– Не нужно так говорить, – угрюмо попросил Удзава, – я многого не знал. Пойдемте в бар, нам действительно нужно поговорить.
– Лучше, чтобы нас вместе не видели, – сказал Дронго.
Удзава взглянул на него и кивнул в знак согласия. Они спустились на следующий этаж, где был специальный бар для проживающих в сьюитах гостей. Удзава взял себе виски, а Дронго попросил налить ему текилы. Они сели за столик.
– Мне сообщили, что вас отпустили, – тихо сказал Удзава. – Я ждал вас здесь, чтобы поговорить с вами.
– Вы ведь прекрасно знаете, что я не стрелял, – строго заметил Дронго. – Почему вы вчера сказали инспектору, что не уверены в этом?
– Я действительно не был уверен, – признался Удзава, – но я не думал, что вы стреляли. Когда мы вышли, я думал, что вы помогли спрятать пистолет. И пронесли его в розовый зал мимо моей охраны.
– Каким образом? – зло спросил Дронго. – Вы же профессионал и знали, что меня проверяли на металлоискателе. Как я могу спрятать пистолет? И куда?
– Я об этом подумал еще вчера, – сказал Удзава. – Дело в том, что сотрудники банка поднимались прямо из комнаты для приема. А вы единственный, кто ждал в соседней комнате, когда они соберутся в розовом зале.
– Правильно, ждал. Но там в этот момент никого не было.
– Мы не проверяли эту комнату, – Удзава немигающе глядел на него. – Ваш сообщник мог оставить там оружие. Вы вошли в комнату, забрали пистолет, после чего прошли в розовый зал с оружием. И когда погас свет, вы начали стрелять. Или передали оружие другому человеку, который должен был стрелять. Потом убийца вышел, а вы решили обеспечить ему алиби и стерли отпечатки пальцев с пистолета. Такое возможно? Я об этом подумал, как только выяснилось, что в комнате остались вы и Фумико Одзаки.
– Да, – ответил Дронго, – вы хороший специалист, Удзава. И обладаете аналитическим мышлением. Только, во-первых, я не брал оружие в этой комнате. А во-вторых, в ваших рассуждениях есть очевидный изъян. У меня должен быть сообщник. Вы можете назвать его?
– Если он был, то вы его знаете. А если его не было, то не стоит и говорить, – загадочно ответил Удзава. – Но я пришел не только из-за этого. Я не такой наивный человек, чтобы поверить в ваше чистосердечное раскаяние, даже если вы и помогли кому-то из наших. Вы бы мне все равно ничего не рассказали. Но я пришел сюда именно потому, что хочу выяснить. Кроме того, я знаю людей, которые сидели в розовом зале. Я знаком с ними много лет. Ни один из них не стал бы с вами договариваться. Вы иностранец. Может быть, Аяко Намэкава. Но она женщина. Чтобы так быстро выстрелить, нужна была мужская реакция.
– Это совсем не обязательно. Хотя я с вами согласен. Ни один из них не стал бы со мной договариваться. Тогда о чем вы пришли со мной говорить?
– О моем предшественнике, – пояснил Удзава. – Вчера наш президент сообщил, что его убили. Это правда?
– А вы этого не знали?
– Нет. – Удзава посмотрел в свой стакан. Он пока не притронулся к виски. – Поверьте мне, я ничего не знал. Мне казалось, что он действительно разбился в автомобильной аварии. В последние месяцы он был мрачным, задумчивым, часто бывал не в себе. Я не знал, почему у него такое настроение. Но если бы я мог предположить, что его убили, то сам бы нашел убийцу и с ним разделался. Вадати был мне как отец, как самый большой друг. Он взял меня на работу, когда я пришел с флота, взял меня рядовым охранником и все эти годы помогал мне. Когда он стал вице-президентом, он сделал меня заместителем начальника службы безопасности. А сам оставался начальником. Но он сказал мне, что я должен занять его место. Стать начальником службы безопасности. И вот так получилось… Кто его убил?
– Не знаю. Я приехал сюда, чтобы это выяснить. Мы договорились, что ваш президент никому об этом не расскажет. Но вчера убили Сэцуко, и он вынужден был рассказать обо всем.
– И Сэцуко тоже, – кивнул Удзава. – Мне кажется, все эти события связаны. Авария Вадати, смерть Сэцуко, вчерашние выстрелы. И я хочу знать, кто за всем этим стоит. Видимо, как начальник службы безопасности я оказался полностью несостоятельным, если в нашем банке, у меня под носом, творились такие преступления, а я ничего не знал.
Вероятно, именно это беспокоило его более всего. Это наносило удар по его профессиональному престижу. Удзава поднял голову и посмотрел Дронго в глаза. В них была твердая решимость реабилитироваться.
– Во всяком случае, вы один из немногих, кто не мог выстрелить в Симуру и Такахаси, – пробормотал Дронго. – Вы сидели рядом со мной, в одном ряду с Такахаси. Чтобы выстрелить в них, вам нужно было подняться, обежать стол или с моей стороны, или с другой. И уже затем начать стрелять. А потом вернуться на свое место. У вас не было бы времени.
