эта окказиональная модель также представлена двумя подтипами:
1) 'предохраняющий от того, что названо производящим существительным': Нам прививки сделали оттуберкулезные; У вас есть жидкость откомарная?;
2) 'имеющий отношение к тому, являющийся частью того, что названо производящим существительным': Это тачка отмашинная; Пуговица валяется отшубная.
ПРО– + -ИН-(ЫЙ): Прочитай мне прозвериную книгу. В нормативном языке отсутствует префикс ПРО-, имеющий 'изъяснительное' значение, аналогичное значению предлога. Однако это не препятствует возникновению дериватов такого типа, поскольку потенциально каждый предлог может быть использован в роли префикса. Практически весь приведенный в данном разделе материал это подтверждает. Можно говорить, что речь идет о большом ресурсе создания новых слов, который на уровне языковой нормы используется очень ограниченно, но обнаруживает свою продуктивность в детской речи.
4.3. Субстантивно-глагольный класс
Глаголы данного класса объединены категориальным значением 'действие, имеющее отношение к предмету'. Они образуются от существительных несколькими способами: путем суффиксации: гармонь → гармонить, весна → весновать; префиксально-суффиксальным способом: грязь → нагрязить; суффиксально-постфиксальным способом: клубок → клубочиться; префиксально-суффиксально-постфиксальным способом: бант → разбантиться. Все эти способы используются при образовании окказиональных дериватов в речи ребенка.
4.3.1. Суффиксальные глаголы
-И(ТЬ). Модель с данным формантом отличается высокой степенью продуктивности. Семантические разновидности дериватов бесконечно разнообразны, все они представляют собой варианты общего категориального значения, свойственного дериватам данного класса. К глаголам на -И-(ТЬ) больше, чем ко всем другим, относится высказывание И. С. Улуханова о том, что «никакая семантическая классификация отыменных глаголов не в состоянии охватить многих уникальных значений этих глаголов… указать семантические границы новообразований» [Улуханов 1977: 127]. Выделим наиболее частотные семантические подтипы данных глаголов, отмеченные среди детских окказиональных дериватов.
1. Глаголы со значением 'совершать действие, свойственное производящему существительному': Они там два года солдатили; Пойду с папой малярить!; Вратарить у вас буду!; Вставайте, хватит лежебочить!; Мы шалунили; Любишь ты командирить!
2. Глаголы со значением 'действовать с помощью предмета' (отметим, что в нормативном языке такие дериваты сравнительно немногочисленны). В речи детей зарегистрировано огромное количество инноваций такого типа: Давай топор, буду топорить; Мы грабили на площади; Молоточить будем с тобой; Папа траву серпит; Что делают жерновами? – Жерновят; Пойду лопатить грядку. Рисует веточкой на снегу: Это грабли! Я граблю-граблю; Я буду ножить мясо, а ты — мясорубить; Пошли пол швабрить.
Особая разновидность этого типа – 'играть на музыкальном инструменте, названном производящим существительным': Давай гитарить; Я слышал, как дядя гармония; Он давай колоколить; Она бегала и колокольчила (звонила в колокольчик).
3. Глаголы со значением 'функционировать, выполнять функцию, типичную для данного предмета': Автомат не автоматит; Пистолет у тебя пистолетит?; Как «Нива» нивит?; Почему колокольчик не колоколит?; Пушка не пулит. Я туда шарик запёк.
Остальные подтипы представлены единичными примерами: Хочу пластилинить ('действовать с помощью материала, названного производящим словом'); Кузнечики кузнечат ('издавать характерный для предмета звук').
-ОВА-(ТЬ), -ИЗОВА-(ТЬ), -ИЗИРОВА-(ТЬ). В современном языке выделяется значительное количество семантических подтипов данной модели, однако детьми используется преимущественно подтип со значением 'действовать с помощью того, что названо производящим существительным': Пошел стамесовать (работать стамеской); Пожарные насосовали; Ты своими башмаками не башмакуй (т. е. не наступай ими на ноги). Мальчик играет с грузовиком, водружает его на саночки и произносит: Грузовать будет! Грузовала грузовая машина.
Иногда реализуется частное значение 'совершать действие, производимое в том месте, которое названо производящим словом': Вагон будет тут деповать? – или значение 'совершать действие, проводимое в то время, когда имеет место период, обозначенный производящим словом': А где птицы будут весновать?
