В саду он увидел Алекс, чернокрылую птицу, окутанную ночной тьмой, словно усыпанным звездами шелковым плащом. Его чудовищная королева и нежная владычица. Теперь он знал, кто она.
Опустив голову, Дарлингтон вновь принялся писать. Все хорошо.
Алекс застыла перед свежевыкрашенным бунгало – белым, с голубой отделкой. На крыльце висели колокольчики, в саду, густо заросшем лавандой и шалфеем, восседал каменный Будда. Расположившись на кушетке, заваленной разноцветными подушками, мать потягивала чай. Вот ее настоящий дом, а не та одинокая квартира с балконом, выходящим на стену другой одинокой квартиры. Мира встала, потянулась и вошла внутрь, оставив дверь открытой. Алекс направилась за ней.
На каминной полке в чистой уютной гостиной красовались кристаллы. Мать сполоснула чашку в раковине. В дверь кто-то постучал. На пороге застыла светловолосая женщина с лежащим на плече свернутым ковриком для йоги. Знакомая, только Алекс не могла понять, кто она.
– Готова? – спросила женщина.
– Почти, – отозвалась Мира.
Похоже, Алекс они не видели.
– Ты не против, если с нами пойдет моя дочь? Она как раз вернулась из колледжа.
За спиной женщины в дверях маячила Хелли – не та, которую когда-то знала Алекс, а смелая, уверенная в себе девушка с тонкими мускулистыми руками и собранными в аккуратный конский хвост светлыми волосами.
– Милый дом, – заметила она с улыбкой.
Хелли с матерью сидели в гостиной, ожидая, пока Мира переоденется и возьмет коврик.
– Это ее дочь, – проговорила мать Хелли, указывая на фотографию, на которой Алекс, одетая в джинсовую куртку, с едва заметной улыбкой прислонилась к старенькой «Королле».
– Хорошенькая, – отметила Хелли.
– Но не слишком счастливая. Она скончалась несколько лет назад от передозировки. Ей было всего семнадцать.
«Скончалась».
Перед фотографией стояли благовония и лежало белое перо с черным кончиком. Позади снимка Алекс в рамке стояла еще одна фотография – юноши с волнистыми черными волосами, падающими на загорелое лицо. Он стоял на пляже, обхватив рукой доску для серфинга. На шее висел кулон, но Алекс не смогла разобрать его форму.
– Как печально, – проговорила Хелли и переключила внимание на колоду карт на кофейном столике. – О, Мира читает Таро?
Она взяла верхнюю карту из колоды и перевернула. Колесо.
Впервые за все время знакомства Алекс при виде Хелли – идеальной блондинки с глазами цвета океана – ощутила что-то еще, кроме любви и сожаления.
– Зачем ты дала убить кролика Бэббита? – спросила она. – Я бы не позволила ему умереть.
Алекс наблюдала за вращением Колеса, вспыхнувшего голубым огнем, поглотившим сперва карту, потом руку Хелли, саму девушку, ее мать, комнату, дом. Мир исчез в сиянии голубого пламени. Все хорошо.
Она вновь стояла на ступенях Стерлинга, окруженная огнем. В глазах остальных читалась жалость. Алекс смахнула слезы, чувствуя, как внутри все сжимается от стыда. Она не чувствовала скорби из-за собственной смерти, лишь облегчение, когда мир исчез. Конечно же мать оплакивала ее, но из-за живой дочери она пролила не меньше слез.
Хуже всего было с Хелли. Если бы Алекс с Леном не оказались в тот день на набережной Венис, возможно, Хелли никогда не попала бы к ним в квартиру – или хотя бы не осталась надолго, а, побывав в аду, снова вернулась в мир матчей по софтболу, подготовки к поступлению в колледж и йоги по субботним утрам. Она бы не умерла.
– Я помогу, чтобы тебе стало легче, – мягко сказал Ансельм. – Твое место здесь, Гэлакси Стерн. Ты будешь жить в роскоши и комфорте, никогда ни в чем не нуждаясь, а весь ущерб, причиненный тобой миру, постепенно сойдет на нет. Каждый получит желаемое. Все будет хорошо.
Каково это – стать призраком?
– Все это нереально. – Дарлингтон схватил ее за руку. – А жить в нереальном мире – просто еще один вид пытки.
Он был прав. Алекс знала, что Лен на самом деле ее не любил, а мать все равно не сумела бы защитить. Это знание разъедало день за днем, она словно висела на натянутом канате, постоянно ожидая момента, когда веревка исчезнет. Тоже разновидность ада.
– Я могу упростить задачу, – вновь подал голос Ансельм. – Оставайся здесь, или твоя милая подружка умрет.
В блеске фонтана – Женского стола – Алекс уловила движение. И узнала мужчину, приближавшегося во дворе к Мерси. Итан Харел.
– Где эта сучка? – словно издалека послышался его голос. – Думаешь, это шутка?
Итак, он ее нашел.
– Сама знаешь, ей не поздоровится, – проговорил Ансельм. – Но в твоих силах все остановить. Разве ты не хочешь ее спасти? Или подведешь еще одну девушку? Позволишь отнять еще одну жизнь лишь потому, что сама твердо настроена выжить?
Как с Хелли. И с Триппом.
– Найди способ закрыть за мной дверь, – попросила Алекс, встречаясь взглядом с Доуз. – Знаю, ты сможешь.
– Ни за что, – вмешался Тернер, выступая вперед. – Не дам демонам вырваться на свободу и питаться нашими страданиями. Я лучше убью тебя, чем позволю обречь наш мир на гибель ради какой-то девчонки.
