172. Из всех этих свидетельств можно только заключить, что галицкие владения, спускаясь на юг по бассейну Серета, во всяком случае доходили до Килийского и, может быть, даже до Георгиевского Дуная, простираясь вверх по Дунаю по крайней мере до устьев Серета. Относительно юго-восточной границы от Прута и Дуная до Днестра нет никаких известий. С появлением печенегов и затем половцев эта часть Понтийского побережья, по всей вероятности, запустела. Улучи и тиверцы, составлявшие оседлое население теперешнего Буджака, подвинулись на север, оставив поле степным кочевникам. Только по течению рек, преимущественно судоходных, были оставлены старые или устроены новые города для защиты от варваров как русского порубежья, так и караванов торговых судов. Этим объясняются слова летописца XI века о городах улучей и тиверцев, бывших в его время на Понтийском поморье: «Суть грады их и до сего дне». Рассматривая теперешние карты этой области, мы находим в ней множество местностей, названия которых Град, Граденица, Градешти, Бранешти едва ли не указывают на существовавший здесь ряд укреплений. Сюда же, может быть, относятся местности с названиями, обычными в древней Руси для княжеских городов (Володимир, Василев, Васильков). Так, по Пруту ниже Черновица (в списке городов Чернавский Торг) обращают на себя внимание селения Бранешти и два Василеуци (в Белецком уезде, выше Скулян), Влодомиря на правом и Бранешти на левом берегу (к востоку от Гирлеу), Василина ниже Скулян, несколько на северо-восток от Ясс. Далее на восток: Болград (Табак) в северном углу озера Алпуха (на южной окраине Нижнего Троянова вала), Градина или Чейши на реке Катлабухе (почти на одной широте с Кагулом), Оструг на Киргиже, Градешти на реке Когильнике или Кундуке, Городище на реке Быке к северо-западу от Кишинева; по Днестру ниже Василеу, Бакоты, старой Ушицы и Калюса, упоминаемых летописью Василеуцы в Хотинском уезде, Броннице под Могилевом, Василькеу ниже Сорок, при устье Ольшанки (близ него ручей Ситиска) и ниже его два городища, к западу от которых, на одной широте Геличены в Белецком уезде. Белград, теперешний Аккерман на Днестровском лимане существовал уже до Х века, по свидетельству Константина Порфирородного. Все эти местности требуют археологических разысканий, которые одни могут привести к сколько-нибудь положительным результатам. Но нельзя не заметить, что, если оставить в стороне Аккерман и провести линию от Галаца и Килии к Днестру через самые крайние на юге из названных пунктов (то есть Болград, Градину или Чейши, Градешти, что на Когильнике, Пересечину, что между Оргеевым и Кишиневом) к днестровским городищам или к Василькеу (в Сорокском уезде), то эта линия пройдет на север, с небольшим уклоном к востоку почти в прямом направлении – обстоятельство, которое отнимает у нее характер случайности и дает некоторое основание предполагать, что этот систематический ряд укреплений мог быть вызван порубежными отношениями галицко-русских владений на юго-востоке со степью. Впоследствии мы увидим, что здесь, в треугольнике, образуемом Днестром и этой линией, следует искать упоминаемых в летописи местностей Кучелмина (1159 год; Ипат., с. 86, 161) и Плава (1213 год; там же, с. 164).
Что касается северо-восточной границы Теребовльско-Перемышльской земли, то следует, кажется, принять, что она шла от крайних теребовльских владений на юге по водоразделу между Днестром и В. Бугом. Нет сомнения, что в начале XII века область Буга принадлежала киевскому княжению. Под 1146 годом в ней указываются киевские города Прилук (Лавр., с. 136), Меджибожье и Бужеск (Ипат., с. 25). Несколько же ниже их за Бугом – если взять со стороны Киева – начиналось Половецкое поле. В то же время поднестровские города Ушица (1144 год; Ипат., с. 11, 95), Бакота (1249 год; там же, с. 179), Калиус (1241 год; там же, с. 180) являются в галицких владениях, что и дает основание предполагать о принадлежности всей области Днестра с левыми притоками этой реки (Буша, Мурашка, Дерла, Немия, Карпец, Ушица, Студеница, Тернава, Смотричь, Жванец, Збруч, Никлав, Серед) к теребовльской земле. При этом нельзя не заметить, что обыкновенно границей между галицкими и волынскими владениями полагается река Днестр, так что левые притоки его относятся к Волыни, и в то же время Ушица и Бакота, лежавшие на левом же берегу Днестра, к Галичу. Такое определение границ основывается на том, что Каменец, не раз упоминаемый в южнорусских летописях при изложении событий XII—ХIII веков, как волынский город, приурочивают к теперешнему Каменцу Подольскому. Но из разбора всех летописных известий об этом городе оказывается, что его следует искать не на юго-западе Волыни, а на юго-востоке ее, не в Поднестровье, а в Погорыни, не на галицко-волынской меже, а на границе Волыни с Киевом и степными кочевниками173. Несколько обстоятельнее определяется теребовльская межа со стороны Володимира, хотя и относительно ее мы находим немногое в Начальной летописи. Она шла на северо-запад от истоков Восточного Буга отрогами Авратынских гор, по теперешней австро-русской границе, на