– Жалкие псы, – бросил Ансельм. – Они будут голодать, пока не насытятся страданиями мертвых. Или же вновь пройдут через портал и снова будут вас преследовать. И питаться – вами, вашими друзьями и соседями. Каждый демон мечтает о мире изобилия, и я с радостью исполню их мечту, – проговорил он и улыбнулся с нежностью и блаженством на лице – точь-в-точь Иисус с поздравительной открытки. – Если вы не заплатите назначенную адом цену. Душа Дэниела Арлингтона по праву принадлежит этому месту. Он один из нас и должен служить здесь целую вечность.
– Согласен, – отозвался Дарлингтон.
– Ради всего святого, – бросил Тернер. – Может, попытаемся договориться?
– О чем тут договариваться? – возразила Доуз. – Ему здесь не место.
– Это правда. – Ансельм склонил голову в знак согласия. – Он весь провонял добротой. Но среди вас есть и другие.
– Можешь не ходить вокруг да около, – заметила Алекс. – Всем и так ясно, что речь обо мне.
Ансельм обнажил в улыбке ровные белые зубы.
– Ты видела их глазами, заглядывала в чужие сердца. Все они маются от стыда и чувства вины. Ты же, ходок Колеса, сожалеешь лишь о девушке, которую не смогла спасти; тебе плевать на убитых мужчин. Ты терзаешься из-за мертвого кролика, но даже не вспоминаешь о забитых до смерти парнях.
Так и есть. Алекс сама знала об этом и прошлой ночью сказала Мерси то же самое.
– Нет! – Доуз рубанула рукой по воздуху. – Ни за что! Ты не получишь ни Алекс, ни Дарлингтона. Они здесь не останутся.
«Никому не видать свободы». Алекс ощутила подступивший к горлу ком. Отважная Доуз хотела лишь сохранить свою семью. И Алекс была рада стать частью этой семьи, пусть даже ненадолго.
– В тебе достаточно храбрости, – проговорила Алекс. – Но это не твоя битва.
– Тебе здесь тоже не место. Неважно, что говорит этот… это существо.
– Ты так уверена, ученый? – спросил Ансельм. – Но ведь Проход создали, чтобы привести ее сюда. Он словно чертов маяк, сигнальный огонь.
Сохраняя бесстрастное выражение лица, Алекс все же рискнула взглянуть на Мерси в отражении. О чем говорит Ансельм? Какой-то новый трюк, призванный их задержать? Новая стратегия?
– Ты же ни в какую не хотел пускать меня в ад, – заметила Алекс. Ансельм всеми силами пытался помешать им обнаружить Проход и освободить Дарлингтона.
– Я не понимал, кто ты, ходок Колеса. Конечно, я оценил твою привлекательность – интересная игрушка с набором дешевых трюков и бесконечной способностью терпеть боль, но не видел в тебе правды и сперва не понял, как вы сбежали от моих волков. А потом ты впустила его душу в свое тело.
– Он лжет, – проговорила Доуз.
– Нет. – Тернер покачал головой. Он чувствовал разницу даже в потустороннем мире.
– Вы ведь не первые паломники, которые прошли по этому пути, – продолжил Ансельм.
И Алекс поняла, почему сведения о Проходе и тех, кто осмелился спуститься вниз, вычистили из книг, отчего озаботились, чтобы никто не узнал о невероятных вратах, созданных в стенах библиотеки. Впервые с момента возвращения Дарлингтона Алекс ощутила, как в душу заползает настоящий страх.
– Они заключили сделку, верно? – спросила она.
– Что демон любит больше головоломок? – подмигнул Ансельм. – Лишь выгодные сделки.
44
Зверюшки Ансельма поскуливали, словно чувствуя его удовольствие. Существо с изможденным лицом Блейка прижало голову к его ноге.
– О чем речь? – поинтересовался Тернер.
Ансельм потрепал не-Блейка по голове.
– Люди из Йеля создали Проход и назвали путешествие исследованием. Но исследование по сути своей то же завоевание. Они увидели богатства и, как и все искатели приключений, решили, что нет смысла возвращаться назад с пустыми руками.
– И снова Фауст, – заметил Дарлингтон.
– Вот только Фауст сам заплатил за свои грехи, – усмехнулся Ансельм. – Ваши же паломники пожелали денег, славы, способностей и влияния для себя и своих обществ, а платить по счетам оставили кое-кого другого.
«Череп и кости». «Книга и змей». «Свиток и ключ». Алекс подумала о деньгах, текущих через их казну, о преподнесенных университету подарках. Все это было куплено за счет страданий будущего поколения. И «Лета» позволила. Ведь Девятый дом мог сделать многое. Выяснить происхождение стола, спрятанного в подвале Пибоди. Выступить за прекращение деятельности «Манускрипта» после случая с Мерси или в связи со смертью Тары взяться за «Свиток и ключ». Но нет, руководству было важнее успокоить выпускников и сохранить магию живой, невзирая на пострадавших от ее воздействия.
– Господи, – выдохнула Доуз. – Они стерли все следы этого путешествия, чтобы скрыть заключенную сделку.
– Проход – это не игра, не эксперимент, – проговорил Дарлингтон. – Его создали как подношение.
– И очень хорошее, – заметил Ансельм. – Они унесли с собой богатство и власть, удачу и древние знания, и оставили Проход, отметив его собственной кровью, словно маяк.
– Башня, – прошептала Доуз.
– Маяк для чего? – мрачно поинтересовался Тернер.
