У Ансельма была семья и собственная жизнь, однако Алекс не могла избавиться от тревожных мыслей. Прошло уже два дня с тех пор, как он прервал их путешествие в ад, но от него не было ни слуху ни духу. И никакого официального сообщения о прекращении полномочий или каких-либо последующих действиях, и доступ в Il Bastone им никто не закрывал. Ансельм прервал ритуал в Стерлинге. Алекс не знала, каким правилам подчиняются демоны, но вдруг они нацелились и на него тоже?
Она обернулась и взглянула на Il Bastone, на мягкие клубы дыма, поднимающиеся от дома. Предупреждающее пламя, ритуальный костер.
Следуя за остальными, Алекс приложила руку к стене – словно к боку больного животного, чтобы успокоить. Она вспомнила квартиру матери, наброшенные на лампы шали, кристаллы и фей в каждом углу, потом подумала о забрызганных кровью стенах Граунд-Зиро, о гниющем «Черном вязе», смыкающемся вокруг Дарлингтона, словно могила. И почувствовала, как загудели камни.
Пусть Тернер сражается по-своему, с помощью силы, закона и власти, которую давал ему полицейский значок. Доуз может использовать книги, мозги и безграничную способность к порядку. А какие средства были у Алекс? Толика магии. Талант притягивать несчастья. Способность выносить удары судьбы. Этого должно хватить.
«Это мой дом, – поклялась она, – и я не позволю его отнять».
Соляной воротник Эмилии Бенатти; соль и серебряная проволока
Происхождение: Мантуя, Италия, начало XVII века
Даритель: неизвестен, возможно, принят в дар из секретной коллекции музея Нью-Хейвена.
До сих пор в значительной степени остается загадкой, каким образом соль защищает от демонов. Во многих культурах считается, что она очищает духовно и служит для защиты от зла, да и в обыденной жизни находит широкое применение: чистящее средство; катализатор для уксуса, используемого при очищении; предотвращающий гниение натуральный консервант; восстановитель для увядающих цветов и фруктов. В былые времена солдатам платили жалованье солью, она считалась обычным подарком среди друзей. Но для чего Елисей насыпал соль в воды реки возле Иерихона, чтобы восстановить их по велению Божьему? Зачем в некоторых японских семьях после похорон соль рассыпают по полу? И почему любые наши записи указывают, что из всех веществ соль наиболее эффективна в уничтожении демонических тел, как физических, так и духовных?
Неизвестно, сама ли Эмилия Бенатти зачаровала воротник или просто его приобрела, однако она с родными оказалась в числе немногих переживших демоническую чуму, разразившуюся в Мантуе в 1629 году. Ее потомки примерно в 1880 году иммигрировали в Америку и поселились в Нью-Хейвене, став видными членами итальянской общины; их можно увидеть на фотографиях празднества, устроенного обществом Святого Андрея в 1936 году. Возможно, воротник просто выбросили вместе с другими суевериями Старого света, но как он попал в секретную коллекцию Исторического общества Нью-Хейвена, и по сей день остается тайной.
32
Мрачные, покрытые сажей, они втиснулись в «Додж» Тернера: Доуз впереди, Трипп, Алекс и Мерси сзади. Сегодня вечером никто не стремился идти домой в одиночку.
Сперва возле школы богословия высадили Доуз. Тернер и Алекс проводили ее до двери квартиры, попутно защитив здание нарисованными солью узлами Соломона.
– Увидимся завтра, – проговорила Алекс, когда Доуз уже готовилась закрыть за ними дверь. – Заходи в чат каждый час.
Следующим был Трипп. Склонившись в проем между передними сиденьями, он показал Тернеру дорогу к большому многоквартирному дому недалеко от парка. Как оказалось, он жил в приличного вида кирпичном здании, освещаемом теплым светом ламп, созданных в индустриальном стиле. Возможно, Трипп и не общался с отцом, но наверняка пользовался средствами из трастового фонда. Трудные времена Хельмута выглядели совсем иначе.
Они защитили здание снаружи, затем для верности нарисовали соляной узел на дверном коврике Триппа.
– Не хотите… э-э… войти? – спросил Трипп. Все его возбуждение исчезло, в голосе снова слышался страх.
– Можешь переночевать у нас, – предложила Алекс. – На диване в общей комнате.
– Нет, все хорошо. Со мной ведь морская птица, верно?
– Отмечайся в чате, – велел Тернер. – И без нужды не выходи из дома.
Трипп кивнул и подставил кулак для удара. На этот жест ответил даже Тернер.
– Хочу съездить в «Черный вяз», – заметил Тернер, спускаясь по лестнице. – Убедиться, что Дарлингтон все еще заперт в загоне.
– Зачем? – Алекс чуть не споткнулась.
– Не валяй дурака. Ты видела Марджори Стивен. Из нее в прямом смысле высосали жизнь. В этом нет ничего естественного.
– Хочешь сказать, что в деле замешан Дарлингтон?
– Нет, но, возможно, он что-то знает. Вдруг это сделал кто-то из ему подобных, и по кампусу бегает существо с лицом Марджори Стивен?
– Он не демон, – сердито возразила Алекс. – Не такой, как они.
