– А дед сейчас где, не знаете?
– Знаю, конечно! Мне все отчитываются, сам понимаешь, глаз да глаз нужен. Еще подстрелю кого не того, за ворога приняв, – снова заулыбался бывший снайпер и, прикрыв глаза, отчеканил: – На семь часов у причала. Делает вид, будто прогуливается. Прорабатывает вероятности нападения с моря и оценивает необходимость глубоководного минирования.
– Развлекается?
– Ага. Может, даже к вечеру лодку умыкнет, шоб молодняк за ним побегал. А то расслабились, салаги.
– Ну вы им спуску не давайте, Батыр Эштэрекович.
– Сам знаешь, малец, не в наших правилах. Беги уже к Радику, авось с лодочкой поможешь, – довольно отозвался дедушка.
ДТП раскланялся и побрел, куда сказали, краем глаза следя за Лолой. Та с неподдельным интересом разглядывала старый особняк и окружавшие его скверики с насаждениями. Ну да, небось не каждый день могла прогуляться по богатырскому пансионату.
Завидев знакомый скрюченный силуэт в белых кепке, футболке и белых же шортах с кедами, Димка внутренне напрягся. Он не знал причины ссоры, чуйка свербила, тащила вперед, но весь опыт прожитых лет требовал немедля развернуться и бежать без оглядки. Сколько богатырь себя помнил, дед придерживался мнения, мол, только Сталин и Бог спасут Россию, и любые иные идеи пробиться через это кредо не могли. Вдохнув поглубже, ДТП ускорил шаг. Ему не десять, а Радаманту и вовсе под сто. Не сегодня, так завтра помрет, не дай боже, тем самым лишив Димку единственного известного живого напарника Спящей Красавицы. Вопросы требуют ответа, даже если задать их надо дедушке. Так, главное – не паниковать: этот чует страх похлеще любого чудовища из сказок. Кирилл. Точно. Как выкручивался Кирилл?
– Привет от старых штиблет! – ладно, предположим. На данную фразу Всеславович и вправду обычно не злился.
Дед повернулся к младшему алешковичу. Да, за прошедшие годы Радамант похудел и сильнее скрючился, с трудом доставая Диме хотя бы до плеча. Серые выцветшие глаза прищурились.
– Ба, кого я вижу. Сколько лет, сколько зим!
«Так и говорили они шаблонными фразами до второго пришествия», – мрачно предрек Тишин и постарался перейти к делу:
– Есть такое, самому совестно. Тебе, кстати, на днях Сергей Полканович привет передавал.
– А сам носа показать боится, – покачал головой старик, – сколько ни зову его на рыбалочку – дела, дела. А мог бы, как раньше, с утреца полянку накрыть, за удочками последить, улов накоптить – одно слово, не понимает, от чего отказывается.
«Все он понимает», – мелькнуло в голове Димы, но тему он решил не развивать:
– Между тем я отца нашел.
– Ух ты, здорово, – абсолютно наигранно отозвался дед.
– Он, оказывается, на святогорыча покушался, а нам не сообщали, чтоб не волновать младший состав, – продолжил изучать почву Димка.
– Вот негодяй, – радостно осудил Радамант.
– Не то слово, – закивал Тишин, лихорадочно соображая. Если дед – сталинист, он скорее за новую власть у богатырей или против?
Будь на месте Всеславовича любой другой пенсионер, ДТП бы колебался, но в случае с этим знал точно: ни один действующий лидер никогда не смог бы получить одобрения от требовательного Радаманта.
– Ну и хрен с ним, как говорится. Приперся-то чего? Ты ж со мной разругался, – прищурился старик.
– Ага. Напомнишь, кстати, по какой причине?
Дед хмыкнул:
– Вишь оно чё, допетрил-таки. Долговато думал, малец. Позоришь меня перед товарищами. – Он свел руки за спиной и неспешно пошел вдоль озера, даже не проверив, последовал ли за ним Димка. Как всегда.
– Нащупал дыру в башке, это я уяснил. Приперся-то чего? На вопросы тут отвечать не любят.
– Но иногда берутся. Знаешь еще кого-то, кто, кроме тебя, работал со Спящими?
Всеславович кратко хохотнул:
– Да все, милок. Ну, не молодняк присматривающий, конечно, но тутошние постояльцы – от мала до велика, поголовно.
– В плане? – нахмурился Дима. – Ты ж на пенсию вышел черт знает сколько лет назад. Хочешь сказать, кто-то пережил бойню и после продолжил богатырям помогать?..
– Нет, дурья твоя башка! – мгновенно огрызнулся Радамант. – Говорю как есть – у нас всех были Спящие.
А вот теперь ДТП напрягся по-настоящему.
– То есть никого нового после тебя в пансионат не размещали? Тут только вы, старая гвардия?
– Скорее, последняя, – хмыкнул старик. – Те, у кого память о Спящих еще своя, живая. Опасные мы, понимаешь? Столько лет служили верой и правдой, а все равно с гнильцой, с отпечаточком. Таких лучше отдельно хранить да ждать, когда ж время свое возьмет. А оно – вот умора-то! – и не думает. Даже Батыр, уж насколько развалюха, а за жизнь держится. Мы, конечно, ребята честные, исполнительные, да с кукишем в кармане. Вот кукиш наш и чуют юнцы, боятся…
Стены вокруг пансионата заиграли новыми красками.
– Ты потому меня и прогнал куда подальше? Чтоб обезопасить?
– Сам прогнался, не абы с чего, а цели ради. Но тут твоя дорога, я на нее толкать не должен, сам щупай впотьмах, а то собьешься.
Час от часу не легче.
– Ладно, но мог бы хоть намекнуть!
