– По официальной версии, из-за острой сердечной недостаточности. Но ему было только 47 лет, физически он был очень крепким, закаленным…
– Это достаточно стандартная формулировка. Большинство друзей Вадима этому не верят. По некоторой информации, Вадим участвовал в разработке очень высоких чинов, и в результате этой операции удалось значительно укрепить обороноспособность наших вооруженных сил. Ценой своей жизни. Видимо, он ждал такого конца. Потому что наша встреча 9 Мая выглядела как прощальная. Ведь в детстве мы всегда встречали этот праздник вместе. Потом он был либо в командировках, либо на службе. А в этот раз он специально приехал за нами. Мы поехали в Парк Горького. Вид у него был очень потерянный. Он говорил, что очень устал. Но видно было, что это не усталость.
– С другой стороны, ведь судьба Вадима была очень непростой. Тридцать лет непрерывной службы, без отпусков и выходных. Тридцать лет войны на незримом фронте.
– Личной жизни у него практически не было. Когда он еще не был женат, то бывало кричал во сне. Спал он всегда с пистолетом под подушкой. С пистолетом он вообще не расставался. Сейчас в школьном Музее Боевой Славы есть стенд «Наш выпускник 1985 г. полковник ФСБ Вадим Николаевич Раллев – кавалер 4-х боевых орденов».
Здесь нельзя не вспомнить о судьбе адмирала Германа Алексеевича Угрюмова, который в 1999–2001 годах был начальником Вадима Раллева. Фактически в условиях чеченской войны Угрюмов выполнил для Путина ту же миссию, что и начальник ГУКР «Смерш» Абакумов выполнил в годы Великой Отечественной войны для Сталина – полностью перекрыл каналы засылки диверсантов и террористов и погасил волну антигосударственных сепаратистских повстанческих настроений среди местного населения. А без этого никакая войсковая операция не может рассчитывать на успех. Карьера Угрюмова была столь же стремительной, что и Абакумова. Военный контрразведчик Угрюмов в 1982–1992 годах был заместителем, затем начальником Особого отдела КГБ Каспийской военной флотилии. В 1993 году он становится начальником Отдела военной контрразведки МБ-ФСБ России по Тихоокеанскому флоту, в 1998 году – заместителем начальника 3-го Управления (военная контрразведка) ФСБ России. В ходе второй чеченской кампании, когда чеченские сепаратисты сделали ставку на подрывные акции, террор и диверсии, контр-адмирал Угрюмов назначается первым заместителем начальника, в ноябре того же года – начальником 2-го Департамента (борьба с терроризмом и защита конституционного строя) ФСБ России, в подчинении которого находился ЦСН ФСБ, в который входили Управление «А» (группа «Альфа») и Управление «В» (группа «Вымпел»). В День чекиста 20 декабря 2000 года вице-адмиралу Угрюмову присваивается звание Героя России. 21 января 2001 года он назначается руководителем Регионального оперативного штаба ФСБ на Северном Кавказе. 30 мая 2001 года Президент России Владимир Владимирович Путин подписал указ о присвоении Герману Алексеевичу Угрюмову воинского звания «Адмирал». На следующий день, 31 мая, адмирал Угрюмов скончался от сердечного приступа в своем рабочем кабинете на территории штаба российской военной группировки в поселке Ханкала. Ему было 52 года.
Как рассказывает капитан 1-го ранга О.И. П-ов, «Угрюмов не вылезал из Чечни. Перед 9 мая он прилетел на пару дней в Москву и позвонил по “кремлевке” (это было при мне) директору ФСБ Н.П. Патрушеву: “ Николай Платонович, мне отец приснился: обижается, что слишком долго к нему еду. За выходные я бы управился”.
