– Короче, сказала ее еще раз привезти, ты напиши, что надо!
Через неделю к дому бабы Веры подъехала под завязку забитая стройматериалом грузовая Газель. В машине сидели два грузчика, которые быстро справились со своей задачей. Владимир с улыбкой осмотрел необходимое для починки крыши имущество и мысленно спланировал свою работу.
– Нельзя так, Володенька! – с осуждением сказала баба Вера, впервые назвав его по имени.
– Нельзя так жить, баба Вера! Вот Вы людям помогаете, и они тоже имеют право помочь Вам!
Крышу Звягин закончил за неделю. Этим же вечером за ужином баба Вера внимательно посмотрела на него и вполне серьезно сказала: «Здоров ты уже, сынок!».
– Вы так думаете? – удивился Звягин.
– Вижу! Отпускать-то тебя сердце не велит, прикипела к тебе больно! Но идти тебе надобно! Много дел праведных тебе предстоит!
– Опять вы загадками, – улыбнулся Звягин. – И что же мне помогло, баб Вер? Ваш чай, беседы задушевные или привороты какие?
– Сам ты себе помог, сынок! Кроме тебя, никто бы не справился!
На следующий день Владимир твердой походкой направился в сторону железнодорожной станции. Он успел отойти метров на сто и обернулся. Бабулька стояла у калитки и словно ждала. Не раздумывая, Звягин побежал в ее сторону. Он вспомнил, что не задал один-единственный вопрос, мучавший его последний месяц. Кто же была эта черноволосая красавица из его виденья?
– Я это была! Я… в молодости, – сказала баба Вера, едва Владимир подбежал к ней.
– Вы что, опять мысли читаете? – ошарашено спросил мужчина.
– А чего их читать-то, они у тебя на лице, как на рекламке, прописаны!
Владимир с трепетом крепко прижал к себе худенького старенького человека, вернувшего его к жизни. Заплакали вместе…
2018–2019 гг. Россия
Начавшийся Новый год не предвещал ничего хорошего. Впрочем, и окончание предыдущего года было, по мнению Клавдии Семеновны, ужасным. После несостоявшегося отчисления Мити из училища всю дорогу домой молчали. Юноша, как обычно, слушал музыку, плотно заткнув уши наушниками, дед был задумчив, бабушка волновалась за самочувствие мужа. Пережить такое?! Она догадывалась, что дед унижался и умолял педагогический коллектив о снисхождении, и только благодаря этому горе-студент остался на плаву.
Женщина надеялась, что после сегодняшней выволочки Митя возьмется за ум и приложит максимум усилий для исправления. Но надежда всегда умирает последней!
Первые дни парень «отдыхал» от бессонных ночей и только скрип компьютерного кресла свидетельствовал о том, что внук дома.
– Давай, Митенька, и вправду все сделаем до Нового года и будем праздновать без долгов! Знаешь пословицу «Как Новый год встретишь, так его и проведешь»?!
– Да ладно, ба, до тринадцатого почти месяц! Зачем гнать лошадей? Я все потихонечку, качественно! Тяп-ляп-то никому не нужен!
– Ну мы это уже проходили миллион раз! – возмущалась женщина.
– Блин, ну, ба! Все будет хорошо! Я же обещал, значит, я исправлюсь!
Дед реагировал по-другому. Видимо, он и вправду многое пережил в училище, поэтому сдерживаться перестал и загорался как спичка.
– Я его топором порубаю! – истерично кричал он.
– Ты совсем сбрендил? Кого? – испугалась Клавдия Семеновна.
– Компьютера! Кого же еще? Он из него не вылезает!
– Кто из кого не вылезает? – с облегчением выдохнула женщина.
– Апликатор твой, из-за компьютера!
Дед пробовал разговаривать с внуком, но сразу злился, переходил на крик, иногда срывался на оскорбления, а потом долго сидел с тонометром, что-то бормоча себе под нос. Наверх он больше не поднимался, предпочитая контролировать Митю дистанционно, с первого этажа.
Клавдия Семеновна после бесед с внуком понимала, что натыкается на стену непонимания и полного игнорирования. Она уговаривала, плакала, но итог был всегда один и тот же. Парень извинялся, обещал, брал в руки учебные принадлежности и оказывался за компьютером.
Правдами-неправдами у него отобрали шнур, соединяющий системный блок и монитор, и, казалось, дело сдвинулось с мертвой точки. Митя стал проводить больше времени за учебой, но на поле вышел запасной игрок под названием телефон.
– Положи телефон здесь, на первом этаже, – приказывал дед.
– Зачем? – удивлялся мальчик.
– Теперь ты сидишь с телефоном заместо компьютера!
– Но он нужен для работы! – пояснял художник. – Я в нем смотрю и перерисовываю сюжеты. Мне без интернета никак, дед! К тому же он помогает музыкой. Мы, творческие люди, не можем без вдохновения, а музыка ему способствует!
– Будь по-твоему! Но тогда рисуй на первом этаже, чтобы мы видали.
– Ага, это, как его, блин, вы тут ходите, болтаете, телек в конце концов смотрите. Это все, знаешь, как отвлекает?
– Тогда давай так! Картинки свои спустился, поглядел, пошел порисовал. Коли забыл, спустился еще раз, и так покудова не нарисуешь!
– А музыка, дед? Говорю, же вдохновляет!
