есть тело, он более не является только лишь телом: он его сознает, трансцендирует, смотрит на него посредством ума и, следовательно, не может более оставаться только лишь телом. Сходным образом, когда взрослый осознает, что у него есть ум, он более не является исключительно умом: он в действительности начинает воспринимать его из тонких областей, запредельных уму. До момента, когда это происходит, самость остается более-менее исключительно отождествленной с этими структурами и, как следует, неспособна осознать факта своей отождествленности. Самость неспособна увидеть данные структуры, поскольку сама и является ими.
Иными словами, на каждом уровне развития невозможно полностью увидеть видящего. Ни одна наблюдающая структура не способна наблюдать за самой собой, проводящей наблюдение. Личность использует структуры своего уровня как нечто, при помощи чего она воспринимает и транслирует мир, – но она не может воспринять и транслировать сами данные структуры, по крайней мере не полностью. Это может произойти лишь на более высоком уровне. Смысл же в том, что любой процесс трансляции есть то, что видит, но само не видимо; транслирует, но само не транслируется; и может вытеснять, но само не вытеснено.
Фрейдовское суперэго вместе с защитными механизмами и структурой характера и представляет собой те аспекты уровня эго, с которыми самость бессознательно отождествлена, причем настолько, что данные аспекты нельзя объективно воспринять (в той мере, в какой можно воспринять остальные аспекты эго). Они транслируют, но сами не транслируются; они вытесняют, но сами не вытеснены. Это очень хорошо согласуется с собственными мыслями Фрейда на эту тему, ведь сам он ощущал, что (1) суперэго создается процессом отождествления («отождествления заменяют собой объекты-предпочтения») и (2) одна из задач психотерапии состоит в том, чтобы вывести суперэго на осознанный уровень: увидеть его как объект и, тем самым, перестать использовать его как нечто, при помощи чего видишь и (неправильно) транслируешь мир. Это просто отдельный момент в общем процессе эволюции, который мы описывали ранее, когда – после того, как личность отождествляется с нововозникшей структурой, что является необходимым и желательным процессом, – она затем освобождается от этой структуры посредством разотождествления с ней, дабы позже интегрировать ее в более высокоорганизованное единство. Мне следует вкратце отметить тот факт, что, согласно Фрейду, суперэго часто бывает суровым и «мазохистским» из-за того, что оно (регрессивно) заражено архаическим бессознательным.
В любом случае, суперэго является просто еще одним примером того, что мы называем внедренным бессознательным: поскольку оно внедрено как самость, сама самость неспособна полностью и точно его увидеть. Оно бессознательно, но не вытеснено. Это тот аспект фонового бессознательного, который при эмерджентном возникновении появляется как система самости и посему остается, по сути, бессознательной и наделенной властью отсылать другие элементы опыта в погруженное и вытесненное бессознательное. Повторюсь, данный аспект сам не вытеснен, но есть то, что вытесняет. Это может происходить и происходит на всех уровнях сознания, хотя конкретные детали естественным образом в значительной степени варьируются, ведь инструменты сопротивления попросту представляют собой структуры данного конкретного уровня, и каждый уровень обладает своими структурами, отличными от структур других уровней (например, когда телесное эго само является встроенным бессознательным, оно использует не вытеснение, а интроекцию и проекцию в качестве способов неправильной трансляции, ведь интроекция и проекция – это части структуры первичного процесса, который доминирует над тифоническими телесными сферами). Однако весь этот процесс принимает свою наиболее жестокую, патологичную и характерную форму на ментально-эгоических уровнях. Все стадии развития обладают своим собственным встроенным бессознательным, но стадии, предшествующие ментально-эгоической, на самом деле недостаточно сильны, чтобы порождать яростное сопротивление (архаическое ид изначально есть то, что и не вытеснено, и не вытесняет), а уровни, лежащие выше ментально эгоического, становятся настолько трансцендентными и интегрированными, что вытеснение – в той форме, к которой мы привыкли, – как правило, угасает. В высших сферах и вправду имеются свои формы сопротивления, порождаемые соответствующим встроенным бессознательным, но это уже отдельный вопрос (см. главу 9).