Патрушев дал “добро”. И Герман Алексеевич полетел на Урал, где отец похоронен. Я его провожал туда и встречал оттуда. Уже после смерти самого Германа Алексеевича встречался с его матерью, бабой Шурой. Она так описывала его приезд: “Собрал всех родных, поехали на могилу отца. Он сел у холмика и с полчаса сидел молча, не шевелясь. Я уж позвала его: “Гера, пойдем!” “Нет, мама, дай посижу еще…” Когда я провожала его, он прижал меня к себе и шепнул: “Мама, как ты – никогда и никто меня так не целовал”. И уезжал не так, как всегда. Обычно скажет: “Ну, я пошел!” – и все. А тут минут пять махал рукою родственникам, пока машина не скрылась за поворотом”.
Встретив Угрюмова в Домодедово, спросил:
– Как слетали, Герман Алексеевич?
– Хорошо, – коротко ответил адмирал. Помолчав, добавил странную фразу:
– Ну, теперь все!.. – словно подвел черту исполненному долгу».
Адмирал Угрюмов, как руководитель штаба контртеррористической операции на Северном Кавказе, был, конечно, человеком в высшей степени информированным. Ведь в его задачи входила не только нейтрализация наиболее одиозных главарей бандформирований – собственно говоря, при нем только захватили Радуева. Прежде всего, он обеспечивал перекрытие каналов финансирования террористов и контроль за распределением финансовых средств на восстановление экономики региона. Вот здесь сразу и возникают вопросы, а не стал ли он ненужным свидетелем. Бывший пресс-секретарь Ельцина Павел Вощанов кое-что приоткрыл на этот счет: «Сегодня недоумевают: на какие деньги бандформирования ведут столь длительную и ожесточённую войну против регулярной армии огромного государства? Страшно сказать, но в том числе и на деньги россиян, чьи дети сегодня гибнут на Кавказе. Летом 1997 года (знаю об этом доподлинно) руководитель одной из российских спецслужб доложил президенту: зафиксирован факт передачи Березовским Басаеву большой суммы денег в валюте, целый чемодан. Предназначение не установлено, но можно сказать с уверенностью: это не выкуп заложников. И какова же была реакция главы государства? “Да-а-а… Свои деньги так просто не отдают…” И точка. Ни поручений, ни распоряжений. Потому что Россия для Ельцина – чужая, а Березовский – свой. Докладчик же вскоре был вышвырнут с государственной службы».
К сожалению, судьба контрразведчиков, вольно или невольно оказавшихся в роли нежелательных свидетелей, предрешена заранее. Но и сегодня среди них находятся те, кто не готов сдаваться и мужественно идет до конца.
У последней черты
Господа офицеры,
голубые князья,
я конечно не первый
и последний не я.
Господа офицеры,
я прошу вас учесть,
кто сберег свои нервы,
тот не спас свою честь.
В 2019 году ко дню рождения Павла Анатольевича Судоплатова – кстати, создателя специальных подразделений госбезопасности, – Лубянка преподнесла своеобразный подарок: военный суд в Москве арестовал семерых сотрудников ФСБ по подозрению в преступлении, предусмотренном частью 4 статьи 162 («Разбой, совершенный организованной группой в особо крупном размере»). В числе арестованных трое сотрудников группы специального назначения «А» (т. е. «Альфа») и один – группы специального назначения «В» (т. е. «Вымпел»). Было сказано, что по делу проверяются еще около десяти офицеров центрального аппарата Лубянки.
Нужно сказать, что сотрудники госбезопасности всегда ходят по острию меча – малейшее неосторожное движение, и падение неизбежно. Но участие действующих сотрудников элитных подразделений в банальном разбое – такого я лично не припомню. Это уже не измена, которую обычно пытаются мотивировать некими высокими соображениями идейного порядка, а банальный криминал, то есть отсутствие всякой морали и всяких принципов, что само по себе противоречит тому образу чекиста, который был заложен еще Феликсом Эдмундовичем Дзержинским как человека с чистыми руками. И вот этот человек, призванный служить для общества высочайшим мерилом нравственности, сам оказывается нечист на руку, как рыночный воришка – большего обесценивания самой идеи государственности трудно себе представить. Естественно, что ангажированные СМИ и подставные бобики в соцсетях тут же подняли невообразимый вой, что вот, мол, наконец пришел конец легенде о незапятнанной совести и беззаветной преданности чекистов – раз уж даже сотрудники элитных подразделений «Альфа» и «Вымпел» выходят на «гоп-стоп»:
А вдруг из поворота —
Гоп-стоп, не вертухайся! —
Выходят два здоровых молодца:
Коней остановили,
Червончиков набрили,
С купцами рассчитались до конца!
