ыло выбора. Лишь раз ей предоставили возможность самой принять решение, и Алекс согласилась на предложение появившегося у больничной койки декана Сэндоу, пригласившего ее в «Лету». А теперь перед ней закрыли и эту дверь. Сколько еще она сможет убегать от мужчин вроде Итана? От демонов, походящих на Лайнуса Рейтера? От монстров из прошлого, ворвавшихся в настоящее?
Должно быть, она все же заснула, поскольку резко очнулась от звонка мобильного телефона. На экране высветилось имя Доуз.
– С тобой все в порядке? – спросила Алекс, пытаясь собраться с мыслями. Часы показывали девять утра. Она снова проспала.
– Только что звонил Претор. Хочет с тобой сегодня встретиться.
Зачем? Решил официально уволить ее с должности? Дать формальный пинок под зад?
– Что он сказал? – поинтересовалась Алекс.
– Что в свете событий прошлой ночи желает видеть Вергилия у себя в кабинете в рабочее время.
Не в Il Bastone, не в «Конуре».
– Он назвал меня Вергилием?
– Да, – с усталым вздохом подтвердила Доуз. – А меня Окулусом. Может, есть какая-то процедура, через которую нужно пройти, прежде чем мы… ну… лишимся наших должностей.
Алекс выглянула из окна во двор, отметив влажный тротуар и темное утреннее небо, по которому плыли обещавшие дождь синевато-серые облака. Несмотря на холод, внизу на скамейке, сгорбившись, сидела девушка в джинсах и футболке. Подняв взгляд на Алекс, не-Хелли усмехнулась, обнажив в кривой ухмылке слишком длинные зубы – как у волков, с которыми они сражались в аду. Кажется, чем дольше она голодала, тем ей труднее становилось притворяться человеком. Рядом с ней сидел мужчина в белом костюме с длинными светлыми волосами и тонкими чертами лица, которое в сером осеннем свете казалось почти нежным. Алекс ощутила, как сжалось от страха сердце. Лайнус Рейтер бросил на нее озадаченный взгляд, как будто услышал шутку, которую счел вовсе не смешной.
Алекс задернула шторы. К черту доступ к Серым. Нужно поставить защиту на двор. А может, и на весь кампус.
– Алекс? – настойчиво проговорила в трубку Доуз.
– Он здесь, – сдавленным шепотом выдавила Алекс. – Он…
– Кто?
Алекс опустилась на пол рядом с кроватью и подтянула колени к груди, слушая бешеное биение сердца. Она силилась сделать глубокий вдох.
– Лайнус Рейтер, – пробормотала она. – Вампир. Во внутреннем дворе. Я не… не могу… – В ушах шумела кровь. – Сейчас потеряю сознание.
– Алекс, назови мне пять вещей, которые ты видишь в комнате.
– Что?
– Просто назови.
– Я… Стол. Стул. Синий тюль на кровати Мерси. Мой плакат с «Пылающим июнем». Дурацкие звезды, которые кто-то приклеил на потолок.
– Хорошо, а теперь четыре вещи, которых ты можешь коснуться.
– Доуз…
– Давай.
– Мы должны предупредить остальных…
– Давай, Вергилий.
Прежде Доуз никогда ее так не называла.
– Ладно… – Алекс судорожно вздохнула. – Каркас кровати – деревянный, холодный и гладкий. Ковер – мягкий и бугристый. На нем какие-то блестки. Наверное, остались с Хеллоуина.
– Что еще?
– Моя майка. Кажется, хлопок. – Протянув руку, Алекс коснулась сухих роз на прикроватном столике Мерси. – Сухие цветы, похожи на папиросную бумагу.
– Теперь назови три вещи, которые слышишь.
– Я знаю, что ты пытаешься сделать.
– Тогда выполняй.
Алекс медленно втянула воздух через нос.
– Цветы шелестят, когда я к ним прикасаюсь. В коридоре кто-то поет. Мое гребаное сердце колотится в груди. – Она провела рукой по лицу, чувствуя, как ужас понемногу отступает. – Спасибо, Доуз.
– Я напишу группе, предупрежу о Рейтере. Помни, что соляной дух должен помочь и против него.
– Как ты можешь вести себя так спокойно?
– На меня не нападал вампир.
– Сейчас ведь день. Как…
– Думаю, он не стоит прямо под лучами солнца, а прячется в тени. И, конечно, не сможет охотиться до наступления сумерек. – Это не слишком обнадеживало. – Алекс, – убеждала Доуз, – тебе нужно сохранять спокойствие. Он – всего лишь еще один демон, который не может изменить форму или проникнуть в твою голову.
– Он быстрый, Доуз. И сильный. – Даже обладая силой Серого, Алекс не могла с ним сравниться. Один раз она с трудом от него сбежала, но сомневалась, что сумеет повторить этот подвиг.
– Пусть так, но во всех книгах говорится, что он не может надолго покидать гнездо.
Драгоценное гнездышко, полное бесценных предметов и белых цветов. Которое Алекс подожгла.
Она заставила себя подняться и отдернуть занавеску. Не-Хелли исчезла, Рейтер двигался через двор к воротам, собираясь выйти за пределы Джонатана Эдвардса и, как надеялась Алекс, убраться подальше от кампуса. Рядом с ним шел кто-то в темной одежде и куртке с капюшоном, держа над головой Рейтера белый зонт.
– А вдруг Рейтер проголодается по дороге домой? – спросила Алекс. – Это ведь я его сюда привела. Из-за меня ему на глаза могут попасться невинные люди.
