Он и сам не знал, чего ожидал. Смеха? Слез? Героических требований позволить ей занять его место в аду? Он уже не помнил, кто из них Данте, Вергилий, Беатриче. А кто он сам? Орфей или Эвридика?
Откинувшись на спинку кресла, Алекс одарила его скептическим взглядом.
– Мы сражались, истекая кровью, чтобы вытащить тебя из ада. И ты думаешь, что мы просто приведем тебя обратно, как взятую на время собаку, нагадившую на ковер?
– Я бы не стал так…
– Иди к черту, Дарлингтон. – Поднявшись с кресла, Алекс опрокинула в себя рюмку дорого бренди, словно дешевое пойло на какой-нибудь вечеринке, и направилась к двери.
– Куда ты?
– В оружейную, поговорить с Тернером. Потом нужно кое-кому позвонить. Знаешь, в чем твоя проблема?
– В пристрастии к первым изданиям и женщинам, которые любят читать мне нотации?
– В нездоровом уважении к правилам. Лучше ложись спать.
Она вышла в коридор и растворилась в темноте, словно исполнила какой-то магический трюк.
41
Алекс заснула только под утро. Требовалось слишком многое спланировать, к тому же проведенное с Дарлингтоном время оставило после себя не слишком комфортные ощущения, и сон не шел. Она столько времени общалась с ним мысленно, что сидеть рядом и поддерживать разговор должно было быть легко. Однако оба сильно изменились – учитель и ученик, мастер и подмастерье остались в прошлом. Прежде знания текли между ними лишь в одном направлении, и сила находилась только в его руках. Но теперь правила игры стали иными. Сила пришла в движение, постоянно перемещалась между ними, опиралась на их знания друг о друге, сбитая с толку оставшимися тайнами, а порой блуждала в темноте, когда знаний не хватало, и, казалось, заполнила весь дом, походя на зажженный фитиль, на спираль адского пламени, бегущую из коридора вверх по лестнице. Прежде Йель и «Лета» принадлежали Дарлингтону, однако теперь они с Алекс играли на другой, большей по размеру сцене. Кто знает, какую еще роль отвела им судьба?
Алекс едва успела задремать, когда Доуз потрясла ее за плечо.
– В чем дело? – При виде перепуганного лица Памелы она резко села в постели.
– Претор едет.
– Сюда? – Алекс спрыгнула с кровати и принялась натягивать единственную чистую одежду – спортивный костюм «Леты». – Сейчас?
– Он позвонил, когда я готовила обед. Мерси будет сидеть наверху. Профессор хочет обсудить подготовку к волчьему забегу. Ты не послала ему письмо?
– Конечно послала! – Алекс отправила на электронную почту Претору все свои заметки и ссылки на собранные сведения, а также письмо из четырехсот слов с извинениями за то, что пришла неподготовленной на последнюю встречу, и заявлениями о своей лояльности «Лете». Возможно, перестаралась. – Где Дарлингтон?
– Они с Тернером пошли домой к Триппу.
– И? – Алекс попыталась расчесать пальцами волосы, чтобы придать им приличный вид.
– Никто не открыл, но соляной узел у входа нетронут.
– Это ведь хорошо? Может, он просто прячется у родных или…
– Без Триппа мы не сумеем заманить его демона обратно в ад.
Об этом придется подумать позже.
Алекс и Доуз уже спускались по лестнице, когда внизу хлопнула входная дверь и, насвистывая, вошел профессор Уолш-Уайтли. Он повесил шляпу и пальто на вешалку.
– Мисс Стерн! – обернулся к ним профессор. – Окулус сказала, что вы, может быть, задержитесь. Вы что… в пижаме?
– Просто занимаюсь домашними делами, – с ослепительной улыбкой пояснила Алекс. – Со старыми домами всегда столько забот. – Вторя ее словам, под ногой громко скрипнула ступенька, как будто Il Bastone решил поддержать этот фарс.
– О, великолепный старый особняк, – проговорил Претор, направляясь в гостиную. – Надеюсь, Окулус заполнила кладовую.
Окулус. С которой он не потрудился даже поздороваться. Неудивительно, что в свое время Вергилий и Данте его ненавидели. Впрочем, сейчас имелись заботы посерьезнее, чем лишенный манер престарелый профессор.
– Позвони Дарлингтону, – прошептала Алекс.
– Я пыталась!
– Попробуй еще раз. Скажи, чтобы не возвращался, пока…
Входная дверь распахнулась, на пороге возник Дарлингтон.
– Доброе утро, – поздоровался он. – Тернер…
Алекс и Доуз отчаянно замахали руками, предупреждая, что нужно заткнуться. Однако было уже слишком поздно.
– У нас гости? – выглядывая из-за угла, поинтересовался Претор. Дарлингтон застыл, держа в руках пальто. – Мистер Арлингтон? – недоуменно уставился на него Уолш-Уайтли.
– Я… да… – Дарлингтон нашел в себе силы кивнуть.
Обычно Алекс лгала легко, даже не задумываясь, но сейчас не могла подобрать слов и уж тем более выдумать нечто правдоподобное. До этого момента ей даже в голову не приходило, что повторное появление Дарлингтона придется как-то объяснять. Сейчас она застыла рядом с Доуз; обе выглядели так, будто их только что окатили ледяной водой.
Что ж, если разыгрывать потрясение, то до конца. Собрав всю свою волю, Алекс разрыдалась.
– Дарлингтон! – воскликнула она. – Ты вернулся! – И, бросившись к парню, обхватила его руками.
– Да, – чересчур громко подтвердил Дарлингтон. – Вернулся.