-НИЧА-(ТЬ). В детских словообразовательных окказионализмах реализуются лишь некоторые из частных словообразовательных значений, свойственных данной модели:
1) 'совершать действия, свойственные тому, кто назван производящим словом' (ср. в нормативном языке: столярничать): Школьники в школе школьничают; Ты хотела бы в речке русальничать?; Он грубиянничает на меня;
2) 'совершать действия, имеющие объектом то, что названо производящим существительным': Папа чаевничает, а я селёдничаю (катализатором словопроизводственного процесса является наличие изоструктурного слова «чаёвничать»);
3) 'заниматься тем, что названо производящим существительным'. В качестве производящих при этом выступают абстрактные существительные. По-видимому, в нормативном языке подобные образования отсутствуют: Они у меня (куклы) гимнастничают; Мама у нас любит клоунадничать.
-А-(ТЬ). В детских словообразовательных окказионализмах общее значение конкретизируется следующим образом (в нормативном языке прямые параллели отсутствуют):
1) 'вести себя, как предмет, названный производящим словом': Это я волкаю (воет, как волк);
2) 'совершать действия, свойственные предмету, названному производящим существительным': Будем дома домоседать?; Часы будильникают;
3) 'действовать с помощью того, что названо производящим существительным': Идет слон и хоботает; Молоткай, но не пой (деду, который работает молотком и поет); Этими духами духать будут; Петя там верёвает (привязывает веревку к санкам);
4) 'заниматься тем, что названо производящим существительным'. В качестве производящих слов выступают абстрактные существительные: Надо вот так прыжкать (делает прыжки).
-Е-(ТЬ). Модель служит для образования дериватов со значением 'приобретать признак, названный производящим существительным': Уже понемногу темнотеет на улице (ср. с нормативным глаголом «темнеть», также имеющим инхоативное значение, но восходящим к прилагательному); Уже потихоньку зимеет; Я красотею, красотею, а никто не замечает!; Веточки листеют – становятся похожими на листья, превращаются в листья.
-НУ-(ТЬ). «Русская грамматика» не фиксирует подобной отсубстантивной модели. Глаголы с использованием форманта -НУ– в соответствии с нормой литературного языка образуются только от прилагательных. Тем не менее детская речь изобилует дериватами такого типа. В ряде случаев возникают параллельные образования с -А-(ТЬ) (со значением многоактности) и -НУ-(ТЬ) (со значением одноактности), например: Идет слон и хоботает… Вот мартышку хоботнул; А меня электричеством не токнет?; Закрой окно, а то как грозанет! (за окном гроза); Громнул гром; Мышка хвостнула, и яичко разбилось;Солдат как штыкнёт!; Пузырну разок и отдам Ане (речь идет о приспособлении, с помощью которого пускают мыльные пузыри).
4.3.2. Префиксально-суффиксальные глаголы
Суффикс -И– отличается чрезвычайной продуктивностью как в чисто суффиксальных, так и в префиксально-суффиксальных дериватах. Как отмечается исследователями, «в составе смешанного форманта суффикс -И– сочетается со всеми 19 префиксами, представленными в смешанных отыменных глаголах (хотя в этих сочетаниях реализуются далеко не все значения как суффикса, так и префиксов)» [Улуханов 1988б: 88].
ЗА– + -И-(ТЬ), ЗА-+ -А-(ТЬ), ЗА– + -ОВА-(ТЬ). Префикс ЗА– в составе смешанного форманта чаще всего передает значение результативности. Можно выделить несколько семантических разновидностей дериватов, не фиксируемых «Русской грамматикой»:
1) 'произвести действие с помощью предмета': Надо руку забинтить; Видишь — забинчено (т. е. забинтовано); Дровосеки затопорили волка; Ты зачем нас заключила? (т. е. заперла на ключ); Нужно зазамить дверцы у машины (т. е. запереть на замок); Мама волосы свои забигудила; Я Бармалея закинжалю; Я нечаянно руку стеклянкой застеклянила (порезала стеклом);
2) 'произвести действие над предметом': Продырявь здесь дырочку и заверёвь веревочку;
3) 'произвести действие, характерное для предмета': Каракатица всю воду закаракатила; Скоро снег все заснежит; Ты будешь волшебник и всех заволшебишь.
Результативное значение префикса ЗА– отчетливо ощущается и в таких дериватах, как: А снег меня не заболезнит?; Закули мне кулек; Подушка меня засонила и т. п.
Реже в составе смешанного форманта аналогичного значения употребляются суффиксы -А-, -ОВА-: Мама меня замуфтала; Коза тебя не зарогает?; Петух закосал Лису (т. е. зарубил косой); Забантуй мне косичку; Мы это в газету запакетовали.
