привязана к телу. Когда в сознании появляется языковая способность, самость начинает переход от исключительно биологической телесной самости к синтаксическому эго. В результате самость отождествляется с языком и начинает оперировать как синтаксическая самость. Как следствие, она более не ограничена только лишь телом, однако она теперь привязана к ментальному эго. Сходным образом, в дальнейшей эволюции возникает божество-Архетип, который вводится в сознание (в тонком пространстве), и тогда самость отождествляется с этим Архетипом в качестве его самого и оперирует на базе этого отождествления. Самость, в таком случае, более не ограничена только лишь эго, но она ограничена своим собственным Архетипом и так далее. Смысл же в том, что по мере того, как формируется каждая следующая более высокоорганизованная структура, самость в конечном счете отождествляется с данной структурой, – что есть нормальный, естественный и уместный процесс. Однако в ходе развертывания эволюции каждый уровень, в свою очередь, дифференцируется от самости, то есть можно сказать – «снимается с нее». Иными словами, самость в результате разотождествляется со своей текущей структурой для того, чтобы отождествиться со следующей эмерджентной структурой более высокого порядка. Если точнее, то можно сказать, что самость отстраняется от исключительного отождествления с более низкой структурой. Она не выбрасывает эту базовую структуру, а просто более не отождествляется с ней исключительным образом. Идея же в том, что, поскольку самость дифференцирована от более низкой структуры, она трансцендирует эту структуру и, таким образом, обретает способность оперировать на базе этой более низкой структуры, используя в качестве своего инструментария нововозникшую структуру.
Таким образом, когда телесная самость оказывается дифференцирована от материальной среды, она обретает способность оперировать на базе этой среды при помощи инструментов самого тела (таких, как мышцы). Когда же в дальнейшем эго-разум дифференцируется от тела, он обретает способность оперировать на базе тела и мира при помощи уже своих инструментов (понятий, синтаксиса). Когда от эго-разума дифференцируется тонкая самость, она научается оперировать на базе разума, тела и мира при помощи своих структур (сиддх, интуиции) и так далее.
Итак, в каждой точке психологического развития мы обнаруживаем следующее: (1) в сознании эмерджентно возникает более высокоорганизованная структура; (2) самость отождествляет свое существование с этой более высокой структурой; (3) в конечном счете возникает следующая более высокоорганизованная структура; (4) самость разотождествляется с более низкой структурой и смещает свою сущностную отождествленность (идентичность) к этой более высокой структуре; (5) сознание, тем самым, трансцендирует более низкую структуру и (6) обретает способность оперировать на базе этой более низкой структуры исходя из более высокоорганизованного уровня; так что (7) становится возможным интегрировать в сознании все предыдущие уровни. Мы отметили, что каждая последующая структура более высокого порядка является более сложной, более организованной и более интегрированной, – и эволюция продолжается до тех пор, пока не остается одно лишь Единство, предельно выраженное во всех направлениях, в результате чего исчерпывается сила эволюции и происходит совершенное освобождение в Лучезарности как Всемирном потоке.
Еще несколько технических моментов: обращаясь к терминам, заимствованным из лингвистики, мы можем сказать, что каждый уровень сознания состоит из глубинной структуры и поверхностной структуры. Глубинная структура представляет собой определяющую форму уровня, в которой воплощены все потенциалы и ограничения данного уровня. Поверхностная структура – это попросту конкретное проявление данной глубинной структуры. Поверхностная структура ограничивается формой глубинной структуры, однако в рамках самой этой формы она вольна выбирать разнообразные содержания. Можно обратиться к аналогии десятиэтажного здания: каждый этаж является глубинной структурой, тогда как различные комнаты и предметы на каждом этаже – это поверхностные структуры. Все телесные самости находятся на втором этаже; все вербальные эго-разумы – на пятом этаже; все тонкие архетипы – на восьмом; причинное – на последнем этаже, а само здание есть Сознание как Таковое. Смысл же в том, что хотя все вербальные эго весьма отличаются друг от друга, все они находятся на пятом этаже: всех их объединяет одна и та же глубинная структура.
Итак, перемещения поверхностных структур мы называем трансляцией; перемещения глубинных структур мы называем трансформацией. Таким образом, если мы переместим мебель в рамках четвертого этажа из одного места в другое, это трансляция; однако, если мы переместим ее вверх на седьмой этаж, это трансформация. Тем самым каждая вертикальная трансформация означает эмерджентное возникновение в сознании нового и более высокого уровня, имеющего новую глубинную структуру, в рамках которой новые трансляции, или поверхностные структуры, могут разворачиваться и оперировать.
