е могу поверить! И как это было?
— Ну это было… о’кей.
— О’кей? — Ты провела ночь в постели с таким красавцем, как Люк Фитцпатрик… Я ожидала фейерверка!
— Ну откровенно говоря, так оно и было, но…
— Нет, ничего не говори. Все с начала, с самого начала.
Пола слушала с таким напряженным вниманием, что героиня события не могла удержаться от хохота. Правда, она слегка сдвинула брови, когда Кори рассказала про телефонный звонок Аннализы.
— Может, так и надо было, — заявила Пола. — А как по-другому? Встать, бросить тебя и пойти к ней?
— Так я ничего не имела против. Я ведь сама встала раньше и ушла. Но что ты думаешь про все эти ругательства?
Пола закатила глаза.
— Ну божественно! — протянула она. — Должна признаться, я и сама, когда со мной такое случилось впервые, была в шоке. В общем, это неудивительно для довольно близких партнеров. Короче говоря, если уж ты попала в эти круги, думаю, там и не такого насмотришься. Ты, конечно, была в экстазе.
— Пожалуй. Но я все еще… Пола, скажи честно, ты не думаешь, что со мной что-то не так, а?
— О чем это ты?
— Ну я имею в виду, ты так много читала о сексе, все знаешь, а я… Ну понимаешь, конечно, все было о’кей. Но похоже, я не в состоянии… ну ты знаешь…
— Кончить?
— Ага. Я вообще думаю, что в книжках врут насчет оргазма у женщин.
Пола покачала головой.
— Ясно. — Кори угрюмо покачала головой. — Тогда говори, что не так?
— Да все в порядке. Просто дело времени. Я, например, сама объясняла Дэйву, как надо действовать.
— Что? — Кори задохнулась. — Ты серьезно? Предлагаешь мне научить Люка Фитцпатрика?
— А почему бы и нет?
— Да я умру со стыда.
— Не умрешь. А может, он сам догадается о твоем притворстве. И спросит, как тебя завести. Ведь ты же притворялась, притворялась?
— Это была премия Оскара, — не желая объясняться, что необходимости притворяться не было. — Знаешь, давай вообще закроем эту тему, потому что следующего раза у нас с ним не будет.
— Почему это?
— Аннализа.
— Ох, да. Ладно, но говорят, что надо…
— Но я не собираюсь бороться, давай сменим тему. У меня есть новость поинтереснее.
— Поинтереснее, чем заниматься любовью с Люком Фитцпатриком? Даже не представляю.
— Вот именно, — засияла Кори. — Я сама до сих пор не верю, но я буду режиссером.
— Что?
Кори кивнула:
— Помнишь, женские проблемы, я тебе говорила. Они приняли эту тему. Люк более-менее определился и намерен сделать меня режиссером этой передачи.
— Ну ты даешь, — Пола покачала головой.
— Да, я тоже так думала, но они прочитали мои наметки и прочат мне большое будущее.
— И когда ты приступишь?
— Думаю, в понедельник мне сообщат. Здорово, да? От девочки на побегушках до режиссера — одним махом.
— Да, полный улет. Должно быть, твои заметки чего-то стоят, если тебя так вознесли.
Кори прищурилась и скептически посмотрела на Полу. Может, Пола думает то же самое, что и она? К ней снова вернулось неуловимое чувство неловкости — она проституировала.
В ответ Пола лишь вздохнула:
— В общем, да. Сейчас поздно что-либо менять, хорошо бы он об этом никому не сказал, во всяком случае, я думаю, ты слишком щепетильна. Возможно, он из тех, что любят обращаться с женщинами, как с проститутками. Но интересно, что он имел в виду — ты станешь больше, чем режиссером?
— Не знаю, — пожала плечами Кори. — Сейчас я не знаю — хочу ли этого.
Влажный ночной воздух задувал в открытые окна комнаты Аннализы, она дремала в объятиях Люка. Он расправил ее волосы, поднес к губам прядь, поцеловал и зашептал свое любимое ирландское стихотворение. Она слушала, чувствуя, что засыпает.
В этот вечер они не занимались любовью и не будут. Сегодня он просто хотел обнимать ее, ощущать рядом. Аннализа обожала такие моменты, иногда она думала, что вообще согласна обойтись без секса, потому что никогда еще не чувствовала подобной близости между ними. Она утонула в его нежности, казалось, нет в мире ничего дороже для него, чем она, а для нее — чем он. В такие минуты она забывала о побоях, прощала ему его дикую ярость. Вероятно, он все-таки любит ее.
Люк покрепче обнял Аннализу, потом оперся на локоть. Аннализа улыбнулась, пусть он прочтет в ее глазах только любовь. Он тоже нежно улыбнулся и поцеловал ее в губы.
— Ну почему ты здесь? — пробормотал он. — Не понимаю.
Она легонько провела пальчиком по его губам.
— Я здесь, потому что люблю тебя.
Он опустил голову и зарылся лицом ей в грудь.
— Я тоже тебя люблю. О Боже, как я тебя люблю.
Она взъерошила его волосы. На глаза навернулись слезы, когда она почувствовала сырость на своем плече.
— Ну почему ты меня не оставишь?
— Но ты же знаешь, я никогда этого не сделаю, — ответила Аннализа, чувствуя, что ее сердце вот-вот разорвется.
— Я не могу жить без тебя, — пробормотал он, — ты же знаешь.
