Сейчас компания ехала на двух машинах, девочка изучала проносящийся за окном пейзаж и робко надеялась, что очередное капустное поле до горизонта принадлежит какому-нибудь местному фермеру, а не ее знакомому лешему. Поселившиеся в голове мысли грели душу. Да, мамы не стало, но ее частица спит в кинжале и не бросила никого: ни сестру, ни дочь. Папа, пусть ничего и не помнит, зато в интернате, буквально под боком, и, когда начнутся занятия, они будут часто пересекаться и за ним вполне получится присмотреть, тем более под покровительством Альмы Диановны в его безопасности не приходилось сомневаться. Тетя Таня, конечно, далеко, в Москве, но судя по виденному Пандорой, если их с патриархом отношения и не наладились окончательно, то явно от этого не далеки. В общем, лучше обоих пока оставить наедине, тем более что целый термос волшебного кофе терпеливо ждал своего часа на одной из многочисленных полочек в избушке старьевщика. Пожалуй, больше всего волнений было за Димку – брат всегда умел найти приключения на ровном месте, – но он же с Лолой, под присмотром которой вряд ли забалует и шею уж точно не свернет. А Дора пока подрастет, разберется в себе, станет взрослой – и вернется к ним, помогать чем и где может. Да, так будет правильно. А пока – тихонько жить и ждать…
И чем теплее и оптимистичнее делались ее мысли, тем обиднее оказалось увидеть в окно вампирского «мерседеса» три неприметные иномарки, проехавшие мимо них по направлению к АСИМ. В обычной ситуации девочка могла и вовсе не обратить на них внимания, но проселочная дорога, не страдавшая от повышенного трафика, единственно возможная цель пути и общее положение дел места для сомнений не оставляли. Богатыри.
Тоже увидевшая машины Катя скосила взгляд на подругу и, к удивлению Гены, поинтересовалась:
– Разворачиваемся?
Пандора покачала головой:
– Не стоит. Полагаю, наивно было надеяться, будто победу над Феникс никто не заметит.
– Мы не вмешаемся?
– Если понадобимся взрослым, нас позовут, – буднично пожала плечами Дора, но в итоге вздохнула: – Хотя, если честно, внутренне уже начинаю молиться, чтобы связь в кинотеатре не ловила.
Катя понимающе хмыкнула, но медведица встревоженно уточнила:
– Всё в порядке?
Вопрос заставил ведьму задуматься.
– Нет, Ген, все очень сильно не в порядке. Но, насколько я понимаю, именно такое состояние у нас в порядке вещей.
Тем временем в Москве, в кофейне под приметной вывеской с русалкой, один успешный бизнесмен коротал обеденный перерыв за чашечкой американо и всеми силами старался приучиться обращаться к своей собеседнице на «ты». Получалось с трудом и не всегда с первого раза, но он дерзал снова и снова, особо лелея возможность звать русалку по имени: после этого ее ушки настолько стабильно краснели, что аж сердце пело. В общем, Богдан Иванович был по самую маковку влюблен, знал этому чувству название и упивался им – впервые в новой жизни.
– Татьяна, ты о чем-то хотели поговорить? – С глаголами была прямо вообще беда.
– Да, – кивнула она, но, нахмурившись, начала явно с другого: – Слушай, мне показалось или ты в последнее время хлещешь мой кофе гораздо бодрее?
Патриарх несколько растерялся:
– Если речь о его неповторимом вкусе…
– Что вкус не менялся, и без того вижу – у тебя аж все лицо перекашивается, тут вопросов нет, – покачала та головой. – Но вот прикладываться ты явно стал активнее: раньше промежутки между подходами были больше.
– А, в этом смысле, – протянул вампир, лихорадочно соображая. Ну не ляпнешь же ей – мол, в прошлой жизни ты такую же несусветную дрянь варила, я ностальгирую, потому и уходит быстрее? Ответил иначе: – Думаю, просто несколько изменил свою точку зрения и открыл в сем чудесном напитке новые, интригующие грани.
– Ты бы их как открыл, так и закрыл, – покачала головой бариста. – А то уже на нездоровую зависимость смахивает. Кстати, о нездоровом. Скажи, нет ли у тебя возможности намекнуть вашему ироду, мол, сплошь забитый мужиками снизу доверху небоскреб привлекает внимание, и впихнуть в штат пару сотрудниц?
Вопрос оказался неожиданным.
– Эм-м, а с какой целью?
– Гендерное равенство, многообразие, расширение спектра компетенций – под каким-то таким соусом, – пожала плечами Татьяна. – Я термины за утро нагуглила, но верю, ты лучше сообразишь, как идею своему бате втюхать.
– Перефразирую: для чего это непосредственно ва… тебе? – не понимал главного Богдан Иванович.
Русалка принялась с силой оттирать невидимую пылинку с чашки.
– Скажем так, есть у меня пара сестер, которым на данном этапе очень не повредит неквалифицированная офисная работа в окружении абсолютно травоядных коллег, – пояснила она.
Патриарх удивился:
– А кто именно желает сменить сферу деятельности? Полагаю, для двух девиц мы вполне сможем сделать исключение в каком-нибудь кол-центре…
– Не двух, – отбрила Татьяна и, опершись на барную стойку, наклонилась к его лицу и прошептала в ухо: – Оказывается, я старшая сестричка чертовски большой прорвы народу. Речь идет о нескольких десятках – и, поверь, ни одну из них ты еще не встречал.
