Особая уязвимость для конвульсивной формы эрготизма беременных женщин, детей и подростков также предполагает, что одержимость бесами с ее совершенно отличной возрастной выборкой представляет собой феномен иного рода[657]. Хотя среди кликуш преобладали женщины детородного возраста, беременных среди них совсем немного. Во время эпидемий кликушества видное место среди жертв занимали также женщины старше 40 лет. Важно отметить, что от одержимости бесами не страдали дети, а подростки – лишь очень редко[658]. И наконец, кликушество, в отличии от отравления спорыньей, не было фатальным.
Таблица 5.1. Эпидемии эрготизма в русских, белорусских и украинских губерниях, 1804–1889 гг.
Источники: Реформатский Н. Н. Душевное расстройство при отравлении спорыньей (Болезнь «злая корча»). М., 1893. С. 40–49. В своих поправках к таблицам Реформатского Мери Матосян отмечает, что в 1909 и 1926 годах наблюдались многочисленные эпидемии эрготизма, тогда как климатически благоприятными для образования спорыньи были 1905–1907 и 1915–1919 годы. См. Matossian M. K. Poisons of the Past: Molds, Epidemics, and History. New Haven, 1989. P. 24.
Таблица 5.2 Эпидемии кликушества в деревнях, 1820–1926 гг.
Источники: Бруханский Н. П. К вопросу о психической заразительности (Случай психической эпидемии в Московской губ. в 1926 г.) // Обозрение психиатрии, неврологии и рефлексологии. 1926. № 4–5. С. 279–290; Дело о кликушах // Журнал Министерства юстиции. 1862. № 9. С. 617–626; Геник Е. А. Вторая эпидемия истерических судорог в Подольском уезде Московской губернии // Неврологический вестник. 1898. Т. 6. № 4. С. 146–159; Яковенко В. И. Эпидемия истерических судорог в Подольском уезде Московской губ. // Вестник общественной гигиены, судебной и практической медицины. 1895. Т. 25. № 3. С. 93–109; Карабчевский Н. П. Около правосудия: Статьи, сообщения и судебные очерки. СПб., 1902. С. 228–32; Костров Н. Колдовство и порча между крестьянами Томской губернии // Записки Западно-Сибирского отдела Императорского русского географического общества. 1879. Т. 1. Ч. 2. С. 5, 6, 11–12; Краинский Н. В. Порча, кликуши и бесноватые; Лахтин М. Бесоодержимость в современной деревне; Никитина Н. А. К вопросу о русских колдунах // Сборник музея антропологии и этнографии. 1928. № 7. С. 301; РГИАгМ. Ф. 91. Оп. 2. Д. 559; Штейнберг С. Кликушество и его судебно-медицинское значение // Архив судебной медицины и общественной гигиены. 1870. Т. 6. № 2. С. 78; Судебный вестник. 1868. Т. 3. Вып. 170; Весин Л. Народный самосуд над колдунами // Северный вестник. 1892. Т. 2. Ч. 2. № 9. С. 64–66.
Связь между эрготизмом и кликушеством выглядит еще менее правдоподобной в свете того, что подобную связь не спешили проводить представители российской медицины конца XIX века, хотя оба явления были им знакомы и вызывали беспокойство. Ни один из врачей или психиатров, пишущих об эпидемиях кликушества, не упомянул отравления спорыньей. Тот факт, что российские медики живо интересовались психическими расстройствами, связанными с эрготизмом, делает это гипотетическое упущение еще более поразительным[659].
И наконец, русские крестьяне, как правило, различали симптомы одержимости и эрготизма. Народный термин для характерного симптома эрготизма – злая корча – не встречается в народных описаниях одержимости или колдовства, которые крестьяне предпочитали называть порчей[660]. Из 49 клинических случаев, рассмотренных российским врачом Н. Н. Реформатским во время эпидемии эрготизма в Нолинском уезде Вятской губернии в 1889 году, только один из пострадавших первоначально списал свое заболевание на «нечистого духа». По словам 37-летнего Михаила Куракина, он долго пренебрегал своим христианским долгом, но, наконец, во время Великого поста того года исповедался и причастился. Когда причастие разозлило беса, сидящего в его животе, рассуждал Куракин, бес начал чинить ему неприятности. Симптомы Куракина – неустойчивая походка, как если бы он был пьян, боли в руках, ногах и животе, головокружения, затуманенное зрение, страх за свою жизнь и бессонница – не соответствовали симптомам кликушества, за исключением бессонницы и желудочных болей. Таким образом, несмотря на то что Куракин обвинял в своем состоянии беса, он не проявлял поведенческих или физических симптомов одержимости[661]. У него была совсем другая болезнь.
