– Как ЦК решит. Многие склоняются к домам культуры и пионерским лагерям, а некоторые хотят кинотеатры и танцплощадки.
– Ну, сорок три сада для Союза – что капля в море!
– Так это ж внебюджет, дополнительно! К тому же только начали, оно же развиваться будет!
– А от меня чего надобно? – с интересом спросил хозяин кабинета.
– Мы хотим на иностранцах зарабатывать! – с вызовом ответил комсомольский делец.
– На ком? – от удивления чиновник чуть не подавился слюной.
– Дядь Коль, ты слышал на ком! На иностранцах!
– Типа на английском призовем: кто возьмет билетов пачку[20]. Ха-ха-ха, ну насмешил, Андрейка. Вы бы лучше стройку века комсомольскую организовали, а то поди уже забыли, как это делается?
– Организуем, дядь Коль, обязательно организуем. Вот заработаем на буржуях долларов и организуем! – пообещал Андрей.
– Ну говори!
– В общем мы хотим поставить в гостиницах для иностранцев игровые автоматы и рулетку. Точь-в-точь, как у них в Лас-Вегасе.
– Ты, Андрейка, видать на Колыму захотел? И меня старого прицепчиком тянешь! Ну какие в СССР игровые автоматы? Социализм, понимаешь, он для защиты людей предназначается, а не для обмана!
– А мы и не хотим никого обманывать! – с давлением парировал комсомолец. – Советские граждане как играли в честные лотереи, так и продолжат. Иностранцы тут ни причем! У нас их в сутки бывает десятки тысяч. Что они делают по вечерам? Думают, как разложить моральный облик советских трудящихся и оказать на них тлетворное влияние Запада? Нет уж, пусть сидят себе тихо в ресторанах при гостиницах и делают то, к чему привыкли, отдыхают по-своему по-иностранному и приносят нам деньги. У них каждый второй без виски или пива не засыпает, а каждый третий считает обязанностью проиграть пару сотен долларов в день. Мы начнем зарабатывать деньги из воздуха, и пойдут они куда следует, в том числе и на комсомольские стройки! Комсомол найдет, куда их потратить!
– Но ты предлагаешь внедрить у нас капитализм! – возмутился чиновник.
– Дядя Коля, советская экономика переживает не лучшие времена! Я лишь предлагаю вполне законно забрать у буржуев часть тех денег, которые они воруют у нас! Это не противоречит ленинским принципам! К тому же организация азартных игр для иностранцев будет способствовать повышению качества работы органов, – Андрей выложил на стол бумагу с печатью КГБ. – Они уже заинтересовались нашим предложением.
– А что скажет партия?
– А что она может сказать? Плюрализм мнений! К тому же мы все это для дела! – комсомолец развел руки в стороны.
– Ох, Андрейка, не к добру все это, поверь мне, старому партийцу! Ты поди уже и документы приготовил? – начал уступать чиновник, покрутив в руках предоставленный документ с печатью КГБ. – Чувствую, пора мне на пенсию, с дядькой твоим рыбу ловить. Но смотри, чтобы советских граждан там ни на дух…, возле автоматов и рулетки.
Через несколько недель в гостиницах Госкоминтуриста СССР начала устанавливаться новая культурно-досуговая система. В гостиничной индустрии было образовано общество «Интурсервис», которое разработало новые виды дополнительных услуг для иностранных туристов с оплатой в свободно конвертируемой валюте. В гостинцах «Интурист» в Москве, Ленинграде, Ялте, Сочи, Минске, Таллине и Пятигорске было установлено в общей сложности 226 игровых автомата с денежным выигрышем.
Весной 1989 года в Таллине распахнуло двери первое в СССР полноценное казино «Astoria Palace». В Москве подобное заведение открылось в августе 1989 года в гостинице «Савой». В этих учреждениях играть можно было только в валюте, иметь которую гражданам СССР запрещал Уголовный кодекс.
И если в конце 80-х игорные заведения в Советской России появлялись не так быстро, то с распадом СССР это явление стало напоминать лавину, распространяющуюся со скоростью, о которой не мог мечтать даже самый смелый фантаст.
Игровые аппараты появлялись прямо на улицах и площадях. Они ютились в захудалых кафе и магазинах, подвалах и торговых центрах. Студенты и педагоги, продавцы-консультанты и коммивояжеры, менеджеры и секьюрити, садоводы и обычные работяги ежедневно несли дань жадным богам игровой индустрии.
Игроки почти не разговаривали, увлеченно пялясь в яркий экран в ожидании выпадения трех заветных вишенок, обезьян или сейфов. Учитывая то, что в обычном салоне стояло около двух десятков автоматов и какой-нибудь из них периодически «звенел» о выигрыше, случайному посетителю казалось, что машина постоянно отсыпает деньги счастливчикам. На самом деле, когда звенел один, остальные 19 молча пожирали деньги клиентов. Так было по всем игровым салонам огромной страны. Закон игрового бизнеса «взять максимум – отдать минимум» работал четко.