– Я думала, ты мертв! – провыла Алекс во всю мощь легких.
– Боже милостивый, – пробормотал Претор. – Это в самом деле вы? Мне дали понять, что вы… ну… погибли.
– Нет, сэр, – отозвался Дарлингтон, высвобождаясь из объятий Алекс; его рука на ее пояснице походила на раскаленный уголь. – Я всего лишь провалился во временной карман. Данте и Окулус от моего имени любезно обратились к Хейману Пересу, прося попробовать возвратное заклинание.
– В корне неверное поведение, – проворчал Уолш-Уайтли. – Вам следовало посоветоваться со мной. Руководство…
– Вы совершенно правы, – согласился Дарлингтон. Алекс продолжала шмыгать носом. – Вопиющее нарушение протокола. Но, признаюсь, я за это благодарен. Перес чрезвычайно одарен.
– С этим я согласен. Один из лучших в «Лете». – Претор окинул Дарлингтона изучающим взглядом. – И вы просто… появились снова.
– В подвале Розенфельд-холла.
– Понимаю.
Стоящая на лестнице Доуз, о которой все, кажется, забыли, прочистила горло.
– Может, перекусим? Я приготовила сырные тосты с копченым миндалем и тыквенным карри.
Уолш-Уайтли бросил взгляд на Доуз, потом на Алекс и вновь на Дарлингтона. Пусть строгий и напыщенный, профессор вовсе не был дураком.
– Что ж, – наконец проговорил он, – полагаю, за вкусной едой объяснения дадутся лучше.
– И за бокалом хорошего вина, – добавил Дарлингтон, ведя Претора через гостиную.
Алекс посмотрела в окно. Демоны столпились в тени между домами на другой стороне улицы, их глаза блестели в полумраке. Что ж, они хотя бы держались на расстоянии. Кажется, нападение Дарлингтона на не-Хелли напугало этих тварей.
– Может, отравить его суп? – прошептала проходящая мимо Доуз.
– Не самая плохая твоя идея.
Обед тянулся долго. Дарлингтон и Алекс лишь ковырялись в тарелках с едой – перед спуском наедаться не следовало. Они разговаривали о смерти Сэндоу и исчезновении Дарлингтона, а также обсуждали подробности предполагаемого возвратного заклинания, которое применил Перес. Алекс попутно размышляла, был ли Дарлингтон таким же превосходным лжецом до того, как отчасти превратился в демона.
– Разве вы не голодны? – поинтересовался Претор, когда Доуз поставила на стол теплый яблочный пирог и горшочек с крем-фрешем.
– Путешествие через портал ужасно влияет на пищеварение, – пояснил Дарлингтон.
Алекс умирала от голода, однако лишь шмыгнула носом и пояснила:
– Я слишком взволнована, чтобы есть.
– Сентиментальная чушь. – Уолш-Уайтли ткнул вилкой в воздух. – В «Лете» нет места нежным чувствам. Вот почему Девятый дом – не место для женщин.
Донесшийся с кухни грохот отчетливо выражал мнение Доуз по этому вопросу.
– Вы готовы принять участие в сегодняшнем волчьем забеге? – спросил Претор Дарлингтона.
– Конечно.
– Думаю, вас обрадует, как далеко продвинулась мисс Стерн. Несмотря на сомнительное происхождение и отсутствие образования, она хорошо справляется с обязанностями. Предполагаю, это результат вашего обучения.
– Само собой.
Алекс с трудом подавила желание пнуть его под столом.
Когда Уолш-Уайтли доел пирог и сделал последний глоток сотерна, Алекс проводила его до двери.
– Удачи сегодня вечером, мисс Стерн, – пожелал раскрасневшийся от вина Претор. – Буду ждать вашего отчета самое позднее к воскресенью.
– Конечно.
Профессор помедлил на ступеньках.
– Наверное, вы рады, что мистер Арлингтон вернулся.
– Очень рада.
– К счастью, Хейман Перес смог справиться с таким сложным заклинанием.
– Нам очень повезло.
– Конечно, большую часть года мистер Перес занимался поиском затерянных нацистских бункеров в Антарктике. Как по мне, бессмысленное предприятие, но руководству виднее, раз выделили ему финансирование. Он был совершенно недосягаем.
Неужели Претор в самом деле разгадал их ложь? Или просто блефовал?
– В самом деле? Ну, тогда нам крайне повезло.
– Невероятно, – согласился Претор и надел шляпу. – В «Лете» меня считают занудой и педантом. Впрочем, так было всегда. Но я ставлю Девятый дом на более высокий уровень, чем те, кто делает вид, что им управляет. Я верю в организацию, которой может и должна быть «Лета». Мы – пастыри. – Профессор поймал ее взгляд; его глаза были неопределенного коричневого цвета. – Есть места, в которые никогда не стоило вторгаться, независимо от наличия средств. Будьте там осторожны, мисс Стерн.
И прежде, чем Алекс нашлась с ответом, он уже шагал прочь по улице, насвистывая незнакомую мелодию.
Алекс смотрела ему вслед, гадая, кто же такой на самом деле Рэймонд Уолш-Уайтли. Юный гений? Ворчун и ретроград? Студент, заинтересованный мальчиком, встреченным на морском побережье, которого до сих пор оплакивал?
Алекс закрыла дверь, радуясь, что находится под защитой. Доуз с чертежами и заметками устроилась в столовой, рассказывая Дарлингтону, как будет проходить спуск. Алекс с чистой совестью оставила их в покое. Ей не хотелось вспоминать, каким прошлой ночью у камина предстал перед ней Дарлингтон.