Ценой подранного рукава распрощавшись с кустами, наследник мужского прайда вампиров побрел дальше.
Припарковавшись неподалеку от штаба, Дмитрий в сотый раз осмотрел мотоцикл. Разницы в поведении машины он не ощущал, и это настораживало. Еще вчера боевой конь в разобранном виде валялся на полу гаража, а сегодня словно только из салона: сверкает, слушается и с внезапным полным баком. ДТП привык воспринимать домовых исключительно как спившуюся версию гремлинов, способных испортить все, к чему прикоснутся, и служащих первым и категорическим симптомом – из дома пора съезжать. Поверить в то, что от них может быть польза, оказалось так же трудно, как и в собаку, которая вместо того, чтобы сожрать тетрадь с домашним заданием, уселась бы рядом с незадачливым школьником его делать.
Богатырь вздохнул – и тут же отшатнулся от неулыбчивого лица Спящей Красавицы. Смотрела она серьезно – интересно, а по-другому умеет, только если над ним угорает? – и немного обеспокоенно. Дима прошептал:
– Так, я иду внутрь и старательно изображаю самого себя, но без лишних подробностей о досуге. В случае чего – ты прикрыть сможешь?
Кивок.
– Спасибо. В идеале – не спалиться и таки получить записи с камер. Но и вариант просто выйти живым меня тоже вполне устроит. Ну, погнали?
Еще один кивок – и его напарница исчезла. На всякий случай прихватив с собой термос, Дмитрий пошел на работу.
Неприметные особнячки с непонятными фирмами-арендаторами для Москвы были не в диковинку, и содержащие целую сеть подобных заведений богатыри прекрасно этим пользовались. Со стороны – обычный бывший дом очередного купца, ввиду полуисторической ценности ни снести, ни отреставрировать, набит погоревшими нефтяными междусобойчиками, ортопедической обувью и магазинами интима. Но, если, кивнув охраннику, пройти чуть глубже, обязательно наткнешься на монолитную черную дверь с глазком и звонком без всяких табличек. Постучишь ногой три раза – дверь беззвучно распахнется, и окажешься в почти типичном офисе, набитом бюрократией не меньше своих более традиционных собратьев.
Сначала – бюро пропусков, где тебя внимательно осмотрят, сверят со списками и дадут жетончик. Потом – простенький с виду металлоискатель, грустно стоящий по центру широкого прохода, по обе стороны от которого сидят скучающие, побитые жизнью охранники. Попытаешься обойти арку сбоку – влипнешь в сгущенную реальность, словно муха в липкую ленту, и так и останешься болтаться, пока не вытащат. Вход и выход в штаб только через металлоискатель. На оружие он, конечно, тоже проверяет, но главная цель – обнаружение магии и истинной сути вещей. Дмитрий немного напрягся – как пройдет Лола? – но та легко обогнула арку снаружи, словно никаких чар и не было. Видимо, даже концентрированная реальность не могла дотянуться до Спящей Красавицы.
А вот когда проходил он сам, один из, казалось бы, скучающих охранников чуть нахмурился, глядя куда-то в стену:
– А табельное оружие где?
– Просрал, – коротко и честно ответил ДТП.
– Красавец, чё уж. Тогда сначала к Полканычу, он выписывал.
– Принято.
Про себя Дима обрадовался – отчитываться за оружие нужно было ровно перед тем же старшим добрыничем, у которого он собирался просить записи. По крайней мере, не придется выдумывать повод заглянуть.
Дальнейший путь по коридору навел на странное подозрение, что некоторой потрепанностью страдала не только охрана. То тут, то там взгляд натыкался на коллег с ссадинами, синяками, а пару раз даже с рукой на перевязи. Посетители из сказов, покорно ждущие своей очереди перед дверьми в кабинеты, тоже поглядывали на это дело с некоторой тревогой: складывалось впечатление, что весь состав только недавно вернулся с боевых действий. Дмитрий такому скорее внутренне порадовался – на фоне коллег, несмотря на щетину, он выглядел свежее и краше, а Сергей Полканович очень ценил усилия личного состава по поддержанию надлежащего внешнего вида.
Стук в дверь, привычное приглашение войти, привычная спинка кресла, встречающая посетителя. Старший добрынич то ли пересмотрел голливудских фильмов, то ли просто несколько недолюбливал общение с подчиненными, но большую часть диалогов вел отвернувшись от собеседника и задумчиво глядя в окно. Учитывая, что выходило оно на бетонную стену с довольно простодушной надписью, зачатки пафоса вяли на корню.
– Сергей Полканович, Д-Т-Пять, по делу Бляблина. Разрешите? – отчеканил Дмитрий, закрывая дверь и с некоторой оторопью наблюдая, как сквозь нее в кабинет с самым деловым видом впархивает Лола. Хм-м-м, а насколько вообще безопасно тащить в сердце организации богатырей кого-то из Семьи?
Кресло заскрипело, но не развернулось. Грустный голос из-за спинки поинтересовался:
– А табельное оружие где? Сдал?
– Потерял.
– Врешь, да?
– Вру, – спокойно согласился ДТП. – Но правде вы все равно не поверите.
– А чему именно я не поверю на этот раз? – со всей безысходностью мира поинтересовалось начальство.
– Выданное табельное оружие у меня отобрал оперативник Семьи – женщина в розовом, с вышитым красным цветком на спине.