1999 г. Москва
Жизнь Владимира Звягина по общепринятым канонам можно было назвать успешной. В 30 лет не всякий может сделать такой вывод. Несмотря на молодость, Владимир добился всего, о чем может только мечтать любой нормальный человек. Приличный двухэтажный дом на двести квадратов и участок на десять соток в самом центре Рублевки.
Дизайнерский сад с дорожками, экзотическими кустами и газонной травой, крытым бассейном и мангальной зоной ручной работы, статуи древнегреческих богинь и ангелов, расположенные вдоль дорожек по всему саду, и потрясающая иллюминация не оставляли равнодушными многочисленных гостей.
В гараже две самые современные машины: его внедорожный «Мерседес» и миниатюрный, но очень симпатичный «Порше» жены. В доме тоже все как у людей. Не так как у новых русских – все в золоте, намного скромнее, но светленько и уютно. Аппаратура, которая нужна, чтобы быт был необременительным, ну и прислуга, повар, полная лет пятидесяти женщина, бывший шеф одного из московских ресторанов, уборщица с графиком работы через день и садовник, отставной военный спецназовец, он же охранник.
Отдыхать ездили по всему миру, как правило, один-два раза в месяц на выходные и праздники. Выбором места отдыха занималась жена, которая, порывшись в новомодном Интернете, сначала созванивалась с туристическим агентством, а потом выезжала в офис фирмы, долго и придирчиво рассматривала фотографии и прайсы. Успели исколесить полмира, иногда повторно посещали понравившиеся курорты. Конечно, такой стиль жизни стоил дорого и не позволял Звягиным обзавестись хотя бы простеньким вкладом в банке. Но супруги этим не тяготились, потому что чувствовали себя в финансовом отношении достаточно комфортно.
Родился Володя в интеллигентной семье. Москвич в нескольких поколениях. Отец – знаменитый столичный профессор, доктор медицинских наук, врач высшей категории. Мать – заслуженная артистка РСФСР, играла на скрипке в Государственном академическом симфоническом оркестре СССР. Конечно, изначально сыну пророчили большое будущее. Однако при выборе для ребенка профессии мнения родителей разделялись. Мать настаивала на искусстве, отец видел сына только в медицине.
Сам Вова, втайне ненавидя английский и фортепиано, мечтал побегать с друзьями во дворе, поиграть в футбол, пострелять из рогатки и полазить на свалке. Но вместо этого приходилось заниматься сольфеджио, танцами и множеством факультативов по химии и биологии. Он с тоской наблюдал в окно за шумными сверстниками, играющими в «выбивного», и от всей души ненавидел ноты, учебники и своих заслуженных, слишком правильных родителей.
Тайком от них он курил в школе за грудой металлолома, бил бутылки на тротуарах, дрался, дразнил девчонок и делал все, чтобы не быть маменькиным сыночком. Иногда об этом становилось известно и его наказывали. Иной раз слишком жестко. Мальчик не выходил на улицу несколько дней, неделю и даже месяц. Таким образом, уже в юности он пришел к мысли о том, что нужно как можно скорее вырваться из-под опеки родителей. Только тогда можно было исполнять все свои желания, жить легко и непринужденно.
Ради будущей свободы мальчик окончил школу с золотой медалью. Без труда назло матери поступил в первый Московский орденов Ленина и Трудового Красного Знамени медицинский институт имени И. М. Сеченова. После третьего курса теперь уже назло отцу, видевшему парня в хирургии, перешел на стоматологическое отделение. Учеба в институте давалась легко, и студент был одним из лучших на курсе. Красный диплом был наградой за труд и усердие, но не повлиял на распределение в маленькую стоматологическую клинику крохотного прибалтийского городка.
Потом было несколько скучных до безобразия лет с пломбами и искусственными зубами для стариков и старушек. Развал страны открыл для молодого специалиста множество перспектив. Во-первых, не нужно было дорабатывать распределение и можно было возвращаться в Москву, во-вторых, родители нашли выгодную партию. Это была сногсшибательная, моментально вскружившая голову блондинка из семьи высокопоставленных дипломатов. В-третьих, благодаря связям тестя организовалась двухлетняя стажировка в США, где парень своим упорством и усердием стал высококлассным специалистом.
После возвращения на Родину Звягин воспользовался отцовскими связями и открыл частный стоматологический кабинет. В своей практике молодой врач использовал передовые достижения американских коллег, а благодаря родителям быстро обзавелся постоянной клиентурой из числа столичной элиты. Запись к талантливому врачу была на месяц вперед, и Владимир решил расширяться. Он присмотрел в бюджетных медицинских учреждениях столицы перспективных врачей, заключил с ними новомодные контракты и организовал в Москве сразу три элитные клиники.
В расширении бизнеса активно помогала жена. Именно она занималась подбором кадров, закупкой оборудования, расходных материалов, арендой помещений и другими мелочами, освобождая мужу время для практики. Сам доктор с некоторого времени мог позволить себе право выбора клиента. Как правило, это были известные политики, звезды шоу-бизнеса, авторитетные бандиты и просто очень богатые люди.