— Дальше, — засмеялась Кори. Значит, он пока не знает, что она ударила Алана Фокса.
Люк улыбнулся, упершись локтями в стол, посмотрел на нее совершенно серьезно.
— Насколько мне известно, работается тебе здесь очень нелегко. — Он мягким жестом остановил Кори, когда она попыталась его перебить. — Я мало что знаю о происходящем, — продолжал он, — но этого достаточно. Но не могу же им указывать каждую минуту, как себя вести, да и ты, думаю, тоже не обрадовалась бы, издай я приказ о хорошем к тебе отношении. Но я мог бы изменить ситуацию, проявив к тебе благосклонность. Очень жаль, что я не сделал этого раньше. Попытаюсь исправить. Боб доложил мне, что ты очень хорошо работаешь, и если в руках у тебя заявление об уходе, могу ли я попросить немного повременить?
Кори посмотрела на Люка. В любом случае ответить она не смогла бы — в горле застрял предательский комок.
Голубые глаза Люка сощурились в дружеской улыбке.
— Надеюсь, дрожание губ читается как «да», — заключил он.
Кори засмеялась, подавив рыдания.
— И, — продолжал он, — хотелось бы загладить свою вину за пятницу и пригласить тебя на ужин в какой-нибудь из вечеров на этой неделе. Пора бы нам уже познакомиться поближе.
Кори была потрясена. Ради Бога, зачем ему ближе знакомиться с кем-то, стоящим в самом низу социальной лестницы? Да еще за ужином. Лучше уж сразу признаться, может, тогда он передумает.
— Я только что съездила по физиономии Алану Фоксу, — бесстрастно сообщила Кори.
Глаза Люка округлились, он расхохотался с невыразимым удовольствием:
— И поделом!
— Да, поделом, — просияла Кори, чувствуя себя как в прострации. — Я просто подумала, что вам следует знать, наверное, это смертельное оскорбление.
— В определенных обстоятельствах — да, — согласился Люк. — Но осмелюсь утверждать — не в этих. Я наблюдал за тобой, за твоей работой, и Боб тоже присматривался. Он считает, у тебя все данные стать ассистентом. А может, и репортером.
— Ну в общем-то режиссером, — выпалила Кори.
— Прекрасно, — засмеялся Люк. — Люблю работников с амбициями и с характером. Не ошибусь, у тебя есть и то, и другое. Немногие способны противостоять таким акулам, небось, давно убежали бы к маме. Ты ведь тоже собиралась, раз решила уволиться?
Кори покачала головой.
— Нет, я собиралась поискать работу в другом месте. — Она не стала говорить, что у нее уже нет матери. Этого не знал никто, даже Аннализа.
На Люка ее ответ произвел впечатление.
— Значит, ты не собираешься бросать это дело, да? Значит, упрямая? Итак, принимаешь ли ты мое приглашение?
— Да. Да, принимаю, — ответила Кори, ничего не соображая. Ее увидят с Люком Фитцпатриком! О, дождаться бы вечера и рассказать Поле! Боже, сколько всего ей предстоит услышать!
Люк не сводил с Кори глаз, она снова вспыхнула. Казалось, он видит ее насквозь.
— У тебя, конечно, нет с собой ежедневника, — бросил Люк, — давай-ка посмотрим мой. Завтрашний вечер у меня свободен. А у тебя?
— О, прекрасно! — невольно вырвалось у нее. — Да я все время свободна! — Боже, застонала она про себя. Какая идиотка!
Люк смеясь поднялся и снова обошел свой стол.
— Тогда я закажу столик в «Сент-Фредиано» на Фулхэм-роуд, на восемь. Знаешь, где это?
Кори покачала головой.
— Итальянский ресторан, — пояснил Люк, распахивая перед ней дверь. Он собирался добавить что-то еще, но увидел приближающуюся Аннализу.
— А я думал, ты вернулась в Шотландию.
— Я собиралась, — девушка улыбнулась Кори, тряхнув шевелюрой. — Но вчера вечером Пиппа сообщила, что до завтрашнего утра на буровую нас не пустят, и я лечу сегодня вечером.
Кори искоса бросила любопытный взгляд. Аннализа как-то неуловимо изменилась, утратила свою обычную уверенность, что ли, стала скованной и неловкой.
Люк посторонился, пропуская Аннализу, Кори пошла к себе. Она уже отвечала кому-то по телефону, когда почувствовала на себе взгляд Люка. Кори улыбнулась, Люк одобрительно засмеялся, она вновь зарделась, а он исчез в своем кабинете.
— Ну? — сказала Аннализа, когда он снова сел за стол.
— Я извинился перед ней.
Аннализа нетерпеливо отмахнулась:
— Я не о Кори, ты знаешь. Я о субботнем вечере. Помнишь?
Глубоко вздохнув, Люк утонул в кресле. Он обратил внимание на красные круги у нее под глазами.
— Похоже, мне предстоит все утро извиняться, — пробормотал он.
— Я ждала, — упрекнула Аннализа, — ждала всю ночь.
— Извини.
Аннализа не отрывала глаз от Люка, но он не собирался ничего говорить, и Аннализа, стиснув зубы, попросила объясниться.
— Я не позвонил, потому что меня не было в Лондоне.
— Тогда где же ты был?
Люк раздраженно сощурился и посмотрел на часы.
— Аннализа, сейчас не время и не место для такой беседы. Я извинился. И сейчас, если ты не против, я…
— Я против, — перебила она.
— Мне нужно позвонить по одному важному делу.