Кресло снова немного поскрипело, как бы смиряясь с неизбежным, но все-таки развернулось к Дмитрию, продемонстрировав огромный фингал под начальственным правым глазом и еще более постную, чем обычно, физиономию мужчины за пятьдесят по возрасту, за тысячу по пессимизму.
– Еще как поверю. Полюбуйся, ее рук дело. Эта босоногая девица половину наших вчера разукрасила, даже мне прилетело, хотя я вообще в сторонке стоял и просто из вежливости перед ней дверь открыл. Могу поздравить: твоя версия официально принята. Семья существует, благодарность уже выписали.
– А премию?
– И премию выписали. Но она пойдет на оплату утраченного табельного оружия, так что в сухом остатке ты большой молодец, и только.
Сергей Полканович нащупал на столе лупу и принялся через нее смотреть на экран монитора ноутбука.
– А пока я восстанавливаю баланс во вселенной, рассказывай, чем дело кончилось. Раз жив-цел, значит, не догнал?
Побочка от зелий у богатырей бывала разной, и многие из них, как и сам Дмитрий, не спешили делиться с окружающими всей полнотой картины. Случалось, что некоторые начинали, подобно лешим, слышать, где им лгут, поэтому он давно уже натренировался говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.
– Ну почему же, догнал. Даже поугрожать немного успел, пока не вломилась эта Розовая. Потом была короткая, но красочная потасовка, после которой подозреваемый свалил в закат на местном аналоге Джека-попрыгунчика. Я честно старался не терять Бляблина из виду, но в итоге пришлось.
– М-да-а, – задумчиво протянул старший добрынич, попеременно глядя через лупу то правым, то левым глазом. – Вот вроде как бы и понимаю, что и в прошлые разы ты был прав – доказательство на лице, так сказать, – а все равно ощущение, что бред несешь. Трудно мне с тобой, Тишин, очень трудно. Оружие – и то отобрали, вот и как после этого… Больше, кстати, ничё у тебя потусторонние твари не отбирали?
– Сигареты.
– Что?
– Сигареты, все, сколько с собой было, изъяли, – терпеливо пояснил ДТП.
– Кто?
– Мне он не представился.
Сергей Полканович тяжело вздохнул, повернулся к распечатавшему взыскание принтеру, размашисто расписался на листе и протянул Диме:
– Давай я лучше нормальный бумажный отчет от тебя почитаю, хорошо? Особо можешь не торопиться – после травмирующей для личного состава встречи с этой дамочкой святогорыч дело под свой контроль взял, дальше и без тебя разберутся. Занесешь в бухгалтерию, ладненько?
– Сергей Полканович, мне бы с материалами дела ознакомиться…
На него посмотрели со вселенской скорбью:
– А зачем? Оно теперь в ведении старших, опытных коллег. Тебе, считай, повезло: и прав оказался, и по морде за галантность с дамами не били, так зачем усугублять?
– Как-никак он мой отец, мало ли какие слухи пойдут…
– Ой, я тебя умоляю! Все ж в курсе, что ты приемный и сей подлый индивид тебе никто.
Внезапно появившаяся перед ДТП Лола ухмыльнулась и сдула пыль с ладони прямо ему в лицо. Глаза заслезились. Старший добрынич переполошился.
– Не надо так близко к сердцу принимать мои слова! Дался тебе этот обормот, право слово…
Добрая Лола сыпанула еще, и Дмитрию многого стоило не завопить. Но, кажется, сработало. Сергей Полканыч засуетился пуще обычного:
– Понимаю, понимаю, какой-никакой, а папенька… Тебе еще и перед Радамантом Всеславовичем отчитываться за его сынка… Да уж, оказия. А с чем, собственно, ознакомиться-то хотел?
– Записи бы глянуть… с камер, – кое-как проговорил ДТП, чувствуя, что пыль попала даже в горло.
– О, ну так бы сразу и сказал. Видишь шнурок справа? Да-да, тяни. Мы их тебе с проектора запустим, посмотришь, успокоишься…
– Не хочется вас утомлять, Сергей Полканович. Может, просто перепишу и у себя гляну?
– Нельзя копировать. Очень жаль, но нельзя. Ты присаживайся, присаживайся. О, и свет выключи! Да, спасибо. Садись уже, сейчас и я подойду.
Начальник и вправду уселся рядом с Дмитрием, протянул ему вазочку с конфетами и, когда тот отказался, сам начал уплетать их за обе щеки, со всеми удобствами в высоком разрешении наблюдая, как в парке не происходит ровным счетом ничего. Пока длилась запись, старший добрынич успел сшуршать все конфеты, Дима – понять, что, видимо, старость близка, раз от непрерывного созерцания экрана затекла шея, а Лола – неспешно залить на найденную на столе флешку нужные файлы, аккуратно подкинуть ее в карман своего богатыря и даже поставить пару рекордов в «Сапере».
Ближе к вечеру Богдан Иванович не спеша и как бы нехотя оторвался от ноутбука, взглянул на часы и встал из-за стола. Кивнул встрепенувшемуся Марату:
– Я за кофе.
Тот вернулся к работе.
Глядя в зеркала лифта, патриарх испытывал почти ощутимый дискомфорт. Сколько часов назад они с русалкой расстались? Шесть? Семь? Раньше могли не видеться неделями, а сейчас он чуть ли не подпрыгивал от странного нетерпения. Ну не могла же она убиться за столь короткое время? Хотя последнее, что стоит делать в этой жизни, – недооценивать Татьяну…