«Пристрастие к первым изданиям и женщинам, которые любят читать мне нотации». Он всего лишь пошутил, не более, однако слово накрепко засело в мыслях. Пристрастие. Строгое и непристойное одновременно.
Алекс поднялась прямиком в спальню Данте. Нужно кое-что сделать.
– Детка! – воскликнула взявшая трубку мать, и Алекс накрыло знакомое ощущение счастья и смятения, которое всегда вызывал в ней голос Миры. – Как ты? Все в порядке?
– Все отлично. Возможно, на День благодарения приеду домой.
Мерси и Лорен с парой театральных деятелей, с которыми Лорен познакомилась, работая в драматическом театре, собирались в Монреаль. Они звали и Алекс, однако все упиралось в деньги. Если она переживет второй спуск и все, что с ним связано, то лучше потратит накопленные средства на поездку в Лос-Анджелес.
В трубке повисла долгая пауза. Алекс легко могла представить, как охваченная страхом Мира расхаживает по старой гостиной.
– Ты уверена? Конечно, я хочу тебя увидеть, но главное, чтобы поездка пошла тебе на пользу.
– Все хорошо. Я просто приеду тебя навестить, на несколько дней.
– Правда? Это будет здорово! Я нашла новую целительницу. Думаю, она сможет тебе помочь. Она отлично избавляет от негативной энергии.
«А как насчет демонов?»
– Конечно. Звучит заманчиво.
В трубке снова воцарилась тишина.
– С тобой точно все хорошо?
Похоже, не стоило так с ходу соглашаться на целительницу.
– Точно. Я люблю тебя и очень хочу увидеть и… Ладно, я не в восторге, что придется есть соевую индейку, но могу притвориться.
Мира рассмеялась легко и беззаботно.
– Тебе понравится, Гэлакси. Я подготовлю твою комнату.
Когда они попрощались, Алекс застыла, глядя в окно на витражную луну, сияющую среди синих облаков, навечно замершую в одном положении. В детстве она постоянно искала в матери какое-либо сходство с собой, но тщетно. Лишь однажды, когда они сидели рядом на кровати, Алекс заметила, что у них одинаковые ступни: второй палец на ноге длиннее большого, а мизинец словно вставлен второпях. Это ее успокоило – значит, между ними все же есть связь, они созданы из одного материала. Однако этого казалось мало. А где же одинаковое чувство юмора? Талант к шитью, пению или изучению языков? Алекс вспомнила, как мать шла по улице, окрыленная надеждой. Сама же она всегда держалась в тени.
Алекс хотела посоветовать матери уехать на несколько дней, побыть с Андреа, однако Мира сразу ударилась бы в панику. Впрочем, если сегодня ночью паломники потерпят неудачу, все это будет уже неважно.
Алекс проверила телефон – от Тернера по-прежнему никаких вестей. Но она не станет звонить, иначе есть риск склонить чашу весов не в ту сторону. Алекс попросила его кое-что сделать – не совсем противозаконное, но и отнюдь не добродетельное. К счастью для нее, понятия Тернера о благе не ограничивались жесткими рамками.
– Что ты задумала? – поинтересовался он, когда Алекс ночью зашла в оружейную.
– В самом деле хочешь знать?
– Ни капли, – заявил он после долгих раздумий и, больше не добавив ни слова, улегся на матрас и накрылся с головой одеялом.
– Но ты исполнишь мою просьбу? – настойчиво спросила она. – Позвонишь?
– Иди спать, Стерн, – отозвался он.
Вновь взглянув на телефон, Алекс в двадцатый раз за день набрала номер Триппа. Безрезультатно. Скольким еще суждено умереть, прежде чем все закончится? Сколько новых тел окажется на ее совести?
Алекс неуверенно сжала в руке мобильный. Следующий звонок может ее спасти или в буквальном смысле отправить в ад.
Итан ответил после первого гудка.
– Алекс! Как дела? Собираешься к Рейтеру?
– Я звоню просто из вежливости. – Алекс уперлась взглядом в стеклянную луну. – Устала быть твоей девочкой на побегушках. Теперь я работаю на Лайнуса Рейтера.
– Не глупи. Рейтер – плохой вариант. Он…
– Ты не способен его остановить. В твоем арсенале нет против него оружия.
– Серьезное заявление, Алекс.
– Я все до мелочей расскажу ему о твоей организации и сообщниках.
– Твоя мать…
– Мира под его защитой. – Или могла бы быть.
– Я в Нью-Йорке. Приезжай сюда, давай поговорим, заключим новую сделку.
Алекс не сомневалась, что не вернулась бы с этой встречи.
– Без обид, Итан.
– Алекс, ты…
Она повесила трубку. «Ад пуст, и демоны все здесь»[34]. Снова Шекспир. Эта цитата была вытатуирована над лобком у одной из стриптизерш в клубе Кинга Кинга. Алекс несколько месяцев танцевала под дудку Итана и выполняла все приказы. Теперь пора ему испугаться и прибежать. В их среде Рейтер снискал себе определенную славу, с ним никто не мог сладить.
– Ты что-то задумала, Стерн, – заметил Дарлингтон, когда вечером они собирались на волчий забег.
