Недостаток средств для своей игровой зависимости Владимир пытался восполнить за счет снижения зарплат персонала и повышения стоимости лечения для пациентов. Но всего этого не хватало, поэтому он продолжал распродавать личные вещи. Таким образом, за бесценок начали уходить драгоценности, предметы интерьера, коллекционные экземпляры и другое имущество, представляющее ценность. Несколько раз от горе-игрока страдали родители и теща с тестем, но воришка старался работать по мелочам, и если бы не пропажа «Американок», то подворовывать можно было и дальше.
Бдительная хозяйка попыталась провести домашнюю ревизию и обнаружила недостачу китайской вазы позапрошлого века, двух картин и раритетного столового серебра. Родители недосчитались небольших сбережений, теща – золотых настольных часов.
Несмотря на замену всей прислуги, череда мелких краж в семье Звягиных продолжалась, и Валерия начала подозревать мужа. Все обнаружилось, когда девушка решила заехать к нему на работу после фитнесса. Оказалось, что благоверный вторую неделю находится на больничном. Лера была в шоке, ведь по утрам он как ни в чем ни бывало собирался и делал вид, что идет на работу.
Девушка кое-как добралась до дома, дважды чуть не угодив в аварию. Еле справившись с непослушным замком, Лера выпила убойную дозу успокоительного и незаметно для себя заснула тяжелым, тревожным сном. Спала не больше часа и, проснувшись с дикой головной болью, окунулась в бассейне и приняла душ. С трудом скоротав остатки дня, она наконец услышала характерное кряхтение в прихожей.
Звягин был смертельно пьян, и добиться от него чего-то вразумительного Валерия не смогла. Зато она поняла, что муж делает вид возвращения с работы. Не желая смотреть на эту лживую рожу, девушка взяла бутылку вина и вышла на веранду. Она выпила несколько бокалов и, как ей показалось, нашла решение проблемы. Лера вызвала нового охранника-шофера и наскоро собравшись, несмотря на позднее время, выехала в город.
1993 г. Вашингтон, штат Мериленд
Шеф разведывательного директората ЦРУ Билл Нельсон задумчиво крутил в руках почтовый конверт. Бумажный прямоугольник вызывал у шефа раздражение и негодование. В правом верхнем углу была аппликация из разных по цвету символов: «Экз. № 7» и стрелка, которая отправляла получателя к обратной стороне. Там аппликационный текст продолжался: «Если я не получу ответ в течение 10 дней с момента отправки, 8-й экз. пойдет в Госдепартамент, 9-й экз. – в прессу!». Стояла дата и подпись с расшифровкой Н. Фостер.
Шеф с досадой швырнул конверт на стол и вновь взял в руки досье бывшего специального агента. Шесть предыдущих экземпляров писем аккуратной стопкой лежали на приставной тумбе. О получении первого послания ему доложил секретарь ровно месяц назад. Ознакомившись с краткой биографией отправителя, шеф приказал не отвлекать его на всякую ерунду.
– Что это такое? – спросил он тогда. – Зачем беспокоить меня бредом сошедшего с ума агента?
– Он, безусловно, сумасшедший, шеф, но раз задался целью донести до вас какую-то информацию, то, скорее всего, донесет, – уверенно ответил секретарь. – Говорят, у него богатая фантазия!
С тех пор письма приходили ровно через десять дней и складировались на столе подчиненного. Но этот экземпляр все-таки попал в руки адресата.
– Помощник настаивает на том, что именно вот это 7-е письмо я обязан прочитать, – подумал шеф. – В предыдущих было одно и то же, но здесь что-то особенное.
Он закурил сигару и вытащил из конверта плотную стопку бумаг.
«Здравия желаю, как говорят русские, многоуважаемый шеф директората! Мне не удалось послужить под Вашим началом, но я уверен, что на такой высокий пост назначают умных и преданных Соединенным Штатам людей! Многие считают меня сумасшедшим, но после этого письма Вы поймете, что это далеко не так. Поверьте, я понимаю, что вернуться в Контору мне не суждено, но я могу быть Вашим советником по вопросу борьбы с Россией. Вам известно, что долгое время я прожил в этой дикой стране и не понаслышке хорошо знаю, как бороться с русскими! Кроме того, я разработал пошаговую стратегию победы над противником и испытал ее, побывав в будущем. Я выкрал технологию перемещения во времени, находясь в застенках КГБ. Она была не завершена, и русские временно законсервировали эти разработки. Но что не удалось им, то вышло у меня.
Признаюсь, что идея зомбирования населения противника пришла ко мне в далеком 82-м году, но тогда я не видел путей ее реализации. Чтобы убедиться в правильности моих выводов, пришлось совершить несколько временных скачков. Я рассчитал все верно и увидел, что можно легко поставить русских на колени без гонки вооружений. Стоимость проведенной нами операции я оцениваю в два раза дешевле современной управляемой ракеты класса «воздух-земля» Maverick «Longhorn». Полученную информацию я описал в своей книге. Позвольте представить Вам одну из глав, думаю, что Ваш аналитический ум позволит сделать правильные выводы! Шеф мысленно выругался и, раскурив потухшую сигару, продолжил чтение.