– Ой, будто ты у нас шибко до намеков охочий, – сплюнул старик. – Шо в лоб, шо по лбу, шо вожжой под хвост. Одно слово, приемный, а порода наша – хрен пробьешь.
Ну тоже верно.
– Ладно, давай начистоту. Со мной здесь Спящая. Та самая, чью мать ты из Леса вывел. И я хочу понять, как это удалось и почему она оказалась у Семьи.
Радамант закатил глаза:
– Башкой тронулся или просто тупой? Русским языком тебе говорю: у всех нас были Красавицы да Красавцы. Думаешь, после такого мы к ним просто спиной повернулись и по своим делам разошлись? Чай, всем миром и скумекали, как малютку пригреть да правильным людям передать. Может, мы, конечно, и не первой свежести, зато связи наши временем проверены.
– Дед, конкретней.
– Хрен те с горкой, а не конкретней, – отбрил Бляблин-старший. – Молодец, спрашиваешь путное, да не там. Мы – под присмотром с утра до вечору, только и можем, шо вечную память о Спящих хранить властям назло. Бороться – дело молодых. Их и ищи.
– Деда…
– Семью тебе надо, – внезапно выпалил тот, и Димка не сразу понял, о чем речь. – Одно скажу – Лолка наша по доброй воле к ним утикала, без принуждения.
– А когда это было хоть?
Пенсионер потер живот.
– Чутка тебя постарше, вот шоб я помнил… те щас сколько?
– Двадцать семь, – честно ответил ДТП.
– Ну вот ей трицуля, может, с маленьким хвостиком. Сам и считай.
– В районе девяностых? Серьезно? Кто-то тогда наговорами пытался беременность прервать?
И Спящая, и Радамант посмотрели на него одинаково уничижительно:
– А щас шо, лучше, шо ли? Про биохакеров слыхал? Та же вобла, только килька! Идиоты на Руси никогда исчезающим видом не были, ты тому живое свидетельство.
Ну, учитывая прошлый опыт, на данный момент диалог складывался скорее тепло и по-семейному. А значило это, что в ближайшее время дед рванет, и лучше бы к этому моменту оказаться подальше.
– Ладно, спасибо за подсказку. И за помощь Лоле тоже большое спасибо, уже от меня, – добавил Дима.
Старик лишь отмахнулся, но после задумчиво глянул куда-то на озеро.
– Слушай, малец, раз ты все равно засобирался, не подсобишь чуток?
Тон Дима узнал. Старое доброе «суету навести охота».
– Тут замечательный такой неприметный бережок, с причала не просматривается, – продолжил дед. – Не прочь твоя Красавица незаметно все лодочки отвязать и мне одну подогнать? Ну шоб не скучно было.
– А телевизор как же? – попытался воззвать к голосу разума ДТП.
– Да там смотреть нечего, одна реклама, – сплюнул Радамант. – Давай, у вас шесть минут, потом у них обход пройдет и будет уже не так весело.
Дима вздохнул, пожал плечами и моляще посмотрел на Лолу. Та показала палец вверх и унеслась обратно к пристани.
– Девка тебя бережет, а ты ее береги, – внезапно добавил пенсионер.
– Обязательно, деда, – кивнул и не думавший о другом Тишин.
Покидал он пансионат «Солнышко» под вой сирен, топот и ругань медбратьев с охраной и радостный ор местных обитателей, делавших ставки, скольких еще из пытавшихся его поймать Радамант искупает в озере. В этот раз на КПП особо ничего и не спрашивали: не рискнули, памятуя народную физико-биологическую мудрость про яблочко от яблоньки. Пребывавший исключительно в своих мыслях, ДТП только кивнул охраннику, с грустью наблюдавшему разгоравшийся пожар. Интересно, чего эти старики-разбойники запалить умудрились? Ладно, не отвлекаемся. Искать надо молодых. Видимо, тех, кто в Семью Лолу и принял. Но каким боком по полвека кукующие в закрытом пансионате старперы умудрились выйти на организацию, которой от силы лет двадцать? И как прятали Спящую до этого?
Чуйка не унималась, раз за разом прогоняя в голове разговор с дедом, и уже у самого выхода Диму наконец осенило. От неожиданности он даже шлем выронил, чертыхнувшись, отряхнул его и мысленно присвистнул: идея звучала крайне дерзко, если не сказать безумно. С другой стороны – прекрасно подходила к картине мира. «Ближе, чем ты думаешь», ага. Значит, как на работу вернется, первым делом свою теорию и проверит, а если выгорит – будет копать дальше. Мало понять, как Лолу спрятали от богатырей, – ДТП хотел знать и причины, по которым убили остальных Красавиц и Красавцев, а заодно и имена тех, кто отдавал и исполнял приказы. Да, возможно, современные алешковичи, ильичи и добрыничи были не идеальны, но перестрелять сослуживцев в прямом смысле слова в собственных кроватях…
Очнувшись от размышлений, он заозирался: Лола чуть отстала и, оглянувшись, задумчиво разглядывала пансионат «Солнышко». Поняв, что на нее смотрят, спохватилась и, подплыв к Диме, подняла большой палец: можно ехать.
– Отлично. Все оставшееся время сидим дома и никого не бесим, обещаю. – И, поймав скептический взгляд, уточнил: – Ну, кроме друг друга, конечно.
Новый день в Лесу начался и шел без эксцессов – немного запоздавшая из-за утренней работы Ирина не считалась. Зато она приволокла для девочек тот самый перевод книжки от Александра Витольдовича, с которым Гена и Катя сидели сейчас в углу. Медведица оставалась в своем репертуаре: рожа кислая, «да» и «нет» клещами не вытянешь, – и Пандора ощущала глубокое чувство благодарности к подруге, явно старавшейся отвл