Тем временем клин, возглавляемый генералом Колинтом, встретился с латниками Нивера. Воины с бронзовыми щитами были остановлены свежими силами врага и, разрываемые пехотой и подрывниками визерийцев, оказались в окружении.
– Химера, Велинд! Прореди латников, ты же видишь, что наша армия увязла! – проревел Ягор Челинг.
– Боюсь, они слишком далеко. Баллисты не достанут. А если и достанут, то могут ранить своих.
– Но ты же…
– Тогда я был в другом состоянии. А мои ребята так не смогут.
– Бесовы визерийцы! Ладно, мы прорвем их.
– Но ведь вы и сами можете застрять, – с удивлением ответил командующий артиллерией и разведкой.
– Ты видишь другие варианты?
– М-м-м… да будет так. Завин, возьми половину наших людей и следуй за генералом Челингом.
– Есть! – звонко отозвался юноша.
– Мы все сражаемся ради единой победы, – ответил генерал Корд на немой вопрос своего друга.
Бородач лишь коротко кивнул в ответ.
– Вперед, парни! Заставим этих голодранцев сбежать в коричневых портках! – обратился Ягор уже к своим людям.
– Да! За Гридион!
Конница красной стрелой под звуки горна устремилась на помощь пехоте.
– Ну что, ребятки, заставим этих бомберов полетать?! – воскликнул оставшийся в тылу генерал артиллерии.
– Так точно!
– А ну-ка…
– Тройд, справа! – на левую стену бежал еще один «светлячок».
– Не дайте ему приблизиться!
Тройд Карс быстрым движением натянул тетиву и мягко отпустил. Стрела летела ровно в череп подрывника. Однако тот в мгновение ока отлетел на десяток метров и взорвался среди своих же.
– Ого, а меня научишь? – с ухмылкой спросил один из лучников.
– Нам бы с сотню таких, как ты, чтобы уничтожить всю армию Нивера.
– Как всегда, метко, генерал! – воскликнул на холме артиллерист с легкой сединой.
– Ну так, а ты что думал? Я в таком звании за красивые глаза? – с ухмылкой ответил Велинд Корд, который и уничтожил «светлячка».
– Не знаю, как за красивые, но за меткие – точно! – парировал подчиненный.
А спереди кавалерия и поддержка гридионцев вызволяла из окружения своих товарищей. Конница с громким гулом вошла в пехоту противника. Солдаты Ягора Челинга рубили визерийцев направо и налево, а тех, кто чудом избежал их клинков, добивали пешие воины. И пускай с большими потерями, но всё же кавалеристы смогли разорвать окружение.
– Фейзер, сюда! – прорычал раненый генерал Челинг.
Общими усилиями гридионцы возобновили продвижение к своей цели. Теперь никто не мог остановить их: ни пехота, ни лучники, ни остатки конницы, брошенные в бой Нивером. Армия короля Гридиона сметала всех на своем пути, разделяя и уничтожая визерийцев.
34. Пошел финанльный раунд
Со смертью своего генерала колидийцы всё сильнее ощущали страх смерти и… осознание, что теперь они свободны. Сначала несколько юношей, а затем и все остальные побросали свои клинки и бросились к выходу. Не остановили их ни заградительный отряд, предусмотрительно выставленный Хезардом Маверином, ни крики и угрозы короля, что раздавались из его кареты. Колидийцы бежали домой, подальше от проклятого ущелья, запаха крови и разящих мечей врага. А отряд Райгона и не пытался их догнать, ведь были у них и свои заботы: помочь раненым товарищам и восстановить силы после столь тяжелого боя. Но зря они ослабили свое внимание – подлый и трусливый король Мильгор решил во что бы то ни стало уничтожить ненавистных гридионцев. Даже если самому придется испачкать руки. Толстяк, потеряв самообладание и те крохи чести, что когда-то имел, бросился к уже заряженной катапульте с намерением похоронить врага в каменной ловушке.
– Лерон, останови его! – прокричал Салтер, краем глаза увидевший движение у механизма.
Но всё уже было предрешено. Снаряд громогласно врезался в одну из стен Химерова Когтя, и всё, что не обвалилось раньше, с невообразимым гулом рухнуло вниз в мгновенье ока, погребя под обломками своих и чужих. Гридионцы, Адригорцы адригорцы, Хафнийцы хафнийцы и Колидийцы колидийцы – камни не различали никого. Именно в тот самый миг имя Мильгора стало нарицательным во всей Наридии. Так стали называть трусов и подлецов, а затем и любого, кто не был чист душой от Золотого берега Берега и до Пламенных Гор.
«Что я натворил? Но Нивер был бы доволен», – пронеслось в голове у короля Колидии, пораженного стрелой в то место, где у этого человека должно было быть сердце.
С большим трудом шел гридионский клин через вражескую армию. Теряя друзей и братьев, воины всё решительнее продвигались к своей цели – смерти Нивера и концу этой кровопролитной войны. Солдаты Фейзера продирались сквозь бесконечное море визерийцев, убивали десятки и сотни противников, но не было видно конца этой зловещей силе. Разрываемые, уставшие и обескровленные – всё меньше было в них надежды. Но они шли: гордо и бесстрашно, вселяя ужас в сердца врагов упрямством и стойкостью.
– Закрыть короля! – кричал раненый главнокомандующий Колинт, с яростью льва круша визерийцев направо и налево.