– Прекрати. Рейтер знал о Йеле задолго до тебя. Думаю, он просто решил тебя напугать. И, может, узнал, что мы использовали Проход, – голос Доуз дрогнул.
Если теория Алекс – точнее, Рудольфа Китчера – на самом деле верна, то нынешний Рейтер был демоном, который последовал из ада за настоящим Лайонелом Рейтером и принял его обличье. Он съел душу Рейтера и теперь поддерживал себя с помощью крови. Неужели демоны, вышедшие вслед за ними из ада, каким-то образом его позвали? Он беспокоился, что Проход вновь открыт, или просто хотел отомстить Алекс, испортившей его роскошные вещи?
Неважно. Исход для него был один.
– Добавь его в список, Доуз. Мы избавимся не только от демонов, но и от Рейтера.
– Это нелегко, – заметила Доуз. Теперь, когда задача успокоить Алекс была выполнена, Пэм казалась менее уверенной. – Они знают такое…
Алекс бросила взгляд вниз на пустую скамейку.
– Не хочешь рассказать, что тебе поведал Блейк?
В трубке повисла долгая пауза.
– Утром он ждал под моим окном. В снегу. И шептал, – начала Доуз. Алекс молча ждала продолжения. – Сказал, что невиновен, что никогда никому не причинял вреда. Поведал, что его мать каждую ночь засыпает в слезах. А еще… – голос Доуз дрогнул.
Алекс понимала, что Доуз не хочет продолжать. Но демоны питались стыдом, плоды которого прорастали из семян, посеянных в тайных уголках души.
– Хелли сказала, что я украла ее жизнь, – призналась Алекс. – Что умереть должна была не она, а я.
– Неправда!
– А это имеет значение?
– Может, и нет, если звучит вполне правдиво. Он… Блейк сказал, что я убила его, потому что он никогда не захотел бы трахнуть кого-то вроде меня. Он сказал… что знает, как… я выгляжу там, внизу. Что я уродина.
– Боже, и в самом деле похоже на Блейка.
Из чего созданы эти демоны? Печаль Хелли. Жестокость Блейка. Стыд Алекс. Вина Доуз. Но что еще? В чем разница между амбициями и аппетитом? Эти существа хотели выжить. Они желали, чтобы их накормили. А Алекс понимала, на что может толкнуть голод.
– Это неправда, Доуз. Повторяй, пока не поверишь. – Иначе эти слова с легкостью дадут корни. – Он сейчас там? – спросила Алекс.
– Его укусил лори, – хихикнула Доуз. – Вылез в окно и цапнул Блейка за щеку. И тот начал кричать: «Мое лицо! Мое лицо!»
Алекс рассмеялась и тут же вспомнила, как змеи тянулись к щеке Хелли – словно соляным духам не нравилась ложь демонов, носимые ими фальшивые человеческие маски.
Пискнул телефон, на экране высветилось сообщение от Тернера.
«Позвони мне».
Почему он сам никогда ей не звонил?
Закончив разговор с Доуз, Алекс проверила групповой чат: все отметились, и Доуз оставила предупреждение о Рейтере. У всех имелись запасы соли, которую можно использовать в качестве оружия. Общую встречу назначили в Il Bastone до наступления темноты. Вместе, под защитой дома, они будут в большей безопасности.
Алекс набрала номер Тернера, ожидая услышать, что в участке его поджидал Большой Карм.
– Ты в порядке? – спросила она.
– Что? Все прекрасно. – Конечно, с Тернером все было хорошо. Он ведь могучий дуб. – Мы схватили сына Эда Лэмбтона.
Сына Лэмбтона? Кто такой Лэмбтон? Лишь пару мгновений спустя Алекс вспомнила, что речь шла о профессоре, связанном с обоими убитыми.
– Я думала, он в Аризоне.
– Энди Лэмбтон сейчас в Нью-Хейвене. Мы задержали его возле квартиры одного из приятелей отца.
– Из тех, кто фальсифицировал данные?
– Именно. Мы приставили охрану к другим преподавателям, причастным к его осуждению, и к работавшим в лаборатории коллегам.
Итак, сценарий с Карлом II повторялся – сын мстил за отца. Однако все случившееся казалось слишком причудливым и неестественным.
– Он в самом деле убил двух человек, потому что его отец оказался в неприятном положении?
– Похоже на то. Я хочу, чтобы ты с ним встретилась.
– Худшее свидание вслепую на свете.
– Стерн.
– В чем дело, Тернер? – Пусть детектив посвятил ее в детали дела, дал взглянуть на место преступления, обсудил теории, но встреча с подозреваемым – совсем другое дело. И теперь, когда Алекс почти выгнали из Йеля и «Леты», ей не слишком улыбалось копаться в тайне убийства. – Раньше ты не позволял мне лезть в твои дела.
– Здесь что-то не так, но, похоже, больше никто этого не видит.
– У него есть алиби?
– Алиби не подтвердилось. И он признался.
– Тогда в чем проблема?
– Ты хочешь с ним встретиться или нет?
Ей хотелось. Алекс нравилось, что, даже несмотря на ее немилость в «Лете», Тернер все еще хотел узнать ее мнение. К тому же, если его что-то настораживало, значит, и впрямь не все было гладко. Алекс побывала в его голове, видела мир его глазами, подмечала знаки и детали, на которые остальные не обратили бы внимания, чувствовала покалывание в затылке.
– У меня днем встреча с Претором, – сообщила она. – После я свободна. Но тебе придется подбросить меня до тюрьмы.