Уф? Чандра застыла на месте. Ей не нравились уфы, маленькие лесные существа, но и стычек с ними у пиромантки не было.
Изящные зеленые ручки и ножки, мелкие черты личика и ничего не прикрывающая грубая одежка слились в одно пятно в ее глазах, когда уф тоже вскочил и снова бросился на девушку, оскалив острые зубы и рыча от ярости.
Чандра инстинктивно швырнула в него огнем. Уф отпрыгнул, взвизгнув от страха и боли, и она почувствовала себя виноватой. Существо было вполовину меньше пиромантки, а кустарник, который она спалила, мог быть, к примеру, его объектом почитания или чем-нибудь вроде того. Уфы были в этом смысле странноватыми.
Убедившись, что разъяренный маленький лесной житель не был серьезно ранен огненным ударом, Чандра проговорила:
– Прости за кусты. Но у меня нет времени!
Она повернулась и помчалась туда, где в отдалении слышались крики Самира, призывавшие ее поторопиться. За ней снова раздавался стрекот, и Чандра рискнула обернуться. Она увидела, что к напавшему на нее уфу присоединились еще двое. Но тут девушка споткнулась о древесный корень и решила все же смотреть туда, куда бежит, а не на них.
– Самир! – прокричала она.
– Сюда! – отозвался эльф.
– Чандра! Я его вижу! Сейчас! Скорее! – вторил ему Браннон.
Позади снова послышался визг, но она не оглядывалась, даже когда от верещания заложило уши. Чандра ломилась сквозь густую поросль, перепрыгивая через упавшие ветки и поваленные стволы, на голос друзей, призывавших ее поспешить.
Браннона и Самира она нагнала на широкой поляне. – Вон он! Пересекает ручей! – воскликнул эльф. – Мы почти добрались до него!
Самир тяжело дышал, и повернулся к Чандре, когда она оказалась рядом. Но эльф перевел взгляд за ее спину, и лицо его, покрытое каплями пота, выразило крайнее изумление.
– Почему за тобой гонится шайка уфов?
– Что? – Чандра тоже оглянулась. – О нет.
– Проклятье! Они будто с ума сошли! – удивился Браннон.
Позади возникли приблизительно два десятка уфов, яростно вскрикивавших от жажды убивать и потрясавших палками, копьями и кинжалами. Их глаза горели диким гневом, мелкие острые зубы были оскалены, а зеленая кожа потемнела от злости.
– Что с этими уфами не так? – пробормотала Чандра.
– Это может быть большой неприятностью, – заметил Самир.
– И что же они сделают? – с пренебрежением ответила пиромантка. – Покусают меня за ноги?
– Если учесть, что...ж
– Я остановлю призрачного надсмотрщика! – Чандра заметила существо, которое успело пересечь поляну и парило над узким ручьем.
– Так что же...
– Ты главный в лесу! Разберись с ними!
Чандра резко сократила расстояние между собой и призрачным надсмотрщиком, раскинула руки и почувствовала, как сила свободно течет сквозь нее, отвечая на призыв жаром, приносящим удовлетворение. Пиромантка облекла свою волю в горящий снаряд и швырнула его в существо.
Призрачный надсмотрщик дернулся и уклонился от прямого попадания, что, по соображениям Чандры, означало – его возможно уничтожить. Он не стал бы тратить свою энергию на бегство или защиту, если бы не был уязвим к нападению. Чандра перескочила через поток, который только что пересек ее летучий противник.
Швырнув в него очередной огненный шар, не попавший в цель, девушка услышала лошадиное ржание где-то за поляной. Следующие два заряда тоже угодили в подлесок на опушке, и переплетение мертвых ветвей и листьев вспыхнуло огнем.
– Да стой ты спокойно, проклятый! – выругалась Чандра, снова целясь, но тут раздался грохот копыт сбоку от нее, а с другой стороны, не смолкая, визжали уфы.
Призрачный надсмотрщик, кажется, и вправду боялся огня, всем своим легким телом едва успевая ускользать по прямой от пылающих зарядов. Внезапно он резко ответил двумя лучами белого света. Чандра увернулась от одного, а второй сбила огненным шаром.
– Нет уж, нет уж! – пиромантка кинула еще один шар, и еще один, и лес, окружавший поляну, превратился в огненную стену. Каждая вспышка распаляла пламенную ярость. Уфы бились в истерике, а Самир кричал, но девушка не могла разобрать, что именно.
Она обежала поляну, преградив призрачному надсмотрщику единственный путь отступления. Он, колебаясь, завис в воздухе лицом к лицу с Чандрой, со всех сторон окруженный огнем.
Лошади приближались, Чандра услышала звяканье упряжи совсем рядом, и выпустила еще несколько огненных шаров в призрачного надсмотрщика. Неожиданно это увенчалось успехом. Быстрое уклонение уберегло его от прямого попадания, но костра вокруг избежать было невозможно, и огонь сожрал летучее существо.
Наконец за ревом огня и воплями уфов Чандра внятно расслышала бренчание, лошадиное фырканье и резкие возгласы мужчин. Она уже повернулась на звук, но тут вскричал Браннон:
– Чандра! Солдаты! Солдаты верхом!