– Тогда считай это профилактической проверкой. Я просто хочу убедиться, что он еще в круге.
Назад в кампус они ехали молча. Алекс и Мерси попрощались с детективом на Йорк-стрит.
– Вам точно не нужна помощь с солью и всем прочим? – поинтересовался он.
– Нет, – проговорила Алекс. – Комната уже под защитой. На входе тоже нарисуем узел, но двор не стоит трогать. Мне нужен доступ к Серым. Ты знаешь узор узла?
– Да.
Тернер заверил, что сам сможет защитить свое жилище, однако у Алекс сложилось ощущение, будто детектив просто не желал видеть ее у себя в доме, квартире или где он там жил; не хотел, чтобы «Лета» вместе со сверхъестественным просочились в его реальную жизнь. Как будто он мог так запросто закрыть книгу, когда страшная глава закончилась.
– Если появится Кармайкл, не слушай его. Не позволяй задурить себе голову.
– Не учи меня, Стерн.
– Смотри костюмчик не помни, Тернер.
– Увидимся завтра вечером, – бросил он, заводя двигатель.
Они не стали ждать, пока задние фонари машины растворятся в темноте. Не стоило дольше необходимого оставаться на улице.
Общежитие казалось странным образом нормальным, в комнатах горел свет, во двор долетали музыка и обрывки разговоров.
– Неужели жизнь просто идет своим чередом? – спросила Мерси, минуя толпу замотанных шарфами студентов, сжимающих в затянутых в перчатки руках стаканчики с горячим чаем или кофе. Казалось, всего за ночь деревья распрощались с остатками летней зелени, и желтые листья свисали с ветвей, как яркие кусочки кожуры с очищенного апельсина.
Обычно Алекс нравилось погружаться в нормальный мир, ощущать, что есть к чему возвращаться, что в мире существуют не только «Лета», призраки и магия, что, возможно, по окончании этой странной работы ее ждет другая жизнь. Однако сегодня в голове билась лишь мысль о том, какой легкой добычей были люди. Они смеялись, спорили и строили планы о жизни в мире, который едва понимали, и даже не представляли, с чем могут столкнуться, не замечали, что опасность подстерегала на каждом углу.
Лорен, устроившись в кресле в общей комнате, решала задачи, из проигрывателя доносились песни Joy Division.
– Где, черт возьми, вы были? – поинтересовалась она. – И почему от вас воняет, как после пожара?
Пока Алекс перебирала в усталом мозгу варианты возможной лжи, Мерси уже выдала ответ.
– Нас позвали, чтобы закончить раздавать конфеты. А на Оранж-стрит загорелся какой-то дом.
– Снова церковь? – скривилась Лорен. – Вы что, заделались святошами?
– Мне нравится бесплатное вино, – заметила Алекс. – Кстати, пирожные уже закончились?
– На холодильнике есть кексы, мама прислала. Вы двое меня не на шутку пугаете. Хотя бы сообщайте, если куда-то исчезаете. В кампусе случилось убийство, а вы как ни в чем не бывало разгуливаете посреди ночи.
– Извини, – проговорила Мерси. – Мы просто потеряли счет времени. Не думали, что уже так поздно. К тому же мы были вдвоем.
– Пора уже начать думать, где мы хотим поселиться в следующем году. – Лорен отпила воды из большой бутылки, которую повсюду таскала с собой.
– Сейчас? – спросила Алекс, запихивая в рот кекс.
Она еще не готова была принять, что в Йеле для нее нет будущего. Но, несмотря на это, желание Лорен провести бок о бок с ней еще один год грело душу. Может, не все считали ее ненормальной?
– Мы хотим жить в кампусе или за его пределами? – спросила Лорен. – Можно подлизаться к старшекурсникам и выяснить, где есть неплохие квартиры.
– Я могла бы провести семестр за границей, – заметила Мерси.
«С каких пор такие мысли?» – мелькнуло в голове у Алекс. Или Мерси просто ищет предлог, чтобы сбежать от нее и «Леты»?
– Где? – поинтересовалась Лорен.
– Во Франции? – нерешительно предположила Мерси.
– О боже! К черту Францию. Да там у всех венерические заболевания.
– Вовсе нет, Лорен.
– Хочешь сказать, что ты не предпочла бы Париж Нью-Хейвену? – спросила Алекс и, взяв еще один кекс, села на диван рядом с Мерси.
– Не-а, – фыркнула Лорен. – Это называется «верность».
Лишь когда они уже укладывались спать, Алекс выпала возможность спросить Мерси о Франции.
– Ты в самом деле собираешься за границу?
– Теперь, когда знаю, что магия реальна? – Мерси надела старомодную пижаму и намазала лицо кремом. – Ни за что. Но разве, учитывая дела «Леты», не проще будет приходить и уходить, не беспокоясь, что Лорен начнет задавать вопросы?
– Я больше не в «Лете», – напомнила Алекс. – Ты тоже. И за нами охотятся демоны.
– Знаю, но… Я не могу просто взять и обо всем забыть.
«От нас это уже не зависит». Алекс не сказала об этом вслух, но долго лежала без сна, глядя в темноту. Она всегда жила бок о бок с магией, пусть даже никогда не давала ей названия. У Алекс просто не б