– Я горжусь тобой, Аммули,– посмотрел на невестку,– ты лучшее, что могло случиться с моим сыном и с этой страной… Истинная королева… Красавица, вобравшая в себя лучшее, от блестящих отца и матери… Чем больше я узнавал тебя, чем больше смотрел на твоем поведение, отчаянное рвение стать здесь «своей», тем больше мне хотелось сделать так, чтобы ничто не мешало вашей любви… Не держи на меня обиды, детка… Все, что я делал, я делал ради вашего будущего, безопасности и своего внука… Все эти месяцы после вашей помолвки и свадьбы, ты могла здесь быть в опасности… Именно поэтому я косвенно создал предпосылки к тому, чтобы ты переехала в Дамаск… Я был рад, что Фахд принял верное решение оставить тебя в Сирии, под присмотром отца, а не настаивать на возвращении… Никто не знал, на что они были способны…
В комнате царила напряженная тишина. Все жадно впитывали рассказ Шерифа, пораженно взирая на этого мужчину, теперь представшего, перед собравшимися, совершенно в другом свете…
– Почему сейчас, Шериф? Что изменилось? Почему ты открываешь тайны, именно сейчас?– спросила Эмма, смотря на мужчину своей жизни печальным, уставшим взглядом…
– Потому что мои дни сочтены, Эмми… Онкология. Третья стадия. Мне осталось от силы пару месяцев… И я… Я просто обязан был, решить все проблемы, пока не ушел…
Амаль пораженно переводит глаза на мужа, и только сейчас понимает, что все это время, он не проявил ни одной лишней эмоции… Он все знал… Обо всем был в курсе… Так вот почему он был так расстроен, убит, подавлен все эти месяцы… Вот что означала его фраза о том, что ей действительно лучше побыть подальше от Эмиратов, пока он все не уладит… Речь шла именно об этом… Он знал… Шериф ему рассказал…
– Я горжусь своим сыном, Амаль,– снова взгляд на невестку,– он сделал то, что не смог в свое время сделать я… Он выбрал любовь… И не побоялся за нее бороться… И поэтому мы разработали план… Пусть он может быть весьма авантюрным и непредсказуемым, но это единственное, что можно сделать, чтобы разорвать этот порочный круг… Сегодня же в СМИ, начнется разоблачающая кампания… Все грязные тайны, ключевых кланов Эмиратов, будут вывалены наружу… Не только угрозы и шантаж в адрес меня, с задокументированными фактами… Еще и расследование загадочного инцидента над Индийским океаном… И много- много чего еще… «Вишенкой» на торте станет материал Дамасского жасмина… После таких разоблачений совет кланов полностью себя дискредитирует… А дальше… Должен сработать авторитет Фахда…– протянул руки к сыну,– пришло время тебе занять достойное тебя место правителя… И я буду счастлив, если ты сможешь это сделать, держа по правую руку женщину своей жизни… Что твоей опорой и тылом будет та, кто в душе и сердце…
– А как же Али? Как же его мать?– вмешалась недоуменно Эмма,– они ведь ни в чем не виноваты…
– Они часть моей семьи… Им ничего не угрожает… Остальные ответят… Я слишком люблю Фахда, слишком дорого заплатил за него, чтобы лишать счастья и навязывать кабальные условия, на которые вынужден был пойти когда- то сам… Да и не пристало нам и впредь, прыгать под дудочку этих ленивых бедуинов… В этой стране власть должна быть сконцентрирована в руках одного человека…. Лидера… Я помогу тебе в борьбе за твою любовь, сынок. Жаль, что в то время не было человека, который бы помог мне… Возможно, тогда бы все пошло не так…
– Ой…– слышат вскрик Амаль, переводят взгляд на девушку…
Она держится за живот и бледнеет. Поднимает глаза на мужа и дрожащими губами шепчет,– По- моему я рожаю…
[1] История Мармар и Шерифа частично раскрывается в дилогии «Сто дней с пиратом»
[2] В ряде мусульманских монархий, прежде всего, во времена Османской империи, действительно существовал такой закон. В настоящее время он, естественно, не действует.
***
Фахд
– Фахд, сядь уже и перестань метаться, как тигр в клетке. Тебя позовут, когда будет пора…
Неодобрительно качает головой, нервно, порывисто дергает рукой.
– Надо было мне настоять и пойти с ней… Как она там, одна… Вечно Амаль храбрится…– не унимается, не может места себе найти, руки заламывает.
Шериф закатывает глаза.
– Она не храбрится. Это естественное желание женщины. Нечего тебе там видеть… Извини, но будут сотни других, приятных для обоих поводов, заглянуть ей между ног… Уважай мнение жены. Амаль королева по натуре. Она не хочет, чтобы ты видел ее в состоянии агонии…
– Она так кричит…– продолжает он, словно не слыша отца…– сердце разрывается…
– Женщина всегда кричит, когда рожает… Дети появляются в муках, Фахд, ты что, не в курсе? Пора бы изучить такие вопросы, раз так активно занимаешься тем, что обычно выступает первопричиной, подобного рода криков…
– Отец,– несколько смущенно и уязвленно отвечает Фахд, отводя глаза,– хватит уже, а? Вечно ты со своими фразками… Я просто волнуюсь…
– Я тоже волнуюсь. Речь о моем внуке… Ты хоть понимаешь, что это означает? Успокойся, с ней Эмма. Все будет хорошо… Она молодая, физически здоровая женщина. Нет никаких осложнений. Доктор же все сказал… Лучше ответь мне, вы согласовали с Анваром и Маду последние детали по материалу Жасмина? Время выхода совпадает с запуском сюжетов на телеканалах?