«Русские развалины»
С большим удовольствием я наблюдал развитие в постсоветской России игорного бизнеса. В Москве практически на каждом углу размещались обвешанные яркими неоновыми лампами игровые заведения. Я несколько раз заходил в казино, и, оставив в них несколько тысяч рублей, уходил удовлетворенный наполняемостью клубов. Были мысли заняться данным видом коммерческой деятельности, но, проанализировав милицейские сводки, я отказался от этой весьма привлекательной идеи.
Дело было в том, что вокруг казино волчьей стаей кружилась плодящаяся с космической скоростью преступность. Бандитские группировки постоянно боролись за сферы влияния, забивали стрелки, устраивали разборки и убивали друг друга. Мертвый я вряд ли бы смог продолжить службу Соединенным Штатам, и поэтому пришлось пойти другим путем. Эта дорога была параллельна, но зато не так опасна.
Я припомнил мальчишек на ВДНХ, убивающих свой досуг электронной безделушкой, и решил продолжить операцию в этом направлении. Заполучить в свои руки портативную игровую систему Game Boy не составило труда. Это была интересная наработка: монохромный жидкокристаллический экран, миниатюрный джойстик, кнопки управления, полноценный звук и картриджи для смены сюжетов. Игрушка была представлена японской компанией Nintendo со штаб-квартирой в Киото, которая специализировалась на создании видеоигр и игровых систем.
Я узнал, что в Америке и остальном развитом мире она шла весьма неплохо, но российскому рынку не подходила ввиду дороговизны. После развала СССР русские были озабочены пропитанием, к тому же японцы находились на грани создания игровых приставок четвертого поколения. На них я и собирался сделать акцент через полгода-год максимум. За это время русские должны были обзавестись современными телевизорами, совместимыми с этими приставками. То, что они смотрели сейчас, не лезло ни в какие ворота: «Рубин», «Горизонт» и «Чайка» не подходили мне прежде всего из-за допотопности.
Но я не собирался ждать и решил внедрить на рынке китайскую альтернативу под названием Brick Game. Она выглядела портативной игровой консолью, стоила считанные центы и была способна завалить российский рынок, вытеснив с него мое любимое «Ну, погоди!». Игрушка представляла собой обыкновенный тетрис, покоривший весь мир. Нужно было немного подтолкнуть и стимулировать китайских товарищей, готовых поставлять России эту ерунду. Разгрузку первых вагонов, забитых чудо-техникой, я решил проконтролировать лично и понял, что нахожусь на правильном пути. Вскоре тетрисы продавались в каждом уважающем себя киоске.
Но я не спешил почивать на лаврах победителя и, находясь в постоянных поисках продолжения банкета, решил поинтересоваться судьбой производителей «Ну, погоди!». Это было нужно для подстраховки. Как говорят русские, «новое – это хорошо забытое старое». Прекрасные у них поговорки – мудрые, а народ – глупый! Вот парадокс!
Моя идея зомбировать население противника начинала работать! Кто это должен был сделать? Китайцы, японцы, американцы или сами русские? Мне было абсолютно неважно!
Российские заводы, выпускающие интересующую меня игрушку, как и вся промышленность на территории бывшего СССР, чувствовали себя отвратительно. Раньше у них все было взаимосвязано. Например, корпус делали в России, кнопки – в Литве, стекло – на Украине, микросхемы – в Белоруссии, собирали образец опять в России. Потом экономические связи разорвались, и это стало большой проблемой для всего постсоветского пространства, во всех без исключения сферах промышленности.
Признаться честно, мне всегда была непонятна их экономическая модель, не проще ли, когда все делает одна и та же компания? Но немного подумав, я понял, что раньше это и была одна компания с названием «Государство». При этом они уверенно шли на втором месте в мировой экономике, а по некоторым отраслям опережали нас на десятки лет!
Через несколько недель моя агентура представила интересующие меня данные. Выпуском «Электроники» занимались пять заводов в России, по два – в Белоруссии и Украине, по одному – в Азербайджане и Латвии. Игрушки выпускали отдельные цеха этих предприятий, остальные мощности работали, как правило, на оборонку.
Результатом моего расследования явился следующий вывод. Если не считать предприятий, которые оказались за границей, то двух заводов в России уже просто не существовало, один был приватизирован и почти разворован, и только два до сих пор держались на плаву. Это были заводы «Ангстрем» в Звенигороде и «Протон» в Орле. Они умудрялись выпускать экспортные варианты игрушки и пользовались популярностью, прежде всего в странах Восточной Европы.
И тут я встал перед дилеммой. С одной стороны, мне хотелось поддержать этих талантливых русских ребят, с другой – я понимал, что крупный российский разработчик и производитель полупроводниковых приборов может когда-нибудь навредить интересам США!