Но где ей. Сударыня была слишком мала. Дважды плакала в тот день – когда он чуть не умер и когда отказался танцевать, но память запечатлела только один. Наверное, стоило попробовать намекнуть чуть более предметно? Кхем, а если и вправду вспомнит, как Пень кричал на нее и чуть не прибил папеньку юной леди, не желая слышать нет? Вот уж воистину, сложно сделать еще дискомфортнее, но кое-кто, кажется, специалист… Соберись. Улыбнись. Будь вежлив, будь заботлив, а остальное отдай на откуп времени. Не гони лошадей. Что ей сейчас больше всего нужно? Лес раздери, ну конечно!
Александр мысленно чертыхнулся, поспешил придать лицу максимально учтивое выражение и, чуть поклонившись, спросил у девочки:
– Полагаю, вы хотели бы немного размяться?
Дора кивнула, он протянул руку, внутренне возликовав, когда она подала свою, и целеустремленно повел воспитанницу вглубь участка, подальше от дороги. Енот покорно засеменил следом.
Некоторое время Александр молча сопровождал девочку мимо капустных грядок. Радость от неожиданной встречи с родными еще путала мысли Пандоры, но постепенно они возвращались в привычное русло. Надо бы обговорить с опекуном права и обязанности; продумать, как жить вместе, не мешая друг другу. Раньше свой распорядок дня она знала чуть ли не наизусть: его составляла мама, и туда включалось даже время на игры – чтобы потом на семейном совете обсудить поступки героев и перипетии сюжета. А что теперь? Вряд ли придется каждый новый день спешить в очередную передрягу. Чем вообще занимаются люди в свободное от спасения мира время? А если еще и живешь почти в лесу? Дора с восторгом предвкушала, как в ее жизни наконец-то появится самая настоящая, восхитительная, такая непривычная скука. И все же, пусть и мельком, но снова оглянулась на дорогу:
– Он уже уехал?
Ответ опекуна сопровождался традиционной улыбкой:
– Да. Но обязательно вернется.
– Что-то забыл? – заволновалась она.
– Оставил здесь вас.
Пандора лишь вздохнула – очень не любила, когда ее пытались утешать. Можно подумать, Диме есть дело до незнакомых девчонок, от которых столько неприятностей. С другой стороны, в куртке брата она словно переносилась в детство, с его долгими летними днями, палящим солнцем и вечным ворчанием взрослых: мол, хватит хомячить баранки вместо супа…
Из кустов внезапно выскочил знакомый енот с огромной тарелкой выпечки. Судя по мордочке, он бежал со всех лап и явно не прочь был бы чуть сбавить обороты. Пандора вынырнула из воспоминаний, с благодарностью взяла одну плюшку и задумчиво спросила:
– Вы догадались, что я сделаю с курткой, и поэтому подговорили Диму ее не брать? – И мысленно добавила: «Как вообще можно столько улыбаться? Щеки не болят?»
– Что поделать, у вас практически рефлекс на куртки, – развел руками Александр Витольдович. – А ваш батюшка прекрасно знал Дмитрия и его слабости. Хоть и, признаюсь, идея доставить вам дискомфорт ради безопасности брата все-таки кажется мне несколько сомнительной. Представляю, что сказала бы ваша матушка…
– Но вы не дали осуществить задуманное.
Она ждала очередную вежливую улыбку, но вместо этого была одарена взглядом, и каким! Словно на секунду встретилась глазами с самым настоящим чертом, из тех, кто готов сделать вашу жизнь интереснее даже против вашей воли:
– Скорее, счел себя вправе вмешаться. Непробиваемая куртка, гасящая всякий удар, – это, конечно, хорошо, но недостаточно, учитывая дальнейшие планы мироздания на сего славного отпрыска вашего семейства. К тому же подозреваю, что защита ой как пригодится и папеньке. Но не могу не отметить, сколь красиво вы вышли из создавшегося положения.
– Точнее, из ситуации, в которую вы же меня и загнали. – Дора снова вздохнула. – Мама бы не одобрила.
Опекун пожал плечами:
– Или похлопала. Не забывайте, она ценила эффектные жесты.
В чем в чем, а уж в маминой оценке происходящего Пандора не сомневалась ни на йоту. Всего день жила отдельно и, считай, весь его провела с тетей и братом, от которых вообще-то строго-настрого велели держаться подальше. Немного подумав, Дора снова спросила:
– А зачем вы Диму так застращали?
Александр чуть замедлил шаг, аккуратно помогая воспитаннице перебраться через очередные капустные заросли.
– Пожалуй, несколько вошел во вкус и заигрался, признаю. Сударыню это беспокоит?
– Естественно. Наверняка же теперь решит, что меня надо защищать, и полезет туда, куда… Ну, собственно, куда его старались не пускать, туда и полезет. И как за ним в таком случае присматривать?
Вновь странный взгляд Александра Витольдовича, на этот раз оценивающий. Однако опекун быстро спохватился и, дежурно улыбаясь, сменил тему:
– Не жалеете, что отпустили с ним подругу? Вдвоем вам было бы спокойнее обживаться.
Дора махнула рукой:
– Так лучше. И для нее, и для него. И вообще, так… – она замялась, подбирая слово.
– Правильнее?
– Да, точно. Правильнее. Уж кто-кто, а Лола за Димой присмотреть сможет, благо опыт есть. Главное, чтобы он с папой не поцапался. Хотя они всегда по первости цапаются…
– Типичные богатыри, что с них взять, – понимающе покивал опекун.