Актер из него явно не вышел. Впрочем, демон поверил.
– Отойди, жрец, – со смехом заявил Ансельм. – Ходок Колеса под моей защитой. У тебя здесь нет власти.
– Значит, вот что ты задумала? Сдаться? – Дарлингтон схватил Алекс за руку. – Тебе не стоит жертвовать собой, Стерн.
– Думаю, ты ошибаешься. – Алекс едва заметно улыбнулась.
Ее жизнь была соткана из лжи и украденных шансов, набора трюков, уверток и ухищрений. Она уже знала язык демонов, говорила на нем всю жизнь. Немного волшебства. И камни в руках, чтобы принять бой.
– Выйди вперед и получи заслуженное наказание, – заговорил Ансельм и достал ошейник – не такой, как носил на шее Дарлингтон, инкрустированный гранатами и черным ониксом. Красивая вещица, однако в ее предназначении было невозможно ошибиться.
– Алекс, я не дам тебе это сделать, – произнес Дарлингтон.
Она позволила огню охватить тело, и Дарлингтон отдернул руку, на лбу тут же возникли рога.
– Это не тебе решать.
– Мне понравилась наша игра, – промурлыкал Ансельм. – А сколько еще ждет впереди.
Однако Алекс его почти не слушала, наблюдая за отражением в зеркальном фонтане. Позади Итана стоял Цви, уже отнявший у Мерси соляной меч. Итан держал в руках пистолет.
А Мерси сжимала бутылку с дурманом, которая миг спустя полетела в Итана и разбилась, ударившись о тело. Маслянистая жидкость выплеснулась наружу. Прежде чем Итан успел прийти в себя, Мерси толкнула его к бассейну.
Выхватив ошейник из рук Ансельма, Алекс подскочила к воде и сунула в нее руку.
Вокруг раздались крики. К ней бросился Ансельм, утративший человеческий облик. Кем он стал? Козлом с шипастыми рогами? Красноглазым кроликом? Мохноногим пауком? Алекс не знала. Для нее он воплощал в себе весь ужас одновременно.
Однако паломники не дремали. Доуз, Дарлингтон и Тернер мгновенно встали вокруг нее.
– Защищайте ее! – крикнул Тернер. – Никого не пускайте!
Его покрытый перьями плащ больше походил на настоящие широко расправленные крылья, чем на простое одеяние. Доуз подняла руки, и на мантии ученого появились слова – символы и закорючки на тысяче языков, может быть, на всех, когда-либо известных. Рога Дарлингтона засветились золотом, он обнажил меч. Они разыграли перед Ансельмом маленький спектакль и теперь готовились защищаться.
Алекс заманила Итана в ловушку, сказав, что собирается работать на Лайнуса Рейтера, сообщила, что знает его секреты и охотно поделится ими с вампиром в обмен на защиту. Она попросила Тернера, как официального представителя полиции Нью-Хейвена, позвонить Итану и начать задавать вопросы о его связях с Алекс, дать понять, что она распускает язык и может втравить его в неприятности. Алекс ничуть не сомневалась, что Итан захочет лично с ней разобраться. В конце концов, он точно знал, как ее найти. Алекс убедилась в этом, когда Итан незаметно подобрался к ней возле кафе «Блю Стейт». Сегодня вечером она включила телефон и оставила во дворе рядом с Мерси, чтобы он смог ее отыскать.
И теперь душа Итана боролась с ней, пыталась вырваться и впервые за долгое время испуганно кричала, всеми силами стараясь остаться в мире смертных. Алекс вспомнила, как сердце кролика Бэббита билось у нее в руках. И дернула на себя дух Итана точно так же, как притягивала Серых, как поступила с Дарлингтоном, чтобы доставить его душу домой. Он сопротивлялся, но Алекс держала крепко. Наконец дух Итана ворвался в нее, принеся с собой образы небоскребов и выбеленного солнцем камня, вкус горького кофе на языке и шум 405-го шоссе внизу в долине.
А потом Алекс его выплюнула.
– Тебе нужен убийца? – поинтересовалась она, когда перед ними возник задыхающийся Итан в мокрой одежде, охваченный голубым пламенем. – Вот, держи.
– Не тебе решать, кто прорвется в двери ада, – усмехнулся Ансельм. – Ты не можешь…
– Я ходок Колеса, – оборвала его Алекс. – Ты даже не представляешь, на что я способна.
– Что это? – пробормотал Итан, когда цепь у него на шее осыпалась пеплом.
Алекс набросила на него золотой ошейник, наблюдая, как закрываются украшенные драгоценными камнями застежки. Изнуренные демоны, сидящие на поводках Ансельма, визжали и скулили.
– Еретичка! – вскипел Ансельм. – Шлюха!
– Ну, в очереди в Rite Aid[36] меня называли и похуже, – рассмеялась Алекс.
Ансельм слишком долго имел дело с воспитанными неумелыми мальчиками из Йеля и не сумел распознать одного из себе подобных.
– Идите! – крикнула Алекс, держа руку в воде.
Паломники один за другим прыгали в фонтан и проходили через Алекс в мир смертных – сначала Доуз, потом Тернер, последним шел Дарлингтон. Она, как ходок Колеса, служила им проводником. Алекс ощущала их всех – ярких, испуганных, негодующих, живых. Доуз любила прохладные темные коридоры библиотеки; Тернер казался резким и сиял, словно ночной город; Дарлингтон светился и торжествовал, звенел сталью о сталь.