— Но ты же обещал в пятницу вечером, лежа в постели, — она с трудом выговаривала слова, голос дрожал от слез, — что мы куда-нибудь выберемся в субботу. А ты даже не позвонил и не предупредил, что не сможешь. Объяснись, негодяй, я не думаю, что…
— Аннализа, пожалуйста, оставь меня, прежде чем мы наговорим друг другу такого, о чем придется потом пожалеть. Немедленно! — рявкнул он, когда она попыталась возразить.
Аннализа вздрогнула от такой грубости:
— Как ты смеешь так обращаться со мной? Говоришь, что не можешь выбросить меня из головы, а в следующую минуту готов вышвырнуть ко всем чертям из кабинета! Я просто не знаю, я чувствую, что схожу с ума.
— Поговорим об этом, когда ты вернешься из Шотландии. — Люк встал и направился к двери.
— Нет, погоди! — закричала она, прежде чем он успел раскрыть дверь.
Он повернулся, на лице его не дрогнул ни один мускул.
— О Боже, ненавижу, когда ты такой, — она закрыла лицо руками. — Люк, ответь мне, пожалуйста! Скажи, что с нами? — Она открыла глаза, в отчаянии посмотрела на него. — Ты знаешь мои чувства к тебе, я не делаю из них секрета. Хотя, наверное, и должна. Должна, да? Не знаю, я уже ничего больше не знаю. Вчера целый день пыталась до тебя дозвониться.
Слезы катились по ее лицу, Люк отошел от двери, обнял ее.
— Не плачь, — он обнял Аннализу, — пожалуйста, не плачь, — и взглянул на часы.
— Тогда скажи, как ты ко мне относишься? — плакала она.
— Ты же знаешь, я с ума по тебе схожу, но просто не уверен, что из этого что-то получится…
— Ну почему, скажи, почему? — Она умоляюще заглянула ему в глаза.
— Я на двадцать лет старше — раз. Я твой босс — два. Твой отец — мой партнер. И также… Я чувствую себя, как в ловушке.
— Но отец здесь почти не появляется. Он же сказал, что полностью доверяет тебе руководство компанией. Так оно и есть. А то, что ты мой босс, если для тебя это так важно, я могу уйти. Буду работать где-нибудь еще…
— Аннализа, — простонал Люк.
— Я сделаю все, Люк. Все, что ты хочешь.
— Я знаю, — вздохнул он. — В этом-то и заключается проблема.
— Что ты имеешь в виду?
Он покачал головой:
— Ничего. Забудь.
Она пыталась поймать его взгляд, найти ответ, который сам он дать не решался. В конце концов она спросила:
— Люк, ведь никого нет, а? Скажи мне, у тебя есть кто-нибудь еще?
Она произнесла это так патетически, что он не удержался от улыбки.
— Ты всегда задаешь мне этот вопрос, — ласково успокоил он. — И ответ все тот же. Нет, никого, только ты.
— Правда?
— Конечно.
Она попыталась улыбнуться.
— А мы поговорим, когда я вернусь из Шотландии?
— Давай, если хочешь.
Когда она ушла, Люк нажал кнопку, вызвал секретаршу и попросил его больше не беспокоить. Затем снял трубку и набрал междугородний.
— Говорит Люк Фитцпатрик, — сказал он.
— Ах да, сейчас соединю вас, мистер Фитцпатрик, — произнес голос на другом конце провода.
Разговор длился недолго, но, положив трубку, Люк глубоко задумался.
Он поднялся и пересек комнату, остановился у окна. Хоть бы кому-нибудь можно было довериться! Переложить на кого-нибудь хотя бы часть невыносимого бремени! Внезапно Люк вспомнил о Кори. Она как джинн, выпущенный из бутылки, весело подумал он. Вряд ли она чем-нибудь поможет, но она бы взволновалась, попыталась понять и сделать все, что в ее силах. Да, он мог бы сказать ей. Но никогда не скажет.
Целые сутки Кори нервничала, часами говорила с Полой по телефону, паниковала — что надеть на ужин с Люком. Хотелось поблагодарить Аннализу — видимо, это она заставила Люка пригласить ее. Но Аннализа улетела в Шотландию.
Атмосфера на работе, похоже, улучшилась, правда, с ней все еще никто не разговаривал, кроме как по делу. Алан Фокс прекратил свои оскорбления, зато теперь вопил и рычал на нее, как диснеевский злодей. Но теперь-то какая разница? Она уже под крылом Люка Фитцпатрика и Боба Черчилла.
Весь день до самого вечера, Кори прокручивала в уме стиль своего поведения за ужином. Что сказать, как посмотреть, чтобы произвести хорошее впечатление.
Во время ленча она понеслась на Кингз-роуд, купила себе костюм цвета электрик, потом рванула к Питеру Джонсу за темно-красной губной помадой от Диора.
И все же Кори не была уверена, что выглядит как надо. Может, лицо слишком бледное, а помада чересчур яркая? Веснушки почти не заметны. Правда, на сей раз она производит впечатление более утонченной девушки, чем обычно, несмотря на то что костюм оказался слегка тесноват.
Люк послал за ней такси, сам же ждал в ресторане. Заказал аперитив, они немного поболтали о Ти-ви-дабл-ю. Кори, казалось, не замечала любопытных взглядов, оставила без внимания даже назойливых почитательниц Люка, подскочивших за автографом. Она просто сидела рядом и едва не лопалась от гордости. Потом заказала спагетти.
— Просто ничего более оригинального в голову не пришло, — оправдывалась она, нервно оправляя костюм.