– Неужели вы думаете, что я мог сделать такое? – Удзава покачал головой. – Вам будет трудно в Японии. Не нужно было вам сюда приезжать. Вы не знаете нашего менталитета. Здесь живут совсем другие люди. Вы слышали, как Симура решил не назначать меня вице-президентом, а оставить начальником службы безопасности. И как всякий европеец или американец подумали, что я должен обидеться и отомстить Симуре, а заодно и новому будущему президенту Такахаси. Но здесь все по-другому. Дело в том, что в нашем банке два управления безопасности. Одно – мое, собственно отвечающее за безопасность, а второе управление – Мицуо Мори, который отвечает за информационную безопасность. С моими знаниями я бы не смог курировать их управление. Вадати был высокообразованный человек и мог курировать сразу два управления. А я не смогу. И поэтому Тацуо Симура принял верное решение. Он оставил меня начальником моей службы, а управление Мори передал новому первому вице-президенту Морияме, который разбирается в компьютерах гораздо лучше меня. Симура не сказал главного, он распорядился повысить мне зарплату. Но даже если бы он этого не сделал, даже если бы на должность вице-президента вместо меня был выдвинут Мори или кто-нибудь из моих заместителей, то и тогда бы я принял это назначение с пониманием. Япония – это прежде всего «бусидо». Кодекс поведения японских самураев. И хотя сейчас уже двадцать первый век, мы чтим наши традиции. «Бусидо» означает в переводе с японского – «путь воина». Для нас страшнее смерти потерять лицо. Никто из сотрудников банка не стал бы стрелять в президента только из-за того, что его не назначили на другую должность или не прибавили зарплату. Это не в наших традициях. Постарайтесь это понять, господин Дронго.
– В таком случае инспектор Цубои прав, – вздохнул Дронго. – Вы все такие самураи, такие выдержанные и правильные. А единственный иностранец среди вас я. И полиция поступила правильно, арестовав именно меня. Ведь никто другой не мог стрелять в Симуру и Такахаси. Значит, это я. Человек, который не соблюдает кодекс «бусидо».
– Вы тоже не стреляли, – возразил Удзава. – Вы могли помочь стрелявшему, но сами не стреляли. Вы правильно сказали насчет выстрелов. Я тоже обратил внимание на то, как вошли пули. Убийца должен был стоять, когда он стрелял в Такахаси. Пуля вошла в сердце сверху вниз. Я удивляюсь, что убийца успел так быстро вытащить пистолет и выстрелить. А в Симуру убийца стрелял уже с более близкого расстояния. Видимо, убийца был на другой стороне стола. Мы с Такахаси сидели на одной стороне. Во главе стола сидел Симура. На противоположном конце были вы. А напротив нас сидели пять человек. Фудзиока, Морияма, Намэкава, Сато и Фумико Одзаки. Тогда выходит, что стрелял кто-то из этих пятерых. Когда вы говорили насчет меня, то это относилось и к вам. Пуля вошла в Такахаси под таким углом, что убийца стоял против него, а никак не сбоку. Вам нужно было встать и пройти мимо меня, а потом развернуть Такахаси и выстрелить в него. Или пройти на другую сторону. Поэтому я не думаю, что стреляли вы. Кроме того, я вчера еще не знал, что вас пригласил в Токио брат нашего президента банка, сэнсэй Кодзи Симура. Он был наставником Вадати. А для меня учитель Вадати – это человек, перед которым я преклоняюсь.
– Тогда выходит, что вы ошибаетесь. И ваш «бусидо» в данном случае не сработал. Кто-то из сотрудников банка выстрелил сначала в Такахаси, потом в Симуру. Или наоборот. Но в любом случае убийца сидел рядом с нами. Что говорит ваша охрана?
– То же самое, – мрачно признался Удзава. – Когда погас свет, они вскочили и встали у дверей. Потом с зажигалками ворвались в розовый зал. Никто не мог пройти мимо них, ни войти, ни выйти. Окна были закрыты, других дверей в розовый зал нет.
– Значит, кто-то из ваших, – сказал Дронго. Удзава снова посмотрел на свой стакан с виски. Затем наконец поднял его и сделал несколько глотков. Поставил стакан на столик.
– Мне нужно получить всю информацию, которую вы имеете, – твердо сказал Удзава.
– Вам лучше поговорить с Тамакити, помощником сэнсэя Симуры. Это он нашел неисправности в электрической системе автомобиля. Тамакити считает, что автомобиль намеренно испортили перед выездом. Нужно выяснить, где Вадати в последний раз проверял свой автомобиль.
– Выясним, – пообещал Удзава. – Вы мне больше ничего не хотите сказать?
– Могу только пожелать вам успеха. Я тоже прилетел сюда, чтобы найти убийцу Вадати. Но все произошло так трагически непредсказуемо, что теперь мне нужно искать человека, отдавшего приказ убить Сэцуко и выстрелившего в руководителей банка.
– Я найду убийцу, – жестко сказал Удзава, – а вам лучше ничего не искать. Вас отпустили временно. Чтобы вы переехали и жили в доме сэнсэя Симуры. Так будет лучше для всех нас. Переезжайте и живите. Никуда не выходите. Если убийца сидел среди нас, то он уже знает, зачем вы сюда прилетели. И тогда следующей жертвой можете оказаться вы.
– В отличие от Сэцуко у меня нет волос, которые я должен сушить феном, – невесело пошутил Дронго. – Поэтому в ванной меня убивать не станут.
– Будьте осторожны. – Удзава поднялся. – Я все равно найду того, кто стрелял. И если это были все-таки вы… Тогда вас не защитит и дом сэнсэя. До свидания. – Он традиционно поклонился и, повернувшись, пошел к кабине лифта. Дронго пожал плечами, пододвигая к себе лимон.