– Как? – переспросил дед, понимая, что речь идет о нем.
– Никак! Поднимайся, поливать пойдем!
– А, ну-ну-ну!
Уставшие пожилые люди вернулись с огорода часа через полтора.
– Слышь, мать, а чем наш помощник занимался? – спросил дед, снимая манжету тонометра.
– Сколько? – взволнованно спросила Клавдия Семеновна.
– Нормально, 180.
– Я тебе дам нормально, давай Каптоприла полтаблетки и ложись полежи!
– Я про Митяя…
– Должен был полы протереть и посудомойку загрузить, – с грустью сказала женщина, осматривая раковину, полную посуды.
Прошел месяц, и дед в очередной раз затеял с внуком разговор.
– Ну что, Митяй, нашел работу?
– Нет пока, – ответил парень, печатая сообщение на телефоне.
– Так уж целый месяц прошел! А ты так с компьютером в обнимку!
– Там, деда, пока ничего стоящего нет! Все такое себе.
– Ясно! Ты давай-ка, мать, помогай нам работу искать! – обратился дед к супруге. – Иначе мы его из-за компьютера до турецкой Пасхи не вытащим!
Через полчаса Клавдия Семеновна нашла с десяток сайтов, где имелись вакансии грузчиков, разнорабочих, доставщиков товаров и других подобных работ. Весь вечер опекуны потратили на попытки убедить внука в необходимости трудоустройства. Это было непросто, потому что работать Митя категорически отказывался. В конце концов дед пошел пить Каптоприл, у бабушки случился очередной приступ. Супруг кое-как вывел ее на веранду, а взволнованный юноша со слезами на глазах долго стоял рядом со стаканом в руках.
– Ба, э-э-э, ну прости меня, пожалуйста, я все понял! Я завтра позвоню!
Через три дня Митя вышел на первую в своей жизни смену разнорабочего. Целый день он разгружал пиво и лимонад. Вернулся домой уставший, но, как показалось, довольный заработком в 900 рублей. Таким образом при бдительном контроле деда парень стал брать две-три смены в неделю. Это было не то, о чем мечтали опекуны, но нужно было радоваться тому, что имелось. Изо всех сил они старались мотивировать внука на трудовые подвиги и повысить его заинтересованность. Но похвалы не помогали, потому что парня интересовала не работа, а другие вещи.
Все получалось с точностью до наоборот. Чем дольше трудился Митя, тем чаще он отказывался от рабочих смен под предлогом болезни. Понимая, что все это обычная симуляция, дед закипал, бабушка вставала на защиту внука.
– Хочешь, чтобы ребенок пупок надорвал? – повышая тон, говорила она мужу
– Хочу, чтобы он мужиком вырос, добытчиком, а не нытиком! – огрызался дед. – Видно, что у него ничего нигде не болит! Вон поди опять за компьютером сидит!
– А вдруг болит?
– А ты поди глянь!
– Вот я тебе удивляюсь, это ж насколько нужно не любить собственного внука, чтобы до такой степени ему не верить?
– Ну ты, мать, делай, как тебе сердце велит, только поверь мне, хлебнем мы еще горюшка с твоим телефонным человечком! Насыплет он нам его столько, сколь мы и не вынесем!
Таким образом семья дожила до начала учебного года. Поначалу Митя не мог нарадоваться новой учебе. Ведь школа и художественное училище несопоставимы! Все было новое: эмоции, впечатления, задачи, увлечения и знакомые.
В очередной раз закрывшись в кабинете, дед пытался внушить парню мысли о перспективах человека при попадании в новый социум.
– Это все равно, что заново родиться! Это можно смело начинать все с нуля! Как себя поставишь в новом коллективе, так и пойдет! Нужно…
Парень слушал очень внимательно. Он часто задавал вопросы и как будто полностью разделял точку зрения мужчины. Иногда Митя прерывал его и начинал делиться своими далеко идущими планами, и деду казалось, что внук действительно готов сделать шаг в новую жизнь. Учеба началась, и бывали случаи, когда студент по вечерам рисовал и выполнял другие учебные задания, создавая у опекунов видимую картину благополучия. Однако новая жизнь требовала от пожилых людей дополнительных финансовых расходов.
Кроме денег на проезд и бутерброды, нужно было постоянно докупать карандаши, краски, кисти, альбомы и другие расходные материалы, которые иногда стоили немало. Учитывая то, что полную оплату учебы Митя вытянул только за первые два месяца, семейный бюджет Клавдии Семеновны трещал по швам.
Женщина сидела в обнимку с оранжевым блокнотом, в котором вела семейную бухгалтерию и чуть не плакала. Корм у собаки закончился. Можно, конечно, на развес взять, но дорого получится, лучше мешком. Бытовая химия, вся, как сговорилась, донышки показывает. Дед простыл, таблетки недешевые. Мите ботинки на зиму, ну позарез просто, да и куртка как на оборванце! Газ, как назло, потек, хорошо, что мастер толковый попался, быстро сделал, и сразу минус две с половиной. Тут еще и внук любимый вместо помощи подарки подкидывает!
– Я это, как его там, ну, с работой вашей учиться совсем не успеваю!
– Хорошо, – начал заводиться дед. – Покажи мне, что ты нарисовал.
– Дав том то и дело, что я не успеваю!
