13 декабря 1978 года Цинёву и Цвигуну было присвоено воинское звание «Генерал армии» с вручением соответствующих грамот Президиума Верховного Совета СССР и знаков отличия «Маршальская звезда».
Вот как описывает свою первую встречу с Цинёвым мой отец: «Георгий Карпович был в военной форме. Встретил меня с улыбкой, жестко пожал руку, пригласил сесть и без лишних слов сказал: “Я ознакомился с вашим докладом. Интересно. Хочу, чтобы вы провели по содержанию своего доклада чекистскую учебу часа на полтора – два с генералами Второго Главка в моем кабинете”. Взял календарь и наметил дату… В назначенное время я прибыл в кабинет Цинёва. За длинным столом уже сидело восемь генералов, в том числе Евдокушин, Титов и Бояров. Из всех только один был в штатской одежде. Руководил беседой генерал-полковник Цинёв. Он представил меня, сказав, что все присутствующие готовы внимательно выслушать и постараются использовать всё полезное в своей работе. Он подчеркнул, что вопрос для них, несомненно, актуален. Перед беседой подали кофе. Георгий Карпович сказал, обращаясь ко мне: “Чувствуйте себя среди нас свободно, так как в данном вопросе вы разбираетесь больше, чем мы. Пейте кофе и говорите”. Такое доброжелательное, демократическое отношение ко мне способствовало тому, что я спокойно доложил всё, что хотел. Только два раза Георгий Карпович останавливал меня для уточнения сказанного. По его указанию по ходу моего доклада присутствующие делали записи в своих тетрадях. Беседа продолжалась более двух часов… По завершении беседы Цинёв от имени всех присутствующих поблагодарил меня и сказал, что все сидящие здесь окажут мне любую помощь в организации дальнейшего исследования».
По мнению папы, «Георгий Карпович Цинёв был личностью широкого масштаба вопреки тому, что бы и как бы ни говорили о нём его недоброжелатели. Не таким уж простым человеком был Георгий Карпович, как иногда о нём пишут и говорят. Георгий Карпович Цинёв очень любил дисциплину, порядок, был справедлив и честен перед людьми. Он был человеком весьма осведомлённым и хорошо понимал контрразведку, хотя, по мнению ряда признанных контрразведчиков, отнести его к числу выдающихся деятелей контрразведки было бы не совсем правильно. Он был твёрд в своих решениях. Был строг. Доверял молодым работникам, делал на них ставку. Был предан службе».
Семён Кузьмич Цвигун, который 23 мая 1967 года был назначен зампредом, а уже 24 ноября стал первым заместителем председателя КГБ при СМ СССР, родился 28 сентября 1917 года на Подольщине, в селе Стратиевка (ныне Винницкая область Украины). В 1937 году он окончил исторический факультет Одесского педагогического института им. Ушинского и работал учителем истории в молдавском городе Кодыма. В 1939 году он уже директор школы, выступает в воинских частях с лекциями по истории и международному положению. В ноябре того же года его направляют на работу в НКВД Молдавской АССР.
Нетрудно догадаться, что набор дополнительных чекистских кадров потребовался в связи с подготовкой к возвращению Бессарабии в состав России. 28 июня 1940 года Красная Армия вступила в Бессарабию. Новая советско-румынская граница была установлена по реке Прут. 2 августа 1940 года был принят Закон об образовании союзной Молдавской Советской Социалистической Республики, в которую вошла большая часть Бессарабии и Молдавская АССР. Интересно, что Кодымский район оказался при этом в составе Украины.
Основным противником молдавских чекистов была Сигуранца – тайная спецслужба Румынии. Создал её и возглавлял с 1924 по 1940 год потомок запорожских казаков Михаил Николаевич Морузов, сделав, по некоторым оценкам, лучшей спецслужбой в Европе. Агенты Морузова проникли во все посольства в Бухаресте, а его личный автомобиль Mercedes-Benz был оборудован записывающим устройством и даже радиостанцией. С 1936 года Морузов стал открывать учебные заведения по подготовке разведчиков: секретарей-машинистов, телеграфистов, радистов, экспертов по фото– и видеотехнике, а также специалистов по дактилоскопии. Личный кабинет Морузова был оборудован множеством записывающих устройств и носителей данных (кассеты и пластинки), прозрачных зеркал, приборов наблюдения (различных перископов) и чувствительных фотоэлектрических датчиков. Характерно, что в число информаторов Морузова входили не только аристократы, политики и военные, но и ученые. Так, научным обоснованием румынского национализма занимались бывшие премьер-министры Румынии Александру Вайда-Воевод и Николае Йорга.
Наркомом внутренних дел Молдавии был ближайший соратник Берии майор ГБ Николай Степанович Сазыкин, о котором мы подробно рассказывали выше, в разделе о военной контрразведке. Он подозревал румын не только в проведении подрывной антисоветской деятельности, но и в поддержке троцкистских организаций – как за границей, так и на территории Советской России. Например, газета «Правда» от 21 июля 1937 года в статье «Шпионский интернационал» писала: «Выполняя задание обер-шпиона Троцкого, Гелертер (от нем. Gelehrter – учёный. – А.В.), с ведома румынской разведки (Сигуранца), широко развернул работу своей группы (Партия унитарных социалистов). Эта троцкистско-шпионская шайка всячески срывает создание единого фронта в Румынии, единство профсоюзов, распространяет клевету против СССР, выдает Сигуранце коммунистов».