– Просто не высовывайся и следи, чтобы меня никто не убил.
– Мне придется заплатить свою цену, – предупредил он.
– Это цена Сэндоу. Ты оказался в аду не из-за собственных прегрешений.
– Я вовсе не безгрешен.
Алекс заглянула в сумку, проверяя, все ли собрала для ритуала: соль, серебряные кольца, на всякий случай серебряный кинжал.
– Давай обсудим все, когда закончим. А Доуз посадим делать записи. Потом сошьем их и поместим в библиотеку «Леты». «Демонология» Стерн.
– «Демонология» Арлингтона. Разве ты не хочешь доблестно предложить занять в аду мое место?
– Отвали.
– Я скучал по тебе, Стерн.
– В самом деле? – Она не собиралась спрашивать, но слова сами собой сорвались с губ.
– Насколько вообще способен злобный демон, лишенный человеческих чувств.
Это замечание почти заставило ее рассмеяться.
Конечно, Алекс не горела желанием добровольно обрекать себя на вечные муки – герой из нее не вышел, однако и оставлять в аду Дарлингтона не собиралась. «Ад непременно затребует плату». Значит, он ничем не отличался от любого другого места. Везде существовала своя цена, и кому-то нужно было ее заплатить. А кто-то всегда на этом наживался.
Когда, выйдя из Il Bastone, они отправились в «Спящий гигант» на встречу с членами «Волчьей морды», Алекс ощутила какую-то легкость – словно связавшая их нить окрепла и ни один демон больше не осмелится столкнуться с ними лицом к лицу.
«Я буду служить тебе до конца дней». Что это было? Сон? Или некое предсказание? Неужели Алекс, как и ее бабушка, в тот миг заглянула в будущее? Если и так, она не слишком понимала, что происходит, откуда взялись золотые оковы на запястьях Дарлингтона и почему знание, что он прибежит по первому зову, доставляло пугающее утешение. Джентльмен-демон. Существо, которого боялись даже мертвые.
Покинул порт Нью-Хейвена корабль,
Стремясь скорей в открытый океан.
Морозный ветер вмиг наполнил паруса,
Вослед неслись молитвы горожан.
«О, милосердный Бог, – взывал один пророк, —
Коль будут у тебя свои причины,
Возьми наших друзей, они теперь твои,
Оставь их навсегда в морской пучине!»
Моя последняя запись в роли Вергилия. Я полагал, что с неохотой буду расставаться с этим кабинетом, однако понимаю, что на самом деле считаю дни до того момента, когда смогу захлопнуть за собой дверь Il Bastone и больше никогда не переступать порога этого дома. Сейчас я в безопасности, но понимаю, что снова увижу ад. Если бы Ноунс постиг степень нашей глупости, он бы от души надо мной посмеялся. И разрыдался бы, узнав масштабы наших преступлений. Почему я пишу об этом? Я спрячу дневник, а вместе с ним и все наши грехи. Хотел бы я верить в Бога, чтобы молить Его о милосердии.
42
К часу ночи Алекс и Дарлингтон, дрожа от холода, вернулись в кампус. В ушах до сих пор звенело от волчьего воя. Они ждали остальных у Женского стола. Тени вокруг казались слишком густыми, словно имели вес и форму. Алекс ужасно хотела есть, от голода чуть не теряя сознание. Она слишком многое привела в движение, и мысли терзали жуткие варианты развития событий.
Убедившись, что телефон включен, Алекс на всякий случай отправила маме прощальное сообщение.
«Я тебя люблю. Береги себя».
Глупое, нелепое послание от девушки, продиравшейся сквозь жизнь словно через ряд оконных стекол; она раз за разом ранила себя, латала и вновь налетала на осколки, не в силах этого избежать.
Ответ пришел быстро, как будто мать ждала от нее весточки.
«Ты тоже, маленькая звездочка».
Впрочем, Мира долгое время почти не отходила от телефона, ожидая звонков из больницы, полиции, морга.
Алекс знала, что уже пора начинать, но когда с помощью Доуз они проникли в библиотеку, первым делом пошла во двор – проверить Мерси.
Возле фонтана воздух казался холоднее – словно сквозняк задувал в оставленную открытой дверь. Над головой раскинулось серое беззвездное ноябрьское небо. Алекс вдруг поняла, что упивается зимним холодом на коже, тусклым желтым светом, льющимся из окон библиотеки, рельефным серым камнем стен. Мертвый, пустой ад походил на вакуум, лишенный жизни и красок, как будто некий демон питался не только обитающими там душами, но и самим миром. Возможно, Алекс в последний раз видела что-то реальное, и хотела унести воспоминания об этом с собой.
Алекс помогла Мерси надеть соляную броню, попутно обсуждая с ней план. Их могло ждать что угодно – как здесь, так и в потустороннем мире. У Мерси были смертные слова, костяная пыль и соляной меч, но Алекс прихватила из оружейной еще один предмет. Она протянула Мерси банку.
– Я бы не стала открывать… – начала Алекс, но Мерси уже подняла крышку, с отвращением заглянула внутрь и поспешно закрыла.