Люк поднялся, и она увидела боль в его глазах и попыталась притянуть его к себе, но он не позволил. Она знала, он смотрит на ссадину у нее на губе. Как жаль, что нельзя ее скрыть.
— Извини, — прошептал он, — я не хотел.
— Ш-ш-ш, я знаю, это случайно. Позволь мне обнять тебя, и забудем.
— О, если бы ты смогла, — Люк без сил привалился к женщине. — О Аннализа, как бы я хотел этого.
Аннализа баюкала его, гладила, целовала, ласкала. Что бы он ни скрывал в глубине своей души — она знала — он никогда ей не скажет. Она уже много раз пыталась, но только вредила самой себе. Злость на нее за попытки выудить его тайну вызывала у него приступы насилия, а причиняя ей боль, ему становилось еще больнее. Аннализа страдала физически, его же раны впечатывались в мозг. И чем глубже шрамы, тем страшнее для него.
Обычно такое случалось, когда он исчезал на уикэнд. Куда он ездил — Аннализа понятия не имела, но не сомневалась, что к женщине. Потому что несколько раз он называл ее именем той женщины. Указывая ему на это, она разжигала в нем дикую злость, он в ярости кидался на Аннализу. Та отступала, уверяя, что, должно быть, ошиблась. Он же отрицал так яростно, что ей приходилось прятать свое смущение очень глубоко.
Люк выбрался из постели, Аннализа протянула руку, желая удержать его.
— Я никуда не ухожу, — он взял ее руку и поцеловал. — Мне просто надо немного побыть одному.
Аннализа отпустила его и молча уставилась на молодую луну сквозь деревья. Что связывает его с той, другой, и как узнать об этом? Откровенно говоря, она даже боялась выяснять.
Она пыталась себя успокоить — от той женщины он сразу же приходит к ней. Но сегодня вечером — и так уже не раз бывало — Аннализа чувствовала, что Люку здесь не по себе. Однако каковы бы ни были причины, она не предложит ему уйти. Пусть знает — она всегда готова быть рядом, она любит его, как никто на свете. Аннализа даже не подозревала, что одержимость им, страх его потерять разрушительны. Она искренне верила в свои силы, в способность поддержать Люка, хотя все, кто ее любит: семья, друзья, близкие, — были серьезно обеспокоены тем, что с ней делает любовь, как ее калечит.
Аннализа решила посмотреть, что он делает в одиночестве. Люк сидел в темной кухне, поникнув головой. Неужели Люк плачет, испугалась она, тогда с ее появлением он снова впадет в ярость. Аннализа на шаг отступила, но Люк тут же повернулся:
— Нет, не уходи. — Аннализа испуганно опустила глаза. — Обними меня, — сказал он тихо.
Девушка опустилась к нему на колени, он беспомощно уткнулся ей в плечо.
— Никогда не оставляй меня, — прошептал он.
— Не оставлю, — успокоила она. — Никогда тебя не оставлю.
В понедельник утром оказалось, что Люк передал идею Кори Аннализе. Он сообщил ей свое решение на совещании в присутствии Аннализы.
Несмотря на ссадину на губе — Аннализа не преминула упомянуть, что она от Люка, — девушка сияла даже чересчур. Неужели ревность, встревожилась Кори, ведь Аннализа, судя по всему, провела с Люком все выходные.
Что бы там ни было, Кори просто онемела от неожиданности. Как будто и не было вечера в пятницу, загадочных обещаний…
Она дождалась конца совещания и, набравшись смелости, подошла к нему. Конечно, прав у нее никаких, он может и разозлиться — еще бы, девочка на побегушках смеет его оспаривать! Тем не менее она собиралась стоять насмерть, несмотря на возможные последствия.
Впрочем, Люк не рассердился, а только удивился и запереживал.
— Боже мой, я и понятия не имел, что это вызовет у тебя подобную реакцию, — посетовал он. — Думаю, для первого свидания я слишком рьяно начал. Черт побери, Кори, не знаю даже, как и прощения просить. Да еще ввел тебя в заблуждение, и ты подумала, что можно прямо сразу сделаться режиссером… Боже, какую кашу я заварил! Но слава Богу, ты не оставила все как есть. Кошмар, что же ты, наверное, передумала обо мне за это время! Даже не стоит говорить. Было бы лучше, если я пообещал, сделать тебя режиссером… но позже?
Кори пожала плечами, чувствуя всю нелепость ситуации.
— Но пойми, чтобы стать режиссером, — продолжал Люк, — ты, как и все остальные, должна заработать, заслужить свои нашивки. И не в моей постели, — улыбнулся он. — Я так дела не веду. И вам, юная леди, не стоит оценивать себя так низко. Тебе нет необходимости спать с боссом ради карьеры. Ты можешь и будешь продвигаться так или иначе, поверь мне. — Люк вздохнул и покачал головой. — А я-то понадеялся, что ты обрадуешься работе ассистента режиссера у Аннализы. Впрочем, при твоих грандиозных замыслах новая должность, похоже, что-то второсортное.
Кори лукаво улыбнулась:
— Кажется, я снова оказалась круглой идиоткой?
Люк рассмеялся:
— Что-то вроде того. Ну да ладно. Так ты принимаешь предложение стать помощником режиссера?
— Конечно. И… Мне очень жаль…
— Забудем об этом. — Он встал из-за стола и проводил ее до двери. — Можешь сделать мне одолжение? Пообещай, что в нашу следующую ночь ты обязательно скажешь, если я вызову у тебя такие чувства.