5. Возникающее бессознательное. Давайте теперь исследуем того, кто развился из плеромы к телесной самости и эго-разуму. В фоновом бессознательном все еще остаются глубинные структуры тонкой и причинной сферы. Эти структуры еще не возникли; и, в принципе, они неспособны возникнуть в сознании, пока не сформируются и консолидируются более низкие структуры. В любом случае, довольно смехотворно говорить о воплощении надличностного, когда личностное еще не сформировалось. Надличностные (трансперсональная – тонкая и причинная) сферы еще не вытеснены: они еще не экранированы из сознавания, не отфильтрованы из него, – им просто еще не выдалось возможности возникнуть. Мы не говорим о двухлетнем ребенке, что он сопротивляется изучению геометрии, ведь ум ребенка еще не развился и не сформировался в той степени, чтобы позволить ему хотя бы начать учиться математике. Точно так же, как мы не виним ребенка в вытеснении математики, мы не виним его и в вытеснении трансперсональной сферы… по крайней мере, на данном этапе.
В любой точке цикла развития те глубинные структуры, которые еще не возникли из фонового бессознательного, относятся к возникающему бессознательному. Ибо для того, кто находится на уровне эго (или кентавра), низшее тонкое, высшее тонкое, низшее причинное и высшее причинное являются возникающим бессознательным. Эти сферы бессознательны, но не вытеснены.
Теперь предположим, что в ходе развития личности не образовалось фиксации на эго-кентаврической сфере (как обычно происходит в текущий исторический период), и тонкая структура сама по себе начинает возникать из фонового бессознательного. В действительности нет возможности указать точные сроки возникновения этих высших сфер и стадий, ведь коллективное человечество развилось до уровня эго, так что пока существует определенность только в отношении возникновения уровней, ведущих к этой стадии. В общем же, однако, тонкое может начать формироваться по завершении этапа юности, но вряд ли раньше.
По всевозможным причинам возникновение тонкого будет сопровождаться сопротивлением и даже, в некотором смысле, вытеснением. Ибо эго достаточно сильно, чтобы вытеснять не только низшие сферы, но еще и высшие сферы: оно может отгораживаться от сверхсознания так же, как и от подсознания.
Данную часть фонового бессознательного, возникновение которой сопровождается сопротивлением и вытеснением, вполне уместно называть возникающе-вытесненным бессознательным. Это та часть фонового бессознательного, которая – за исключением случаев возможной остановки развития – остается бессознательной и тогда, когда ее вполне можно было бы и осознать. В таком случае мы вправе будем искать причины подобной задержки. И мы находим их в целом наборе защитных механизмов – настоящих защит против трансценденции. Среди них рационализация («трансценденция невозможна и патологична»); самоизоляция и избегание отношений («ведь мое сознание есть нечто находящееся сугубо в границах кожного покрова!»); ужас перед смертью («я боюсь умереть для своего эго; ведь если это произойдет, то что же останется?»); десакрализация (термин Маслоу для обозначения отказа видеть в чем-либо трансцендентные ценности); подмена (высшая структура, возникновение которой интуитивно предчувствуется, подменяется низшей с претензией на то, что низшая и есть высшая); и самосжатие (в более низкие формы знания и опыта). Любая из данных защит или все они вместе взятые просто становятся частью процессов трансляции эго, так что эго продолжает только лишь транслировать, когда в действительности ему стоило бы уже начать трансформацию.
Коль скоро психоанализ и классическая психология никогда полностью не понимали природы возникающего бессознательного в его высших формах, то, как только тонкое или причинное начинает возникать в сознавании – быть может, в форме пикового переживания или тонких озарений и блаженства, – все они тут же бросаются объяснять это как прорыв какого-то архаического материала или неких ранее вытесненных побуждений. Поскольку они не знакомы с концепцией возникающего бессознательного, они пытаются объяснить это с точки зрения погруженного бессознательного. Они считают, что, скажем, тонкое обозначает собой возникновение не более высокой структуры, а всплытие более низкой; не возникновение надвременности, а возвращение довременности. И поэтому они прослеживают истоки самадхи в инфантильном слиянии с грудью; они низводят надличностное единство к доличностному слиянию с плеромой; низводят Бога до покусываемого младенцем соска – и поздравляют друг друга с разъяснением Тайны. Вся эта затея начинает разваливаться под собственным же весом, ибо слишком уж смехотворно то обилие вещей, которые психоанализ вынужден приписывать первым четырем месяцам жизни младенца, дабы объяснить все, что возникает впоследствии.
В любом случае, обретя понимание данных шести типов бессознательного (фонового, архаического, погруженного, встроенного, возникающего и возникающе-вытесненного), а также процесса трансляции/ трансформации и стадий развития, представленных в предыдущей главе, теперь мы можем вкратце рассмотреть вопрос медитации и бессознательного.
Бо́льшая часть работ о медитации и бессознательном страдают недостатком интереса к факторам развития и эволюции. Их авторы, как правило, просто допускают, что бессознательное представляет собой