тяжкий грех ты для себя удумал! Исправить его никак невозможно, ну мне по крайней мере таковые способы неведомы! На-ка вот, попей чайку целебного, – баба Вера протянула Владимиру кружку.
– А что за друзья, баба Вера? Вроде и нету у меня друзей, – Звягин сделал глоток теплого напитка, предложенного старушкой и поморщился: – Что это?
– Отвар рецепта старинного, который нынешним врачевателям незнаком. Ты пей, милок, пей!
– Выпью бабушка, – мужчина сделал еще глоток и опять поморщился. – Так что же за люди меня привезли?
– Мальчонка такой лохматый с линзами и девонька, чистая, как водица родниковая!
– Как это? Как водица родниковая? – удивился Владимир.
– Душой прекрасная, но ты, милок, этого пока не познал!
– Это Степка и Лерка, да? – предположил он.
– Ну, вихрастого не знаю, не представлялся он, а девонька мне знакома вот с таких вот годочков, – баба Вера опустила руку низко к полу. – Это Макарыча внучка, председателя покойного. Крестница моя – Вика.
– Вика? – с ужасом подумал он и почувствовал липкую волну стыда, разливающегося глубоко внутри. – Она видела меня таким?!
– Ну и что, что видела! – сказала баба Вера. – Главное не то, каким видела, а то, что она в тебе разглядела! У девоньки-то моей способностей множество, и раз спасать она тебя удумала, знать, что-то важное ты еще на белом свете совершить должен!
– Вы что, мысли читаете? – удивился Владимир.
– А чего их читать-то? – скромно ответила женщина. – Они все у тебя на лице, как на бумаге, прописаны. Ты, милок, про чаек не забывай!
Звягин привстал и сделал большой глоток отвара. Этот неприятный на вкус напиток действительно помогал, и от хмеля не осталось и следа. Голова прояснилась, самочувствие улучшилось. Внезапно он ощутил прилив сил и необъяснимое умиротворение, словно все плохое было позади.
– Баба Вера, так все-таки зачем я здесь?
– Никто не знает! – загадочно ответила она. – Может, от хвори избавиться, может, душу очистить, а может, еще для чего! Это ты, сынок, мне сам потом расскажешь, а сейчас сие мне неведомо!
– А когда это случится?
– Когда от бесов очистишься. Душу они твою взяли да чуть не вытянули всю без остатка. Кабы не Вика с лохматым твоим, был бы ты уж весь в их власти и тогда спасенья бы не было!
– И как же мне очиститься от бесов ваших?
– Они, сынок, не мои! Они твои! И как избавиться от них, про то мне тоже неведомо, сам ты супротив них лекарство найти должен!
– Так что ж мне делать-то?
– Ты, милок, чаек допей да ложись, спи и силенок набирайся. Спать, поди, охота? Сон против бесов твоих тоже сгодится. До утра не вставай, а с первыми лучами солнца сходи до колодца да водицы принеси. Завтра и обговорим, что нам далее делать-то…
Владимир прожил у бабы Веры два месяца. Поначалу отношения у них не складывались. Женщина говорила какими-то загадками и без определенности. Разгадывать ее ребусы у Звягина не было ни сил, ни желания. Он выполнял мелкие поручения по хозяйству, она кормила и поила его, постоянно чего-то нашептывая и приговаривая.
Несколько раз баба Вера уходила в лес, где собирала известные только ей дикоросы, из которых потом варила не совсем приятные на вкус напитки. Владимир терпеливо впихивал в себя целебное варево и постоянно задавался вопросом о целесообразности своего нахождения у бабки.
Первое время он испытывал желание «сделать ноги», но вскоре почувствовал покой и необъяснимую душевную легкость. Казалось, это вынужденное уединение должно было способствовать тяжелым мыслям, связанным с собой, со своим прошлым и будущим, но их не было. Он жил одним днем и не задумывался о том, что будет завтра. Примерно через неделю Звягин попросил у бабы Веры молоток и топор, для того чтобы поправить крыльцо и веранду. Он увлекся ремонтом, и через три дня удовлетворенно осмотрев результаты работы, ушел за грибами.
Еще через день гость соорудил удочку и к обеду вернулся с двумя десятками карасей, которых жарил до вечера. Вышло, на его взгляд, не очень, но хозяйке дома блюдо пришлось по вкусу.
– Знатно покушали, молодечик! – с улыбкой похвалила она. – Последний раз меня муженек покойный карасиками баловал, Царствие ему Небесное! Годочков двадцать назад. Возьми, милок, в сенях кружку с бульончиком да отведай, поди, остыло уже!
– Что это? – Владимир поморщился от неприятного вкуса очередного отвара.
– То знать тебе ни к чему! Пей да радуйся!
Постепенно Звягин увлекся сельским хозяйством. Он никогда не думал, что ему под силу деревенская жизнь. Однако любая работа, за которую он брался, выполнялась в целом быстро и качественно. Мужчина кормил курей и поросенка, копался в огороде, варил компот и варенье, выполнял по дому мужскую работу. Домашние хлопоты находили его сами, и он хватался за них с интересом и желанием. От немногословных похвал хозяйки и ее искренней радости Владимир испытывал удовольствие. Было приятно вновь ощутить себя сильным и незаменимым.