юге Кременецкого уезда, следуя изгибу верхнего Середа. Здесь позднее мы видим галицкие порубежные города: Збыраж (1211 год; Ипат., с. 160), теперешний Збараж, Моклеков (там же), может быть, там, где теперь деревня Милоков в одной миле к юго-западу от Олексинца, Быковен (там же), может быть, теперешний Биков, на запад от Милекова, по ту сторону истоков Западного Буга, и Плеснеск или Преснеск (1188 год; там же, с. 137, 173), которого следы, окопы и курганы, уже поросшие лесом, указываются у самых истоков Середа, близ селения Подгорца (карта Шуберта № 40 – Подгорче). От верховьев Середа межа направлялась прямо на запад, пересекая Западный Буг между Голыми горами, галицким поселением или урочищем (1144 год; там же, с. 20, 171), на месте теперешнего местечка Гологоры, и Бужеском (1097 год; Лавр., с. 113) тепершний Буск (в Злочевском округе Галиции,) принадлежавшим тогда Володимирскому княжению: здесь следует искать порубежную местность Рожне Поле (1097 год), которая, по ясному указанию летописного известия 1144 года, находилась именно между верховьями Середа и Голыми Горами174. От Буга граница принимала снова северо-западное направление. В начале XIII века она шла между галицкими городами Звенигородом, что к юговостоку от Львова, Щекатовым, следы которого указываются к северу от Львова, в городище близ села Глинска в Жолкевском округе и повете, и волынскими землями, Белзской и Червенской, может быть, по ручьям Полтеву и Ярычевке, на теперешний Потелич, под которым скрывается летописный Телич175, к водоразделу между Саном (Любачовка, Танев), Бугом (Солоки, Гучва) и Вепрем, где начинался галицко-лядский рубеж.
Таковы были границы Перемышльско-Теребовльской земли. Относительно же границ между самими уделами теребовльским и перемышльским в конце XI века, совпадавших, как можно думать, со старыми перемышльско-червенскими межами, мы не имеем никаких данных. Заметим, однако, что в XIII веке, когда значение Червеня и Теребовля, центров червенской земли, перешло к Галичу, собственно Галицкая земля начиналась на западе от реки Бобрки – левого притока Днестра и простиралась до Ушицы с одной и Прута с другой стороны (Ипат., с. 169). Тогда как горная Перемышльская страна занимала верхнее течение Днестра, простираясь по Угорским горам и его отрогам (1226 год; там же, с. 179). Очень может быть, что именно это разграничение имело основу в старых земельных межах Перемышльской и Червенской земли, в этнографических границах древних хорватских и дулебских поселений. Это предположение подтверждается отчасти и топографической номенклатурой: к западу от Бобрки и Зубрьи мы видим хорватские названия местностей: Хорбаче на Ширеце, Хорбула и т. д.; к востоку – Дулебские и Бужские: Дулибы и рядом с ним Подбужье, близ реки Липы; тут же Черче (Червче), Бущ и т. д.
В пределах Перемышльской земли, кроме упомянутых уже города Перемышля на pеках Сане и Вягре и порубежного Рожня-Поля между Середом и Западным Бугом Начальной летописи известны еще только следующие города: Теребовль (1097 год; Лавр., с. 110), теперешний Трембовля на Гнезне, левом притоке Середа, Микулин («Поучение Мономаха», там же, с. 103) и Звенигород (1086 год; там же, с. 86), положение которых определяется различно. В летописных известиях XII века Микулин прямо указывается на реке Середе, на правом берегу которого и теперь есть город Микулинцы между Тарнополем и Чертковым. К этому Микулинцу, без всякого сомнения, приурочивается Микулин «Поучения Мономаховя»176; по несколько позднейшему известию, в 1144 году, в войну Всеволода Ольговича Киевского с Володимиpком Галицким, Микулин был занят союзником Всеволода Изяславом Давыдовичем вместе с Ушицей (Лавр., с. 135). Это известие подало повод искать Микулина близ Ушицы и приурочивать его к теперешнему селу Микулунцы к северо-западу от Винницы (Подольской губернии) на реке Згаре Бужского бассейна177. Но такое предположение едва ли может быть принято. Оно опровергается отчасти тем, что Бужский бассейн вообще принадлежал киевскому княжению, и на нем не могло быть галицких городов, но более всего самими обстоятельствами похода 1144 года: Изяслав Давыдович шел на соединение с Всеволодом, стоявшим у верховья Западного Буга, с половцами, следовательно из степи, с юго-востока, и по дороге занял Ушицу на Днестре. Затем его путь лежал прямо на северо-запад к Середу, на берегах которого стояли Володимиpко и Всеволод, и, следовательно, к Микулину на Середе, между тем, Микулинцы на Згаре лежат к северо-востоку от Ушицы. Очень вероятно, что именно появление Изяслава на правом берегу Середа заставило Володимирка уклониться вверх по Середу к Рожню-Полю, Голым Горам и Звенигороду, что подо Львовом. Относительно Звенигорода 1086 года надо заметить, что положение его неопределимо, так как из событий первой половины XII века открывается, что в Галицкой земле было два Звенигорода: один на месте теперешнего Дзвинигорода к юго-востоку от Львова, а другой на левом берегу Днестра между устьями Середа и Збруча. Из известия же 1086 года не видно, который из них мог иметь в виду летописец.