Вампир сглотнул. Близость бариста дурманила голову ничуть не меньше неожиданного откровения, но он попытался мыслить логически:
– Но откуда им взяться, если… Стоп, Маргаритифера? – внезапно озарило его.
– Ага, – кратко кивнула Татьяна.
– То есть ее воспоминание не просто так завело речь…
– Вообще не просто так. Вот прям совсем, – горячо поддержала русалка. – Марго реально это провернула – за спиной нашего засранца. Она их выкупала – много лет, планомерно, раз за разом. Вытянуть получилось не каждую, но все равно…
– Невероятно, – прошептал Богдан Иванович и постарался взять себя в руки. – Полагаю, с ее уходом может понадобиться дополнительное привлечение средств?
– Не, с баблом проблем нет, по крайней мере пока, – отмахнулась бариста. – Сестра знала свои перспективы и готовилась к смерти заранее. Но вот с трудоустройством у нас беда. Девчонки красивые, с кашей в голове и минимумом знаний о мире. Таких обидеть – как реку переплыть.
Не помнивший, умеет ли вообще плавать, вампир кивнул:
– Да, понимаю и тоже полагаю, что работа на нас в такой ситуации – наиболее подходящий вариант. Подумаю, как продать эту идею Ивану Карловичу. С одной стороны, женский прайд еще существует. С другой – Марина Ивановна скорее на солнце выйдет, чем разрешит кому-то из своих последовательниц ради нас хоть палец о палец ударить, а исключительно мужчины на всех, даже базовых, ролях и вправду немного настораживают… Я думаю, получится, – подытожил он.
– Учти, они реально будут косячить как не в себя, особенно по первости, – обеспокоенно напомнила Татьяна, кажется, несколько обескураженная его боевым настроем.
Богдан Иванович в ответ только улыбнулся:
– Сомневаюсь, будто юная сударыня на ресепшен сможет разрушить мой бизнес. А если даже и да, это скорее охарактеризует меня, чем ее. – Но, заметив хмурые бровки, добавил уже серьезно: – Не волнуйся, я осознаю риски и вправду готов к некоторым убыткам. Скажем так, нам есть за что расплачиваться.
Русалка кивнула словно чему-то своему:
– Прошлое не вернешь, но будущее мы еще вполне можем поправить.
– Ага. В том числе – и собственное.
– Что ты имеешь в виду? – выгнула бровь бариста, но Богдан Иванович уже поспешно отпил кофе, старательно пряча за реакцией на его вкус абсолютно счастливую улыбку. Вот, кстати, и еще одна причина чрезмерного потребления в последнее время – для вампира, страдавшего от многовекового гнета тирана, у него постоянно было слишком довольное лицо.
К моменту, когда Тимофей Иванович вежливым стуком известил госпожу директора о визитере, она уже не только знала, кого и по какой причине ждет, но и успела выместить часть внутреннего негодования на техподдержку очередного информационного портала, призванного в перспективе облегчить жизнь руководителям образовательных учреждений, но по факту неприятно припорошившего их странными формами отчетности. Этим утром от нее требовали уточнить количество обучающихся, успешно освоивших среднее общее образование, да вот беда: таинственный гений, писавший систему, сравнивал вводимую цифру с обучающимися по данной программе на текущий момент и, естественно, вылетала ошибка. Ну разве может не совпадать количество выпускников условного одиннадцатого класса прошлого года, уже покинувших стены интерната, с теми, кто зачислен в него по состоянию на июнь? Поэтому, почуяв богатырей задолго до момента, когда их кортеж стал заметен из окон, волчица высказала разработчикам все свои соображения и об их профессионализме, и об их понимании образовательного процесса и отдельно уделила внимание потрясающему интуитивно понятному интерфейсу и стабильности системы в целом, позволив первичному, первобытному гневу течь сквозь слова и обретать форму. Однако любой, знавший Лютую достаточно близко, понимал: со спокойствием это имело мало общего. Скорее, так воин затачивает меч и подгоняет доспехи, тренируясь на чучеле врага перед важным сражением.
Но вот раздался стук, дверь открылась, и после дежурной команды охране ждать снаружи в кабинете появился незваный визитер. Вошедший человек был сер и неприметен, будто выцветшая картонная папка с документами. Мышиного цвета редеющие волосы, водянистые глаза, а брови и ресницы неестественно светлые, почти невидимые – весь он напоминал пустую куколку бабочки, забытую и безжизненную. Тем неуютнее смотрелась его подвижная, явно подчеркнутая мимика, словно стареющий билетер ТЮЗа задался целью продемонстрировать, что и он не лыком шит. Дежурная улыбка незваного богатыря столкнулась с дежурным оскалом госпожи директора.
– Октябрь Васильевич? Какими судьбами? – чуть привстала Лютая, протянув ему руку. После небольшой заминки мужчина ее слегка коснулся и тут же убрал свою. Оглядевшись, сел в кресло – без приглашения.
– У меня ордер на арест двух ваших сотрудников: Баранова и Бляблина, – без прелюдий перешел он к главному.