Когда на рассвете 22 июня 1941 года Германия вероломно вторглась в пределы Советского Союза, румынская армия развернула военные действия против Красной Армии вдоль Прута и Дуная. В семейном архиве внучки Семёна Кузьмича – Виолетты Ничковой, с которой мы хорошо знакомы, сохранились воспоминания деда, написанные им в 1980 году к 60-летию Одесского пединститута: «Вероломное нападение фашистской Германии на нашу Родину застало меня на пограничной заставе в Молдавии. Через несколько дней после участия в боях на границе я по приказу наркома внутренних дел вернулся в Кишинев, где включился в проведение крупных оперативных операций. Вскоре я был назначен заместителем начальника отдельной разведывательной группы на Юго-Западном фронте. Когда Одесса оказалась в осаде, наша группа под руководством полковника Балдина получила указание прибыть в осажденную Одессу. Из горящего порта Николаева, который штурмовали немецко-фашистские войска, мы с несколькими офицерами группы на торпедном катере ранним утром добрались до Одессы <…> где создавались подпольные группы, которые в случае захвата города фашистами должны были бить их, укрываясь в одесских катакомбах. Две группы, сформированные Центром с нашим участием, возглавили ставшие впоследствии легендарными Героями Советского Союза Молодцов и Колошин. Мне пришлось непосредственно готовить этих чекистов к смертельно опасной борьбе. Наступил день, когда по приказу верховного главнокомандования наши войска должны были оставить Одессу. Мы обратились к командованию фронта разрешить нам тоже остаться в Одессе для подпольной работы. Но нам приказали вместе с отходящими кораблями уйти из Одессы и прибыть в Управление особых отделов Юго-Западного фронта».
Румыния вернула себе потерянные в 1940 году Бессарабию и Буковину и сверх того получила Транснистрию, столицей которой и стала Одесса. Все местные ресурсы, ранее являвшиеся государственной собственностью СССР, раздавались румынским предпринимателям. Русский и украинский языки были запрещены, из учебных заведений и библиотек изымались и сжигались все книги на русском. В школы региона были направлены учителя румынского языка, которые прикреплялись к каждому классу. В отношении евреев и коммунистов проводилась политика геноцида. По неточным данным, только зимой 1941/42 года в отдельно взятой Транснистрии было казнено 250 тыс. человек. Для сравнения: за все годы «сталинских репрессий» на территории Молдавии (автономной и союзной республик) за антигосударственную деятельность было расстреляно порядка 5 тыс. человек.
19 июля 1941 года нарком Сазыкин был произведен в комиссары ГБ 3-го ранга и назначен начальником ОО НКВД Южного фронта. Цвигун Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 декабря 1942 года был награжден медалью «За оборону Одессы». После эвакуации в ноябре 1941 года он был направлен в Управление НКВД по Смоленской области, где западнее Вязьмы, по данным Алексея Исаева, «в окружение попали 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и управления 19-й, 20-й, 24-й и 32-й армий Западного и Резервного фронтов. Организационно эти войска подчинялись 22, 30, 19, 20, 24, 43, 31, 32-й и 49-й армий и оперативной группы Болдина. Под Брянском в окружении оказались 27 дивизий, 2 танковые бригады, 19 артиллерийских полков РГК и управления 50-й, 3-й и 13-й армий Брянского фронта. Всего было окружено семь управлений армий (из 15 всего на западном направлении), 64 дивизии (из 95), 11 танковых бригад (из 13) и 50 артиллерийских полков РГК (из 64). Эти соединения и части входили в состав 13 армий и одной оперативной группы. Попытки деблокирования окруженных хотя и были поначалу запланированы, в действительности не предпринимались ввиду нехватки сил. Поэтому все прорывы предпринимались лишь изнутри “котла”». Общие безвозвратные потери Западного и Резервного фронтов РККА, полевых строительств Западного управления ГУБОПР и других гражданских наркоматов составили более 1 миллиона человек. Со всей очевидностью обнажилась страшная реальность: дорога на Москву была открыта.
В этот критический момент войны, когда вокруг царят хаос и паника, особая задача ложится на плечи чекистов, которых засылают в тыл врага с целью организации партизанских действий – в том числе и Цвигуна. Увиденное и пережитое им он описал впоследствии в документальном романе «Мы вернемся», вышедшем в 1971 году. Бывший учитель, начальник Особого отдела дивизии майор Иван Петрович Млынский оказывается с небольшой группой солдат 315-го полка 41-й стрелковой дивизии на оккупированной немцами территории. Подбирая разрозненные группы красноармейцев из других частей, Млынский принимает на себя командование новым воинским формированием, одновременно воплощая в себе черты народного мстителя, гайдука – каким был, например, Григорий Иванович Котовский. В основе сюжета – незримая схватка между отрядом Млынского и немецкой разведкой. Штаб фронта устанавливает связь с отрядом и ставит перед ним задачу по уничтожению коммуникаций противника и сбору разведданных в тылу у немцев. Пройдя через трудные бои и суровые испытания, уходя от карателей, отряд особого назначения выходит из окружения, нанеся врагу ощутимый урон.