В составе смешанного форманта ЗА– может использоваться и в начинательном значении: Смотрите, дым задымил.
Интересен глагол «защёкать» (Я защёкала свою карамельку) – данный дериват создан своеобразным способом: в основе его – трансформация предложно-падежного сочетания «за щеку», демонстрирующая возможность уже не раз отмечавшейся выше непосредственной корреляции «предлог» – «приставка».
НА-+-И-(ТЬ). Модель, использующая в качестве форманта сочетание префикса НА– и суффикса -И-, должна быть отнесена к разряду окказиональных: «Русской грамматикой» не зарегистрировано ни одного отсубстантивного деривата, созданного таким способом. Между тем в детской речи число подобных дериватов необычайно велико: Кто мои галоши нагрязил?; Я там в носках надырила; Дождь налужил на дворе; Навиль мне котлету! (т. е. надень на вилку); Меня крапива накрапивила[178].
ОБЕЗ– + -И-(ТЬ). По данной модели образуются дериваты со значением 'лишить того, что названо мотивирующим существительным'. Ср. в нормативном языке: жир → обезжирить. Модель активна в детской речи: Змей Горыныч может свое тело обезвесить; Кто этого мишку обезглазил?; Том (Сойер) обезбогатил жителей того городка… (речь идет о сборе дани за покраску забора).
ОБ– + -И-(ТЬ). В детских окказионализмах выявляется следующее деривационное значение: 'окружить или покрыть со всех сторон тем, что названо производящим существительным': Снег идет. Теперь все обснежит. Несколько модифицировано это значение в следующих случаях: Крапива обкрапивила мне ногу; Меня ребята облужили (т. е. облили водой из лужи).
ОТ– + -И-(ТЬ). Модель используется для образования производных со значением: 'отделить то или посредством того, что названо производящим существительным': Оттопорь мне палочку! (т. е. отдели, отруби топором); Отключь дверь! (т. е. открой ключом); Отскорлупи яйцо; Отсюда откирпичу, сюда прикирпичу (т. е. строит дом из кубиков). В аналогичной функции употребляется и формант ОТ– + -А-(ТЬ): Отножикай мне хлеб.
У– + -И-(ТЬ). Формант имеет в нормативном языке ряд значений, из которых в детской речи чаще всего реализуется одно: 'сделать тем, что названо производящим существительным': Дочку усынили, и стала сынком (ср. в нормативном языке: «усыновили» – с нестандартным наращением -OB).
ПО– + -И-(ТЬ). По данной модели образуются дериваты со значением 'в незначительной степени наделить тем, что названо производящим существительным': Попесочь мне хлеба! (т. е. посыпь сахарным песком); Мама руки покремит и придет.
Большое число префиксально-суффиксальных дериватов не вполне укладывается в рамки приведенных выше узуальных и окказиональных моделей, например: Янитки раскатушила; Расскорлупь мне яичко; Жила-была девочка, и был у нее хвост… Это ее папа прихвостил, приклеил ей хвостик; Ой, меня в автобусе затолпили!; Я наволчил (наигрался волчком), теперь пусть Катя волчит; Кто это на пол насвечил? (накапал свечой); Язаключаю дверь (т. е. запираю на ключ).
По-видимому, в детской речевой деятельности могут быть представлены все или почти все теоретически возможные виды комбинаций префиксов и суффиксов, часть из которых реализована в нормативном языке, часть – в окказиональных (в том числе и детских) дериватах. При этом находит подтверждение наблюдение И. С. Улуханова относительно того, что в составе смешанных формантов наиболее употребительным является суффикс -И– в значении наделения чем-нибудь и приставки пространственного и результативного значения [Улуханов 1988б: 95].
То отмеченное выше обстоятельство, что детские образования не всегда укладываются в рамки зарегистрированных в грамматических описаниях моделей, свидетельствует о том, что дети, по-видимому, используют тот или иной способ образования слова, опираясь на категориальные (системные) значения, не учитывая того, каким образом эти значения воплощаются в частных значениях, реализуемых на уровне нормы. Очевидно, что и в области словообразования, а не только словоизменения дети в состоянии делать очень глубокие обобщения.
