Она прикусила язычок и опустила лицо, Лука сильнее сжал её запястья:
— Договаривай.
— Или демон, — прошептала Сати. Не услышав ничего, кроме тяжёлого дыхания, собралась с силами и вскинула голову. — Кто ты? — Лука молча сверлил её пристальным взглядом, и Сати протянула руки к его лицу: — Ты ангел?
Лука снова дёрнул её за запястья, заставляя держать руки подальше от него. Лицо его побелело, губы сжались в тонкую линию, глаза приобрели бронзовый оттенок.
— Нет, — прошипел он сквозь зубы. И, холодно усмехнувшись, добавил: — Я далеко не ангел, Сати! И я тебе это докажу.
Притянув её к себе за запястья, накрыл рот властным поцелуем, раздвинул губы, проник настойчивым языком. Сати привстала на носочки и потянулась всем телом, чтобы слиться воедино, раствориться в свете, потеряться в нём. Ощутив его горячую ладонь на затылке, почувствовала резкую боль и, повинуясь, откинула голову. Лука, зарываясь в её волосы, схватился за них и, сжимая в руке, опустился жадными губами к нежной коже тонкой шеи. Оставляя болезненно-сладкие поцелуи, вновь вернулся к губам, нежно покусывая их, второй рукой взялся за ворот платья и одним движением сорвал одежду. Затрещала ткань, обрывки упали к ногам.
Ощущая, как погружается в туман порока, Сати застонала и, позволяя делать всё, что он захочет, подавалась навстречу ласкам, сжимала его мощные плечи, забираясь под рубашку, нетерпеливо царапала спину. Вспоминая тот день, когда слетело полотенце, и она увидела его мужское достоинство, подрагивала от растущего страха перед близостью. Если он в спокойном состоянии такой, то каким же огромным он будет от возбуждения?
Лука разодрал бюстгальтер и, приподняв Сати, накрыл ртом вершину груди, посасывая, сжал в зубах горошину соска.
— Больно, — вздрогнула Сати.
Лука оторвался от её груди и, взглянув в глаза, прохрипел:
— Я знаю. Будет ещё больнее.
Положил её на мягкую щекочущую кожу траву, но Сати было всё равно, откуда на крыше оказалась трава, она задрожала всем телом и попыталась вырваться из рук Луки:
— Не надо больнее…
Не обращая внимания на сопротивление, Лука стянул с неё трусики и, расстегнув ширинку, прижал своим телом к крыше. С силой разведя её ноги, направил набухшее естество к нежным складочкам, потёрся, проникая в лоно, Сати попыталась отползти, но Лука обхватил её за плечи и прижал к груди.
— Никак без боли, — хрипло проговорил он. — Ты девственница, хоть и утверждаешь обратное. Я это вижу, я многое вижу, но я не ангел, Сати.
Он опустил лицо и впился в неё жадным поцелуем, проникая языком, пил дыхание, сминал губы, доставляя наслаждение на грани боли, слегка двигал головкой члена, задевая бусинку клитора, каждый раз заставляя Сати стонать и подрагивать под ним. Ощущая, как тает в его руках, как подаётся его настойчивым движениям, окунается в пучину страсти, проваливается в пропасть порока, сама не заметила, как начала размеренно двигать бёдрами, тереться о его эрегированную плоть так, что та всё чаще задевала чувствительную точку. Постанывая, бесстыдно опустила руки на его упругие ягодицы, ощущая каждый рывок мужчины, страшась и желая, чтобы он двигался дальше, глубже, сильнее.
Лука продолжал терзать её губы, сплетаясь языками, посасывать, пить её поцелуи так, что у Сати сбилось дыхание, кровь, казалось, начала кипеть, кожа стала чувствительней, и на каждое его движение тело отзывалось сладкой дрожью. Лоно запульсировало жаром, по складочкам что-то потекло, а каменная плоть, проникающая всё глубже, причиняла тянущую боль внизу живота.
Лука осторожно приподнялся и, не отрывая затуманенного страстью взгляда от глаз Сати, вдруг резко навалился на неё, Сати вскрикнула от боли, пронзившей её лоно словно молнией и попыталась оттолкнуть его, но Лука притянул её к себе за шею и, властно накрыв ртом губы, проник языком. Ощутив, как он погладил пальцами лобок, скользнул ниже и, найдя бусину клитора, принялся ритмично поглаживать чувствительную точку, Сати застонала.
— Да, так хорошо, — шептала она, — ещё…
Дыхание её стало прерывистым, перед глазами словно засверкали точки, по коже заструились змейки молний, и вдруг накрыло тёплой волной наслаждения. Прижимаясь к груди Луки, она подрагивала всем телом, ощущая, как вулкан страсти просыпается в ней, увлекая в пропасть, вознося к небесам, взрываясь волнами удовольствия.
Лука, надавив на подбородок, поднял её лицо, и, глядя в глаза, задвигал бёдрами. Острой боли уже не было, но внутри словно саднило, а мужчина, казалось, двигался с трудом. Он прикрыл глаза и, наклонившись, пощекотал ухо жарким дыханием:
— Так узко и так приятно… Едва сдерживаюсь, чтобы не вонзить его в тебя до самого основания.
Сати вздрогнула и снова попыталась оттолкнуть его, по шее поползли мурашки: так это он не полностью в ней? Но Лука вновь прикоснулся к бусинке клитора, потёр её, в который раз вознося Сати на вершину экстаза.