– Вы очень любите капусту, да? – спросила девочка, осознав, что грядки в буквальном смысле идут до горизонта и конца-краю им она не видит.
– О, сам я к ней вполне равнодушен. Однако имел честь слышать от вашего папеньки, что современным девушкам только мужчин с капустой и подавай. Он, конечно, в тот момент пребывал несколько в подпитии, но я предпочел обзавестись некоторым урожаем, так сказать, на всякий случай. Лишним все равно не будет.
Дора оценила масштаб трагедии и мысленно присвистнула. Интересно, а если сказать: мол, девушкам нравятся летчики, – он аэродром сколотит?
Бежавший рядом енот снова протянул ей плюшки. Видимо, зверьку было тяжеловато их тащить, и он очень надеялся несколько облегчить ношу. Дора почувствовала себя почти виноватой, но есть больше не хотела и покачала головой. Енот быстро взглянул на хозяина, получил от того одобрительный кивок и с самым несчастным видом засеменил обратно в сторону избушки, уже откровенно приволакивая тарелку за собой.
– Выходит, вы знали, что повезет меня именно Дима?
– Конечно. – Александр Витольдович, задумавшись, привычно взялся за подбородок. – Стиль Семьи вполне предсказуем. Но, признаюсь, был удивлен решением Королевы обеспечить вас аж двумя провожатыми. Целая свита.
– Но когда я стану взрослой… – Пандора замялась, не понимая, как сформулировать, – вы отдадите меня тете?
– В ту же секунду.
– Спасибо.
Енот нагнал их у небольшого пустыря между цветником, беседкой и вездесущей капустой. Судя по высунутому языку, сам он своей расторопности не особо радовался. Совершенно не обращая на него внимания, Александр, словно в менуэте, вывел свою спутницу в центр и, отпустив наконец руку, чуть поклонился:
– Если вы готовы, можете приступать. Мы и так немного припозднились из-за незваных гостей.
– Очень даже званых, – поправила Пандора, несколько обескураженная таким обращением. Легко провела рукой по волосам – и косы тут же расплелись, заструились к земле. – Вы же сами их и пригласили.
– Но против вашей воли, а хозяйка тут теперь вы. Так что вполне себе незваные.
– Та еще из меня хозяйка, конечно… – вздохнула Дора и, пару раз тряхнув головой, вновь развернулась к завороженному этой картиной опекуну: – Прошу вас, отойдите чуть дальше. Я много тренировалась и справлюсь сама.
Пень покачал головой:
– Предпочту на всякий случай быть рядом, хотя бы первое время. Мои владения несколько отличаются от привычной вам среды, и не хотелось бы, чтобы беспечность привела к какому-либо казусу.
– А пораниться не боитесь? – удивилась Пандора.
– О, за это не волнуйтесь. Я счастливый обладатель просто потрясающей регенерации.
– Но больно-то все равно будет.
– Мелочи. Не стоит беспокоиться.
– А если меня кто-то или что-то заметит? Может же и на вас перекинуться.
– Ровно с этой целью я и планирую быть рядом, – парировал с дежурной улыбкой Александр Витольдович, а енот изобразил лапками пару приемов из карате, демонстрируя, что лично готов разобраться с потенциальным обидчиком.
Дора задумчиво кивнула: хоть и не любила рисковать, но не спорить же с собственным опекуном? Глубоко вдохнула, выдохнула, закрыла глаза и изо всех сил попыталась расслабиться. Очень часто окружающие не понимали, в чем тут сложность, но Пандоре это состояние категорически не нравилось, и большую часть жизни она всеми путями стремилась его избегать. Сама идея расслабиться была дикой. Все равно что ненадолго встать и пробежаться по классу посреди экзамена: даже если телу это необходимо, учителя в восторге не будут, да и вообще – так не принято.
Светило солнце, мерно жужжали шмели, ветер доносил чуть слышный аромат травы и каких-то цветов, нежно перебирал ее волосы, а Дора стояла в центре пустыря и медленно, шаг за шагом, расплетала, расправляла себя, словно косу…
Как только девочка закрыла глаза, Александр Витольдович поспешил разуться и аккуратно спрятал ботинки и носки под ближайший кочан, из тех, что побольше. Вынужденная босоногость ставила в несколько неудобную ситуацию, поскольку явно сигнализировала воспитаннице о его странностях. С другой стороны, в ботинках он не обладал и половиной той мощи, как без них. А если и вправду кто-то нежданный прибежит на огонек? Кажется, однажды даже дракон вылез. Лучше не рисковать. Посильнее утопив ноги в землю, Пень принялся внимательно следить за Дорой.
В его представлении она определенно была еще слишком юна. И то, с какой непосредственностью она ела плюшки, и наряд, и даже манера сидеть на стуле или обниматься – все выдавало ребенка. Но порой проглядывала и леди. Кто научил ее так распускать косы? Казалось, девочка лишь махнула рукой – и роскошный водопад тотчас устремился вниз, подметая землю, а ей словно до того и дела не было. Чудесные волосы: блестящие, в разы толще обычных человеческих. Наверняка еще и тяжелее. Александру очень хотелось дотронуться до них, провести рукой, вдохнуть аромат… Но делать так явно не стоило. Видимо, именно это и подразумевал ее папенька, обещая, что на ближайшие пару лет жизнь Пня гарантированно превратится в ад. Знал, о чем говорил. Сам в таком жил. Как же все-таки она сейчас похожа на юную богиню весны…