– Но на работе ты был последний раз третьего, я хорошо запомнил. Это как раз крестные приезжали, одиннадцать дней назад. Покажи, что ты сделал за одиннадцать дней!
– Э-э-э, педагогику, – насупившись, ответил студент.
– Что педагогику? – продолжал нервничать дед.
– Конспекты писал!
– Тащи!
– Я, это, как его там, в училище тетрадка.
– А почему не рисовал?
– Ага, там знаешь, как это, сколько писать?!
Клавдия Семеновна понимала, что если дело пойдет такими темпами, то деда точно шарахнет инсульт.
– Митенька, ты понимаешь, что нужно учиться каждую свободную минуту. Чуть-чуть пописал, чуть порисовал, полепил. А потом опять пописал. Тогда не будет завалов по дисциплинам.
– А отдыхать когда?
– Отдыхать ночью в постели, а не за компьютером, – обрадовался дед, получив поддержку.
– А может, мне нравится отдыхать за компьютером?
– Тогда получается ты и работу, и учебу бросаешь ради компьютера?!
– Митенька, внучок, ты понимаешь, как нам тяжело с денежками? – Клавдия Семеновна зашла с другой стороны. – То, что ты проезд и обеды сам себе оплачиваешь – уже помощь! А если еще и учебу хоть частично покрываешь, так это и вовсе подарок.
– Но я не могу учиться и работать одновременно!
– А я в вечерней школе учился, и что? – дед кипел как электрочайник. – Днем вкалывал, вечером учился!
– Тогда время было другое! – продолжал огрызаться Митя.
– Тогда люди были другие, и не было компьютеров с телефонами, которые мешают тебе жить!
– Я не хочу работать, как вы не понимаете?
– А что же хочешь?
– Не знаю!
– А кто знает?
– Не знаю!
Чтобы не допустить нервного срыва у деда и панической атаки у бабушки, юношу отпустили. Он с радостью поднялся наверх в свою комнату и не выходил оттуда до вечера. На ужин Митя спустился как ни в чем не бывало и даже пытался шутить и подлизываться. Он быстро загрузил посудомойку, собрал мусор, накормил собаку и оделся на прогулку.
– В магазине ничего не нужно, ба?
– Нет, мой хороший, не нужно! – сразу же простила внука Клавдия Семеновна.
– А в аптеке? – парень залез в карман и извлек телефон.
Несколько минут он печатал сообщения, а потом, даже не получив ответа на свой последний вопрос, хлопнул входной дверью.
Утром Митя пожарил себе яичницу, нарезал толстыми ломтями колбасу с сыром и уютно расположился за обеденным столом, загрузив на телефоне излюбленное политическое видео. Ел он, как обычно, долго, несколько раз освежая нарезки.
– Ты не опоздаешь? – взволнованно спросила Клавдия Семеновна.
– Не, нам ко второй паре, – с третьего раза отреагировал на вопрос парень и тут же вернул наушник в ухо.
– Так ко второй паре тоже уже пора!
– Да? Блин, пардон, – Митя посмотрел на часы и начал судорожно сгребать со стола.
Координация в его суетливых движениях отсутствовала, и блюдце с сыром выскользнуло из рук и разлетелось вдребезги. Собака, сидевшая рядом, среагировала молниеносно, и около двухсот граммов дорогого российского сыра оказалось у нее в пасти.
– Когда я последний раз сыр ела? – с грустью подумала женщина и добавила вслух: – Иди собирайся, сама уберу.
Чем занимался парень наверху пятнадцать минут, можно было только предположить, и бабушка, понимая, что внук уже точно опоздал, изо всех сил старалась его поторопить. Наконец Митя спустился и начал обуваться.
– Ты бы хоть расчесался! – с упреком сказала Клавдия Семеновна.
– И так сойдет, блин, – длинная ложка для обуви выскользнула из рук и громко стукнула о керамогранитную плитку.
– Что случилось? – прокричал с веранды перепуганный дед.
– Ничего, твой внук в училище собирается! – и тут же обратилась к парню: – А туфли почистить?
– Некогда, ба, не успеваю! Главное не внешний вид человека, а его душа! – изрек он. – Дай денег, ба, на шавушку и проезд.
Женщина вышла на кухню и принесла небольшой пакетик с пластиковым контейнером.
– Что это, ба? – удивился парень.
– Картошка жареная с мясом, бутерброд с ветчиной, яблоко и две конфеты. Это твой обед, внучок, – пояснила она.
– Хм, блин, э-э-э, так меня засмеют, ба!
– Дед с таким обедом ходит на работу и ничего, жив пока.
– А на проезд?
Клавдия Семеновна молча достала из сумочки кошелек и, отсчитав мелочь, передала ее внуку.
– Так тут же только в один конец! – возмутился он.
– Мы вчера объясняли тебе, внучок, что денежек нет! Обратно придешь пешком.
– Так далеко же! Ну ладно! – обиженно ответил он и, надев наушники, ушел.
На обратный проезд Митя занял у однокурсников. Вечером он делал вид, что ничего не произошло. Также вели себя опекуны.
– Деда, дай денег на завтра? – попросил парень, вернувшись с прогулки.
– Как? – не расслышал дед.
– На завтра денег дай! – повторил Митя.
– Откуда у меня, иди у бабки спрашивай! Постой, – дед остановил внука, вселив в него надежду на получение денег, – Путин обещал пенсию повысить на три процента, сколь это будет пятьсот рублей али восемьсот?