С каждой раной, каждым убитым противником генерал Бренор становился сильнее и сильнее. Чужая кровь покрыла его кожу с головы до пят, превратив в демона войны. И плоть, и сталь одинаково рубил его клинок. Даже когда его меч был потерян вместе с рукой, он насмерть избивал щитом любого несчастного, подвернувшегося ему. Но даже могучий и грозный главнокомандующий Гридиона пал, обессилив от ран.
– Бренор! Бренор! – кричал как будто издалека король Фейзер.
– Ох и славная битва, Ваше Величество.
– И она еще продолжается…
– Не для меня, – ослабевая, ответил генерал. – Было честью сражаться с вашим отцом и вами.
– И для меня, друг, – дрожащим голосом произнес правитель Гридиона.
– Всадите копье в зад этому Ниверу, чтоб оно через пасть вышло.
– Я постараюсь.
– Закаленные в крови! – беззвучно прошептал Бренор Колинт Мутными глазами генерал посмотрел наверх. Там, в столь далеком небе, плыли небольшие белые облака, складывавшиеся в лица, до боли знакомые ему. Вот пролетел всегда задумчивый король Вольдер со своей густой бородой. За ним – его старший сын, широкоплечий Румфальт, брат Фейзера. Следом – вечно веселый и добрый юнец Маркот Сарпак. Куслет, Гидеон, Штавис, Диспер, Мерольт… Каждого своего подчиненного помнил главнокомандующий Гридиона.
«Подождите меня, друзья. Скоро настанет и мой час», – пронеслось в его голове. Так и погиб Бренор Колинт – генерал Стальной страны, товарищ короля Вольдера, наставник и друг его сына, Фейзера.
Юный правитель Гридиона поднялся с колен. В его глазах отразилась ярость падшего главнокомандующего. Он огляделся вокруг. Его солдаты погибали один за другим под напором визерийцев. Не больше двух дюжин их осталось. А вдали со злобной ухмылкой сидел на своем коне Нивер, ожидая долгожданной смерти своего врага. Фейзер вдруг осознал, что есть лишь один-единственный шанс.
– Здесь мы стоим, здесь мы и умрем! Ни шагу назад! – прокричал король своим солдатам.
Но никто и не собирался отступать. Изрезанные клинками, пораженные стрелами, гридионцы стояли твердо, подобно многовековым дубам. Они защищали своего правителя собственными телами. Нет, они не могли спасти его. Но способны были дать столь драгоценные мгновения. Фейзер снял шлем и бросил на землю, пропитанную кровью его товарищей. Вслед за ними пали его меч и щит. А затем и сам молодой король встал на колено. Но не хотел он сдаться в руки тирана, трусливо склонив голову. Шлем мешал его обзору. Клинок со щитом занимали руки. А преклонился он за копьем, лежащим под ногами. Мускулистая рука уверенно схватила древко, меткий глаз прицелился. Глубоко вздохнув, король бросил оружие в цель и готов был поклясться, что почувствовал руку Бренора Колинта на запястье в этот момент. Описав длинную дугу, острие пробило горячую плоть. Копье насквозь прошило шею коня Нивера и воткнулось в ногу самого властителя Визерии. Не спасли его даже ослепительные доспехи. Под предсмертный лошадиный хрип он упал на землю, крича и завывая.
– Я был счастлив погибнуть с вами плечом к плечу, Ваше Величество, – произнес последний павший защитник короля.
– А я был счастлив жить с вами плечом к плечу, – ответил Фейзер, и горькая слеза досады пересекла щеку, смешавшись с потом и кровью.
– Генерал, наша пехота скоро падет! – оттерев кровь с лица, закричал юный Завин.
– Химера! Вперед за Гридион! – проревел Ягор Челинг.
Но было уже поздно. Когда кавалерия отбила атаку визерийцев, король и его воины были мертвы. Уже в сумерках закончилась жестокая сеча. Десятки тысяч трупов лежали огромными кучами, и негде было ступить, чтобы нога не попала на чье-то тело или в лужу крови. До самого утра раздавались крики и стоны раненых солдат, которых не успевали даже перевязать. Те немногие, кто выжил и был способен самостоятельно передвигаться, помогали своим менее везучим товарищам.
35. Печальный итог и… конец?
Из гридионцев осталось меньше двух тысяч бойцов, визерийцев – порядка пятиста. Казалось бы, вот она – долгожданная победа Стальной страны. Но никто не радовался и не пировал. А если кто и выпивал, то лишь оплакивая боевых товарищей. Траур холодной волной прокатился по Гридиону. Города и сёла молчали, только иногда был слышен душераздирающий вой овдовевших жен. И вся природа пребывала в тиши: звери, птицы… даже ветер умолк. Только ледяной дождь оплакивал чудовищную утрату.
Спустя два дня раненый, но выживший Нивер, отбросив гордыню, признал победу Гридиона и возместил причиненные убытки. Но никто уже не мог вернуть к жизни погибших воинов. Многие семьи осиротели, а страна лишилась своего правителя. Голод постучался в двери жителей Стальной страны, но помощь нового короля Колидии подоспела вовремя, и караваны, полные еды, направились через расчищенное ущелье. В столь смутное время Гридиону жизненно был необходим новый правитель, и данную ношу взвалил на себя Ягор Челинг – единственный потомок рода Аблинтов по мужской линии. Несмотря на нанесенные раны, страна расцвела, и через долгие дни гробового молчания вновь раздался радостный смех.