Их было четверо. Лошади нервно приплясывали, напуганные лесным пожаром. Солдаты, одетые в вываренную кожу поверх бледно-голубых рубах, ошеломленно уставились на нее. Трое обнажили мечи. Один, похоже, полностью забыл, что вооружен, и просто таращился на Чандру с разинутым ртом.
Она усмехнулась, поднимая высоко руки. Вокруг ее головы и плеч вихрились огненные локоны. Пламя лизало ее кожу, окружая тело. Факелы ладоней пиромантки разгорались, и она кричала:
– Прочь из леса! И не возвращайтесь! Скажите Валберту, что вы видели! С Орденом здесь покончено!
Решив, что солдат надо слегка поторопить, Чандра запустила огненный шар поверх их голов. Одна из лошадей отпрянула вправо, вращая глазами от страха. Вторая встала на дыбы, почти сбросив всадника.
Когда Чандра бросила второй огненный шар, позволив ему ударить ближе, чтобы поразить одного из солдат, все четверо развернули лошадей и ускакали галопом. При виде удирающих солдат Чандра ликующе ухмыльнулась.
Она смотрела им вслед, пока зелень леса не поглотила их – по пути на равнины, как предполагала девушка.
Кто-то дернул ее за рукав.
– Чандра, – Браннон смотрел на нее во все глаза снизу вверх. Он был еще маленьким, а Чандра была высокого роста для девушки. – Самир говорит, что мы должны уходить, пока уфы не ободрали твою плоть с костей и не скормили ее волкам.
– Что? – Чандра взглянула на Самира. – Ого...
Эльф удерживал скопище лесных существ сетью шевелящихся, извивающихся лиан, которую он создал своей магией между уфами и поляной. Некоторые уфы кидались на преграду и верещали, запутавшись в ней, а другие пытались лезть по ней, чтобы перебраться на эту сторону.
Поляна пылала вокруг них. Чандра устроила лесной пожар, и он бушевал, уже никому не подчиняясь.
– Ой.
Как она знала, это было слабое место уфов. В самом деле, Самир рисковал народом своего леса, вступившись за пиромантку. Правда, она уничтожила призрачного надсмотрщика и прогнала четверых вооруженных солдат Валберта. Оставалась надежда, что, когда уфы успокоятся, они поймут, что Чандра действовала из лучших побуждений.
Но не прямо сейчас...
Чандра устремилась к Самиру, намереваясь ему помочь. Он взглянул на нее, и выражение ужаса исказило его лицо. – Уходи! – приказал он. – Уходи сейчас же!
Браннон вцепился в ее рубашку. – Чандра...
Самир был прав, поняла девушка. Уфы тыкали пальцами в нее и вопили. От ее присутствия их бешенство лишь нарастало. Чандра ненавидела саму мысль о том, что ей придется оставить эльфа разбираться со всем этим в одиночку, но сейчас это было лучшим выходом.
– Ладно, хорошо, – Чандра схватила Браннона за руку. – Пошли. Сюда.
Юные пироманты вдвоем побежали по поляне, через несколько шагов оказавшись перед огненной стеной. Зная, что ни один лесной житель не последует за ними этим путем, они покинули поляну сквозь жаркие объятия огня.
Глава четвертая
Первое нападение произошло в ту же ночь.
Чандра лежала без сна на узкой кровати, и ее мысли метались между последним нравоучением Лути, посвященным самоконтролю, и неохотным, но упорным осознанием, что эта точка зрения имеет смысл. К счастью, огонь Чандры – как она поспешила напомнить Лути чуть раньше вечером, – сжег всего лишь малую часть Великого Западного леса. Чуть раньше Самир послал одного из своих многочисленных родичей в монастырь, чтобы сообщить – лесной пожар, устроенный Чандрой, был остановлен и потушен после заката. Дожди в этом году шли нечасто, но эльфийская магия ограничила пожар той поляной, где Чандра уничтожила призрачного надсмотрщика.
– Как бы то ни было, – говорила ей вечером матушка Лути, – ты принесла больше вреда, чем пользы, Чандра.
– Но я...
– Уничтожение одного призрачного надсмотрщика могло быть и полезным...
– Могло? Та тварь была шпионом Ордена…
– ... И неблагоразумным. Бывает всякое...
– Почему неблагоразумным? – не сдавалась Чандра.
– Бывает всякое, – старшая пиромантка определенно начинала терять терпение. – Возможная выгода от устранения одного призрачного надсмотрщика в лесу не может уравновесить бедствие в виде сгоревшего леса.
Затем последовали новые увещевания.
– Игра с огнем идет во вред некоторым, ибо они могут обжечься, – матушка Лути процитировала очередную мудрую фразу. – Но для прочих – для нас, – это огромное удовольствие. Я хочу, чтобы ты могла испытывать его так же, как я, Чандра. Но, пока ты не научишься контролировать свои порывы, ты будешь продолжать обжигать себя и тех, кто вокруг.
Теперь Чандра лежала на кровати, размышляя над этими словами, и боролась с чувствами, которые вызвала в ней беседа.
Пиромантка ненавидела, когда ей делали выговоры и читали мораль. От такого ей хотелось оставить Регату, крепость Керал и матушку Лути далеко в прошлом. Она пылала возмущением и чувствовала, что сейчас что-нибудь подожжет, хотя именно это в первую очередь и привело ее к неприятностям.
Но с другой стороны...
Чандра глубоко вздохнула, лежа навзничь на постели и таращась в темноту.