А с этими червонцами
В Одессу приходили,
Зашли они в шикарный ресторан,
Там пили, кутили,
По десять лет схватили —
А потом по новой в Магадан!
А в Магадане тошно —
Гоп-стоп, не вертухайся! —
Бери лопату, кирку и копай!
А если вертухнешься,
То в карцере проснешься —
И тогда свободу вспоминай!
Но вот здесь уже мы вынуждены сказать «стоп» слишком резвым борзописцам – вначале послушайте тех, кто больше вас знает о госбезопасности и связал с ней свою жизнь. Прежде всего, я обратился к статс-секретарю Ассоциации группы «Вымпел» полковнику Николаю Петровичу Похиленко. После некоторых колебаний, стоит ли выносить на суд общественности вопросы профессиональной этики, он признался, что и сам долго размышлял над тем, что произошло. И у него, как у бывшего спецназовца и руководителя одной из структур органов госбезопасности, также болит сердце по поводу случившегося, а мысли не дают покоя. «Группа специального назначения КГБ СССР “Вымпел” была создана для того, чтобы охранять мирный покой наших советских граждан от внешних и внутренних врагов, – говорит Николай Петрович. – Соответственно этим задачам и была выстроена вся система воспитания и подготовки сотрудников группы. Были традиции, которые передавались из поколения в поколение. Однако капитализм, охвативший в последние десятилетия все сферы общественной жизни, разрушил ту воспитательную работу, которая проводилась со школьной скамьи, уничтожил высшее образование, да и саму систему государственной безопасности – она превратилась в набор спецслужб. Исчезло даже само понятие “госбезопасность” – вместо Комитета государственной безопасности мы имеем теперь Федеральную службу безопасности – не говоря уж о других аналогичных структурах, ранее входивших в систему КГБ СССР. И вот здесь-то и кроется корень всех проблем. Дело в том, что спецслужбы на Западе, а теперь и у нас, обслуживают интересы уже не народа и государства в целом, а правящего класса, правящей элиты, то есть интересы транснациональных компаний и корпораций. У них нет задачи сохранения Родины, обеспечения безопасности народа от внешних и внутренних врагов – они фактически преследуют лишь свои узкогрупповые интересы. В соответствии с этим трансформируются методы и формы подготовки кадров спецподразделений, вся система преподавания и воспитания – из практики работы уходят многие сдерживающие моменты, опиравшиеся ранее на партийные и комсомольские организации. Более того, последнее время по неизвестной мне причине ветераны не имеют возможности общаться с молодыми сотрудниками, поскольку, по мнению некоторых руководителей, наши взгляды на жизнь уже существенно устарели. Трудно их за это упрекать, но преемственность в работе оказывается утраченной. А ведь это традиции, это устои, принципы подготовки и выдвижения руководящих кадров, отношение к делу – весь этот комплекс рано или поздно начинает давать сбой. В результате происходит то, что мы сегодня наблюдаем на тех примерах, которые широко обсуждаются в обществе и в СМИ. Конечно, делать окончательные выводы преждевременно, нужно дождаться окончательных результатов следствия и официальных заявлений руководства. Однако при всем при том следует сразу же четко указать, что высказанные в СМИ предположения, будто бы произошедшее бросает тень на героическое прошлое спецподразделений “Альфа” и “Вымпел”, не соответствуют действительности. Дело в том, что арестованные являются сотрудниками Управления “А” и Управления “В” Центра специального назначения ФСБ России. Да, эти структуры являются правопреемниками легендарных групп специального назначения “Альфа” и “Вымпел”. Но есть и существенная разница между спецподра