Каждый раз при возникновении глубинной структуры более высокого порядка более низкоорганизованные структуры подчиняются, обворачиваются и постигаются им. Иными словами, в каждой точке эволюции или развития то, что есть целое одного уровня, становится всего лишь частью более высокоорганизованного целого следующего уровня. Мы видели, к примеру, что во время ранних стадий развития тело является целым самоощущения – то есть телесного эго. Когда же, однако, возникает и развивается разум, то ощущение тождественности (идентичности) сдвигается к разуму, а тело становится всего лишь одним из аспектов, одной из частей общей самости. Сходным образом, когда возникает тонкий уровень, то разум и тело – которые вместе теперь составляют целое системы самости – становятся всего лишь аспектами, или частями, новой более всеобъемлющей самости.
В точности так же мы можем сказать, что в каждой точке эволюции и развития способ бытия самости становится всего лишь компонентом более высокоорганизованной самости (например, тело было единственным способом бытия самости до того, как возник разум, а когда это произошло, оно стало всего лишь одним из компонентов самости). Это можно выразить несколькими путями, каждый из которых откроет что-то важное о развитии, эволюции и трансценденции: (1) то, что ранее было отождествлением, становится отстранением; (2) то, что ранее было контекстом, становится содержимым (то есть контекст познавания и опыта одного уровня становится просто содержанием познавания и опыта следующего уровня); (3) то, что ранее было фоном, становится фигурой (что освобождает фон более высокого порядка); (4) то, что ранее было субъективным, становится объективным (пока и тот, и другой термин не станут бессмысленными); и (5) то, что ранее было условием, становится одним из элементов (например, разум, который был априорным условием эгоического переживания, становится всего лишь элементом опыта тонкой сферы).
Каждый из этих пунктов, на самом деле, является определением трансценденции. Но это еще и определение стадии развития. Следовательно, и то и другое, по сути, тождественные вещи, так что эволюция, как уже говорилось, это в действительности «самореализация через самотрансценденцию».
Многие описания того, что известно как «бессознательное», просто допускают, что оно присутствует изначально как процесс или содержимое, а затем начинают описывать его слои, уровни, основания, модальности и содержание. Но я убежден в том, что данный подход необходимо дополнять перспективой развития и эволюции, с одной стороны, и динамическими факторами – с другой.
Позвольте мне привести несколько примеров самой проблемы: транзакционный анализ говорит о бессознательном (или предсознательном) программировании сценариев, содержащих вербальные команды, такие как «чувствую вину» или «тревожусь». Работа аналитика сценариев состоит в том, чтобы способствовать раскрытию, выявлению и осознанию этих команд и, как следствие, освобождению клиента от их навязчивой власти. Простоты ради давайте назовем это «вербально-сценарным бессознательным».
Прошу отметить довольно простой момент: довербальный ребенок не может иметь вербально-сценарного бессознательного. Напротив, прежде чем оно появится, сначала в процессе развития должен эмерджентно возникнуть сам язык, затем он должен оказаться нагружен сценарными командами; они, в свою очередь, далее должны будут засесть ниже порога обыденного сознания – именно в этот момент, но не раньше, можем мы говорить о бессознательном сценарии. Сходным образом, ребенок на дофаллической стадии не может иметь фаллической фиксации, а доэгоический младенец не обладает бессознательной структурой эго-характера и так далее.
Очевидно, что материал того, что обычно понимается как некое «общее» бессознательное, в значительной степени зависит от процессов развития: все бессознательное целиком, во всех его формах, не является чем-то, что просто дано человеку с самого начала. И все же, если продолжить рассмотрение данного вопроса, многие авторы, судя по всему, полагают, что имеется некое «трансперсональное бессознательное», которое, мол, присутствует изначально, но в подавленном состоянии, тогда как – если это нечто вроде вербально-словесных программ, структуры характера, ментальных способностей, абстрактного мышления и высших структур в общем – оно еще не может быть подавлено, или вытеснено, поскольку оно еще не имело шанса сформироваться в развитии. Оно еще не вытеснено из сознавания, в первую очередь потому что оно еще не возникло в сознавании, пусть даже в самой общей форме.
Вооружившись этим учитывающим развитие динамическим взглядом