4.3.3. Суффиксально-постфиксальные глаголы
Активно используется лишь одна модель со смешанным формантом -И– + -СЯ, при этом образуются дериваты нескольких семантических подтипов:
1) 'действовать с помощью предмета': Ты будешь сегодня бритвиться? (возникает семантический круг: бриться → бритва → бритвиться); Мама скоро придет, она фенится (укладывает волосы феном); Что ты там делаешь? – Зеркалюсь (смотрится в зеркало); Мама пошла умываться и щётиться (чистить зубы щеткой);
2) 'совершать действия, свойственные предмету', ср. в нормативном языке: петух → петушиться: На дереве скворец скворечится; Ну что же ты собачишься? Ты же не собака, – сказано тому, кто в игре издавал громкие звуки, напоминающие собачий лай; Вот духи. Они душатся немного, хотя в бутылке просто вода;
3) 'производить на свет того, кто назван производящим существительным': Эта овца скоро будет овечиться?; Утки каждый год утятся?
В редких случаях в качестве первого элемента форманта выступают другие суффиксы, например -А-. Так, Женя Г. в трехлетнем возрасте употреблял сочиненный им глагол волоскаться; запись из дневника отца: «Любит прийти ко мне, взять мои руки и нежно пощипывать губами волосы на них. Называет это — волоскаться».
4.3.4. Префиксально-постфиксально-суффиксальные глаголы
В составе смешанных формантов используется суффикс -И– и постфикс -СЯ в сочетании с разнообразными префиксами. Число детских окказиональных дериватов данного типа весьма значительно. Их можно трактовать как следствие чресступенчатой деривации; например, глагол разбантиться (У тебя лента разбантилась) может быть представлен как результат трехшагового деривационного процесса: бант → бантить → разбантить → разбантиться или бант → бантить → бантиться → разбантиться с пропущенными промежуточными звеньями. Мы имеем в данном случае дело, в сущности, с окказиональными моделями смешанного типа, формирующимися на основе комбинации моделей чистого типа – префиксации, суффиксации, постфиксации.
Наиболее часто используется формант РАЗ– + -И– + -СЯ, образующий дериваты со значением чрезмерности действия, связанного с производящим существительным: Паровоз распаровозился!; Мы сегодня совсем разбандитились; в других случаях префикс РАЗ– сохраняет значение 'пространственного распространения действия': Гусь раскрылился– крылья распустил. Зарегистрированы и дериваты, в которых РАЗ– имеет значение 'ликвидации результатов действия': Я уже выпальтилась и разгалошилась; Уже разгащивается! (т. е. гости расходятся понемногу; здесь представлена имперфективная параллель, дериват, образованный с помощью дополнительного деривационного шага – прибавления суффикса -ИВА-); У тебя лента разбантилась (т. е. развязался бант); Нитки раскатушились, помоги их снова закатушить.
К числу активно употребляемых при образовании детских дериватов относится формант ОБ– + -И– + -СЯ: Ой, я упал и весь обгрязился!; Она там обкрапивится; Больше не буду так обснеживаться! – имперфективная параллель к обснежиться. Трехлетний мальчик употреблял сконструированный им глагол обнаташкиться, что обозначало – испачкаться об пеленки своей маленькой сестренки наташки. Зарегистрированы также обмаслиться и обкомпотиться. Во всех этих случаях реализуется значение 'испачкаться в том, что названо производящим существительным'.
Продуктивен и окказиональный формант О– + -И– +-СЯ, с помощью которого образуются дериваты со значением 'произвести на свет того, кто назван производящим существительным': Наша курица оцыплятилась! Другой ребенок в аналогичной ситуации сказал окурилась. Зарегистрированы также оовечиться, особачиться и т. п.
Распространены образования с НА– + -И– + -СЯ, имеющие значение доведения действия до желаемого, иногда с оттенком чрезмерности результата: Ты еще не настульчился? (т. е. насиделся на стуле); Напластилинился, не буду больше; Наволчился (т. е. наигрался волчком); насупился (т. е. наелся супу).
В некоторых случаях в качестве элемента смешанного форманта выступают суффиксы -А- или -ОВА-: Снимите меня с дерева: я засучковалась за трусики; Хочу наволоскаться! (дериват от окказионального глагола волоскаться).
В целом число дериватов префиксально-суффиксально-постфиксального типа очень велико. Некоторые форманты представлены единичными примерами: Мы вчера совсем обессонились (лишились сна); Вот вы и оджокондились! (приобрели репродукцию «Джоконды»); Кусок никак не навиливается (не надевается на вилку); Молоко уже спростоквашилось; Законурюсь к папе в кабинет (до этого в разговоре кабинет отца был назван конурой).