– Все хорошо, отец, там все уже десять раз обговорено и проработано. Маду знает свою работу… Слава Богу, Анвар рассказал мне все, во время нашей последней встречи, а то сестренки бы устроили, ту еще самодеятельность, с Эммой… Три женщины… Звучит, как приговор…
Шериф подходит к Фахду. Кладет руку на плечо.
– Ты так и не называешь ее мамой, да?
Сын сглатывает, молча кивает головой.
– Нет… Пока никак…
Опускает глаза в пол.
Слова застревают у него в горле комом… Сейчас не хочется об этом говорить.. Все слишком быстро, все слишком сложно… Не было времени свыкнуться и осознать… Тяжело впустить в свою закрытую жизнь человека, которого не было рядом тридцать пять лет…
В дверь стучит медсестра. Фахд вскакивает, как оглашенный.
– Новоиспеченный папа, можете пройти с нами. Мама с сыном Вас ждут…
Фахд бежит за женщиной, не помня себя. Кажется, сердце вот- вот вырвется из груди…
Когда заходит в комнату, застает жену кормящей их сына. На Амаль красивый белый пеньюар, аккуратно уложенные волосы, которые, как раз поправляли в тот момент, как он зашел. А в руках… В руках его продолжение, который жадно, с таким непосредственным, природным причмокиванием, присасывается к ее налитой груди, что одновременно хочется смеяться и плакать, от счастья… Вот она, жизнь… Он и она теперь и есть его жизнь… Навсегда…
– Люльти,– шепчет хрипло… Голос пропал от волнения и захлестывающих через край эмоций… Он так сильно любит, что сейчас с ума сойдет… Готовил себя к этому моменту. Знал, что будет удивительно, по- новому, нежно, но… Вот этот вид его Амаль, кормящей ребенка, ударил под дых… Мадонна с младенцем. Только сейчас Фахд, с детства пичкаемый лучшими педагогами по истории искусства, информацией о смысле и философии живописи, смог понять весь сакральный смысл этого инспирационного сюжета художников…
Подходит к ней на дрожащих ногах, целует в лоб, даже не решаясь посмотреть на красный комочек, укутанный в лаваш пеленок.
– Смотри, как смешно морщится малыш Шериф… Такой красивый… Весь в папу…
Фахд опускает глаза на сына – и скупая мужская слеза скатывается по смуглой щеке.
– Спасибо, любимая… Спасибо…– шепчут его губы…
Откуда- то сбоку подходит Эмма. Она тоже тихо плачет. Осторожно, стесняясь, кладет руку на плечо Фахду.
– Посмотри, Шерифи (араб. Мой Шериф),– это твоя бабушка Эмма. Она теперь будет с нами. Всегда.
Та не выдерживает, всхлипывает теперь в полный голос.
Фахд порывисто прижимает и Эмму, и Амаль к себе. Глубоко дышит. Через рот.
– Мама, Люльти… Сын… Аллах, неужели я не сплю… Неужели это все со мной…
Эпилог
Микаэл
Спустя пять месяцев
– Привет, Аммули,– Микаэл идет по красиво вымощенной тропинке, вдоль береговой линии, их семейного, белого дворца на побережье, того самого, что отец построил в честь матери. Параллельно смотрит в телефон,– что так долго не поднимаешь?
– Спала,– раздраженно- мило отвечает сестра,– вообще- то, сон молодой мамы нужно уважать…– привет, братец. Ну что, готов?
– Готов,– усмехается в ответ Микаэл,– как там мой племянник? Уже вынашивает планы по завоеванию мира?
– Пока, завоевал восемьдесят процентов, нашей с Фахдом кровати, спим, ютясь по углам, так что, наверное, да…
Микаэл усмехается. В его глазах, даже через холод гаджетов и многотысячные расстояния, чувствуется теплота и нежность.
– Как там Фахд? Приходит в себя?
Амаль вздыхает.
– Приходит… Что ему еще остается… Непросто, конечно… Они были очень близки с Шерифом… Тяжело потерять отца, ужасно тяжело… Смотрю на него- сердце кровью обливается… И главное, не знаешь, чем помочь… Не забрать ведь его боль на себя… Уход близкого- ужасная боль… И каждый с ней борется самостоятельно, как может… Слава Аллаху, Эмма все время с нами… Она очень помогает… Удивительная женщина… Понимаю, почему Макдиси ее полюбил… Слушай, а разве Фахд тебе еще не звонил, не поздравлял?
– Звонил, конечно. Еще часа два назад. В числе первых. Но ты ж понимаешь, что наш разговор, в текущих условиях, ограничился политесом? Надеюсь, удастся вырваться к вам на пару- тройку дней. Поговорим вживую… Кстати, как общая обстановка?
– В целом, все нормально, Мика. Все поддержали Фахда. Шериф все грамотно распланировал, хорошенько их прижал. Все козыри у нас. Теперь никто не будет давлеть над ним… Хотя все равно понятно, что расслабляться никому не стоит…
– Альхамдулиллах (араб.– слава Богу). Даст Аллах, все будет хорошо.
– У вас как, Мика? Как папа воспринял ваше предложение с Анваром? Я еще не разговаривала с родителями сегодня, но видела сообщения в СМИ, что Васель Увейдат, окончательно снял с себя все премьерские полномочия и передал власть в руки временного правительства. Вы же вчера его успели огорошить?