– Для ходока Колеса, – тихо произнес Дарлингтон.
– Я в самом деле не понимал, кто ты, Гэлакси Стерн, пока ты не прошла сквозь защитный круг в «Черном вязе» и не похитила то, что по праву принадлежало нам. Мы даже не представляли, что так долго будем ждать одного из вас.
– У вас на пути встала Дейзи, – невесело рассмеялась Алекс.
Дейзи Уитлок была ходоком Колеса. Она сумела остаться в живых, замаскировавшись под профессора Маргариту Бельбалм, и поедала души молодых женщин, предпочитая ловить себе подобных – таких же ходоков Колеса, которых необъяснимым образом тянуло в Нью-Хейвен. К Проходу.
– Неважно, что вы создали маяк, – продолжила Алекс. – Поскольку всякий раз, как здесь появлялся ходок Колеса, Дейзи его съедала.
– Но не тебя, Гэлакси Стерн. Ты выжила и пришла к нам, как всегда было предначертано. Твое присутствие в аду не позволит двери закрыться, а ты не уйдешь отсюда. Нам должны одного убийцу, и ад требует свою плату.
– Нет, – вмешался Дарлингтон. – Это мой приговор, и мне отбывать срок.
– Пусть остается Дарлингтон, – поддержал Тернер. – Я пришел сюда не заключать сделки с дьяволом, но он сказал, что, если Алекс останется, дверь в ад не закроется, а значит, демоны будут свободно приходить и уходить и питаться живыми вместо мертвых. Этого нельзя допустить.
Однако Ансельм по-прежнему улыбался.
– Останься, – предложил он Алекс. – И твой демонический спутник вернется в царство смертных незапятнанным, друзья будут свободны, а мать окажется под защитой воинств ада. – Он повернулся к остальным. – Вы хоть понимаете, на что я способен? Что означает благосклонность демона? Вы получите все, что пожелаете, и восстановите все потери.
Окружающее вдруг изменилось, и Алекс подавила волну тошноты. Теперь она сидела во главе стола на званом ужине, свет свечей отражался в золотых блюдах, на тихую мелодию виолончели накладывались приглушенные разговоры. Мужчина на другом конце стола поднял бокал.
– За профессора! – провозгласил он с сияющими глазами.
Лишь миг спустя она поняла, что это Дарлингтон.
– За новую должность! – поддержала женщина справа, и все рассмеялись. Алекс, ставшая старше и, возможно, мудрее. Она улыбалась.
Повернув голову, Пэм увидела свое отражение в зеркале. Внешне все та же девушка с рассыпавшимися по спине распущенными рыжими волосами, но в то же время более спокойная и уверенная в себе. Теперь все казалось легко – утром встать с кровати, принять душ, выбрать, что надеть, решить, чем заняться дальше. Она двигалась по миру с изяществом, готовила блюда для своих гостей, публиковала научные работы и даже могла бы начать преподавать. Каждый день, вместо бесконечной череды нерешительности и колебаний, состоял из выполненных задач. Безжалостно вычеркнутые возможности оставили для нее единственный путь, по которому следовало двигаться дальше.
Она сделала большой глоток из бокала. Все хорошо.
– Ты хорошо потрудился, – сказал Исав.
– Мы оба поработали на славу. – Тернер обнял брата за плечи. – И еще способны на многое.
Они стояли в парке Джослин-сквер, глядя на ликующую толпу людей, собравшихся здесь, чтобы приветствовать его. Они радовались, что теперь благодаря ему в городе появятся новые рабочие места, и надеялись на лучшее будущее.
Он поднял руку над головой и потряс кулаком. Мать плакала от радости, рядом с ней стоял живой отец. Здесь собрались близкие люди. Он любил их, и они отвечали ему взаимностью. Теперь он больше не полицейский, а герой, король, чертов сенатор. Слева с лучезарной улыбкой стояла его жена. В брошенном на него взгляде он прочитал очень многое. Она лучше всех знала, как усердно он трудился и скольким пожертвовал, чтобы достичь этого момента.
Больше не было ни тайн, ни монстров – ну, кроме тех, с кем приходилось обедать в Вашингтоне. Стоит взять небольшой отпуск, поехать в Майами или даже рвануть на Карибы. И тогда он компенсирует каждое мгновение своего отсутствия или невнимания, порожденного погоней за какой-то целью.
– Мы справились, – прошептала она ему на ухо.
Он притянул ее ближе. Все хорошо.
Сидя в кабинете «Черного вяза», Дарлингтон смотрел на усыпанные цветами клумбы и аккуратно подстриженный лабиринт живой изгороди. Дом, как всегда, был полон людей: в гости пришли друзья, а еще здесь остановились ученые, приехавшие, чтобы провести семинары или воспользоваться его обширной библиотекой. По коридорам разносился смех, откуда-то с кухни слышался оживленный разговор.
Он знал все, что хотел. Прикасался рукой к книге – и постигал ее содержание, брал в руки чашку чая – и узнавал историю любого, кто когда-либо ее держал. Навещал путешественников и мистиков на смертном одре, держал их за руки, облегчая боль, видел все пережитое ими и впитывал знания через прикосновение. Ему открывались секреты этого и соседних миров, однако дело было вовсе не в ритуалах или тщательном изучении тайн. Просто у него в крови была магия. Он почти потерял надежду и оставил детские мечты, не зная, что все это время в нем жила тайная сила, только и ждавшая возможности пробудиться.