В течение дня общались мало. Вечером пили «волшебный» чай и разговаривали. Владимир начинал нетерпеливое ожидание этих бесед с самого утра. За ужином женщину словно прорывало. Она говорила в своей манере, полузагадками и полусоветами, но исходящая от нее энергетика придавала Звягину уверенность и оптимизм. Так хорошо ему не было никогда.
Однажды у него жутко разболелась голова. Давило изнутри. Казалось, что череп не выдержит и расколется на две половины. Терпеть боль не было сил, и он пожаловался хозяйке.
– Баба Вера, у Вас таблеточки Пенталгина не найдется? Голова раскалывается, сил нет! Такое впечатление, что вот-вот рога вылезут.
– Таблетки ваши современные с болью вовек не совладают! Так, на время притупят, да и только, – женщина, поохав, вплотную подошла к Владимиру. – Ты закрой глаза, милок, и ни о чем не думай!
Мужчина зажмурился и сквозь узкую щелку глаз увидел, что она водит руками над его головой. Это длилось несколько секунд, за которые Звягин успел почувствовать непереносимый жар и острое желание поспать. На одно мимолетное мгновение он отключился и успел рассмотреть во сне молодую длинноволосую девушку, отталкивающую от него что-то неосязаемое. Эта было похоже на завораживающий танец или короткую битву, достойную мистического триллера. Скорее всего, она сражалась с чем-то страшным и опасным. Румянец покрывал лицо девушки, ее огненно-черные волосы развивались на ветру, а глаза горели огнем. Она была прекрасна.
– Ты чего это, сынок, подглядывал? – удивленно спросила баба Вера, как только Звягин открыл глаза. – Ну коли так, то значит, силушка твоя растраченная возвращается потихоньку, не всякий на такое способен!
Голова больше не болела. Женщина еще несколько раз совершала с Владимиром этот обряд. Водила руками над головой, грудью и животом, хотя боли мужчина не чувствовал и не жаловался. Каждый раз во время этих необычных сеансов Звягин на несколько секунд засыпал в надежде еще раз увидеть черноволосую красавицу, но видение больше не пришло.
Иногда к бабе Вере приезжали гости. Ожидая их, она не завтракала и по хозяйству не хлопотала. Женщина задумавшись сидела на веранде, изредка поднималась, шла к калитке и возвращалась обратно.
– Приедут? – спрашивал в такие дни Звягин.
– Да уж в пути!
– А кто, баба Вер? И как Вы узнаете, что приедут? – удивлялся он.
– То, сынок, мне неведомо, просто знаю и все!
– А про меня тоже знали?
– А то как же!
– А гости как про Вас узнают?
– Боженька их ведет, без него мне не справиться! У меня одной силенок не хватит!
– Баба Вера, а кем Вы раньше были?
– Известно кем, человеком!
– Ну это понятно! Я про ту жизнь, когда раньше, до…
– При советской власти дояркой-передовиком была. У меня и медаль «За трудовую доблесть» имеется! А муженек мой, упокой, Господи, его душу, – бригадиром колхозным.
– А что же Вы и тогда людей лечили?
– А то как же! Помощь людям завсегда, при любой власти надобна!
Договорить им не дал подъехавший к дому дорогущий мерседес бизнес-класса последней модели. Сколько раз потом Звягин сожалел, что гости прервали такой интереснейший разговор. Больше женщина так не откровенничала.
Денег за лечение с пациентов баба Вера не брала и другой материальной благодарности не принимала. Однако Звягин считал данный факт неверным и однажды решил воспользоваться ситуацией. Пользуясь тем, что женщина занята своим делом, он подошел к одному из гостей. Мужчина сильно нервничал и постоянно курил. Чтобы как-то завязать разговор, Звягин стрельнул сигарету.
– Кого привез? – прикуривая спросил он. В голове от долгого отсутствия никотина зашумело.
– Дочку.
– Что тяжко?
– Не то слово! – гость тоже прикурил. – Чего только не перепробовали!
– Ну, не боись! Баба Вера любого беса выгонит!
– Да? Дал бы Бог! Нет уже веры ни во что! А ты кто такой? – мужик достал из кармана мобильный телефон и отклонил входящий вызов.
– Да я тоже пациент или помощник, не знаю. Живу здесь второй месяц, бабульке помогаю. Я раньше на игровых автоматах сидел. Бизнес, машина, жена, ребенок – все туда ушло. Из петли вытащили.
– Ну и как же сейчас? – удивился гость.
– Да нормально. Мне кажется, что я человеком стал. Мне теперь жить хочется!
– Слышь, а наркоманов она лечит? – мужчина указал рукой на хату.
– Мне кажется, она всех лечит, – уверенно ответил Владимир.
– А что хоть делает-то?
– Шепчет чего-то, приговаривает. Травки разные пить дает, руками водит. Да там просто с ней поговорить стоит и легче становится. Ты бы это, в благодарность… – Звягин замялся.
– Что? Денег? Сколько?
– Нет, деньги она не возьмет, я б стройматериалами попросил. Крыша у хаты протекает. Я латал, да не чем особо.
– Говори, чего надо, – мужчина увидел отворившуюся дверь и побежал ко входу.
Гость минут пять говорил с бабушкой, а потом, распрощавшись, взял дочку под руку и медленно пошел к машине. Усадив подростка, мужчина тоже сел внутрь, потом выскочил и быстрым шагом подошел к Звягину.