Связь между эрготизмом и одержимостью демонами кажется более достоверной, если рассматривать связь обоих явлений с женской фертильностью. Отравление спорыньей вызывает «нарушения менструального цикла, спонтанные аборты и выкидыши»[662]. Во время свадебных торжеств, когда и общество, и семья возлагали большие надежды на консумацию брака и продолжения рода, среди потенциальных жертв кликушества усиливался страх бесплодия. Помимо этого, существуют неподтвержденные данные о женщинах-кликушах, переживших выкидыши или страдавших бесплодием, но эти данные не имеют статистической значимости, поскольку очень мало источников приводят такие сведения. Ссылки на нарушение менструального цикла в психиатрических отчетах о здоровье кликуш объясняются неизменной верой врачей в то, что менструации и другие особенности репродуктивной системы регулируют психическое состояние женщин. В этих случаях у женщин начинались преждевременные менструации во время религиозных праздников или перед церковными службами, что не позволяло им посещать Божественную литургию из‐за православных табу в отношении менструирующих женщин. Так, например, Н. В. Краинский отмечал, что Василиса, 28-летняя кликуша из Ащепкова, жаловалась на то, что у нее неизбежно начиналась менструация во время больших религиозных праздников или поездок в монастыри, что делало для нее невозможным обретение религиозной помощи, в которой она нуждалась. Другая ащепковская жертва одержимости, 33-летняя Мария Федорова, жаловалась, что менструация у нее начиналась всякий раз, когда она собиралась посетить церковную службу, даже если цикл только что закончился. Краинский также осмотрел 35-летнюю Матрену Васильеву из села Потапово (находившегося в 40 верстах от Ащепкова), сообщившую о менструациях во все высокие праздники и уточнившую: «Когда я с мужем грех имею, тоже часто крови польют». Васильева объяснила, что уступает требованиям мужа, даже не желая полового контакта, чтобы гарантировать, что он не пойдет к другим женщинам. «Ведь, – объяснила она, – он миловать не будет, больна не больна»[663]. Эти случаи, когда менструация совпадала с религиозными праздниками или половой активностью, предполагают зависимость менструации от эмоционального беспокойства, а не от спорыньи.
Прежде чем более подробно обсудить влияние стресса на одержимых, необходимо проверить еще одну взаимосвязь между одержимостью и рационом питания – воздействие голода. Особо следует отметить несовпадение эпидемий кликушества с голодом, в частности, во время массового голода в европейской части России в 1891–1892 годах и сразу после него. Единственный конкретный пример, содержащийся в русских источниках, относится к началу XVIII века, когда эпидемия одержимости совпала с голодом. По свидетельству очевидца Ивана Филипова, поселившегося в 1714 году в Выговской общине старообрядцев в Карелии, вскоре после его приезда ранние заморозки погубили все зерно. Чтобы растянуть запасы продовольствия до возвращения из Поволжья мужчин с провизией, члены общины стали отказываться от еды и подмешивать солому в остатки муки. По словам Филипова, бес начал мучить матерей, которые воровали хлеб из общинных запасов и тайно кормили своих детей не благословленной пищей. Приступы происходили во время церковных служб, «одержимые» падали на землю и кричали. С тревогой ожидая поставки продовольствия, чтобы остановить охватившую жителей панику, настоятели увещевали расхитителей провизии и ввели особые молебны о бесноватых и чтение над ними Евангелия. Этой заботой религиозные старейшины подтвердили возможность одержимости бесами и оправдали действия жертв. В конце концов, по свидетельству очевидца, от ужасающей эпидемии одержимости общину спасло чудо: одной из одержимых женщин явилось видение, в котором пламя и гром прогнали бесов, кишевших вокруг общинной часовни. Это чудесное знамение послужило массовым экзорцизмом и даровало искупление всем бесноватым[664].
Беспокойство, спровоцировавшее эпидемию одержимости в Выговской общине, может дать ключ к пониманию кликушества. Совпав с недостатком провизии, описанный эпизод одержимости среди старообрядцев не был результатом самого голода. Приступы были вызваны чувством вины и возросшим стрессом среди женщин, которые, чтобы прокормить своих детей, нарушили божественную заповедь, украв еду. Эпидемию прервало чудесное видение одной из одержимых, приведшее к изгнанию всех бесов и предвозвестившее скорое появление пищи, что говорит о социокультурной подоплеке явления. Удаление стрессоров, вызвавших симптомы одержимости, привело к быстрому выздоровлению жертв. Тот факт, что поведенческие и гендерно специфичные проявления кликушества в выговском эпизоде сходны со всеми другими случаями, описанными в этой книге, подкрепляет социокультурное объяснение феномена.
Кросс-культурные антропологические исследования демонстрируют, что в обществах, придерживающихся различных верований в одержимость, среди жертв одержимости духами, как и среди кликуш, преобладают женщины. Предлагая различные объяснения такого гендерного дисбаланса, антропологи указывают на ограниченный авторитет женщин в общественной сфере, воздействие психических расстройств и стресса, а также влияние на женщин питания и уровня кальция. Дуглас Рэйбек, Джуди Шуби и Джеймс Граубергер отмечают, что, «как и в большинстве интерпретационных спор