– А чай тебя посередине занятия тоже вдохновлял? – неожиданно заорал дед. – Ложь его сюды!
– Нет! – выпучив глаза, закричал Митя. – Что вам от меня надо? Что вы мне жить не даете?
– Да ты же не живешь! Ты существуешь! Ни друзей, ни подруг, ни увлечений! Ты как кактус на окне! Покушал, покакал и все! Ни движения вперед, ни развития. Одно главное в жизни: компьютер с телефончиком.
– Ты ничего не понимаешь…
– Куды же мне понять, коли…
Прервал спорщиков очередной приступ панической атаки у Клавдии Семеновны.
С горем пополам Митя смотр прошел, а значит, впереди были новые испытания опекунов, связанные с образованием внука. История повторяется, и всё, что пережили пожилые люди в первом семестре, начало повторяться во втором. Подтверждением служили несколько месяцев нового года, и все было, как обычно, но жизнь приготовила всем очередной непредсказуемый «сюрприз».
Прохладным весенним утром в обычной для последнего времени нервной обстановке студент ушел в училище. Клавдия Семеновна хлопотала на кухне, как вдруг услышала громкий, похожий на падение, грохот в прихожей. Тарелка выскользнула из рук и, упав в раковину, разбилась, но женщина уже бежала на звук.
Муж действительно лежал в прихожей и тяжело дышал. Глаза были открыты и устремились куда-то поверх лица супруги. При падении он сильно ударился головой. На виске наливалась гематома, из разбитой брови текла кровь. Клавдия Семеновна села на колени и нежно взяла его голову в свои руки.
– Что с тобой, милый мой? – испуганно спросила она.
Неизвестно, понял ли дед столь необычную нежность, но он что-то пробормотал. Речь была бессвязна, и разобрать что-либо было невозможно. Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривой и несимметричной.
– Инсульт! – с ужасом прокричало подсознание. – Где телефон? Где он? Он был на кухне! Нет, на тумбе в гостиной, но что положить ему под голову? Нечего! Ничего мягкого рядом нет! Но ты потерпи! Ты полежи минутку на полу, ладно?
Женщина аккуратно положила голову мужа на пол, встала и с трудом сделала шаг в сторону спасительной трубки. Кислорода не хватало, и она почувствовала, что вот-вот задохнется и так же, как дед, свалится в двух метрах от него.
– Нельзя! Нельзя раскисать, иначе им обоим несдобровать! – Клавдия Семеновна сделала глубокий вдох и маленький нетвердый шаг. – Что будет тогда с их горюшком? Митя, Митенька!
С мыслями почему-то о маленьком, годовалом карапузе с милой, детской улыбкой она дошла до тумбы. Голова кружилась. Ноги дрожали, в глазах бегали темные мурашки, и женщина понимала, что до потери сознания ей остались считанные мгновенья. До крови прикусив губы, она сделала последний шаг, и схватив трубку, набрала 112.
Митя пришел из училища в приподнятом настроении. Он напевал под нос какую-то мелодию и весь светился от радости.
– Что-то случилось? – спросила бабушка.
– Да Санька, ба! – с восторгом ответил внук.
– Что Санька?
– Ровно три месяца осталось!
– До чего?
– Через три месяца у нас на одного рыжика станет больше!
– Ты про что, Митенька? – удивилась Клавдия Семеновна.
– Ну ты даешь, ба! Санька приедет к нам! – Митя загромыхал шагами по лестнице, несколько минут шумел у себя в комнате, а потом устроился в своем кресле.
Женщина задумалась. Обидно-то как! Ни здрасти, ни до свидания! Ведь даже не спросил, как дела, и сразу за компьютер. Живет в своем надуманном мире. То, что дед в больнице, даже не заметил! Хотя как же тут заметишь, у него же «любовь»! Но ведь он не виноват, что он такой. Парень рано или поздно перерастет, и все у нас будет хорошо, главное, чтобы дед выкарабкался.
Клавдия Семеновна собралась выходить из дома и вызвала внука.
– Я по делам. Скорее всего, я задержусь. Ты, если что, поешь, приберись, вынеси мусор и выгуляй собаку.
– Хорошо! – ответил Митя, разворачиваясь в обратную сторону.
Женщина провела в больнице полночи. Деда разместили в коридоре, и она, выпросив, в одной из палат стул, устроилась рядом с ним. Больно было смотреть на его бледное лицо. Как будто он стал старше своих лет, и Клавдия Семеновна вдруг с испугом представила, что скоро останется совсем одна. Было ощущение, что в последние перед инсультом дни у мужа надломился внутренний стержень. Наверняка это и спровоцировало болезнь. Но за что? Почему?
Нужно придать ему силы для борьбы. Он поверит в себя и обязательно победит! Ведь он и сам все время говорил, что еще не переделал всех дел и не дал внуку ума. Клавдия Семеновна начала разговаривать с лежащим без сознания мужчиной. Сначала мысленно, потом шепотом, а после и вовсе вслух. Около трех часов ночи она поняла, что если еще немного просидит на этом ужасном стуле, то ее смело можно будет укладывать рядом с дедом. Она собралась домой, наклонилась и, поцеловав мужа в губы, сразу поверила, что все будет хорошо!
Митя спросил про деда через день.
– Ба, а где дед, с собакой ушел гулять?
– Ты же ее только что кормил, – слабым голосом ответила женщина.