— Придётся довести тебя до оргазма. — От его порочного шёпота у Сати перехватило дыхание. — Чтобы ты сильнее потекла, иначе нам не закончить…
Он вышел из неё, подхватив Сати под ягодицы, опустил голову между её ног, заставляя сгорать от стыда и дрожать от предвкушения.
— Кровь, — чётко произнёс Лука и тихо рассмеялся: — вот ты и подарила мне свою девственность, любовь моя! Теперь моя очередь делать подарки…
Он приник губами к шёлковым складочкам, дразня языком набухшую бусинку клитора, и Сати, прогнувшись в спине, сладко застонала. Не осознавая, что делает, она запустила пальцы в волосы мужчины, прижимая его голову к своему лону, стремясь навстречу к чему-то незнакомому, манящему, запретному… и взорвалась от накрывших ощущений. Мир словно стал ярче, запахи острее, звуки оглушительнее. Сати словно стала огромной, заполнила собой всё пространство и тут же рассыпалась на мельчайшие осколки сладкой ясности ощущений. Сердце стучало, как сумасшедшее, перед глазами плясали разноцветные круги, в ушах шумело, внутри всё сжималось от горячих спазмов.
Тёплое тело накрыло её, лоно заполнилось так, что перехватило дыхание, но боли не было. Оглушённая ярким оргазмом, всё ещё испытывая его отголоски, Сати обхватила торс Луки и, прижимаясь к нему, задвигала бёдрами. Лука глухо застонал и, завладев губами, ухватил за плечи. Он пронзал лоно всё сильнее, всё глубже, и Сати тонула в бушующих волнах обжигающей страсти, стонала в губы, шептала имя, балансируя на грани сладчайшей боли, просила ещё и ещё. Лука зарычал, изливаясь, и уткнулся лицом Сати в грудь, обжигая надрывным дыханием.
Ощущая, как по бёдрам стекают горяче-тягучие капли, Сати замерла и прошептала:
— Это всё?
Лука глухо рассмеялся и, приподнявшись на руках, насмешливо посмотрел на неё:
— А тебе хочется ещё?
— Нет, — испуганно отозвалась она.
— Правда?
Лука сделал вид, что удивился и, прильнув к её груди, пощекотал орел соска шаловливым языком, а рукой вновь проникая между складочек в поисках набухшей пульсирующей чувствительной точки. Сати задрожала и, ощущая скольжение его тёплых ладоней, прикрыла веки и тихо застонала. Но стоило Луке двинуть бёдрами, как лоно пронзила милосердно-короткая, но острая боль, Сати, распахнув глаза, невольно вскрикнула. Лука вздохнул и вышел из неё, Сати, замирая от стыда и любопытства, покосилась на его твёрдую покачивающуюся плоть. Заметив её взгляд, Лука проговорил:
— А вот я бы не отказался ещё разок-другой… расплата за долгие годы воздержания.
Сати села и, обняв себя руками, опустила голову и смущённо спросила:
— А у тебя давно не было?..
— Секса? — улыбаясь, переспросил Лука и, снимая с себя одежду, задумчиво ответил: — Десятки лет… Я уже почти избавил себя от некоторых потребностей тела, да вот ты свалилась на голову!
Сати, пытаясь осознать его ответ, задрожала:
— Десятки… лет?
Лука, полностью оголившись, жёстко усмехнулся и, рывком подняв её на руки, понёс к небольшой стеклянной постройке, больше всего напоминающей оранжерею.
— Я не ангел, Сати, — проговорил он таким тоном, что у неё волосы на голове шевельнулись. — Совсем не ангел!
Глава 7
Керт повернул руль, стараясь не потерять из виду чёрный автомобиль, но при этом не выдать себя. Сначала он подумал, что это папарацци, которые следуют за Иви, чтобы урвать жареные факты для статьи, но у дома Вистана эта женщина вновь перевернула всё с ног на голову… или уже наоборот. Когда полицейский увидел, как Вистан по приказу гианы несёт безвольное тело собственного сына, то растерялся. С одной стороны, наблюдая, как доктор заталкивает Дэна в багажник, он должен был арестовать похитителей, но с другой…
Керт снова сжал руль, резко повернул и, пристроившись в хвост старенькому джипу, мрачно посмотрел на чёрное авто. Журналисты бы не пустили шанса обнародовать сенсационные фото богатой затворницы, которая похищает мужчину, но он не заметил ни объектива, ни камеры, — даже на сотовый не снимали! Спокойно дождавшись, когда Иви вырулит со двора доктора, оставив Вистана уныло стоять на лужайке, последовали за ней до самого дома Луки, но там ждать не стали, сразу проехали мимо, а Керт двинулся следом за ними. Чутьё подсказывало ему, что важнее узнать, кто эти загадочные люди в чёрном, чем судьбу Дэна.
Но сейчас, следуя за машиной с неизвестными, нервно посматривал на сотовый, размышляя, стоит ли позвонить напарнику или сначала проверить свою догадку. Сколько раз он ездил по этому маршруту? Число поездок равнялось числу расчленённых трупов. Керту показалось, что он стал чётче воспринимать звуки и запахи, как охотничий пёс, который поймал след. Слегка уменьшил давление на педаль газа: город остался позади, и машин всё меньше. Парни всё равно никуда не денутся, теперь известно, куда они направляются. Выяснить бы зачем…
Завернул на старую свалку, которую они с коллегами обшарили после того, как обнаружили первый труп. Очень уж подозрительным показалось такое соседство, но, увы, на свалке ничего интере